Лента: Общество

Под евразийской интеграцией обычно понимают процесс регионального объединения в единое экономическое пространство государств — членов Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), включающего Россию, Белоруссию, Казахстан, Киргизию и Таджикистан. Оно было создано в 2000 году по решению глав указанных государств с целью "…эффективного продвижения процесса формирования договаривающимися Сторонами Таможенного союза и Единого экономического пространства, а также реализации других целей и задач, определённых в вышеназванных соглашениях о Таможенном союзе, Договоре об углублении интеграции в экономической и гуманитарной областях и Договоре о Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве, в соответствии с намеченными в указанных документах этапами".

Это решение стало своеобразной реакцией на многолетнюю пробуксовку интеграционных инициатив в СНГ. Тем самым на постсоветском пространстве было образовано интеграционное ядро государств, заинтересованных в снятии пограничных барьеров и формировании единого экономического пространства. Запуск этого процесса не случайно совпал по времени со сменой руководства Российской Федерации. Приход на пост главы государства В.В.Путина повлёк пересмотр отношения России к СНГ. Если при Ельцине Содружество рассматривалось как форма цивилизованного развода бывших советских республик, не желавших жертвовать только что обретённым суверенитетом в пользу любого нового союза, то при Путине эта форма стала наполняться реальным интеграционным содержанием.

К моменту избрания В.В.Путина Президентом России решение о создании ЕврАзЭС полностью соответствовало вызревшей к тому времени концепции разноскоростной и разноуровневой интеграции. От постсоветского пространства отпали прибалтийские республики, которых вслед за бывшими восточноевропейскими странами СЭВ поглотил Евросоюз. Самоизолировались от интеграции Туркменистан и Азербайджан, выстраивающие свою политику на основе экспорта газа и нефти. Нейтральную позицию занял Узбекистан, руководство которого сделало ставку на относительно автаркичное развитие.

Изменение отношения руководства России к процессу евразийской интеграции — от имитационного к реальному её продвижению — тут же получило поддержку заинтересованных в ней государств, включая Украину. Последняя подтвердила своё участие в формировании Единого экономического пространства с Россией, Белоруссией и Казахстаном, переговоры о создании которого шли параллельно с деятельностью ЕврАзЭС. Украина, Молдавия и Армения присоединились к последнему в качестве наблюдателей.

Вместе с тем интеграционный импульс, данный приходом к руководству Россией В.В.Путина, был в значительной степени выхолощен ультралиберальным правительством Касьянова, которое продолжало сформировавшуюся при Ельцине компрадорскую экономическую политику и проНАТОвский внешнеполитический курс в кильватере США.

Последние рассматривают любые формы интеграции постсоветского пространства как для себя недопустимые, трактуя их как восстановление СССР. Соответственно, сторонники этого курса в российском правительстве всячески противодействовали наполнению интеграционных инициатив Президента России реальным содержанием. Придуманный ими ложный тезис о несовместимости одновременного создания Таможенного союза и вступления его потенциальных государств-членов в ВТО при приоритетности последнего блокировал интеграционный процесс на несколько лет.

Ответственные за интеграцию должностные лица либо саботировали этот процесс, либо втягивали глав государств в заведомо нереалистичные инициативы, заканчивавшиеся конфузом и дискредитацией евразийской интеграции. Примером такого шапкозакидательского подхода стала инициатива министров экономики трёх государств по сверхбыстрому созданию единого экономического пространства, оформленная Меморандумом о создании Единого экономического пространства от 23 февраля 2003 года. Взяв заведомо нереалистичные обязательства и сорвав их выполнение, они дискредитировали идею евразийской интеграции, надолго ослабив доверие руководителей государств к новым инициативам.

Подобное противодействие процессу евразийской интеграции оказывают "западники" в руководстве других бывших союзных республик. Их обучение и карьерный рост опекаются соответствующими фондами, политическими структурами и спецслужбами государств НАТО. Последовательное взращивание ими армий грантоедов в СМИ, экспертном сообществе, чиновной и политической среде дало свои результаты — во всех постсоветских государствах сформированы нацеленные на противодействие евразийской интеграции группы влияния. Выращенные на русофобской закваске они истерически бросаются поперек любых интеграционных инициатив российского президента.

