Лента: Общество

Финляндия и весь Европейский союз в течение текущего года стали объектом невиданного ранее наплыва иммигрантов. Сотни тысяч иммигрантов, в основном, из стран Ближнего Востока и Африки прибыли в этом году на континент. Председатель Европейского совета Дональд Туск (Donald Tusk) считает, что поток беженцев только начался. По мнению министра иностранных дел Венгрии Петера Сиярто (Péter Szijjártón), еще 35 миллионов человек могут направиться в Европу.

Под давлением, вызванным огромным потоком переселенцев, многие европейцы впервые задумались о влиянии иммиграционной политики на их собственную жизнь; на экономику, безопасность и национальную идентичность. После того, как находящиеся у власти партии мало что сделали для обуздания потоков иммигрантов, вполне естественно, что партии, противопоставляющие себя мейнстриму, собирают большую поддержку, а критика таких институциональных столпов Европы, как Европейский союз, увеличивается.

В Финляндию устремился невиданный ранее поток мигрантов

В течение сентября 2015 года в Финляндию прибыло около 11 000 беженцев. В абсолютном выражении количество небольшое, но по отношению к численности населения это соразмерно с тем, сколько за тот же период прибыло, скажем, в Германию или Швецию. Цифра существенно выросла в сравнении с предыдущими показателями прибывших в Финляндию беженцев. Например, за весь 2014 год в Финляндию приехали всего около 3 600 беженцев.

В случае Финляндии ключевым вопросом с точки зрения давления иммиграции является предоставляемая в стране скандинавская модель системы социальной защиты, которую ещё до увеличения иммиграционного потока уже настойчиво предлагали сократить. Однако лишь степень трудоустройства и успешность интеграции беженцев в финское общество смогут нивелировать влияние возросшей иммиграции на экономику Финляндии.

В то же время политические последствия этого явления зависят от того, насколько справедливым и приемлемым видят процесс миграции сами финны. Насколько заслуженным видят финны предоставление убежища для тысяч вновь прибывших? А каким они видят влияние приехавших на общую среду обитания?

Европе, будоражат воображение картинами плачевного положения прибывающих в Европу беженцев, женщин и детей, бегущих из охваченной войной Сирии. Специализирующаяся на теме «гуманитарной иммиграции» политолог Риикка Пурра (Riikka Purra) всё же пишет в своём блоге о том, как нынешняя модель благоприятствует самым зажиточным и наиболее привилегированным лицам, которые пытаются попасть именно в богатые европейские страны.

По мнению Пурра современная модель гуманитарной иммиграции не является достаточной, чтобы исправить ситуацию, которая происходит из-за роста населения в Африке и на Ближнем Востоке. Прибывающие в Европу, следовательно, не остановят прирост населения.

Собственная безопасность и безопасность родных заставляет задуматься

Огромные массы людей, прибывающие в Европу, заставляют местных жителей задуматься о наиболее существенных вещах в иерархии потребностей также с точки зрения безопасности. Как большой наплыв приезжих влияет на рост преступности, насилия и убийств в родном регионе, — размышляют финны, и всё чаще говорят об этом вслух.

Для опасений у финского населения имеется статистическая основа. Исследование Института криминологии и правовой политики (Krimo) показало, что в сравнении с местными жителями определённые группы иммигрантов гораздо чаще совершают насильственные действия, кражи и преступления на сексуальной почве. Высокая степень преступности иммигрантов объясняется безработицей, отсутствием образования, низким уровнем доходов и большим количеством молодых мужчин-иммигрантов. Если взять в расчет объясняющие статистику факторы, уровень преступности среди местного населения и иммигрантов несколько выравнивается.

Особенно тревожным является показатель участия иммигрантов в изнасилованиях. Разрыв по количеству совершенных изнасилований среди уроженцев Африки и Ближнего Востока в сравнении с местным населением — семнадцатикратный. Количество грабежей, совершённых уроженцами Африки, в десять раз больше, чем совершённых местным населением. Нападениями выделяются представители Ближнего Востока и Африки.

С новой волной беженцев финские граждане стали задумываться и об угрозе терроризма. Итальянская газета «Il Messaggero» в феврале 2015 года, основываясь на рассекреченных телефонных сведениях, сообщила о попытке ДАИШ (исламское государство) использовать беженцев в роли «психологического оружия» против Европы.

