Лента: Общество

Компрадорскую модель капитализма в России должен сменить общественный договор между государством и бизнесом, в рамках которого можно было бы выстроить честный механизм частно-государственного партнерства

Одновременная кончина ключевой офшорной гавани российского олигархата и наиболее известного его представителя символизирует конец эпохи первоначального накопления капитала. Или, согласно другой точке зрения, присвоения общенародной собственности. Но, вне зависимости от мнений, российская властвующая элита стоит перед выбором: строить свою экономику или согласиться с местом на обочине мировой — в качестве одной из стран периферийного капитализма. До сих пор элита воздерживалась от выбора, на словах присягая патриотическим призывам государства, а на практике выводя капиталы в офшоры и принимая иностранное гражданство. Дальше на двух стульях сидеть не получится — мир изменился.

С одной стороны, мировой экономический кризис вошел в решающую фазу переформатирования мирохозяйственных связей. Мировые лидеры, обладающие монополией на эмиссию мировых денег (США, Соединенное Королевство, Евросоюз и Япония — назовем их «союзники»), любой ценой пытаются сохранить доминирование, на которое на новой длинной волне экономического развития претендует Китай с группой новых «азиатских тигров». Решающее значение в этой схватке будет иметь опережающее освоение производств нового технологического уклада, составляющего материальную основу очередного длинного цикла Кондратьева. Хотя «союзники» и обладают сегодня научно-техническим и военно-политическим превосходством, это преимущество стремительно сокращается, масштаб накопленных ими внутренних долговых обязательств серьезно отягощает дальнейшее развитие. Они стремятся облегчить это бремя, перекладывая его на внешних кредиторов. Как показала история с Кипром — с последующим возможным отказом от исполнения своих обязательств и присвоением плохо защищенных активов.

С другой стороны, Россия в этой борьбе рискует в очередной раз сыграть роль разменной карты. После катастрофы 1917 года «союзники» присвоили и капитализировали значительную часть российского национального богатства. А спровоцированная ими Вторая мировая война, стоившая нам колоссальных жертв, позволила США совершить технологический скачок и стать кредитором всего мира. Наконец, одним из факторов успешного роста «союзников» в течение полутора десятилетий стал распад СССР и мировой социалистической системы, давший им приток значительных интеллектуальных и сырьевых ресурсов. Продолжающийся до сих пор колоссальный вывоз капитала, достигший в прошлом году сотни миллиардов долларов, обескровливает российскую экономику и блокирует возможности ее развития. Источником вывезенных из России капиталов является в основном амортизация основных фондов, природная рента и недоплаченный труд, а следствием вывоза — расстройство воспроизводства и деиндустриализация экономики.

Дальше такое продолжаться не может. Либо вывоз капитала сменится его накоплением внутри страны, что даст основание для модернизации и развития экономики, либо Россию ждет необратимая колонизация с закреплением на сырьевой периферии мирового хозяйства. Следствием второго сценария станет существенное ухудшение положения российской властвующей элиты как по причине роста социального напряжения из-за падения уровня жизни населения, так и в результате экспроприации значительной части накопленных в офшорах капиталов. Условия для этого последовательно готовят «союзники», устанавливая фильтры между офшорами и остальной мировой финансовой системой. Глобальная система мониторинга финансовых транзакций и жесткие правила пресечения сомнительных операций дадут возможность блокировать накопленные в офшорах капиталы на любой срок, а закон США о налогообложении иностранных счетов позволяет принудительно изъять 30% любых денежных переводов неблагонадежных банков. Такие же меры по налогообложению крупных вкладов обсуждаются на Кипре, что можно расценить как начальный этап контрибуции, накладываемой «союзниками» на жертвы ведущейся ими финансовой войны за сохранение доминирующего положения в мире. Как показывает мировой опыт, экспроприация награбленного — излюбленный прием «союзников» как в прошлом (включая царское золото), так и в настоящем (включая накопления вчерашних арабских друзей).

Своими именами

Очевидно, что в нынешних условиях модернизация и успешное развитие российской экономики возможны только когда государство и бизнес действуют сообща. Именно для этого задумывалось частно-государственное партнерство. Но государство часто вырождается в симбиоз коррумпированной части бюрократии и привилегированных монополий, душащий конкуренцию и развращающий властвующую элиту, отклонения от нормы которой простираются от офшорной аристократии до кущевского бандитизма. Рассуждения околовластного экспертного сообщества о плохом инвестиционном климате в этой ситуации выглядят как жалкое оправдание разложения правящего класса и беспомощное морализаторство. Едва ли российские офшорные миллиардеры могут найти более привлекательный инвестиционный климат, чем в России, где их защищают прикормленные чиновники и судьи, сквозь пальцы смотря на уклонение от налогов, нарушение трудового и экологического законодательства.

