Лента: Политика

Путинский клуб должен стать партнером

Это высказывание звучало довольно обычно. Министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал на прошлой неделе после встречи в Брюсселе с верховным представителем ЕС по иностранным делам Федерикой Могерини (Federica Mogherini) что он убежден в том, «что отношения будут пошагово нормализоваться». Это, по его словам, отвечает «жизненным и неполитизированным интересам как России, так и ЕС». Какие шаги он при этом имел в виду, министр не сказал. Но в Брюсселе это знают.

Россия стремится к связям между Европейским союзом и одним —из любимых проектов президента Владимира Путина Евразийским экономический союзом (ЕАЭС). При этом Россию поддерживает по крайней мере одна из стран-членов ЕС — Германия.‹...›

Ещё в 1999 году Германия, Дания и Польша инициировали создание интернационального корпуса «Северо-Восток» (Multinational Korps Nord-Ost) со штаб-квартирой в польском Щецине. Корпус предназначался для ведения боевых действий на территории Прибалтики и Калининградской области России. Военнослужащие корпуса неоднократно принимали участие в боевых действиях в Афганистане.

С началом украинского кризиса Польша, граничащая одновременно с Украиной и Россией, приобрела для НАТО особенное значение, следствием чего стало подписание в 2014 году министром обороны Германии Урсулой фон дер Ляйен и тогдашним главой Министерства обороны Польши Томашем Семоняком, представителем партии «Гражданская платформа» (ГП), соглашения об интенсификации военного сотрудничества.‹...›

По материалам немецких СМИ

Прошедший в Гамбурге 7-8 июля XII саммит Большой двадцатки, по общей оценке ведущих СМИ1, не оправдал расчётов политических и бизнес кругов Германии на «замирение» с президентом США Дональдом Трампом и консолидацию западного лагеря во главе с канцлером ФРГ Ангелой Меркель. Вопреки ожиданиям, главной сенсацией стала встреча Путина с Трампом, а договорённости по Сирии, достигнутые в ходе беседы, были признаны успехом России.

В преддверии саммита внимание немецких СМИ концентрировалось вокруг нескольких важных для Германии вопросов, в частности, какова дальнейшая судьба замороженного Трампом Соглашения о трансатлантическом торговом партнерстве (TTIP); намерен ли он ограничивать экспорт европейской стали и немецких автомобилей в США; удастся ли Меркель склонить американского лидера к пересмотру его непримиримой позиции по климатическому Парижскому соглашению.‹...›

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган пообещал привести в действие имеющиеся у Анкары планы B и C в том случае, если Европейский союз откажется принимать страну в свои ряды. «Если Евросоюз прямо скажет, что не сможет принять Турцию, это нас подбодрит. Тогда мы перейдем к планам B и C. Евросоюз – это не то, без чего мы не можем обойтись. Турция может стоять на своих собственных ногах», – заявил президент 12 июля в интервью британской телекорпорации BBC. «Большая часть моего народа больше не хочет Евросоюза. Они думают, что подход Евросоюза к Турции неискренен. Но, несмотря на все это, мы продолжим быть искренними с ЕС еще немного времени. Мы посмотрим, что нам это принесет», – подчеркнул он. (russian.rt.com)

Наличие у турецкого руководства альтернативных внешнеполитических планов, способных заменить вступление в Евросоюз, – отнюдь не новость сегодняшнего дня. Аналогичная информация озвучивалась Эрдоганом еще год назад – когда отношения между Анкарой и Брюсселем в очередной раз обострились вследствие отказа ЕС предоставить Турции многомиллиардную финансовую помощь в рамках сотрудничества по проблеме беженцев и нелегальных мигрантов. Детали вышеуказанных планов конкретизированы не были, за исключением обещания вынести вопрос о вступлении в ЕС на общетурецкий референдум, поскольку, по словам президента Эрдогана: «дальнейшее ожидание может быть бессмысленно».‹...›

Получившая в руководстве Европейского союза популярность идея преобразования организации в «Европу двух скоростей», похоже, начинает приобретать реальные очертания. Однако не в виде конкретных проектов реформ, а в форме углубляющихся социально-экономических противоречий между различными европейскими регионами. Главными проигравшими от этих процессов выступают государства Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), а опосредованно – балканские страны, стремящиеся интегрироваться в пока ещё формально единую Европу.