В Финляндии уже осознали риски, вызванные иммиграционной волной. Полиция безопасности организовала 3 ноября редкую пресс-конференцию, во время которой было заявлено об увеличивающейся и приобретающей разнообразные формы угрозе терроризма, направленного против Финляндии. По данным полиции среди людей, ищущих убежище в Финляндии, есть лица, имеющие выход на радикальные исламистские группировки. Вместе с увеличением количества беженцев в Финляндии появилась деятельность, поддерживающая терроризм, целью которой является вербовка в особенности молодых мужчин для задач радикального исламизма. Полиция безопасности считает угрозу терактов в Финляндии возможной, хотя еще в прошлом году угроза считалась довольно низкой.

Министр образования Ливана Элиас Бу Сааб (Elias Bou Saab), в свою очередь, предупредил в сентябре, что у двух процентов беженцев, прибывающих в Европу, есть связь с радикалами, и, в частности, с ДАИШ. Приезжающие в Европу радикальные сторонники ислама могут, потенциально, создать серьезную нестабильность в Европе, и таким образом, на рубежах Крайнего Севера, в Финляндии.

Иммиграция приносит пользу, но кому?

К финнам просочилась информация о лазейках в системе предоставления убежища. Организованная преступность нашла в ориентированных на Европу миграционных потоках чуть ли не самый большой источник своих доходов. Европейская система предоставления убежища в настоящее время содержит огромные моральные риски, при которых основные игроки миграционной политики извлекают выгоду от растущих миграционных потоков. Преступники сумели вселить в людей в Африке и на Ближнем Востоке нереалистичные надежды о жизни, которая их, якобы, ждет в Европе.

Подавляющее большинство беженцев, пересекающих Средиземное море, попадают в Италию и Грецию. 3 декабря 2014 года итальянская полиция взорвала новостную бомбу, из которой стало известно, что организованная преступность своими длинными щупальцами добралась также и до системы приёма иммигрантов. Раскрытая в Риме сеть, известная под названием «Mafia Capitale», зарабатывала миллионы евро на содействии иммигрантам. Рассказали также о том, что «Mafia Capitale» работала без привязки к южно-итальянской мафии, но использовала ее методы.

Бывший правоцентристский мэр Рима Джанни Алеманно (Gianni Alemanno) — один из тех, кто находится под следствием за нецелевое использование иммиграционных средств. Сообщается, что он получил взятку в размере 40 000 евро от Массимо Карминати (Massimo Carminati), бывшего члена ультралевой террористической организации. В общей сложности итальянские власти арестовали 200 миллионов евро, которые фигурировали в мошеннических схемах с центрами приёма беженцев.

Организованная преступность, кажется, нашла в иммиграции новую денежную мельницу Сампо, стоящую после наркотиков, переработки отходов, утилизации и обслуживания недвижимости. Говорят, что заместитель Массимо Карминати Сальваторе Буцци (Salvatore Buzzi), в телефонном разговоре, который в тайне записывался полицией, спросил у человека на другом конце провода: «Есть ли у тебя представление, как много я зарабатываю на этих иммигрантах?» Буцци подтвердил, что торговый оборот его сети от проживания цыган и беженцев составляет 40 миллионов евро, что оставляет в тени даже доходы от незаконного оборота наркотиков.

Прибытие беженцев в Европу стало огромным бизнесом, в котором европейские приёмные центры являются лишь последним звеном в цепи. Издание «Newsweek» рассказывает в своей июньской статье о том, что итальянская полиция составила обвинительный акт на 526 страницах, который проливает свет на африканские ячейки преступной сети, зарабатывающей на людях.

«Newsweek» приводит в пример живущего в Ливии контрабандиста эфиопа Эрмиаса Гармиа (Ermias Ghermayn), который незаконно переправляет африканцев с родных мест в Италию через Ливию. Услуги Гармиа включают в себя проживание, транспорт и питание. Его бизнес гениален в том смысле, что клиент перечисляет оплату заранее, независимо от того, попадёт он в Европу или утонет в Средиземном море.

В особенности Эрмиас Гармиа заманивает суданцев, сомалийцев, нигерийцев и эритрейцев в грузовики контрабандистов, которые перевозят их в Ливию. Выезжающему Гармиа предоставляет поддельный паспорт, при необходимости, поддельное свидетельство о браке, а людям побогаче даже организовывает авиаперелёт напрямую в Европу. Цена его услуг 1800 долларов США за доставку к берегу Средиземного моря и еще 1800 долларов за переправу через море.