Главным направлением геополитики США и НАТО на постсоветском пространстве стал отрыв от интеграционного процесса Украины. Они руководствовались при этом известным тезисом Бжезинского, согласно которому без Украины Россия не в состоянии вернуть себе возможности сверхдержавы. По свидетельству заместителя государственного секретаря США по европейским и евразийским вопросам В. Нуланд на эти цели только из бюджета США было потрачено не менее 5 млрд долл. К этому следует добавить русофобскую деятельность на Украине государств ЕС, особенно Великобритании, Польши, Латвии и Литвы, негосударственных фондов, частных кампаний. Эта деятельность велась энергично и последовательно, сопровождалась систематическим вмешательством во внутренние дела Украины, расстановкой агентов влияния в её органах власти. В 2004 году она привела к государственному перевороту, в результате которого с грубыми нарушениями Конституции и законодательства Украины на должность её президента был посажен В.Ющенко, а ключевые посты в органах государственной власти заняли американские ставленники. Украина, а вслед за ней и Молдавия выпали из интеграционного процесса. Позднее под давлением США из него в 2008 г. вышел и Узбекистан.

Одновременно В.В.Путину пришлось отражать угрозы американских агентов влияния внутри России, делавших ставку на ее регионализацию под видом федерализации, ослабление президентской вертикали под видом демократизации, перевод в международную юрисдикцию месторождений углеводородов путём втягивания России в энергетическую хартию и соглашения о разделе продукции. Борьба за восстановление национального суверенитета в условиях постъельцинской России велась В.В.Путиным фактически на два фронта. При этом, в силу очевидной жизненной важности, внутренний фронт имел намного больший приоритет. Только в конце своего второго президентского срока Президент России овладел инициативой на внешнем фронте, объединив в евразийском интеграционном проекте оставшихся ближайших союзников — Белоруссию и Казахстан. В то время участие Киргизии было уже отягощено её членством в ВТО, члены которого могли существенно осложнить создание Таможенного союза. В свою очередь, без Киргизии было затруднено участие в Таможенном союзе Таджикистана, не имеющего общей границы с формирующейся единой таможенной территорией.

Через семь лет после подписания Договора об учреждении ЕврАзЭС в октябре 2007 года в Душанбе главами трёх из пяти государств был принят Договор о создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза и утверждён План действий на 2008-2010 годы по формированию Таможенного союза в рамках Евразийского экономического сообщества. Эти документы определили стратегию и последовательность шагов по созданию Таможенного союза Беларуси, Казахстана и России, которые были совершены в установленные сроки — с 2011 года заработала Единая таможенная территория, а с 2012 года совершён переход к формированию ЕЭП.

Хотя формирование Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС никак не было связано с реакцией на глобальный кризис, его развёртывание объективно способствовало углублению интеграции. В феврале 2009 г. главы государств приняли решение о создании Антикризисного фонда и образовании Центра высоких технологий ЕврАзЭС. Были запущены межгосударственные целевые программы в сфере электронных и инновационных биотехнологий, способствующие формированию заделов модернизации экономики на основе нового технологического уклада. Разработан и реализован совместный план антикризисных мер. Всё это способствовало укреплению доверия между государствами ЕврАзЭС, отладке совместных действий и углублению интеграции.

Глобальный кризис в определённой степени отвлёк внимание геополитических оппонентов от интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Они исходили из того, что следование российского руководства догме о приоритетности ВТО надолго их заблокировало. Только после решения глав правительств трёх государств-членов уже образованного Таможенного союза 9 июня 2009 года о прекращении сепаратных переговоров о присоединении к ВТО и формировании единой переговорной делегации страны НАТО поняли серьёзность этих намерений. Посла ЕС в Москве Франко даже отозвали из-за того, что он просмотрел прорыв в процессе евразийской интеграции и переход правительств России, Белоруссии и Казахстана к самостоятельной внешней политике исходя из общих интеграционных интересов без оглядки на догмат о приоритетном вступлении в ВТО.

