Лента: Общество

Заявление белорусских властей о готовности возбудить дело против Сулеймана Керимова обнажает еще одну сторону конфликта вокруг Беларуськалия. Российские олигархи, пытавшиеся прибрать к рукам крупнейшую белорусскую госсобственность, а теперь решившие обрушить один из главных источников дохода этой республики, пользуются все меньшей поддержкой в самой России.

Арест гендиректора Уралкалия и председателя наблюдательного совета крупнейшего в мире торговца калием «Белорусской калийной компании» (БКК) Владислава Баумгертнера не стал последним шагом в наступлении президента Белоруссии Александра Лукашенко. Вчера было объявлено о том, что белорусы готовы возбудить дело уже и против владельца Уралкалия Сулеймана Керимова.

Гнев Минска был вызван попыткой российского олигарха обрушить цены на калий и увести у белорусов их клиентов и тем, что, по словам Лукашенко, Белоруссии уже нанесен ущерб в 100 миллионов долларов. Раньше две крупнейшие компании – частная российская «Уралкалий» и государственная белорусская «Беларуськалий» – торговали своей продукцией на мировом рынке совместно – через компанию БКК, на которую в итоге приходилось больше 40 процентов мирового рынка калийных удобрений. Контроль над финансовыми потоками БКК фактически был в руках российской стороны.

Как заявил пресс-секретарь белорусского следственного комитета Павел Траулько, Баумгертнер и узкая группа топ-менеджеров «сосредоточили в своих руках все нити управления сбытом калия и изолировали белорусскую сторону от любой важной информации». Замкнув на себя все финансовые потоки и главных торговых партнеров на ключевых рынках, они «легко, а главное, безнаказанно выстраивали самые разнообразные жульнические финансовые схемы». При этом Траулько заявил, что Баумгертнер с подельниками вели двойную, а точнее тройную игру, «обманывая в корыстных интересах не только белорусскую сторону, но и, как свидетельствуют факты, российских акционеров», и речь идет не об отдельных эпизодах, а целой преступной схеме и тонко продуманной стратегии, рассчитанной на реализацию в течение многих лет.

Но вначале белорусы были довольны – за счет появления такого крупного игрока выросли цены, к тому же они ждали инвестиций от Уралкалия. Но Керимов хотел не вкладывать деньги в Белоруссию, а купить Беларуськалий. Лукашенко не хотел продавать и запрашивал 30 миллиардов – и тогда, если верить белорусскому президенту, его попытались банально купить. Как он сам рассказывал в телеинтервью в прошлом году, в 2011 году к нему приехал в качестве посредника один его друг, российский бизнесмен Михаил (в котором легко угадывался Гуцериев), и предложил сделку:

«Мне предлагали за 15 миллиардов долларов продать Беларуськалий: 10 миллиардов в казну, а 5 – мне, куда скажу. Я сказал своему другу: «Миша, ты знаешь, что происходит с теми, кто приходит с такими предложениями?» Он ответил: «Наручники надеваете».

Хотя Керимов не получил контроля над Беларуськалием, он все же сохранял контроль над торговлей. Минску это не нравилось, и там решили попробовать торговать не только через БКК. Подталкивало к этому несколько обстоятельств – то, что Уралкалий, вопреки обещаниям, не стал выкупать долю в БКК, и то, что из-за ограничений на экспорт (чтобы поддерживать высокую цену) примерно половина мощностей Беларуськалия простаивала. К тому же в Минске узнали, что россияне и так уже торгуют помимо БКК, и решили сделать то же самое. Несколько месяцев ситуация балансировала, но в прошлом месяце Уралкалий заявил о том, что вообще приостанавливает экспортные продажи через БКК, что тут же обрушило как цену на калийные удобрения, так и стоимость самого Уралкалия (в итоге Керимов даже увеличил свою долю в компании, скупив дополнительные акции).