«Развивающимся странам Европы» (именно так в документах ЕС и других международных организаций с недавних пор принято именовать восточноевропейские государства) грозят «серьёзные экономические потрясения». Такой вывод содержится в документах Международного валютного фонда, подготовленных к региональной конференции в хорватском Дубровнике.‹...›

«Россия — это враг США?» — требовательно спросила у Теда Круза (Ted Cruz) Кейси Хант (Kasie Hunt) из NBC. На это кандидат на выдвижение от Великой старой партии ответил: «Россия — большой враг. А Путин — громила из КГБ».

А соратник Хиллари Клинтон по президентской гонке Тим Кейн (Tim Kaine), узнав о том, что русские предлагали Дональду Трампу-младшему компромат на Клинтон, и что тот рассматривал это предложение, заявил, что это можно считать «изменой».
Измена — это оказание помощи и содействие врагу во время войны. Так мы действительно ведем войну с Россией? Россия действительно наш враг?‹...›

Эксперт по странам Латинской Америки, журналист-международник, почти два десятилетия проживающий в Чили, Олег Ясинский, с широким кругом знакомств в политической и журналистской среде дал «Международной Жизни». Интервью провел и подготовил обозреватель Александр Артамонов.

МЖ. Вы представляете для нас особый интерес, так как Вы — специалист по Латинской Америке, но главное, Вы — специалист, много лет проживающий в Чили. Для начала не могли бы Вы рассказать об отношении к России со стороны стран латиноамериканского континента в настоящее время?‹...›

Иран для России и ее народа до сих пор в значительной степени представляется «черным ящиком» с неясными очертаниями. «Конечно, эта ситуация порождает свои опасения, у которых есть причины. Прежде всего, они основываются на том, что наше сотрудничество (Ирана и России — прим. пер.) все последние годы сосредотачивалось на Сирии и ее проблематике. Темой дня всегда была Сирия, и суть этого вполне понятна. Сотрудничество Ирана и России формировалось как сотрудничество не "для чего-то", а "против чего-то". Специфика военно-политической ситуации в Сирии заключается в том, что на первый план выходили вызовы и угрозы. Вызовам и угрозам противостоят, вот нам и приходилось сообща противостоять им». По данной проблеме Институт по изучению Ирана и Евразии (IRAS) взял интервью у Григория Лукьянова, преподавателя Высшей школы экономики и эксперта Российского Совета по международным делам (РСМД).‹...›

Хотя война в Сирии близится к концу, ни одна из основных целей англосаксов так не достигнута: Братья-мусульмане не только не добились успехов в арабской весне, но и потеряли свои позиции во всём регионе, кроме Катара и Турции. Несмотря на то, что Сирия сильно разрушена, её народ не сломлен и её мультиконфессиональная модель устояла, а шёлковый путь будет восстановлен. Однако, Израиль и Турция готовы таскать каштаны из костра и выйти из этой войны победителями.

Всем ясно, что кризис, в котором столкнулись Саудовская Аравия и Катар, способствовал возрождению оси Рияд-Дамаск-Каир, которая вплоть до «арабской весны» доминировала над арабским миром. Однако возродить эту ось не случилось.‹...›

Официальный Вашингтон высокомерно старается помыкать Россией и Китаем, в результате чего две страны объединились, и в международных отношениях появилась опасная новая динамика – об этом сообщает бывший аналитик ЦРУ Рэй Макговерн.

Лидеры России и Китая сверили часы, приведя в соответствие свой подход к Дональду Трампу на саммите Большой двадцатки в Гамбурге. Об улучшении отношений сторон в последнее время говорит визит председателя КНР Си Цзиньпина в Москву по пути на саммит. И это не пустые разговоры – за словами стоят многие дела.

Признаёт или не признаёт официальный Вашингтон постепенные (но основательные) изменения в трёхсторонних отношениях Америки, России и Китая в последние десятилетия – совершенно ясно, что США крупно проигрались.‹...›

Война США с Россией – отвлекающий маневр Москвы и Пекина

У человеческой психологии есть такая специфическая черта: столкнувшись с чем-то сложным и малопонятным, люди чаще всего не стремятся понять происходящее, предпочитая заменять реальный смысл эрзацем из чего-то себе привычного. Этот эффект наглядно проявляется при оценке американцами и европейцами китайской экономической экспансии. В отличие от США и Европы, Китай не связывает свои инвестиции в другие страны с политическими условиями, что на западный взгляд выглядит иррационально. В особенности на взгляд национальных элит разных лимитрофов.