Попытки остановить процесс евразийской интеграции предпринимались и после этого. На самых высоких уровнях вновь поднималась тема приоритетности вступления в ВТО. Несколько серьёзных провокаций были организованы в российских СМИ против президента Белоруссии А.Лукашенко, включая заявления представителей творческой интеллигенции против делегирования национального суверенитета наднациональному органу. Однако никакие интриги по срыву процесса интеграции не могли изменить решимости В.Путина, Н.Назарбаева и А.Лукашенко довести его до конца.
К концу 2011 года были реализованы все планы и выполнены все основные мероприятия по обеспечению создания и функционирования Таможенного союза, формированию его договорно-правовой базы и институциональной структуры, единой системы внешнеторгового тарифного, нетарифного и таможенного регулирования, ведению согласованной политики в области технического регулирования, применению санитарных, ветеринарных и фитосанитарных мер.

Успешная работа по созданию Таможенного союза дала возможность президентам Беларуси, Казахстана и России принять в Минске 27 ноября 2009 года историческое решение — не дожидаясь окончательного завершения строительства Таможенного союза перейти к следующей, более высокой ступени интеграции на пространстве ЕврАзЭС — формированию Единого экономического пространства (ЕЭП). На внеочередной встрече в г.Алматы 19 декабря 2009 года главы трёх государств утвердили План действий по формированию ЕЭП, который предусматривал разработку и подписание в течение двух лет, к 1 января 2012 года, пакета международных договоров, обеспечивающих создание ЕЭП.

Образование Таможенного союза России, Беларуси и Казахстана означает создание общего рынка товаров с классическими эффектами увеличения масштаба и разнообразия, что способствует повышению эффективности и росту экономического потенциала стран-членов. Как показывают расчёты (Комплексная оценка макроэкономического эффекта различных форм глубокого экономического сотрудничества Украины со странами Таможенного союза и Единого экономического пространства в рамках ЕврАзЭС. Институт народнохозяйственного прогнозирования, 2013 г.), создание ЕЭП в составе трёх стран дает суммарный интеграционный эффект к 2030 году свыше 750 млрд долл. США в ценах 2011 года, что соответствует дополнительному приросту ВВП каждого из государств-членов на 15-17%. Объём ВВП к 2030 году оказывается на 7% выше по сравнению со сценарием отсутствия интеграции.

При всей очевидности значительного экономического эффекта создания ЕЭП работа по его созданию велась правительствами и первым на постсоветской территории наднациональным органом — Комиссией таможенного союза — при равнодушном отношении деловых кругов. За исключением Делового совета ЕврАзЭС, бизнес-сообщество ограничивалось формальными мероприятиями, проводившимися по поручениям органов государственной власти. В этом заключается одна из серьёзных особенностей процесса евразийской интеграции — в условиях слабого структурирования предпринимательских кругов, доминирующего влияния офшорной олигархии, паразитирующей на вывозе за рубеж доходов от экспорта природных ресурсов и монопольного доступа к административному ресурсу, трудно рассчитывать на самосознание национальной буржуазии. Тем более тех её представителей, которые прописали свои семьи в европейских столицах и хранят капиталы и титулы собственности в офшорах.

Не будет преувеличением сказать, что весь процесс евразийской интеграции направлялся политической волей В.В.Путина и его коллег — президентов Белоруссии и Казахстана. При этом их политическая воля выражала чаяния народов: поддержку создания ТС и ЕЭП в их государствах-участниках выражают, согласно социологическим опросам, 80% населения в Казахстане, 72% в России и 60% в Белоруссии. За пределами ТС доля положительных ответов на вопрос о поддержке ТС и ЕЭП респондентами в Таджикистане, Узбекистане, Кыргызстане, Молдове и Армении составила 60% и более. На Украине поддержка евразийской интеграции населением составляет более 55% (по данным Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития за 2013 год).

Хотя процесс евразийской экономической интеграции является естественным объединением национальных экономик, столетиями работавших в системе единого рынка, а в советский период — единого народнохозяйственного комплекса, их деградация за постсоветское двадцатилетие существенно размыла интеграционный фундамент. На сегодняшний день доля взаимной торговли в рамках ТС составляет не более 10% совокупного внешнеторгового оборота его государств-членов. Для сравнения: в ЕС эта доля превышает 60%. Из трех государств — членов ТС только для Белоруссии взаимная торговля в рамках ТС превышает объём внешней торговли с любой третьей стороной, составляя 46,4% объёма внешней торговли. На взаимную торговлю приходится 18,2% внешнеторгового оборота Республики Казахстан и 7,5% объема внешней торговли Российской Федерации.