Белорусский бюджет оказался под угрозой недополучения огромных для республики денег – Беларуськалий обеспечивал свыше 10 процентов всех поступлений. Уже сейчас белорусы оценивают свои потери в 100 миллионов. Вскоре последовало приглашение в Минск от лица премьер-министра руководства Уралкалия – гендиректора Баумгертнера, председателя совета директоров Волошина, владельца предприятия Керимова и вице-премьера Дворковича. Приехал только Баумгертнер. О чем у него шла речь с главой белорусского правительства, пока непонятно, но после нее гендиректор Уралкалия и председатель наблюдательного совета БКК был арестован.

Реакция Москвы на арест известна – МИД заявил протест, первый вице-премьер Шувалов выступил с осуждением, вице-премьер Дворкович назвал арест неадекватным ходом и пригрозил сокращением поставок нефти, премьер Медведев дал поручение министерствам отреагировать. В годы президентства Медведева, когда Керимов и купил Уралкалий и начал сотрудничество с белорусами, гораздо меньшие проблемы в российско-белорусских отношениях приводили к бурной реакции и обмену личными выпадами между президентами. А сейчас ситуация более-менее спокойная. Не потому ли, что нынешний глава российского государства не ставит знак равенства между проблемами олигархов и межгосударственными отношениями, понимая, что в этой истории пострадавшая сейчас сторона (то есть Баумгертнер) вполне может оказаться далеко не ангелом.

«Конечно, сам арест Баумгертнера был проведен оскорбительно и некрасиво – после чаепития, – говорит член Общественной палаты, проректор РЭУ им. Плеханова Сергей Марков. – Некоторая доля аморальности в действиях Лукашенко дает право российской власти идти на подобные же поступки – как в случае с молочными продуктами. С другой стороны, все понимают, что действия Лукашенко могли были вызваны аморальными же действиями олигархов, пытавшихся обвалить и захватить крупнейшую белорусскую компанию. В конфликте Лукашенко с Баумгертнером и Керимовым сочувствие большинства россиян будет на стороне белорусского президента. Но если спросить тех же сочувствующих Лукашенко людей о том, нужно ли было арестовывать Баумгертнера после совместного чаепития, абсолютное большинство скажет «нет», потому что это за пределами допустимого в приличном обществе».

Конечно, арест иностранного гражданина недопустим – правда, если он открыто не нарушал закон. Например, не пытался решить вопрос через так любимые нашими олигархами откаты. Так, по информации источников «Росбалта» в белорусском правительстве, в последние полгода россияне ездили в Минск и предлагали взятки белорусским министрам, лишь бы те сохранили картель – то же самое, по одной из версий, пытался сделать на днях и Баумгертнер. А ведь еще давно, рассказывая о попытке подкупа, Лукашенко добавил, что «если кто-либо еще попробует решать вопросы с помощью таких переговоров, задержится у нас в стране надолго».

Борьба с коррупцией – это ведь сейчас одно из важнейших направлений политики Владимира Путина. Может получиться, что Лукашенко вольно или невольно разыгрывает внутрироссийскую политическую карту, учитывает те противоречия, что есть в российской элите между сторонниками олигархического пути и государственниками.

«Лукашенко является игроком на российском внутриполитическом поле, у него очень высокий персональный рейтинг, и поднимался вопрос о том, что он может стать руководителем единого государства – при объединении России и Беларуси, – считает Сергей Марков. – И в случае изменения общественного устройства в России такое объединение возможно – для этого должна быть уничтожена олигархическая модель, сброшена гламурная аморальная накипь, облепившая российскую элиту и средства массовой информации, должна начать реализовываться активная промышленная политика. В случае этих изменений вероятность объединения России и Белоруссии станет очень высокой. В этом смысле Лукашенко является не президентом Белоруссии, а президентом другой, альтернативной России. И поэтому он активно играет на внутрироссийском поле».

И в этом случае Лукашенко выступает просто как выразитель интересов государственнической части российской элиты.

«Мы являемся свидетелем борьбы не между двумя государствами, а между тем российским частным бизнесом, который захватил природные ресурсы и настаивает на дальнейшей приватизации, и той частью элиты, которая считает, что недра являются национальным достоянием и должны находиться в госсобственности, ибо они являются основой экономической и военной безопасности», – считает главный научный сотрудник Института международных экономических и политических исследований РАН Александр Ципко.

