Лента: Общество

«Я уже не раз говорил: государство может помочь снять кино, но ему не под силу заставить людей это кино смотреть, если оно их не устраивает. Места для отечественных лент зарезервировать можно, главное — чем эти места заполнить«. Это сказал президент страны на встрече с кинематографистами. На первый взгляд фраза проходная, обычная, из контекста серьезного разговора о российском кино. Но какая же она говорящая на самом деле!

«Государству не под силу…». О какой силе идет речь? Либеральная, сервисная доктрина государства, зафиксированная в действующей конституции и доминирующая на практике, исходит из простой формулы. У государства есть только одна сила – насилие. Полиция, ОМОН, спецслужбы, внутренние войска и т.д. Остальные отношения государства с гуманитарной сферой, сферой развития человека имеют вид производства услуг за плату в виде налогов. Остальные отношения в обществе не выходят за рамки купли продажи. Товар – деньги, услуга – деньги, работа – деньги.

Что движет информационной, культурной потребностью человека? Как возникает желание посмотреть или досмотреть кино, фотоальбом, выставку, иное изображение — информацию? Обычно считается, что тут два начала имеют место. Потребность в эстетическом ощущении и рациональная потребность в содержательной (полезной, инструктивной) информации. Однако есть еще одно начало – корень той примитивно либеральной модели рынка, которая внедряется в России. Это удовольствие. Это чувство коренится в животной природе человека. Удовольствий животного происхождения немного, но они невероятно сильны. Еда, секс, насилие (физическое превосходство) над другим, наркотик. Стремление к потреблению этого сорта удовольствия рождает ненасытность, потребительство, стяжание, зависимость.

Можно утверждать, что без специального социального вмешательства (вмешательства государства и общества) общество, основывающееся на таких вечных драйверах, обречено деградировать к животному состоянию, жить по законам социал-дарвинизма, выдаваемого кое-кем и кое-зачем за свободу и демократию. Если действует только принцип рынка купи-продай и получи выгоду, то продавать лучше всего самый рентабельный товар.

Что это за товар? Порнография, наркотики, оружие. Кстати, в Госдуме собираются лоббировать закон о доступности короткоствольного оружия для российских граждан. (Об опасности этого см. книгу С.С.Сулакшин, Э.Л.Сидоренко, О.В.Куропаткина и др. Целесообразность, возможность и содержание реформы оборота гражданского огнестрельного оружия. М.: Научный эксперт, 2011 г. 360 с.). Еще одно свидетельство болезней российской ситемы государство-общество.

А, действительно, почему бы и не оружие? Хороший бизнес. Если у нас даже медицина и образование становятся бизнесом (см. программную речь Медведева Д.А. 2008 г. в Красноярске. «…вся организация оказания медицинской помощи должна быть устроена по-новому. …Медицинская среда должна становиться конкурентной…На самом деле это большой и перспективный бизнес.» «Важно также, чтобы ребенок для школы был не дополнительной обузой, а источником ее финансового благополучия, материального достатка ее работников.»).

Итак, наилучший товар по критерию прибыльности: порно, наркотики, оружие. А какой тогда наилучший по этому критерию интеллектуальный, культурный товар, продукция кинематографа? А почему он будет другим в социал-дарвинистском обществе, либерально-кастрированном государстве? То же самое: порно, насилие, извращения. Заметьте основной комментарий к новым фильмам — бюджет был такой-то, кассовый сбор стал таким-то. Рекорд поставил или, наоборот, провалился и не дал сборов. Бизнес!

Смотрим на голливудское кино «специально для России». Оговорка нужна, потому, что для внутреннего употребления там программа заметно другая. Классический сценарий: герой насилия, убийства, кровь, секс, полиция и далее по тому же кругу.

Смотрим на современное российское кино: герой насилия, убийства, кровь, полиция (даже уже не милиция, спасибо Медведеву – приобщает нас к западным конструктам жизни). В чем отличие? Да, как моя бабка из 19 века говорила: «Куда конь с копытом, туда и рак с клешней.». Бюджеты поменьше, вот и «качество» похуже. Потому и ходит жующий потребитель на американское кино, а не на российское.