Не видя у Пекина какого-либо желания покуситься на политическую власть, они полагают, что чековая книжка китайских инвесторов и есть главный смысл их действий. Тем самым складывается впечатление простоты и понятности китайской стратегии. В Китае есть заводы, в Европе находятся покупатели продукции, вот Пекин и тянет дорогу по быстрой доставке товаров от мест производства к точкам продажи. Так что мудрить здесь нечего, надо, по вековой традиции, придумать, как с проезжающих караванов собрать побольше мзды. Строго говоря, определенная правда в таком подходе есть, но это далеко не вся правда. Точнее, ее смысл заключается совсем в другом.‹...›

О том, что благополучие Америки зиждется на казначейских бумагах, знают все. Дыры (дефициты) федерального бюджета США закрываются с помощью кляпа, который называется казначейками – долговыми бумагами, выпускаемыми Минфином США (облигации, векселя, ноты). Однако после финансового кризиса 2007-2009 гг. делать это американскому Минфину всё труднее.

Во-первых, некоторые страны сокращают свои портфели американских государственных долговых бумаг. Так, еще в 2013-14 гг. нерезиденты были крупными нетто-покупателями американских казначейских бумаг (чистый объём покупок составил 584,6 млрд. долл.), а уже в 2015-16 гг. они стали сбрасывать эти бумаги, и чистый объём продаж нерезидентами составил 153,9 млрд. долл. Достаточно долго главным зарубежным покупателем и держателем казначейских бумаг США был Китай; так, в конце 1 квартала 2017 года у Китая казначеек было больше, чем у любой другой страны – 1.242,8 млрд. долл. А через год, в конце 1 квартала 2017 года, этот показатель уменьшился до 1.092,2 млрд. долл. За год китайский портфель американских бумаг похудел на 150,6 млрд. долл. (на 12,1%). В абсолютном выражении такое «похудание» больше, чем портфели американских бумаг большинства стран мира.‹...›

Неожиданные выводы по итогам анализа коммюнике саммита

Всеобъемлющая оценка итогов очередного саммита G20, в этот раз прошедшего под председательством Германии в Гамбурге, объективно сложна. Очевидно, что «Двадцатка» входит в новый, третий по счету десятилетний цикл своего развития, который на этот раз уже связан не с мобилизацией мирового сообщества на борьбу с кризисом или его последствиями (темпы роста мировой экономики, наоборот, набирают обороты). Теперь на первый план выходит обеспечение единства позиций государств-участников в ходе поиска новых приоритетов в деятельности «Группы двадцати» с тем, чтобы поддержать легитимность этого неформального с юридической точки зрения форума в качестве центрального элемента сегодняшней системы глобального управления мировой экономикой.‹...›

Накануне переговоров в Гамбурге, на полях встречи Большой индустриальной двадцатки, президент США Дональд Трамп и его окружение послали президенту России Владимиру Путину несколько сигналов относительно площадок по которым возможны договорённости.

Это Сирия и Украина. Причём сигналы неоднозначны, чтобы не сказать противоречивы. Но в этом ничего удивительного нет. Путину показывают сразу и хороший, и плохой варианты. Если договоримся, то Россия может получить Украину и сохранить уже завоёванные ею позиции в Сирии. Если не договоримся, то на обоих направлениях вероятны обострения, вплоть до провокации прямого столкновения российских и американских военных.‹...›

Польша как американское оружие

США поддержат польский проект Троеморья. Таковы первые итоги визита американского президента Дональда Трампа в Варшаву и его участия в саммите стран Троеморья 6 июля.

Троеморье («Инициатива трёх морей») – это проект переориентации энергетических рынков Восточной Европы и в перспективе всех стран, расположенных между Адриатикой, Балтикой и Чёрным морем, с российского газа на голубое топливо западных компаний, в первую очередь американских.‹...›

Дональду Трампу, Ангеле Меркель и Владимиру Путину будет о чем поговорить на следующей неделе на встрече «Большой двадцатки». Одна из главных тем — политика трубопроводов.