Пора наконец назвать вещи своими именами. Миллиардеры бегут в офшоры, часто заодно отказываясь и от гражданства, не от плохого инвестиционного климата, а от собственного государства. Инвестиционный климат действительно ужасен, но не для них, а для среднего бизнеса. И не столько из-за налогов, которые не выше, чем в других ведущих странах мира, сколько из-за коррупции, завышенных тарифов, недоступности кредитов. Все вместе это во многом является результатом сращивания коррумпированной части чиновников и монополистов. Для преодоления его последствий нужен общественный договор между государством и бизнесом, в рамках которого можно было бы создать прозрачное частно-государственное партнерство, основанное на взаимной ответственности в интересах экономического развития страны.

Такой договор может иметь форму закона, декларации или просто неформальных «джентльменских соглашений» — это обычная практика консолидации властвующей элиты в общенациональных интересах. Достаточно вспомнить разделение купеческого сословия на гильдии в царской России, длительное время поддерживавшее частно-государственное партнерство по принципу социальной ответственности бизнеса пропорционально величине капитала. Или сформированные в Первую мировую специальные комитеты, через которые крупный промышленный капитал обеспечивал государственные нужды в производстве военной техники и оружия по минимальным ценам.

Как показывает мировой опыт, тесное сотрудничество государства и бизнеса — необходимое и важное условие успешного развития страны. Наиболее яркий пример такого сотрудничества — Japan Incorporated, модель частно-государственного стратегического управления развитием страны, обеспечившая японское экономическое чудо. Аналогичная модель обеспечила появление корейского экономического чуда. Быстрому восстановлению экономики Германии поспособствовала модель социально ориентированной рыночной экономики — государство и бизнес совместно планировали масштабы и направления кредитования производства, ценовые ориентиры, уровни заработной платы и налогов. В развитии французской экономики ключевую роль играла модель стратегического планирования. Да и англосаксонская модель развития начиналась с королевских частно-государственных торговых компаний, обеспечивших Великобритании освоение ее гигантских заморских колоний.

В современной России сложилась компрадорская модель капитализма, когда значительная часть национальной буржуазии и чиновничества использует получаемые в стране доходы для обустройства и накопления капитала за рубежом. Попытки государства изменить ее посредством мотивации бизнеса пока безуспешны. Достаточно вспомнить знаменитое предупреждение президента Владимира Путина в адрес крупного бизнеса: «Захлебнетесь пыль глотать, бегая по судам, чтобы их [счета] разблокировать». Во время глобального кризиса для спасения крупных банков государство предоставило более 2 трлн рублей кредитов с условием, что они будут доведены до реального сектора. Но большую часть средств банки направили на валютные спекуляции против рубля, заработав на его обрушении сотни миллиардов. При этом производство машиностроения упало почти на 40%, промышленное производство — на 13%, а ВВП — на 10% (намного больше по сравнению с другими странами).

Частно-государственное партнерство может работать только на условиях взаимного доверия. При этом государство должно определять целевые задачи и условия экономического развития, а бизнес — участвовать в их постановке и брать ответственность за реализацию. У нас же, наоборот, зачастую бизнес ставит задачи, а государственные чиновники выполняют их. Речь идет не только о бессмысленных с точки зрения государственных интересов приватизационных сделках, но и о псевдоинвестиционных проектах, о сомнительных таможенных и налоговых режимах, которые лоббируются заинтересованными коммерческими структурами исходя из своих частных интересов за счет общественных.

Разумеется, частно-государственное партнерство не может не быть дорогой с двусторонним движением. Бизнес должен иметь возможность участвовать в формировании планов экономического развития страны и регионов, в том числе выражать свои интересы. Это интерактивный процесс, в котором поставленные государством целевые задачи корректируются исходя из интересов бизнеса, а эти интересы учитываются при формировании планов экономического развития. Общим знаменателем согласования интересов должны быть цели социально-экономического развития, определяемые на основе конституционного принципа социального государства.

Примером такого подхода может служить первый стратегический план долгосрочного развития российской экономики — прототип знаменитого ГОЭЛРО, который был разработан и предложен частными промышленниками в 1914 году. Японское, корейское, тайваньское экономическое чудо, так же как и европейские стратегии, основываются на ответственном отношении государства и бизнеса к своим взаимным обязательствам по развитию страны. Эти взаимоотношения могут регламентироваться законами (в том числе рассматриваемым сейчас законопроектом «О государственном стратегическом планировании») или договорами социального партнерства.