Контрабандисты рекламируют африканцам розовое будущее в Европе, где по прибытии они в короткие сроки получат статус беженца. Тем не менее, реальность совершенно иная. После плохо организованной транспортировки, направленные в приёмные центры прибывшие замечают, что стали частью преступного бизнеса, в котором они исполняют роль поставщиков денег на электронных картах, которые, естественно, принимаются к оплате лишь за услуги приёмного центра. Безотрадность приёмных центров породила вокруг них новую преступную деятельность, такую, как проституция.

Сейчас финнов интересует, в какой степени, возникший в Южной Европе непорядочный бизнес, связанный с миграционной политикой, уже пустил корни в Финляндии. Финские компании уже начали создавать приёмные центры. Схожим с Южной Европой, по крайней мере, является тот доказанный факт, что у одного бывшего и одного нынешнего члена парламента имеются связи с компаниями, чей бизнес построен на приеме беженцев. Если в течение следующих лет данные о налогах покажут значительное обогащение предпринимателей и политиков, завязанных на приеме мигрантов, это, безусловно, станет испытанием для чувства справедливости финнов.

Что будет с финской социальной моделью?

В Финляндии политическая легитимность растущего миграционного потока определяется в сознании финнов. Однако экономические реалии могут начать тормозить развитие еще раньше.

Финское государство благоденствия строили после того, как страна к середине 1970-х годов превратилась в общество развитой промышленности и услуг. В рамках реформ большой упор делался на улучшении услуг в муниципальном дошкольном образовании и здравоохранении, а также на увеличении стипендий и дотаций на жильё. Всё больше и больше в голове у финна мелькает теперь вопрос о том, как экономика Финляндии сможет выдержать усиливающееся миграционное давление.

Вопрос совсем не праздный. Он напрямую связан с выводами Милтона Фридмана (Milton Friedman), получившего в 1976 году Нобелевскую премию в области экономики, о несовместимости открытых границ и благополучия государства (с англ. «Вы не можете одновременно иметь благополучное государство и свободную иммиграцию»). Финляндия уже сейчас платит высокую цену за свою иммиграционную политику. Обслуживание одного беженца обходится государству в среднем в 43 евро в сутки. Прибывшие в Финляндию к октябрю 24 000 беженцев означают ежедневные расходы в миллион евро.

В Финляндии есть влиятельные игроки, которые лоббируют увеличение иммиграции. В соответствие с докладом Центра бизнеса и политических исследований (EVA), Финляндия ежегодно нуждается в притоке 34 000 иммигрантов, чтобы рынок труда страны не сократился в ближайшие десятилетия. Из доклада компании «Boston Consulting Group» следует, что необходимость в иммигрантах составляет около 400 000 до 2030 года.

Иммиграция в будущем принесёт пользу Финляндии лишь в том случае, если доходы от иммигрантов превысят вызванные ими расходы. Профессор экономики Матти Вирен (Matti Virén) с недоверием относится к данной проблеме. В статье, опубликованной в издании «Maaseudun Tulevaisuus», Вирен размышляет, заканчивается ли история о государстве благоденствия. Вирен согласен с утверждением Фридмана о том, что государство благоденствия и неограниченная иммиграция не совместимы.

По мнению профессора Вирена, экономическая ситуация в Финляндии сложная, потому что инвестиционный спад продолжается, новые рабочие места не создаются и количество предприятий снижается. В то же время прямые экономические затраты на иммиграцию заставляют повышать налоги, что в свою очередь ещё больше подрывает конкурентоспособность и препятствует появлению новых рабочих мест. По его словам, в условиях повышенного иммиграционного давления, у Финляндии есть только два варианта: административное ограничение иммиграции или сокращение государственных услуг и дотаций для всех.

В конце статьи Вирен задаёт острый вопрос: если Финляндия принадлежит всем, почему только финны должны платить налоги и содержать бюджетную сферу. Он также предлагает отправлять налоговые формы, например, посетителям Финляндия или тем, кто пытается переехать в страну.

Только ли Финляндия должна соблюдать общие правила?

Направленное на Европу огромное давление иммиграции уже поставило под сомнение самый святой принцип европейского сотрудничества: Свободу передвижения. По мнению многих, существование Шенгенской системы больше не является оправданным.