Германия строит из себя совесть Европы. Осажденная ордами беженцев, Германия принимает их и упрекает тех, кто отказывается это делать. Германия утверждает, что она отстаивает европейское единство в борьбе с коварными силами отдельных государств. Германия высмеивает Соединенные Штаты за то, что те избрали в президенты новичка правого толка, более того — торговца недвижимостью. Именно Германия встала на пути мнимых планов Трампа ослабить НАТО и расколоть Европейский Союз. Но та же самая Германия, объявившая себя образцом европейских ценностей, в одиночку ведет сражение, цель которого — помочь стране-изгою Путина в достижении тех политических целей, которые выгодны немецким корпорациям.‹...›

Никогда "двадцатка" не была настолько показательна и важна

Главным событием встречи "большой двадцатки" на этой неделе должно стать предполагаемое первое свидание президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа. Было бы лестно полагать, что это отражает резко возросшую роль нашей страны в мире, но на самом деле это скорее продукт беспрецедентного внутриполитического кризиса в Соединенных Штатах, где "русский след" стал едва ли не главным инструментом борьбы оппонентов против Трампа. В сложившейся атмосфере ожидать чего-либо от встречи невозможно в принципе, главное, чтобы хуже не было.‹...›

Как вернуть альянсу смысл и перспективу

Станислав Белень – профессор Института международных отношений Варшавского университета, специалист по внешней политике России

Резюме: Странам НАТО следует задуматься, быть ли альянсу наступательным оружием в глобальной идеологической войне (под лозунгом «тотальной демократии») или выполнять региональные (трансатлантические) оборонительные функции, для которых он и был создан.

Западное геополитическое и цивилизационное сообщество переживает сложную фазу переоценки своей роли в международной системе. Запад по-прежнему обладает мощью, чтобы жить хорошо, но у него больше нет сил, чтобы назидательно рассказать другим, как жить – такая точка зрения означает, что динамика цивилизационной экспансии утрачена, приоритет – защита своих активов, а не вычерчивание геополитической карты мира. На фоне кризиса западных ценностей стоит задуматься о том, выдержит ли сообщество испытание конфронтацией с реальностью. В конце концов десуверенизация Западной Европы произошла именно в рамках НАТО – главного альянса Запада. Европейские союзники США потеряли геополитическую субъектность. Их роль в международных отношениях деградировала до уровня пешек на глобальной шахматной доске. Все ходы определяются более сильным игроком из-за океана.‹...›

В Европе постепенно расширяют и углубляют сотрудничество в военной сфере и медленно продвигаются к созданию союзных вооруженных сил или, проще говоря, евроармии.

Исторический шаг

На прошедшем в конце июня саммите ЕС в Брюсселе был сделан очередной шаг к созданию единой европейской армии — для повышения эффективности разработок и покупки военной техники европейские лидеры договорились создать систему оборонного сотрудничества. На ее разработку, по словам председателя Европейского совета Дональда Туска, отведено три месяца. Основные контуры программы уже определены. Это сокращение числа моделей однотипной техники в целях унификации и сотрудничество в разработке новых видов оружия и военной техники. В данный момент все, что связано с разработкой и закупками военной техники, проходит исключительно на национальном уровне. Сейчас же речь идет о начале фактического создания единого европейского оборонно-промышленного комплекса и оборонного заказа.‹...›

Резюме: В ближневосточном исламском проекте можно выделить три мощных центра, которые еще до прихода ислама относились к различным ойкуменам, а после исламизации образовали оригинальные религиозно-политические пространства – иранское, турецкое и арабское.

Восток – условное название, применяемое в отношении бывших колоний европейцами, даже теми, от кого эти земли лежат на юг или даже на юго-запад. Прежние метрополии до сих пор считают себя ответственными за состояние дел на Востоке, поэтому не видят проблемы во вмешательстве в дела ближневосточных государств для их оптимизации. В самих государствах региона между тем происходит пересмотр универсальной ценности западной цивилизации и все более громко заявляют о себе движения, противостоящие Западу, но не готовые отказаться от его технологических достижений. Именно на пересечении антиколониализма, исламского модернизма, Web 2.0, управляемых ракет и происходят нынешние события на Ближнем Востоке.

В этих событиях принимают участие несколько субъектов: во-первых, официальные правительства и местные повстанцы; во-вторых, иностранные вооруженные формирования и сетевые сообщества их сторонников; в-третьих, государства, претендующие на региональное лидерство, и, наконец, международные коалиции, сформированные вокруг глобальных проектов. Еще один субъект – местное население, вынужденное жить под ударами со всех сторон.‹...›