Лента: Общество

       
Когда речь заходит о безопасности страны, мы часто рассуждаем о том, какую угрозу для нас представляют блок НАТО, Япония, Катар, Саудовская Аравия или Афганистан. Однако безопасность страны заключается не только в противодействии гипотетическим противникам на уровне государств или их блоков. Безопасность – это еще и активная система мер, направленных на подавление внутренней преступности, которая ослабляет уровень государственного контроля, расшатывает общественные институты, и которая в конечном итоге может привести к тотальному внутреннему хаосу. Этим хаосом в свою очередь достаточно легко могут воспользоваться и те самые внешние силы, которые собираются достичь своих прямых интересов за счет негатива в России.

Внутренняя преступность – это настоящая лакмусовая бумажка, показывающая наиболее уязвимые точки общества и государства. Это классический вариант вируса, который находит слабые места в большом организме и наносит удар именно по ним. Не станем на сей раз распространяться о преступности экономического характера, которая ставит под вопрос возможность современного государства адекватно ситуации отвечать на паразитические проявления. Об этом в других материалах. На сей раз поговорим о том, какая тенденция начала проявляться в плане того сегмента преступности, который связан с посягательством на жизнь и здоровье российских граждан (хотя экономическая преступность и с этим сегментом тесно связана).

Для начала необходимо обратиться к цифрам официальной статистики, которые представлены в отчете Министерства внутренних дел за 2012 год. Представители МВД России приводят данные, согласно которым за прошлый год в Российской Федерации в результате преступлений погибли (не только от умышленных деяний) 38700 человек. Около 50,6 тысячам человек был нанесен тяжкий вред здоровью (почти 90% людей от этого числа стали инвалидами). При этом констатируется, что количество смертей в результате преступлений снизилось по сравнению с 2011 годом на 3,4%, а вот число причинений тяжкого вреда здоровью наоборот выросло – на 2,4%.

Если верить представленным МВД РФ цифрам, то получается следующая картина: за год государство теряет людей в 2,57 раза больше, чем за 10 лет афганской военной компании (статистика по убитым и умершим от ран). Теряет вследствие того, что на территории страны пока не создана эффективная системы защиты граждан от преступных посягательств. При этом в 7,5 тысячах случаев фиксировалось использование холодного, огнестрельного, травматического оружия, взрывчатых веществ. Это почти на 11,5% больше, чем в 2011 году. Регионом-лидером по числу преступлений, совершенных с применением оружия и взрывчатых веществ по итогам 2012 года стала Республика Дагестан (по официальной статистике – 607 преступлений). В пятерку таких сомнительных лидеров входят также Свердловская область, Санкт-Петербург, Москва и Московская область.

Сегодня международными службами ведется учет количества преступлений, связанных с посягательством на жизнь и здоровье граждан в разных странах мира. Если рассматривать место нашей страны в этом списке, то это место пока явно не вселяет резонного оптимизма. Так по данным UNODC – подразделения ООН, занимающегося исследованиями проблемы преступности и распространения наркотиков, в России за 2012 год зафиксировано на 100 тысяч человек 10,2 умышленных убийств (с небольшой погрешностью соответствует данным российских статистических ведомств).

Если сравнивать этот российский показатель с показателями других государств мира, то рядом с нами находятся такие страны как Мьянма (тоже 10,2 умышленных убийства на 100 тысяч человек), Коста-Рика (10), Того (10,9), Перу (10,3). По этому же показателю (то есть по уровню безопасности граждан) Российская Федерация занимает последнее место в Европе (соответственно, первое по числу умышленных убийств). Это, конечно, если не брать во внимание такую датскую территорию как Гренландия (здесь в год совершается 11 убийств, что при общем населении примерно в 60 тысяч человек, дает высокий коэффициент по оценке UNODC).

Сравнивая нашу статистику со статистикой других так называемых развитых стран, стоит упомянуть показатели таких государств как Япония (коэффициент 0,3), Китай (коэффициент 1), Канада (1,6), США (4,2), Германия (0,8), Австралия (1).