Вместе с тем странам — членам Таможенного союза во взаимной торговле удалось достичь более высокой степени диверсификации товарной структуры, чем во внешней торговле с третьими странами. Большую долю занимает продукция с высокой степенью переработки. Если во внешней торговле 72,6% экспорта пришлись на минеральные продукты, то во взаимной торговле — только 41,1%. Машины, оборудование и транспортные средства занимают 19% объёма взаимной торговли, в то время как доля продаж этих товаров за пределами Таможенного союза составляет лишь 2,4% совокупного экспорта.

Таким образом, опережающий рост взаимной торговли влечёт улучшение структуры внешней торговли всех государств — членов ТС, что отражает взаимодополняемость их экономик и хорошие возможности восстановления и развития кооперации производства и сочетания конкурентных преимуществ. Уже в первый год работы единой таможенной территории объём взаимной торговли государств — членов Таможенного союза вырос на 34,6% по сравнению с 2010 годом, подтвердив значительный положительный эффект евразийской интеграции. За два года этот рост составил более полутора раз, оказавшись больше прогнозируемого.

Этот эффект был достигнут в первые два года функционирования единой таможенной территории. В 2012 году темпы роста взаимной торговли упали вчетверо, а в 2013-м произошло падение её объема на 6%. Парадоксальным образом это падение совпало с углублением интеграции — переходом от Таможенного союза к Единому экономическому пространству, в рамках которого общий рынок товаров был дополнен общим рынком услуг, капитала и труда. Официальные лица списывают это падение на ухудшение мировой экономической конъюнктуры, что едва ли можно считать уместным в условиях продолжающегося роста китайской экономики, ВВП которого увеличилось на 7%, оживления экономики Германии и ряда других крупных европейских стран, являющихся нашими ведущими торговыми партнёрами.

Резкое падение оборота взаимной торговли в 2013 году было вызвано сочетанием объективных и субъективных факторов. Первые связаны с исчерпанием потенциала увеличения торговли после снятия таможенного контроля на границах между государствами — членами ТС. Дальнейший рост торговли требует расширения кооперации и специализации производства в государствах — членах ТС. Для этого требуется наращивание инвестиций в совместные производства товаров с высокой добавленной стоимостью, реализация совместных инвестиционных проектов. Всё это требует укрепления доверия делового сообщества к интеграционному процессу. Этому не способствовала кардинальная реорганизация наднационального органа, предпринятая непосредственно перед возвращением В.В.Путина на пост главы государства.

Начатая в 2012 году реорганизация наднационального органа — замена Комиссии таможенного союза Евразийской экономической комиссией — сопровождалась десятикратным увеличением её численности и снижением ответственности сотрудников, что повлекло бюрократизацию и резкое усложнение процедур принятия решений. Они существенно замедлились, в двадцать раз увеличились расходы в расчете на одно принимаемое решение. Идею реорганизации инициировали высокопоставленные российские чиновники, которые усмотрели в наднациональном органе своеобразный "золотой парашют" на случай исхода из правительства после президентских выборов. Заручившись поддержкой тогдашнего главы российского государства, они добились одобрения белорусского и казахстанского президентов за счёт сдачи большинства российских голосов в правилах принятия решений наднациональным органом.

Уравнивание всех государств — членов ТС в количестве голосов при принятии решений наднационального органа с предоставлением права вето интерпретировалось как подражание опыту ЕС. На самом деле, в отличие от ЕС, в органах которого при принятии решений доминируют международные чиновники, процессом евразийской интеграции руководят национальные правительства, совместную деятельность которых обеспечивает наднациональный орган. Установление в нём равного представительства всех государств — членов ТС соответствует идеологии евразийской интеграции, исходящей из равноправия всех её участников.

Вместе с тем бюрократизация работы наднационального органа повлекла замедление интеграционного процесса. Это не вызывало бы особых проблем в мирных, спокойных условиях, когда есть время на дублирование работ, переговоры, многократное повторение неисполняемых должным образом поручений. Однако современную геополитическую обстановку нельзя назвать мирной. Под видом Восточного партнёрства продолжается экспансия НАТО на постсоветское пространство в целях ослабления России.
Об этом свидетельствует содержание проектов соглашений об ассоциации ЕС с Украиной, Молдавией, Грузией и Арменией, которые предусматривают передачу их суверенных прав регулирования торгово-экономических отношений под юрисдикцию комиссии ЕС, а также их обязательства следовать в кильватере его внешней политики и участвовать под руководством ЕС в урегулировании региональных конфликтов.