Прав президент в своей констатации. Факт состоит в предпочтении российским зрителем иностранного кино. Но президент совершенно неправ в выводах. Произнесенных и подразумеваемых.

Государству не под силу заставить ходить людей на те или иные фильмы. Отчего же? В местах отбывания наказаний именно заставляют. Если роль государства понимать только так. Когда государство самоустраняется от нравственной цензуры, следуя совершенно ошибочной норме конституции (ст.29 «Цензура запрещается»), то не оставляя выбора кинозрителю (рынок-то, ориентированный на прибыль, однозначно насыщает продукцией указанного сорта кинематографический прилавок) оно фактически осуществляет насилие над ним. Гостайна, коммерческая тайна, запрет на матерщину – все это цензура. А вот понятия и практики нравственной цензуры в России не достает категорически.

На высшем уровне выдвинуто понимание роли и функций государства исключительно в виде «заставить». А убедить? А устыдить? А воспитать? А мотивировать? А образовать? А привить брезгливость ко всей этой примитивной прибыльной грязи? А прорекламировать высокие образцы и обложить налогом полуживотную поделку и прочую дрянь? А ввести квоты и нравственный отбор на импортную продукцию? А выдавить продукцию, оскотинивающую людей, в уголовно наказуемое пространство? А ввести премии и критерии, чтобы престижными становились не тиражные клоны подделки под американского Рэмбо, а кино по нашей истории, по нашей русской (российской) цивилизационной ценностной шкале, кино о высоких человеческих ценностях?

Это что – невозможно? Неизвестно как это сделать? Никого кроме Михалкова и конъюнктурщиков в стране не осталось? Невероятно опасно для страны внедрение на всех уровнях, включая высший, какого-то упрощенного, неверного, навязанного либерального представления о свободе, о государстве, о цензуре и … по всему списку жизнеустройства страны. Начиная с либерально космополитической конституции и заканчивая реальной практикой практически во всех сферах.

Стране неизбежно придется это понять, очищаться и выздоравливать. Проникать в заблуждения, ошибки и диверсии и понимать причинно-следственные связи.

Либерализм-космополитизм? Пожалуйте демографический кризис.

Несуверенность экономики? Пожалуйте минус 8 % ВВП (в 2008-9 гг), когда Китай дает +7%.

Деонетизировали финансовую систему, ждем внешних инвестиций и шаманим по поводу инвестиционного климата? Пожалуйте отсутствие развития, вывоз капитала и 19% инвестиций к ВВП (у Китая — 49%).

Слили Ливию? Готовится на продажу Сирия? Пожалуйте презрение к стране почти по всему миру.

Влезли в ВТО? Пожалуйте дальнейшее сворачивание собственных производств, потери рабочих мест, вывоз капитала и деградацию структуры экономики, несуверенность и зависимость от внешней конъюнктуры.

Цензура запрещена? Пожалуйте расстрелы «супергероями» людей на улицах точно по американским образцам.

ОбоЕГЭлись и оБОЛОНились ? Пожалуйте потери российского уровня образованности и культуры. Непрекращающееся бегство умов и сердец из страны, деградацию научной сферы.

Не поймет страна и контрэлита, что происходит, не увидит, что можно и должно переустраивать, не дай бог, болезнь может перейти в неизлечимую фазу.

И прав наш президент, что государству действительно «не под силу». Добавлю только, что именно такому государству: в случае, когда оно примитивное, догматическое, глупое, несуверенное, вороватое и самоустраняющееся от своих неотъемлемых функций по формулам подложного либерализма.

Президент на встрече с кинематографистами четко сказал. «… нужны картины, обращенные к нормальным человеческим отношениям и чувствам. И фильмы, которые рождают гордость за свой народ, за его историю, безусловно, всегда пользовались и будут пользоваться успехом«. Можно только присоединиться к сказанному.

Но при этомбыло сказано и следующее. «Озвученные характеристики — только лишь пожелания. Со стороны государства нет и не может быть ни цензуры, ни какого-либо диктата или давления«.

А вот к этому присоединиться нельзя никак. Особенно понимая, что и нравственная цензура, и иное многомерное регулирование в обществе, кроме диктата и давления, – есть неотъемлемые функции государства.


Степан Сулакшин
Источник: "Дневник Сулакшина "