Если рассматривать статистику умышленных убийств для стран СНГ, то здесь наиболее успешную профилактику криминальным поползновениям смогли выстроить Таджикистан (2,1), Узбекистан (3,1), Латвия (3,1). Для первых двух упомянутых, согласитесь, несколько неожиданная статистика, особенно если учесть особенности поведения определенного числа выходцев из Таджикистана и Узбекистана на территории РФ… Однако об этом чуть позже.

Самая негативная ситуация в плане умышленных убийств среди всех государств постсоветского пространства – в Киргизии (коэффициент больше 20).

Возвращаясь к статистике от МВД РФ, нужно обратить внимание на цифры, соответствующие процентному соотношению преступности, касающейся покушений на жизнь и здоровье человека. Эта статистика свидетельствует о том, что наибольшее число такого рода преступлений фиксируется в сельской местности (около 42%), на провинциальные города (не центры субъектов федерации) и поселки городского типа приходится 35% убийств и причинений тяжкого вреда здоровью. Получается, что крупные российские города вносят свой негативный вклад на 23%. Однако именно эти 23% чаще всего и выглядят наиболее резонансными. Почему?

На самом деле ответ прост: федеральные СМИ не станут освещать пьяную поножовщину в отдаленном селе, потому что это, как говорится, неформат – из этого нельзя соорудить сенсацию. Зато сенсация быстро рождается в связи с так называемым «столичным» преступлением. Вот, к примеру, убийство криминального авторитета Деда Хасана – то да… Смаковать всю подоплеку этого преступления взялись не только федеральные СМИ, но и зарубежные издания, правда, при этом одному из европейских журналов пришлось прикладывать к статье о смерти российского вора в законе подробное описание самого понятия «вор в законе». А ведь, и правда, человеку, который не слишком разбирается в хитросплетениях криминального мира и наивно полагает, что вор должен сидеть в тюрьме, сложно объяснить, что значит этот оригинальный термин. В России, к сожалению, большинство уже перестало удивляться тому, что преступники в законе могут вполне вольготно существовать… Причем «существовать» – это явно не самый подходящий термин. Жить и обогащаться – более точно. Но если вор в законе, то кто же тогда вне закона?

При этом нельзя не упомянуть, что в последнее время стала проявляться тенденция, направленная на то, что у преступника, дескать, нет национальности. С одной стороны такой тезис можно принять за желание не нагнетать межнациональных трений. Какая разница – преступник русский, или преступник таджик, азербайджанец или нигериец. Преступник – он и есть преступник. Это, конечно, достаточно разумная мысль. Однако чтобы поаплодировать этой мысли в полной мере, нужно найти ее позитив в сравнении с теми временами, когда национальный состав преступной среды непременно фиксировался. А фиксировался этот состав в Советском Союзе. Так вот, количество умышленных убийств в СССР образца 80-х годов было ниже (на 100 тысяч населения), чем сегодня. При этом правоохранительные органы четко разграничивали преступников по национальному составу. И что? Кто-то может сказать, что в СССР из-за того, что убийцу узбека называли узбеком, а насильника грузина называли грузином, ситуация с национальными трениями выходила из-под контроля властей? Не было такого. Скорее, наоборот, объявление национальности отдельного преступника или этнической принадлежности целой преступной группы позволяла лидерам национальных образований проводить более активную политику по, скажем так, вразумлению своих собратьев. Национальные сообщества делали всё, чтобы позорное преступное клеймо убийцы или насильника-рецидивиста не экстраполировалось на весь народ. Делали настолько, насколько это было возможно. Причем не обязательно репрессивными мерами. Профилактическая работа была налажена на высоком уровне. Мораль и культура общества, в которое еще не проникали «достижения» ряда иностранных, прости господи, культур, были не в пример выше сегодняшних. Конечно, были свои воры в законе и в советское время («традиция» давняя), но только их взаимоотношения друг с другом и с законом не представлялись в качестве главных новостных сводок дня…