Об антироссийском характере внешней политики США и их союзников по НАТО свидетельствует организованная ими русофобская истерия после отказа президентов Армении и Украины от подписания колониального соглашения с ЕС. В отношении последней США предприняли настоящую интервенцию, высадив в Киев профессиональных диверсантов, специализирующихся на организации мятежей. Обученные ими боевики неофашистских организаций едва не взяли штурмом здания президента и правительства Украины. Высокопоставленные должностные лица США, ЕС, Германии, Польши и Литвы открыто провоцировали украинскую оппозицию и их сторонников на Майдане к государственному перевороту.

О готовности применения противозаконных и даже насильственных действий против России свидетельствует не только поддерживаемая США и их союзниками по НАТО перманентная антироссийская и антипутинская кампания, ведущаяся на всем постсоветском пространстве с широким использованием провокаций, насильственным свержением лояльных России законно избранных представителей власти, неофашистских и террористических организаций. Организованная США вооружённая агрессия грузинских вооружённых сил против Южной Осетии является убедительным доказательством готовности НАТО к разжиганию вооруженных конфликтов против России на постсоветском пространстве.

Целью ведущейся против России войны посредством "мягкой" силы, дополняемой в критических ситуациях жёсткими силовыми акциями, является её разрушение, по меньшей мере — недопущение усиления. Последнее мерещится вашингтонскими политиками в процессе евразийской интеграции. Они интерпретируют её как возрождение СССР, запугивая себя призраками новой советской империи, вызывая духов конфронтации двух систем мироустройства прошлого века. Их высказывания по этому поводу свидетельствуют о психополитической неадекватности. Не только сбитый над Вьетнамом лётчик Маккейн продолжает свою войну с СССР на киевском Майдане, но и более респектабельные американские политики опускаются до поросячьего визга, когда речь идёт о расширении евразийской интеграции. Чего стоят вопли бывшего замгоссекретаря США, а ныне главы неправительственной организации Freedom House Д.Кремера с призывом заткнуть рот автору этих строк в ответ на спокойное изложение преимуществ участия в этом процессе Украины?! Или высказывания бывшего госсекретаря США Х.Клинтон, которая, запугивая недавно в Ялте украинских евроинтеграторов российской угрозой, в качестве конкурентных преимуществ Украины объявила наличие запасов сланцевого газа и производство качественного шоколада?!

Дилетантские высказывания американских политиков, путающих Украину с Африкой, указывают на их нежелание даже задуматься о национальных интересах Украины, о судьбе которой они проявляют столь трогательную "заботу". Главный их мотив – блокировать любые формы воссоединения Украины с Россией даже ценой самоуничтожения Украины. К примеру, США и ЕС принуждают официальный Киев к подписанию Соглашения об ассоциации с ЕС на заведомо невыгодных для Украины условиях, чреватых экономической катастрофой (S.Glazyev — The mania of Ukraine’s euromaidan/The national interest, December, 30). Главный смысл этого акта — принятие Украиной обязательств, несовместимых с её возможным членством в ТС.

Хотя участие Украины в ТС является естественным и органичным продолжением общей многовековой истории сотрудничества, опирающегося на многоуровневые кооперационные связи, взаимопереплетение и взаимодополняемость экономик, общность научно-технического потенциала, производственной базы и методов хозяйствования, американские политики и спецслужбы делают всё возможное, чтобы сорвать участие Украины в евразийском интеграционном процессе. Жизненной важности членства Украины в ТС они противопоставляют химеры европейского "цивилизационного выбора". Его нелепость для Киева — матери городов русских и колыбели общей православной традиции, так же как и русского языка, — компенсируется фальсификацией истории, нагнетанием антироссийской истерии, культивированием неофашистских мифологий.

К сожалению, вытащить американских геополитиков из состояния мышления прошлого века ни новые реалии, ни объективный анализ, ни В.В.Путин не могут. Его попытка объясниться в мюнхенской речи в феврале 2007 года вызвала у них лишь раздражение. Они продолжают зловещую традицию Наполеона и Гитлера объединения Европы против России. Современными жертвами этой традиции уже стали разорванная Грузия, обезлюдевшая Прибалтика, разорённая Молдавия, деградировавшая Болгария и миллионы потерявших работу и смысл жизни граждан Восточной Европы. Эта маниакальная русофобия не имеет разумного объяснения в XXI веке. Но мы с ней не можем не считаться.