Для ускорения миграционных потоков, направленных в Европу, из стран-членов Шенгенской зоны, по крайней мере, в Германии, Венгрии, Словакии и Словении восстановили пограничный контроль на государственных границах. В новой ситуации Финляндии необходимо как следует подумать, нужно ли в во имя интересов страны требовать для себя особых условий участия в Шенгенской зоне.

По причине нарушений политика предоставления убежища ЕС парализована и, возможно, навсегда уничтожена. Сесилия Викстрём констатирует в интервью совершенно справедливо, что нынешняя система нуждается в альтернативе. Вопрос теперь в том, какой вариант является лучшим для Финляндии.

У приверженцев более либеральной иммиграционной политики есть своя чёткая альтернатива. В исследовании, проведённом для Европейской комиссии, в качестве принципа распределения бремени предложены численность населения страны-члена, внутренний валовой продукт и плотность населения в определённых пропорциях. Целью является распределение нагрузки, возникающей при принятии беженцев, между государствами-членами; либо непосредственно путём прямой передачи лиц, ищущих убежища, либо в качестве финансовой компенсации странам, принимающим большее количество беженцев по количеству принятых или пропорционально. Это, конечно, не имеет ничего общего с интересами Финляндии.

В этой ситуации, свобода передвижения людей внутри Шенгенской зоны без пограничного контроля, становится все более оправданной. Отсутствие реакции на нарушение взаимосогласованных правил поощряет к совершению новых нарушений. Совершенно оправданным для Финляндии требованием было бы восстановление в Шенгенской зоне контроля на внутренних границах до тех пор, пока не будет восстановлено уважение к Дублинской Конвенции.

Иммиграционный кризис дестабилизирует евроатлантические структуры

В урегулировании иммиграционного кризиса правительство Финляндии действует с осторожностью. Финляндия и министр внутренних дел Петтери Орпо (Petteri Orpo) воздержались при голосовании по вопросу, вызвавшему бурные эмоции на уровне ЕС, о размещении 120 000 беженцев в государствах-членах в течение двух лет. Осторожность, в частности, прослеживается и в резком снижении поддержки партии «Финны» («Perussuomalaiset»), профилирующейся на критике иммиграционного вопроса. Уровень электоральной поддержки партии на самом деле снизился с 17,7 процентов на весенних парламентских выборах до 9,8 процентов на ноябрьских опросах общественного мнения.

У «Финнов» также появилось понимание и того, что за партию голосуют лишь в том случае, если она показывает себя реальной альтернативной другим партиям. Эта задача, конечно, сложно согласуется с политикой поддержки глобализации и иммиграции, которую отстаивают другие партии в правительственной коалиции, частью которой сегодня являются и «Финны».

Изменения, происходящие на уровне Финляндии, это всего лишь небольшая деталь по сравнению с изменениями, вызванными иммиграционным кризисом на европейском уровне. В Германии, поддержка канцлера Ангелы Меркель (Angela Merkel) упала в сентябре до самого низкого уровня за четыре года. Только 54 % немцев считают, что Меркель справляется со своей миссией, и причина именно в продолжающемся иммиграционном кризисе. Политический обозреватель «Financial Times» Филипп Стефенс считает эту ситуацию настолько значимой, что отстранение Меркель от власти, по его мнению, будет означать начало конца единой Европы.

В особенности государства-члены ЕС из Центральной и Восточной Европы выступают категорически против внутренней системы распределения бремени, так как они рассматривают данную практику, как ограничение их государственного суверенитета. Европейский Союз одновременно испытывает на себе несколько кризисов. В существующем положении вещей не удивительно, что, в частности, продвигаемая премьер-министром Венгрии Виктором Орбаном (Viktor Orbán) линия на закрытие границ набирает все большую поддержку в Европе. По мнению Орбана, Греция должна закрыть либо свои границы с Турцией, либо с Европой.

Ранее Венгрия вдоль границы с Сербией построила забор, как своего рода символ против волны беженцев. Позже, Венгрия решила построить забор вдоль границы с Хорватией и Словенией. Пример Венгрии также распространился и на соседние страны. Министр внутренних дел Австрии Йоханна Микль-Ляйтнер (Johanna Mikl-Leitner) в конце октября сообщила журналистам, что Австрия планирует построить забор на границе со Словенией. Германия сначала раскритиковала действия Австрии, но спустя несколько дней заявила об ужесточении своей политики на границе с Австрией. Беженцы, которые приходят через Австрию, в последующем могут пройти более чем через пять пограничных пунктов пропуска.

