Лента: Общество

В воскресенье, 28 апреля, на развалинах здания текстильной фабрики в Бангладеш вспыхнул пожар. В результате пострадали четверо пожарных, погибла одна женщина. Спасатели успели освободить из-под руин здания около ста человек.
Здание обвалилось 24 апреля, жертвами трагедии стали 360 человек. Владельца здания задержали на границе с Индией. По мнению следствия, именно его халатное отношение привело к трагедии. Он заставил людей работать в здании, которое уже пошло трещинами.

(телеканал "Россия 24")

В среду 24 апреля, спустя день после того, как бангладешские власти попросили владельцев эвакуировать швейную фабрику, на которой трудились почти три тысячи рабочих, здание рухнуло. В здании Рана Плаза, расположенном в пригороде Дакки под названием Савар, производилась одежда для товарной цепочки, которая протянулась от хлопковых полей Южной Азии, станков и работников в Бангладеш до фирм розничной продажи в западном мире. Здесь шилась одежда известных марок, например, та, которая заполняет стеллажи сатанинского «Уол-Марта». На данный момент спасатели смогли спасти две тысячи человек и подтвердили, что более трехсот мертвы. Количество последних будет ещё расти. Достаточно заметить, что число погибших в результате пожара в Нью-Йорке на фабрике Triangle Shirtwaist Factory в 1911 году составило сто сорок шесть человек. Число погибших здесь превысило эту цифру уже два раза. Этот «несчастный случай» произошёл спустя пять месяцев после пожара на швейной фабрике Tazreen (24 ноября 2012 года), где погибли по меньшей мере сто двенадцать работников.


В развалинах Рана Плаза. Фото Таслимы Ахтер.

Список «несчастных случаев» длинный и тягостный.

– В апреле 2005 года рухнула швейная фабрика в Саваре, погибло семьдесят пять рабочих.
– В феврале 2006 года рухнула фабрика в Дакке, погибло восемнадцать человек.
– В июне 2010 года рухнуло здание ещё одной фабрики в Дакке, погибло двадцать пять человек.

Все эти «фабрики» глобализации двадцать первого века – скверно построенные пристанища для производственного процесса, ориентированного на долгий рабочий день, дешёвые станки и работников, чьи жизни подчинены императивам производства «точно в срок»*.

Описывая режим труда на фабриках в Англии в девятнадцатом веке, Карл Маркс отметил: «Но при своем безграничном слепом стремлении, при своей волчьей жадности к прибавочному труду капитал опрокидывает не только моральные, но и чисто физические максимальные пределы рабочего дня. Он узурпирует время, необходимое для роста, развития и здорового сохранения тела. Он похищает время, которое необходимо рабочему для того, чтобы пользоваться свежим воздухом и солнечным светом. .... Интересует его единственно тот максимум рабочей силы, который можно привести в движение в течение рабочего дня. Он достигает этой цели сокращением жизни рабочей силы, подобно тому, как жадный сельский хозяин достигает повышения доходности земли посредством расхищения плодородия почвы». (Капитал, глава 10).


В развалинах Рана Плаза. Фото Таслимы Ахтер.

Фабрики в Бангладеш – часть ландшафта глобализации, который воспроизводит сам себя на предприятиях вдоль американо-мексиканской границы, в Гаити, в Шри-Ланке, а также в других местах, открывших двери «удобному» использованию швейной промышленности нового типа и торговым порядкам 1990-х годов. Покорённые страны, у которых не было ни патриотической воли бороться за своих граждан, ни озабоченности деградацией социального порядка в долгосрочной перспективе, бросились радушно приветствовать швейное производство. Крупные производители предметов одежды больше не желали инвестировать в фабрики – они обратились к субподрядчикам, предлагая им очень маленькую маржу прибыли и тем самым вынуждая их превращать фабрики в тюремные работные дома. Режим субподряда позволил этим фирмам отрицать любую вину за то, что проделывалось фактическими владельцами этих небольших фабрик, что позволяло им пользоваться преимуществами дешёвой продукции, не отягощая свою совесть тем, что она окрашена потом и кровью рабочих. Это также позволило потребителям западного мира покупать огромное количество товаров, часто финансируемых за счёт потребительских кредитов, не волнуясь о методах производства. Иногда вспышка либеральных настроений оборачивалась против той или иной компании, но никогда не предпринималось всеобъемлющей оценки товарной цепочки, подобной «Уол-Март», имевшей вид нормальных деловых отношений, в которые была вовлечена та или иная кампания.