Из этих реалий приходится исходить при планировании процесса евразийской интеграции. США и их союзники по НАТО будут всемерно противодействовать этому процессу. Вопреки интересам постсоветских государств, даже ценой их разрушения и деградации, они будут продолжать попытки их отрыва от России, блокировать их участие в процессе евразийской интеграции. Шантаж со стороны Госдепа США, угрожающего украинской политической и деловой элите включением в чёрный список противников евроинтеграции с последующим арестом счетов и недвижимости в странах НАТО, организация госпереворотов в той же Украине и Киргизии, перманентное давление на руководство всех стран СНГ — характерные проявления системного противодействия евразийской интеграции.

Россия объективно является основой процесса евразийской интеграции, ослабление её формальных позиций может быть компенсировано усилением идеологической составляющей этого процесса, разделяемой всеми его участниками. Для этого нужно подняться над сугубо экономической составляющей, определяющей в настоящее время смысл этого процесса, расширив его понимание образованием новой целостности и обратившись к философским истокам евразийства. Они были заложены около столетия назад в размышлениях Н.С.Трубецкого
[Кн. Николай Сергеевич Трубецкой "Евразийство и белое движение". — 1919], которые в дальнейшем разрабатывались целой плеядой крупнейших русских мыслителей — от Петра Савицкого, Николая Алексеева и Льва Карсавина до Льва Гумилёва.

Хотя В.В. Путин и его коллеги никогда публично не обсуждали идейные истоки евразийской интеграции, этот процесс происходит сегодня в соответствии с той евразийской идеологией, которую представляли упомянутые выше философы — без политического принуждения, на абсолютно добровольной основе, с полным пониманием взаимных выгод и обязательств, при строгом соблюдении суверенитета и равенстве государств — участников интеграционного процесса.

Л.Н.Гумилев, чьё столетие мы отпраздновали в 2012 году, говорил о том, что интеграция должна основываться на принципе первичности прав каждого народа на своё устройство. В Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве этот принцип строго соблюдается: объединяются только экономические потенциалы суверенных государств, на этой основе формируется единая система регулирования в рамках переданных на наднациональный уровень функций и полномочий, создаются условия для общей политики развития, включающей промышленную, сельскохозяйственную, энергетическую, транспортную, научно-техническую, образовательную, структурную составляющие.

Важной особенностью процесса евразийской интеграции является её открытый характер. Создание ТС трёх государств сформировало интеграционное ядро, притягивающее не только остальные государства СНГ, но и другие государства Евразии. Принцип полного равенства сторон в принятии решений хоть и ослабил формально позицию России, но увеличил привлекательность участия в ТС и ЕЭП других государств. Этот принцип полностью соответствует идеологии евразийской интеграции и даёт широкий простор для её расширения. Вокруг ТС строится широкая зона свободной торговли, включающая СНГ, Сербию и Черногорию на Западе, Монголию и Вьетнам на Востоке.

В.В.Путин неоднократно говорил о перспективе формирования общематериковой зоны сотрудничества от Лиссабона до Владивостока на основе отношений свободной торговли и взаимовыгодной кооперации. Такая широкая евразийская интеграция, включающая и Европу, и Китай, и Индию, так же как Средний и Ближний Восток, могла бы стать мощным стабилизирующим фактором, способствующим преодолению мирового экономического кризиса и создающим новые возможности для развития.

Думающая и наиболее ответственная часть мирового сообщества осознала, что во избежание новой волны самоистребительной конфронтации и обеспечения устойчивого развития необходим переход к новой мировоззренческой модели, основанной на принципах взаимного уважения суверенитета, справедливом глобальном регулировании и взаимовыгодном сотрудничестве. Россия имеет уникальную историческую возможность вернуть себе роль глобального объединяющего центра, вокруг которого начнётся формирование принципиально иного баланса сил, новой архитектуры глобальных валютно-финансовых и торгово-экономических отношений на началах справедливости, гармонии и сотрудничества в интересах народов всей Евразии.

