Лента: Общество

На западном направлении Россия держит мощнейшую группировку войск. Только по официальным данным на пространстве от Кавказа до Балтики сосредоточен эквивалент десяти дивизий под управлением трёх армейских штабов, не считая группировки в Крыму, воздушно-десантных дивизий и сил специальных операций, а также два (Балтийский и Черноморский) флота, Каспийская флотилия, возрождённая Средиземноморская эскадра и группировка в Сирии. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что на Западном стратегическом направлении сосредоточено свыше половины боевого потенциала России. И Министерство обороны продолжает быстрыми темпами наращивать силы на данном направлении. При этом надо учесть, что за последние годы российская армия приобрела высочайшую мобильность, то есть группировка может быть оперативно дополнительно усилена за счёт переброски сил и средств из других регионов.

Понятно, что это происходит не потому, что Сергей Шойгу решил поиграть в солдатики и не потому, что Дмитрию Медведеву больше некуда бюджетные деньги девать и уж тем более не потому, что Владимир Путин, демонстрируя внешнее миролюбие, тайком планирует недоброе. Развёртывание такой группировки войск, тем более полностью укомплектованных по штатам военного времени, снабжение их новейшими системами вооружений, строительство с нуля современных военных городков и полигонов – крайне дорогое удовольствие для находящейся под санкциями страны, экономика которой показала только первые признаки роста и легко может быть обрушена назад – в стагнацию. Соответственно, если такие затратные мероприятия производятся, значит с этой стороны Россия испытывает реальную военную опасность.

Но что это за опасность?

Наши «уважаемые партнёры» не слишком сильно преувеличивают, когда утверждают, что ни одна европейская армия НАТО по отдельности, ни все они вместе не в состоянии противостоять Вооружённым Силам России. Воспрепятствовать переброске войск из США, закрыв, в особый период, доступ конвоям к европейским атлантическим портам при помощи ВКС и флота, тоже не проблема. Разместить в Европе контингент намного крупнее нынешнего США не могут. Даже не потому, что дорого, некоторые страны готовы сами доплачивать за размещение американских войск на их территории, но в связи с трудностями обеспечения крупной группировки (а без снабжения всем необходимым армия небоеспособна).

В целом, хоть и не за неделю, а за пару-тройку месяцев и не без проблем и потерь, но существующего боевого потенциала, сосредоточенного Россией на западном направлении, достаточно, чтобы дойти не до Киева и Львова, даже не до Варшавы, а до Атлантики.

Почему же идёт его дальнейшее наращивание и совершенствование? Ведь к 2025-2030 году, не намного увеличившись численно, только за счёт завершения перевооружения и освоения новых систем управления и принципов ведения боевых действий, российская группировка на Западе должна нарастить свой потенциал в два раза (а возможно и более). И это мы ещё не принимаем в расчёт ядерный арсенал, делающий самоубийственным любое нападение на Россию.

Начнём с малого и с ближнего. Давеча Михаил Денисенко, именующий себя патриархом киевским и всея Руси-Украины, заявил, что ожидаемое получение от Константинополя томоса об автокефалии позволит УПЦ КП не просто резко нарастить свою численность за счёт прихожан УПЦ МП, но сделает её «единственной законной украинской церковью». УПЦ МП, по его мнению, будет принудительно переименована в Русскую Православную церковь на Украине. У неё должны быть изъяты наиболее знаковые храмы и монастыри, в частности, Киево-Печерская и Почаевская Лавры.

Понятно, что решить эту проблему без насилия Денисенко не сможет. Насилие же означает старт на Украине религиозной гражданской войны. Группы боевиков, которые должны будут вводить УПЦ МП в новые рамки, сейчас тренируются на цыганах, но уже готовы расширить ареал террора на другие национальные меньшинства и на русское национальное большинство, а также применить приобретённые навыки в рамках борьбы за власть украинских кланов.

Хочу обратить внимание, что и сам Денисенко, и большинство действующих украинских политиков, и уж тем более радикально-националистические боевики не могут отказаться от террора, обеспечивающего их монополию на власть. Они совершили слишком много преступлений, чтобы с потерей власти просто оказаться в оппозиции. Им грозит тюрьма, учитывая же, что международные трибуналы по военным преступлениям зачастую используют наказания, не предусмотренные национальными кодексами, то, возможно, и смертная казнь.

Надо иметь в виду, что реализовывать свою программу захвата абсолютной власти в украинском православии Денисенко будет независимо от получения томоса. Легализация его общественной организации Константинопольским патриархатом, признание её канонической церковью дала бы ему дополнительные преимущества, но время лимитировано – ни сам Денисенко, ни, тем более его боевики не могут ждать бесконечно. Решить вопрос необходимо до окончания очередного избирательного цикла на Украине, который, кстати, вполне может завершиться досрочно и вообще без выборов. Пока противостоящие политические лагеря (Порошенко, с одной стороны и сформировавшие олигархический антипорошенковский консенсус его политические оппоненты, с другой) заняты борьбой друг с другом и нуждаются в поддержке, открывается окно возможностей для силового решения вопроса с церковными зданиями и со статусом. Если промедлить, то политики, решив свои проблемы, могут оказаться гораздо менее склонными смотреть сквозь пальцы на силовые акции денисенковского «патриархата».

