Лента: Политика

Неожиданные выводы по итогам анализа коммюнике саммита

Всеобъемлющая оценка итогов очередного саммита G20, в этот раз прошедшего под председательством Германии в Гамбурге, объективно сложна. Очевидно, что «Двадцатка» входит в новый, третий по счету десятилетний цикл своего развития, который на этот раз уже связан не с мобилизацией мирового сообщества на борьбу с кризисом или его последствиями (темпы роста мировой экономики, наоборот, набирают обороты). Теперь на первый план выходит обеспечение единства позиций государств-участников в ходе поиска новых приоритетов в деятельности «Группы двадцати» с тем, чтобы поддержать легитимность этого неформального с юридической точки зрения форума в качестве центрального элемента сегодняшней системы глобального управления мировой экономикой.

Недоучет переходного момента в деятельности G20, как можно видеть по итогам германского председательства, мог дорого стоить как самой «Группе двадцати», так и всем её членам. Ведь уже в ноябре-декабре 2016 года, когда формировалась повестка текущего саммита, можно было предвидеть изменения в американской внешнеэкономической политике, связанные с предвыборными обещаниями, данными избирателям новым президентом США Дональдом Трампом.

Суть разногласий между США и Германией очевидным образом просматривается через призму всего одного показателя – сальдо внешней торговли (см. Рис. 1). Среди стран «Группы двадцати» Вашингтон и Берлин находятся по разные стороны «баррикады»: Германия обладает наибольшим профицитом и, во многом, поэтому выступает за всемерное поддержание свободы торговли, тогда как для США характерен максимальный дефицит, что предполагает усиление протекционистских настроений в стране, выразителем которых и стал Д.Трамп.



В этой ситуации бескомпромиссная позиция ФРГ была изначально обречена на провал. Много шума наделала и попытка Ангелы Меркель противопоставить остальные страны «Двадцатки» решению Д.Трампа вывести США из Парижского соглашения по климату. Последствия подобной прямолинейной стратегии проявились незамедлительно. В частности, Турция заявила о возможном отказе от ратификации Парижского соглашения, СМИ также сообщают о колебаниях по данному вопросу в рядах и других стран-участниц, называя Саудовскую Аравию и Индонезию.

В результате пришлось в экстренном порядке искать взаимоприемлемые формулировки, в том числе уже в ходе проведения форума. Наверное, поэтому на первый план вышли события и решения, сопровождавшие обсуждение основных для деятельности «Двадцатки» экономических вопросов: двусторонние встречи (среди них особо выделяются российско-американские переговоры, «затмившие» по мнению международных СМИ итоги первого дня саммита), присутствие дочери Трампа на отдельных заседаниях, места лидеров на итоговой фотографии форума и т.д.

В то же время главная проблема, с которой столкнулась «Группа двадцати», была решена закулисно – компромисс в отношении итогового коммюнике был достигнут, Меркель получила возможность заявить об успешности саммита, а Трамп – об эффективной защите своей политики “America First”. Однако «накал страстей», поднявшийся в ходе обсуждения имеющихся разногласий, виден уже в самом начале согласованного документа. Пожалуй, никогда ранее он не начинался с заявлений о потенциале организации и актуальности дальнейшей совместной деятельности. «Вместе мы можем добиться большего, чем действуя в одиночку», – говорится в первом же пункте итогового коммюнике.

Также характерен и последующий посыл о рисках глобализации и необходимости их устранения, что предполагает учет мнения каждого участника международного сообщества и более осторожный подход при формулировании новых глобальных правил и догм. В частности, международным институтам (ВТО, МВФ, Всемирный банк, ОЭСР) было дано поручение провести работу по изучению преимуществ свободных рынков товаров и капиталов, что является определенным продолжением их предшествующего совместного заявления о важности открытых торговых отношений для обеспечения глобального роста.

Примечательно, что для достижения компромисса в текст коммюнике был включен отдельный подраздел «избыточные мощности», отражающий прежде всего интересы США, которые рассматривали возможность введения в ближайшее время односторонних ограничительных мер против импорта стали в связи с её перепроизводством в мире и серьезным давлением на местных производителей со стороны иностранных конкурентов. Тем самым Берлин как председатель G20, с одной стороны, сделал определенную уступку Вашингтону, с другой – постарался отсрочить подобное решение американских властей на несколько месяцев и перевести обсуждение в многосторонний формат. Однако то, что это был шаг навстречу «озабоченностям» США, по нашему мнению, несомненно.

Также можно отметить и учет позиции стран БРИКС, которые смогли получить определенные преимущества в ходе разногласий представителей Запада в «Двадцатке». В частности, в итоговом документе содержится пункт о необходимости соблюдения репрезентативности в ходе дальнейшей реформы МВФ, во многом повторяющий заявление лидеров «пятерки», сделанное на полях саммита в Гамбурге.

Что касается тех вопросов повестки, которые изначально не вызывали споров и не являлись предметом противоречий, то их обсуждение, очевидно, оказалось «под давлением» сложных переговоров по двум основным темам. В результате окончательные формулировки тезисов о развитии цифровой экономики, занятости, устойчивости глобальной финансовой системы, налоговом сотрудничестве и финансовом регулировании, здравоохранении, устойчивом развитии, расширении сотрудничества со странами Африки и т.д. лишь подтвердили общие позиции стран-участниц G20 при отсутствии в них новых «прорывных» предложений и инициатив. Это, очевидно, связано с недостаточностью времени у лидеров и их «шерп», занятых поиском компромисса по торговле и климату.

Надеемся, что Аргентина как следующий председатель «Двадцатки» сумеет избежать подобных проблем и в то же время учтет пожелание представителей развивающихся экономик о необходимости более активного участия G20 в таких вопросах, как координация макроэкономической политики, недискриминационность мировой торговой системы (включая неприменение политического давления на коммерческие компании и санкций в качестве инструментов национальной торговой политики отдельных стран), завершение текущего цикла реформ в МВФ и Всемирном банке, своевременное достижение целей устойчивого развития, а также, что не менее важно, выполнение взятых на себя обязательств всеми странами-участницами «Группы двадцати».


Сергей Вячеславович Каратаев, кандидат экономических наук
Источник: "РИСИ "