Главная проблема, однако, заключается в привлекательности образа современной России. Первые места в мире по экспорту газа, вывозу капитала и количеству абортов на душу населения, одно из последних — по условиям подключения к электросетям и ряду других показателей делового климата, высокий уровень коррупции и организованной преступности, включая терроризм, — отталкивают от России потенциальных участников евразийской интеграции. Негативный образ усугубляет российское телевидение, транслирующее на всё постсоветское пространство низкопробные сериалы с культом насилия и разврата, создающее впечатление о России как о причудливой смеси банд Нью-Йорка в период первых переселенцев, диктатуры Хорхе Рафаэля Виделы в Аргентине, Содома и Гоморры.

Пожалуй, самым главным препятствием для присоединения потенциальных участников евразийской интеграции является неустойчивость экономического положения России. На фоне быстро растущих и расширяющих свою экспансию на мировой рынок Китая, Индии, Вьетнама, Бразилии развитие российской экономики выглядит неубедительным. Самое резкое падение основных макроэкономических показателей в ходе глобального кризиса среди крупных стран, продолжающаяся депрессия и деградация научно-производственной сферы, нарастающий вывоз капитала и утечка умов вызывают сомнения в целесообразности участия в ТС и ЕЭП с Россией, на долю которой приходится 85% экономического потенциала объединения. Отсутствие ясной стратегии развития, нарастающее технологическое отставание обрабатывающей промышленности, крайне низкий уровень инновационной активности не вдохновляют на участие в общем пространстве с отсталой и неэффективной экономикой России. Тем более в условиях невозможности использования основного конкурентного преимущества российской экономики — обильных природных ресурсов. Их контроль монополистами, завышающими цены на сырьевые товары, энергоносители, тарифы на электроэнергию, транспортные услуги сверх уровня не только развивающихся, но и развитых стран резко обесценивает преимущества интеграции.

Нельзя не признать, что основная нагрузка разработки и реализации общей стратегии развития ЕЭП ложится на Россию. Однако именно у России не оказалось соответствующих системных предложений. Если в Белоруссии реализуются пятилетние планы развития, в Казахстане осуществляется крупномасштабная индустриализация, спланированная до 2015 года, то у России есть лишь отдельные программы развития некоторых отраслей экономики, не связанные между собой общим стратегическим замыслом. Несмотря на указания В.В.Путина о принятии закона о стратегическом планировании, он до сих пор находится в состоянии второго чтения, отсутствует методология планирования политики экономического развития.

К настоящему времени достигнутые рубежи евразийской интеграции дают основу для работы общего рынка товаров — первой ступени ЕЭП. Следующий этап — создание Евразийского экономического союза (ЕЭС), в отношении содержания которого сейчас идёт дискуссия. В дополнение к общему рынку товаров, услуг, капитала и труда должна формироваться общая стратегия развития, включающая проведение общей промышленной, сельскохозяйственной и научно-технической политики. Их реализация предполагает разработку и реализацию союзных программ развития, что, в свою очередь, потребует формирования бюджета наднационального органа со своими источниками финансирования. Рассматривается целесообразность создания союзных институтов регулирования унифицированных видов госконтроля: ветеринарного, санитарного, фитосанитарного, таможенного.

Хотя по основным этапам процесс евразийской экономической интеграции во многом повторяет опыт Европейского союза, в действительности он уникален. Не только для мирового опыта региональной интеграции, в котором ещё не было примеров воссоединения экономических пространств недавно ещё одной страны. Но и для самих участников этого процесса, привыкших столетиями жить в масштабах единой страны, называвшейся Российской империей, а затем СССР, и впервые пошедших на добровольный процесс делегирования части только что обретённого национального суверенитета наднациональному органу. Уникальность для них заключается в новых формах и в новом содержании интеграции. Впервые она происходит на основе норм международного права, определённых Всемирной торговой организацией, определяется сугубо прагматичными мотивами повышения конкурентоспособности экономик независимых государств, добровольно согласившихся передать свои суверенные права регулирования торгово-экономических отношений на наднациональный уровень. Впервые в деятельности наднационального органа реализована демократическая процедура принятия решений, предусматривающая абсолютное равноправие и единогласие сторон.