Поскольку же вопрос о власти на Украине может быть решён не дожидаясь выборов, уже летом-зимой текущего года, Денисенко также надо спешить и укладываться в эти сроки.

То есть на Украине может возникнуть многослойный конфликт, когда на гражданскую войну Киева с Донбассом наложится внутрикиевский гражданский конфликт, а поверх всего этого заполыхает ещё и религиозная война.

В этой ситуации ни Россия, ни западные соседи Киева из ЕС не могут остаться безучастными. Однако Евросоюз и так переживает не лучшие дни, противоречия между бедным Югом и богатым Севером постоянно усиливаются, на них накладываются противоречия между проамериканским Востоком и проевропейским Западом Европы. В каждом отдельно взятом государстве ЕС тлеет, постепенно разгораясь, конфликт между требующими срочного урегулирования отношений с Россией националистами и желающими продолжать конфронтационную политику санкций глобалистами. Вмешательство части членов ЕС в украинский кризис может привести к обострению всех этих противоречий до предела и поставить вопрос уже не о единстве Запада, которое было похоронено Трампом в ходе последнего саммита Группы семи, но о единстве самого Евросоюза и об устойчивости отдельных национальных режимов европейских стран.

Став, вольно или невольно, инициатором и катализатором распада Украины, Европа рискует на следующем витке истории повторить её судьбу, подхватив от трупа украинской государственности неизлечимую инфекцию. И у России, и у США в Европе слишком серьёзные интересы, чтобы пускать дело на самотёк, следовательно вмешательство и столкновение интересов также будут неизбежны.

При этом надо иметь в виду, что не только на Украине, но и в большинстве европейских стран действующие политические элиты в подобного рода кризисной ситуации не могут отказаться от власти, не подвергнув свои жизни и свободу серьёзнейшему риску. И это мы ещё абсолютно не принимаем в расчёт фактор инокультурной (афро-азиатской) миграции, который безусловно внесёт значительный вклад в дестабилизацию как отдельных государств, так и европейской системы в целом.

Мы находимся в ситуации, когда привычный нам мир может рухнуть как карточный домик на всём пространстве от Атлантики до Наровы и Дона. Любая попытка стабилизации ситуации на раннем этапе кризиса, пока ЕС не превратился окончательно в Сомали, Афганистан или Украину, потребует от России немедленно подать руку Германии, как экономическому и политическому центру Европы, без задействования потенциала которой, борьба с европейским кризисом однозначно превратится в сизифов труд.

Германия – страна слабая в военном отношении, а её важность в вопросе контроля над Европой понимают не только в России, но и в США, которые в случае начала европейского кризиса окажутся объективным противником Москвы в борьбе за право определять будущее континента. То есть России необходимо пробить и обеспечить с флангов коридор в Германию. При этом должно остаться достаточно резервов, чтобы в случае необходимости поддержать посреднические усилия по сохранению германо-французского единства. Действовать будет необходимо быстро, упреждая геополитического противника сразу на трёх стратегических направлениях (главном – Западом и обеспечивающих фланговых Юго-Западном и Северо-Западном). Численность и качественный перевес группировки должен обеспечить с одной стороны подавление сопротивления разного рода незаконных и полузаконных формирований, с другой в зародыше подавить всякую мысль о возможности официального сопротивления у всех государственных структур и, наконец, не позволить США задействовать в конфликте свои уже размещённые в Европе войска, по причине бессмысленности такой акции.

В данном случае речь идёт не об агрессии, а об обеспечении коренных интересов как России, так и Европейского Союза, недопущения сползания Европы в длительный кровавый кризис, уничтожающий экономику и население на огромных некогда процветавших территориях. Более того, само наличие и увеличивающийся вес данной группировки служит хорошим аргументом, заставляющим любых провокаторов трижды подумать, прежде, чем реализовывать преступные замыслы.

И всё же мы не можем не учитывать, что значительная честь европейских элит запятнала себя преступлениями (как военными, так и преступлениями против человечности). Будучи сами людьми, легко берущими назад данное слово, они способны не поверить никаким гарантиям безопасности и сделать попытку сопротивляться до конца. Поэтому группировка должна не только выглядеть угрожающе, но быть реально способной решить поставленные задачи в кратчайшие сроки. Эффективность, в том числе низкая ресурсоёмкость, любой операции напрямую зависит от её краткости. Чем короче блицкриг, тем он эффективнее, тем ниже потери и затраты. Самый же лучший блицкриг – не состоявшийся, когда всё решила исключительно проекция силы.

Демонстрация силы и спокойной готовности её применить, выступает в нашем случае лучшим дипломатическим аргументом. Но надо понимать, что если в Германии или США этот аргумент всем понятен и уже давно должным образом оценён, то, например, на Украине, в силу прогрессирующей маргинализации как общества, так и политического класса, его даже оценить некому. В силу же общей геополитической ситуации, сложившейся вокруг этой страны, которой Запад своими действиями искусственно придал ключевое значение, именно в Киеве находится кнопка пуска общеевропейского конфликта и, судя по всему в рамках наличных политических и дипломатических возможностей мирно деактивировать этот заряд вряд ли удастся.


Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования
Источник: «Актуальные комментарии»