Отсутствие уверенности в способностях других придерживаться общих правил может в будущем подорвать не только свободу передвижения, но и в будущем положить конец всему Европейскому Союзу. Иммиграционный кризис резко увеличил поддержку политическим партиям, борющимся против иммиграции. Австрийская партия свободы получила треть голосов на региональных выборах. В Нидерландах местная Партия свободы сравнялась по размерам с двумя правящими в стране партиями, выросла популярность Национального фронта Франции, в Италии «Лига Севера» достигла успеха на региональных выборах.

Различия в ведении иммиграционной политики порождают более серьёзные разногласия между государствами-членами ЕС. Наряду с ЕС они подрывают и близко связанные с ЕС структуры евроатлантического сотрудничества. Некоторые государства-члены ЕС уже понимают, что с членством в ЕС также связаны затраты, которые не обязательно прописаны в официальных членских соглашениях. В особенности восточные члены ЕС интересуются, насколько задача сохранения национальной идентичности согласуется с европейскими ценностями, о которых так много говорится.

Усилившаяся роль России на Ближнем Востоке и, в частности, в Сирии в борьбе против ДАИШ, эффективно показала, что в мировой политике есть ещё альтернативы. В то же время, поддерживающая режим Асада линия России, продемонстрировала противовес политике НАТО и основных государств-членов ЕС. Многие теперь видят, как политика коалиции во главе с США, вносит лишь больше и больше хаоса. Они видят, что в Ираке и Ливии дела пошли ещё хуже, чем раньше. Все меньше людей желает для Сирии повторения судьбы Ирака и Ливии.

Ассоциация с Евро-Атлантическим фронтом, кажется, также требует затрат, связанных с политикой распределения доходов Еврозоны, с санкциями против России и обязательством вопреки своему желанию принимать беженцев, попадающих на континент с миграционной волной, вызванной разжигаемыми НАТО войнами.

Иммиграционная политика сделала линии фронта атлантизма более чёткими. На страже атлантизма, т.е. близких отношений Европы и США, чётко стоят те партии, которые поддерживают массовую иммиграцию, превращение Еврозоюза в федерацию и либеральные ценности. Партии, пытающиеся ограничить иммиграцию, поддерживающие независимость стран и консервативную систему ценностей, находят всё чаще общую ноту с Россией в вопросах мировой политики, как например, по сирийскому кризису.

В доказательство новых разделительных линий, ведущий критик иммиграции премьер-министр Венгрии Виктор Орбан обвиняет родившегося в Венгрии крупного американского инвестора Джорджа Сороса (George Soros) за попытки ослабить европейские национальные государства, стимулируя людей с Ближнего Востока на поиск убежища в Европе. С точки зрения Евроатлантических отношений делу придаёт важность то, что по информации, раскрытой в июне 2015 года группой активистов «CyberBerkut», Сорос потребовал от Европейского Союза и США углубиться в украинский кризис. Согласно утечке информации от группы активистов, Сорос призывал Еврокомиссию поддержать правительство Украины военным и экономическим ресурсом на 1 миллиард евро в год. Инвестор также в течение многих лет выделяет миллиарды евро на поддержку украинских неправительственных организаций, которые активно участвовали в организации Евромайдана в конце 2013 и начале 2014 года.

Серьёзный кризис Евросоюза ставит чашу весов с плодами всего евроатлантического сотрудничества в совершенно иное равновесие. Многие бывшие члены Варшавского договора пытались войти в Евросоюз для того, чтобы получить причитающиеся им денежные потоки из структурных фондов, а в НАТО стремились для того, чтобы получить защиту от России. Многие страны-члены Евросоюза в Центральной и Восточной Европе сейчас более взвешенно оценивают, насколько неукоснительное следование обязательствам перед евроатлантическим фронтом предоставляет преимущества им в целом.

Время покажет, насколько революционное воздействие этот кризис может оказать на политическую систему мира. Многие страны-члены Евросоюза и НАТО могут в будущем, по примеру Венгрии, отправиться на поиски баланса сил между Западом и Востоком, что станет вызовом устойчивости существующей сегодня евроатлантической системы.

Сакари Линден
Источник: "Информационно-аналитический центр"