Президент России хорошо чувствует границы целесообразности интеграции, определяемые многовековым историческим опытом и современными реалиями. Видит ту тонкую линию, за которой интеграция перестаёт быть органичной и становится конфликтной. Когда синергия объединения в общих интересах подрывается ущемлением интересов одних ради выгод других. Иными словами, когда интеграция превращается в колонизацию.

Евразийская интеграция строится в лучших отечественных традициях, когда сильные помогают слабым, строго соблюдается добровольность и взаимное уважение духовных ценностей и культурного своеобразия объединяющихся наций. Российская империя, а затем и Советский Союз были единственными примерами колонизации большого пространства в интересах не метрополии, а присоединяющихся народов. За счёт неиссякаемых жизненных сил русского народа и производственного центра страны обустраивались окраины, уровень их развития подтягивался к столичному. Это стало очевидно с распадом СССР, когда уровень жизни во всех бывших союзных республиках резко упал и сегодня остаётся существенно ниже российского и многократно ниже московского.

В.В.Путин учитывает этот опыт, включая преступления сепаратистов, крушивших Советский Союз под лозунгами лучшей жизни без центра. Россия естественным образом является главным донором интеграционного процесса. Но не за счёт односторонних пожертвований национальным элитам, а за счёт создания общего синергетического эффекта, когда выигрывают все участники объединения за счёт расширения возможностей и сочетания национальных конкурентных преимуществ. Поэтому он последовательно выдерживает принцип добровольности,
не желая брать на Россию избыточные расходы по преодолению сопротивления противников евразийской интеграции, а также руководствуясь известной народной мудростью — насильно мил не будешь.

В этом, пожалуй, главное отличие процесса евразийской интеграции от европейской или североамериканской. ЕС расширяется за счёт поглощения присоединяемых стран своей юрисдикцией. У них не спрашивают мнения относительно условий присоединения. От них требуют только полного подчинения законодательству и директивам ЕС. По сути, это добровольно-принудительная капитуляция или мирная аннексия соответствующих территорий за счёт подкупа и соответствующей идеологической обработки национальных элит присоединяемых стран. Дальше мнением населения этих стран чиновники ЕС не интересуются. Они лишь требуют безоговорочного подчинения, наказывая несогласных санкциями.

В отличие от ЕС, так же как и от американской империи, принуждающей к повиновению другие страны силой оружия и мировой валюты, евразийская интеграция имеет характер добровольного содружества веками живших вместе народов, каждый из которых сохраняет свой национальный суверенитет и обладает равными правами в принятии наднациональных решений. В этом огромный потенциал евразийской интеграции, которая больше соответствует требованиям третьего тысячелетия, чем основанная на силе, деньгах и обмане интеграция стран НАТО.

Принципы евразийской интеграции комфортны для всех стран, желающих сотрудничать на началах равноправия, взаимовыгодности и справедливости. В силу своего исторического опыта, духовных традиций, геополитического значения Россия является естественным центром такой интеграции, которая действительно может охватить территорию от Лиссабона до мыса Дежнёва по широте и от Новой Земли до Шри-Ланки по долготе. Таков потенциал евразийского проекта Президента России, который может стать неоконсервативным ответом на варварскую глобализацию. В том смысле консерватизма, о котором В.В.Путин сказал в своем Послании Федеральному собранию 12 декабря 2013 г., ссылаясь на Н.Бердяева: "Смысл консерватизма не в том, что он препятствует движению вперёд и вверх, а в том, что он препятствует движению назад и вниз, к хаотической тьме, возврату к первобытному состоянию".

Процесс евразийской интеграции может стать объединением стран и народов, заинтересованных в сохранении своих национальных традиций, духовных ценностей и культурных особенностей при стремлении к освоению передовых технологий ради экономического благополучия. Но реализовать этот проект В.В.Путин сможет только тогда, когда Россия станет привлекательной, образцом справедливого, эффективного и гуманного государственного устройства. Этого нельзя сделать при нынешнем вакууме ответственности власти перед обществом, сочетании коррумпированности и некомпетентности в органах управления, деморализации молодёжи под влиянием антикультуры. Иными словами, чтобы реализовать потенциал евразийской интеграции, нужно вернуть России исторические смыслы и провести технологическую модернизацию экономики — реализовать стратегию опережающего развития на основе нового технологического уклада.


Сергей Глазьев
Источник: "Изборгский Клуб "