Лукашенко чувствует поддержку и общественную симпатию к себе как к руководителю региона, у которого нет олигархов, нет криминала, нет аморальной вакханалии по телевидению – и он этим активно пользуется, отмечает Сергей Марков:

«И он понимает, что, воюя с Керимовым, он борется не со всей российской властью, и подает эту историю не как вражду с Москвой, а как конфликт с конкретными олигархами. Достаточно очевидно, что Лукашенко встречает не только сопротивление, но и поддержку со стороны определенных российских кругов, и это вдохновляет его на продолжение борьбы».

Примечательно, что Лукашенко в данной истории отстаивает интересы государства, а не частного (к тому же и иностранного) бизнеса, эксплуатирующего национальное достояние, недра таким образом, чтобы минимизировать налоги (или обвалить цены) и нанести прямой ущерб казне. И в этом его принципы полностью совпадают с принципами Владимира Путина.

«На днях Путин снова говорил о том, что природные ресурсы у нас попали в частные руки, которые пользуются национальным достоянием и часто даже не платят налоги, потому что зарегистрированы в офшорах, – говорит Александр Ципко. – Президент сказал, что и управление этими активами, и акционерная собственность компаний, эксплуатирующих недра, должны находиться в нашей, российской юрисдикции. И так же вопрос ставится во всех промышленно развитых странах. Калий, так же как и нефть, и уголь, относится к национальным богатствам».

Понимают это и защитники Баумгертнера и Керимова в российской власти, потому что своим конфликтом с Лукашенко они высвечивают именно тему отношений государства и олигархов. Более того, сам факт возникновения очередных проблем у политико-олигархической группы, к которой относится Керимов, лишь подчеркивает ее шаткое положение внутри России.

«Поэтому те, кто сейчас активно защищает Баумгертнера, не будут делать это очень долго, – считает Сергей Марков. – Есть предпосылки к тому, что та бизнес-политическая группировка, к которой относится и Керимов, имеет проблемы в России – у нее есть серьезные противники, и история с Белоруссией – лишь часть ее проблем. Есть вполне конкретная тенденция – Билалов – Магомедовы, теперь Керимов – проблемы возникают по очереди у представителей одного бизнес-политического лагеря. И эта тенденция будет продолжена и в перспективе, мне кажется, приведет к демонтажу этой группировки».

Сулейман Керимов относится к группе олигархов, близких к вице-премьеру Дворковичу – точнее к ее «дагестанскому» крылу, в которое входят также и братья Магомедовы (группа «Сумма»). Двоюродный брат Магомедовых Ахмед Билалов, возглавлявший компанию «Курорты Северного Кавказа», был в начале этого года резко раскритикован Владимиром Путиным.

А глава совета директоров Уралкалия, бывший глава президентской администрации Александр Волошин является одним из лидеров той группы российской элиты, что выступала против третьего срока Путина. Причем в связке Керимов – Волошин отношения вовсе не владелец – управляющий: Волошин, имеющий неофициальный титул уполномоченного от олигархов «ельцинской семьи», может выступать как политический покровитель Керимова.
«Учитывая, что глава совета директоров Уралкалия Волошин был одним из той тройки – вместе с Чубайсом и Мамутом – которая активно готовила второй срок Медведева, события вокруг Керимова очень похожи на элемент внутрироссийской политической борьбы, – считает Александр Ципко. – И тогда мы являемся свидетелем того, что укрепляются позиции тех сил во власти, кто противостоял второму сроку Медведева».

История с Баумгертнером и Керимовым на самом деле вовсе не о калии или Белоруссии, и даже не о конкретном олигархе и его интересах. Она про то, в каком направлении будет развиваться наша страна и экономика. Все на продажу – или собирание сил и средств в руках государства на благо общества.

«Пока что доминирует идеология, что частный бизнес эффективней государственного, хотя с моей точки зрения это верно только для мелкого, среднего и крупного производства, – считает Сергей Марков. – А для сверхкрупного производства, даже высокотехнологичного, такого как атомная или авиационная промышленность, более выгодна государственная собственность. И уж тем более нерациональна частная собственность в отношении эксплуатации природных ресурсов».


Петр Акопо
Источник: "Взгляд "