Лента: Общество

Пока внутренняя политика в легком оцепенении в ожидании президентского решения об участии в грядущих выборах — медиасфера (профессиональная и любительская) и власть (исполнительная и законодательная) посвящают себя другой топ-теме.

Совет по цифровой экономике при председателе Госдумы, например, на неделе обсуждал законодательное обеспечение отношений человека и искусственного интеллекта в связке с робототехникой. Как справедливо заметил руководитель нижней палаты В. Володин — вал ожидаемой «цифровизации» принесет исчезновение ряда профессий и вообще революционные подвижки на рынке труда, и «правильно было бы предвидеть это и выходить на те решения, которые позволили бы моделировать ситуацию в будущем».

Так вот, к моделированию будущего. За обсуждением блокчейнов у нас несколько на задний план отступил вопрос более гуманитарный — о завтрашнем дне собственно массовой информации. А в сцепке с ним — вопрос также массовой агитации и пропаганды.

Между тем, нынешнее политическое оцепенение всё равно скоро оттает, и «войны агитпропа» вернутся к нам в полный рост.
На западе, скажем, они и не утихают. Формально речь там идет, конечно, о «российских вмешательствах» – и выглядит всё это профанацией: специально организованные структуры, официальные и общественные, мучительно отлавливают «следы проплаченной русскими политической рекламы в фейсбуке (США) и русских твит-ботов (ФРГ)». При этом речь идёт о крошечных суммах (50 тысяч долларов) и мелких всплесках («перед выборами в Бундестаг боты начали в четыре раза чаще твитить за Альтернативу для Германии!»). Но это говорит не о надуманности самой проблемы, а лишь о том, что надумано русское вмешательство.

Суть проблемы (она же задача), стоящей перед управляющими классами всех «информационно открытых» стран мира — не в том, чтобы защититься от фантомных медиа-хакеров с их фейками. А в том, чтобы удержать ту медийную власть, которую им десятилетиями обеспечивали прикормленные Большие СМИ.

Эту власть, как мы помним, сильно встряхнула победа на американских выборах кандидата, имевшего куда меньшие медиа-мощности (25 топовых СМИ против 500). Как победа была достигнута? По мнению деятеля отечественного интернет-бизнеса И. Ашманова, ключевым были не хитрые медийные трюки, не психометрия, не сегментация аудитории и не прочие бигдаты. Ключевым было то, что «Трамп реализовал запрос американцев на справедливость. Он сказал американцам нечто такое о справедливости, ценностях и «Сделать Америку великой опять», что при полном проигрыше в медиях и средствах доставки, принадлежащих его врагам, его сообщение пошло по стране, по офисам, автосервисам, барам и заводам как степной пожар, само, ниже радаров всех этих «независимых СМИ», «этичных интернет-компаний», политологов и социологов».

И поэтому задача, которую сейчас решают передовые элиты — докрутить свои радары и фильтры, сделав их абсолютно эффективными. Чтобы те, кто держит в информационном пространстве основные мощности — надёжно держали и контрольный пакет общественного мнения. И не допускали заново позорных фейлов, как в 2016-м.

…Выполнима ли эта задача?

С одной стороны — кажется, что нет. Потому что Правда (или, вернее, информация, имеющая для человека признаки давно наболевшей Правды) имеет свойство просачиваться и всё такое. И чего обыватель не узнает по телевизору — то он прочтёт в телефоне.

Однако есть один нюанс. Победивший Трамп — это всё-таки не Сергей Удальцов, живущий вообще непонятно на что. Информационно удавить миллиардера, за которого топят всего-то несколько десятков крупных СМИ и пара тысяч мелких плюс миллионы их читателей — действительно не представляется возможным. Но такой миллиардер с его медиа-машиной уже по определению игрок высшей, неубиваемой информационной лиги (и заодно член элиты, которая, как мы видим, уже почти год достаточно эффективно сковывает его порывы на основных направлениях). В отличие от уличного революционера или даже ютьюб-агитатора, собирающего по городам страны школьные «митинги против завуча».

И проигравшая Клинтон — это, прямо скажем, не Маккиавелли. Собственно, ее негибкость и склонность повторять злящие граждан догмы внесла вклад в победу Трампа никак не меньший, чем его усилия.

А вот Марин Ле Пен во Франции — уже больше похожа на Сергея Удальцова. На её стороне были, кажется, только СМИ самого Национального Фронта, и посланный ею сигнал о справедливости — не просто искажался по пути к избирателю, но ещё и торпедировался аналогичными сигналами от конкурентов. И поэтому взлетела не она, а наскоро сооружённый из мальчика-банкира Революционный Кандидат Макрон.

Ну и так далее, вплоть до последних выборов в Германии, где «альтернативщики», конечно, одержали внушительный триумф — но всё равно канцлером будет старая добрая Меркель, набравшая втрое больше. Потому что она не упорствовала в тупом повторении догм, как какая-нибудь Клинтон, а своевременно изменила свою риторику на самых больных местах и с помощью СМИ, которых у неё на порядки больше, стала главным ретранслятором немецких запросов на справедливость.

Это приводит нас к следующему предположению.

Бог, образно говоря, на стороне больших терабайтов. То есть удержание власти над медиа-пространством правящими элитами — возможно в любой, хоть трижды информационный век. Но при двух условиях.
Во-первых, оппоненты условной Власти должны быть несравненно слабее по части мощностей. У них должно быть количественно мало всего — каналов, топ-блогеров, телеграм-каналов и твит-ботов (а если их слишком много — то Власть должна иметь возможность банить их пачками, что твой цукерберг).

А во-вторых — Власть должна уметь (или научиться) держать руку на пульсе пресловутой Правды. Чтобы доставлять её гражданам быстрее и массированнее, чем маленькие конкуренты — она должна иметь что доставлять.

И это последнее, как показывает практика — есть главная проблема всех современных элит. Потому что, идёт ли речь об Америке, Франции или России — любая плотно слежавшаяся элита имеет неодолимую тягу к самозакукливанию. С последующим тушением в собственных внутриклассовых битвах и приобретённой глухослепотой к реальному — а не «самовыдвинвушемуся» или назначенному на эту роль — обществу.

Умение вырваться из комфортной закукленности перед лицом новых обстоятельств и новых правил войны — в том числе информационной — собственно и определяет дееспособность любой элиты.


ВИКТОР МАРАХОВСКИЙ
Источник: "УМ+"