Параметры партнерства

В нынешних условиях общественный договор между государством и бизнесом мог бы включать в себя следующие взаимные обязательства с учетом санкций за невыполнение.

Рынок капитала. Со стороны государства — проведение единоразовой налоговой амнистии по возвращаемым из офшоров капиталам, переход к гибкой политике денежного предложения, основанной на долгосрочном рефинансировании коммерческих банков и обеспечивающей производственным предприятиям доступные долгосрочные кредиты по приемлемым ставкам процента.

Со стороны бизнеса — возврат капиталов из офшоров и переход на внутренние источники кредитования, прекращение вывоза капитала в целях ухода от налогообложения и перевода собственности в иностранную юрисдикцию.

Эти встречные обязательства взаимосвязаны, так как создание внутренних источников долгосрочного кредита требует соответствующего залогового обеспечения, которое должно находиться в российской юрисдикции. Сегодня совокупная залоговая масса на российском рынке оценивается в 3 трлн рублей, тогда как только на замещение иностранных кредитов внутренними нужно впятеро больше. Поэтому пока собственность не вернется в российскую юрисдикцию, требования бизнеса о создании механизмов долгосрочного доступного кредита останутся благими пожеланиями.

Инвестиционный климат в России действительно ужасен, но не для офшорных миллиардеров, которые и вывозят львиную долю капитала, а для среднего бизнеса
В правовое обеспечение соглашения может входить исключение из ломбардного списка ЦБ бумаг нерезидентов, введение норм, обеспечивающих раскрытие конечных бенефициаров по операциям на финансовых рынках, а также ограничивающих права офшорных компаний на доступ к природным ресурсам, владение крупными объектами недвижимости, системообразующими и стратегически значимыми предприятиями, введение налога на вывоз капитала, подписание соглашений об обмене налоговой информацией с офшорными юрисдикциями и с государствами G20.

Налоговая сфера. Со стороны государства — снижение (отмена) НДС, введение современных норм амортизации оборудования, освобождение от налогообложения расходов на НИОКР.

Со стороны бизнеса — прекращение использования фиктивных операций и механизмов трансфертного ценообразования в целях увода прибыли от налогообложения за пределы российской юрисдикции.

Правовое обеспечение этого соглашения может включать в себя налогообложение авансовых платежей по импортным операциям, дополнительное резервирование средств и приостановку сомнительных платежных операций коммерческими банками под контролем ЦБ.

Ценообразование и антимонопольная политика. Со стороны государства — прекращение опережающего роста регулируемых тарифов, обеспечение свободного доступа к услугам естественных монополий на рыночных условиях, создание условий для развития биржевой и электронной торговли, декриминализация товаропроводящих сетей.

Со стороны бизнеса — обеспечение прозрачности процессов ценообразования, прекращение злоупотреблений монопольным положением и соблюдение принципов добросовестной конкуренции.

Правовое обеспечение этого соглашения могло бы включать в себя создание механизмов внешнего контроля за формированием тарифов на услуги естественных монополий со стороны потребителей их услуг, проведение тарифных съездов, включение в советы директоров инфраструктурных монополий уполномоченных представителей объединений потребителей их услуг.

Внешняя торговля. Со стороны государства — применение современных норм таможенного администрирования в режиме «единого окна», предоставление добросовестным участникам статуса экономического оператора.

Со стороны бизнеса — прекращение применения схем серого импорта.

Правовое обеспечение этого соглашения могло бы включать в себя использование профилей риска в качестве основы для действий по таможенному досмотру, развертывание Интегрированной информационной системы внешней и взаимной торговли (ИИСВВТ) в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства.

В интересах развития

Если государство и бизнес выполнят взаимные обязательства по указанным направлениям, деловой климат смягчится: станут доступны долгосрочные кредиты, снизится налог на производство, улучшатся ценовые пропорции.

Для этого можно сначала предложить широкое обсуждение соглашений с наиболее представительными деловыми кругами. Модератором могло бы стать Агентство стратегических инициатив, продвинувшееся в разработке «дорожных карт» улучшения условий ведения бизнеса. В результате обсуждений не только появятся проекты нормативных актов, но и выработается необходимое для успешного частно-государственного партнерства взаимное доверие, что позволит консолидировать властвующую элиту в интересах развития страны и обеспечить быстрый подъем экономики на основе внутренних источников роста.


Сергей Глазьев, академик РАН
Источник: "Эксперт"