Бангладешские рабочие не склонились, как потребители западного мира. Совсем недавно, в июне 2012 года, тысячи рабочих промышленной зоны Ашулия, за пределами Дакки, выступили за повышение заработной платы и улучшение условий труда. Несколько дней эти рабочие срывали работу трёх сотен фабрик, блокируя шоссе на Нарасингхапур Дакка-Тангали. Рабочие зарабатывали от 3000 така ($ 35) и 5500 така ($ 70) в месяц и требовали повышения зарплаты от 1500 така ($ 19) в месяц и 2000 така ($ 25) в месяц. Правительство направило в район три тысячи полицейских для обеспечения безопасности, а премьер-министр выступил с успокаивающими просьбами, заверяя, что она разберётся этим вопросом. Был создан комитет из трёх человек, но ничего существенного из этого не вышло.

Понимая тщетность переговоров с правительством, подчинённым логике товарной цепочки, Дакка взрывалась вспышками насилия по мере того, как всё новые и новые известия появлялись из здания Рана. Рабочие перекрыли район фабрик у Дакки, блокируя дороги и разбивая автомобили. Бездушие Бангладешской Ассоциации производителей одежды (BGMEA) подлило масла в огонь рабочего гнева. После июньских протестов глава BGMEA Шафиул Ислам Мохиуддин обвинил рабочих в причастности к «некоторым заговорам». Он утверждал, что «в повышении заработной платы работникам не никакой логики». На этот раз новый президент BGMEA Атикул Ислам предположил, что проблемой была не гибель работников или плохие условия, в которых они трудятся, а «остановка производства вследствие беспорядков и забастовок [стачек]». Эти стачки, по его словам, стали «просто ещё одним тяжёлым ударом по швейной промышленности». Неудивительно, что у тех, кто вышел на улицы, так мало веры субподрядчикам и правительству.

Попыткам слезть с иглы эксплуатации препятствует согласованное давление правительства и пособничество убийствам. Какими бы благими намерениями не изобиловал Закон о труде Бангладеш, они сводятся на нет слабым исполнением его Департаментом инспекций Министерства Труда. Всего восемнадцать инспекторов и помощников инспекторов контролируют 100 000 швейных фабрик вокруг Дакки, где расположено большинство из них. Если обнаруживаются нарушения, штрафы слишком низки, чтобы заставить провести какие-то реформы. Когда же рабочие пытаются сформировать союзы, жёсткая реакция со стороны руководства полностью подавляет эти усилия. Руководство предпочитает анархические вспышки насилия устойчивому укреплению власти рабочих. Фактически, насилие принудило бангладешское правительство создать Секцию антикризисного управления и Промышленную полицию не для того, чтобы собирать информацию о нарушениях трудового законодательства, а чтобы шпионить за организаторами рабочих. В апреле 2012 года агенты капитала похитили Аминула Ислама, одного из ведущих организаторов бангладешского Центра солидарности трудящихся. Через несколько дней он был найден мёртвым со следами пыток на теле.

Последние месяцы Бангладеш сотрясают самые серьёзные протесты за всю его историю – страшное насилие, которое творится над борцами за свободу, с тех пор, как в 1971 году Джамаат-и-Ислами привёл тысячи людей в район Шанбагх в Дакке; этот протест превратился в политическую гражданскую войну между двумя основными партиями, оттеснив в сторону призывы к правосудию для жертв этого насилия. Этот протест воспламенил страну, которая во всём остальном довольно спокойно относилась к повседневному террору против работников швейной промышленности. «Несчастный случай» со зданием Рана может послужить поворотным пунктом для протестного движения, которое в других обстоятельствах ограничивалось бы разрозненными вспышками.

Тем временем в западном мире, всецело поглощённом войнами с террором и спадом в экономике, предотвращается любой подлинный самоанализ образа жизни, основанного на подпитываемом кредитами потребительстве за счет рабочих в Дакке. Те, кто погиб в здании Рана, стали жертвами не только неправомерных действий субподрядчиков, но и глобализации двадцать первого века.


Виджай Прашад
(Новая книга Виджая Прашада, «Беднейшие страны: Вероятная История Глобального Юга», выходит в этом месяце в Verso Books.)
Источник: "Polismi "
Оригинал публикации: "The Terror of Capitalism "


Примечание:

* – производство «точно в срок», организация графика производства таким образом, что запасы сырья, материалов и сборочных единиц сведены к минимуму за счёт поставки их на производственную линию точно в тот момент, когда они должны быть использованы; запасы конечной продукции также сведены к минимуму за счёт завершения производства как раз в тот момент, когда продукцию можно реализовать. Другое название – производство по концептуальной системе «точно в нужный момент времени».