Можно себе представить сообщение главной информационной программы году этак в 1983-м в таком виде: «сегодня в центре столицы Союза Советских Социалистических Республик был убит криминальный авторитет, вор в законе, гражданин СССР Некто Нектович Нектов…» Всем понятно, к какому резонансу привела бы такая информация. А сейчас резонанс подпитывают уже сами СМИ, вызывая недоумение граждан еще и тем, что «преступники без национальности» угрожают безопасности страны…

Ну, и какая после этого еще и унификация по национальному признаку? Почему российские граждане не должны знать, что при проживании в сельской местности у них кратно возрастают шансы быть убитыми или ранеными руками своих же собственных изрядно подвыпивших соседей (русских, татар, любых других)? Почему россияне не должны знать, что при проживании в крупном городе Центральной России для них с каждым днем повышается опасность столкнуться с дворником или штукатуром из Узбекистана или Таджикистана, которые чтят уголовное право в своей стране, а вот на территории России позволяют себе «излишне расслабиться»? Почему россияне не в праве знать, какая национальность превалирует среди так называемых воров в законе, которые давно превратили российскую правоохранительную систему в служительницу своих интересов?

Так почему же в России коэффициент умышленных убийств за последние годы никак не снижается? Дело в том, что мы продолжаем закрывать глаза на очевидные вещи. Власти на местах всю профилактическую работу спускают на тормозах. «Модернизированная» полиция погрязла в бумажной работе и сведении статистических показателей с удобоваримыми числами. У того же сельского участкового львиная доля рабочего дня уходит не на то, чтобы вести контроль за потенциально опасными жителями вверенного ему поселка, а на заполнение всевозможных отчетов, разработку бессмысленных и неработающих планов и программ. Участковый в крупном городе сталкивается с наличием так называемых «резиновых квартир», количество жильцов которых совпадает с количеством строк в телефонной книге целого микрорайона. И по каждому из таких жильцов нужно своевременно подать отчет о проведенной работе. В итоге – отчеты подаются, но только 99% из них – «липа».

Вот после этого и получается, что прибывший в Москву гражданин Киргизии неожиданно превратился в преступника без национальности – разве ж можно сказать, что это именно киргиз (узбек, таджик, араб или кто-то еще) убил и изнасиловал малолетнюю школьницу, убил и расчленил тело первоклассника… Вдруг еще полиция накликает гнев местной диаспоры… Разве ж это можно допустить?.. Это ж, оказывается, неполиткорректно.

Разве можно обсуждать спивающуюся деревню?.. А это, видите ли, непатриотично. Пусть лучше спивается по-тихому. А мы лучше продолжим обсуждать разборки криминальных авторитетов: «дедов», «костылей», «фиксатых» и прочих – такая информация должна привлечь «пипл»…

Вот поэтому нам пока и приходится констатировать факт, что при всем выстраивании системы безопасности страны от внешних угроз, угрозам внутренним мы пока противостоять никак не можем. Разве что только по отчетам: снизилось на столько-то процентов, улучшилось – настолько-то. А на деле?.. На деле родители вынуждены провожать своих детей от порога дома до порога школы, встречать из школы и вместе вести домой. Но и это не панацея. Ведь по дорогам летят люди с «крутыми» номерами с парой-тройкой промилле в крови, которым даже в случае ДТП с трагическим исходом ничего не будет в силу наличия у них особой «корочки»… Ничего не будет и владельцу подпольного игорного заведения, в котором напившемуся до рогатых свиней посетителю, проигравшемуся вдрызг, пришло в голову отомстить за свою неудачу случайному прохожему у входа в казино. Конечно, не будет, ведь у него же есть друг (брат, тесть, племянник) в местной межрайонной прокуратуре, у которого в свою очередь есть жена (тетя, мать, любовница), работающая в областной (краевой, республиканской) администрации, у которой в свою очередь…


Володин Алексей
Источник: "Военное обозрение"