Лента: Общество

Когда этот номер журнала выйдет в свет, американский Верховный суд приступит к рассмотрению дела, от которого в прямом смысле слова зависит будущее всего человечества. Пишу это без всякого преувеличения. Искренне надеюсь, что после ознакомления с подробностями этой истории читатели разделят со мной опасения по поводу необратимых последствий, которые станут возможными, если высшая судебная инстанция США примет решение, укорененное в прошлом и не совместимое с будущим.

Предвижу скепсис читателя: так уж и будущее всего человечества? Будущее американцев — вполне вероятно. Будущее Евросоюза — не исключено. Однако каким боком решение американской, пусть даже и высшей, судебной инстанции может повлиять на развитие событий, скажем, в нашем Отечестве, в Индии или Китае? Тем более что эксперты и аналитики почти единодушно предсказывают доминирование в обозримой перспективе именно этих стран, а не Соединенных Штатов и уж тем более — не Старого Света.

Иллюзия независимости — штука, конечно, весьма похвальная. Особенно в ситуации, когда экономический кризис явно благоволит к Отечеству, а сырьевые (в случае России), производственные (в случае Китая) и демографические (в случае Индии) козыри очевидно способствуют росту национальной уверенности и самосознания. К великому сожалению, реальность далека от желаемого.

Приоритеты нашей жизни таковы, что игры в «хозяина горы» давно уже не определяют вектор универсального развития. Первичное значение имеет утвержденная система отношений, в которую де-факто интегрированы абсолютно все государства. Эта система основана на двух китах: кредитно-денежных отношениях с ключевой резервной валютой в виде доллара США и на копирайте — в том юридическом виде, в каком он представлен в Соединенных Штатах и Евросоюзе.

На этих-то китах и покоятся такие всеохватывающие и всеподчиняющие структуры, как Организация Объединенных Наций, Международный валютный фонд, Всемирный банк и — в первую очередь — Всемирная торговая организация. И Индия, и Китай, и Россия являются членами этих структур. А потому наивно полагать, что каким-то образом удастся отсидеться в стороне, не подчиняясь правилам игры, установленным перечисленными «клубами».

В свое время я уже рассказывал в одном из эссе1 об основном назначении Всемирной торговой организации, которая после принятия TRIPS (Соглашения о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности) резко перешла от борьбы с таможенными пошлинами, тарифами, квотами и лицензированием на охрану копирайта, объявленного западной цивилизацией своей «нефтью XXI века».

Дело, которое собирается рассматривать Верховный суд США, также связано с копирайтом. Однако не в плане защиты интеллектуальной собственности, а в части охранения сверхприбыли, на которую американские держатели авторского права претендуют в эксклюзивном порядке. Именно по этой причине решение Верховного суда, на мой взгляд, неизбежно окажет прямое влияние и на Россию, и на остальные страны мира.

Поводом для заседания высшей судебной инстанции Америки послужила апелляция ответчика по так называемому делу «Wiley v. Kirtsaeng». В переводе с юридического это означает: компания John Wiley & Sons, крупнейшее в мире издательство учебной литературы с ежегодной прибылью в $1,7 млрд, — против аспиранта Супапа Киртсаенга.

Предыстория разбирательства такова. В 1997 году Супап Киртсаенг приехал в США из Таиланда для изу­чения точных наук в Корнуэльском университете. Закончив его, он продолжил обучение в Университете Южной Калифорнии, где успешно защитил докторскую диссертацию по математике, после чего вернулся на родину.

Юридические осложнения у Супапа начались после того, как он стал продавать через свой аккаунт на сетевом аукционе eBay учебники, которые его семья и родственники присылали ему из Таиланда в Америку. Первые книги аспирант реализовал в 2007 году, после чего, оценив бешеный спрос среди американских студентов, поставил дело на промышленные рельсы.

В суде адвокаты John Wiley and Sons утверждали, что Супап Киртсаенг за два года продал книг на невероятную сумму — $1,2 млн. Сам тайский аспирант объяснял торговую инициативу потребностью зарабатывать средства на продолжение дорогого обучения в американских университетах. Сторона обвинения, исходя из заявленных ею на суде объемов продаж, объяснение Киртсаенга высмеяла, заклеймив аспиранта «магнатом серого рынка», на которого в далеком Таиланде трудились десятки наемных работников, денно и нощно скупавших учебники в тамошних магазинах и пересылавших по почте покупателям из Америки.

Судебный иск к Супапу Киртсаенгу издательство подало в 2008 году, обвинив его в нарушении прав издательства на эксклюзивные продажи своих учебников на территории США. У этого обвинения, помимо юридических оснований, которые мы рассмотрим чуть ниже, было и формальное: книги John Wiley and Sons, издаваемые по лицензии местными издательствами за пределами США, украшает грозная надпись: «Разрешено для продажи только в Европе, Азии, Африке и на Ближнем Востоке. Издатель может потребовать возмещения убытков, включая, но не ограничиваясь, упущенной прибылью и компенсацией юристов, в случае, если потребуется юридическое вмешательство».

Дело рассматривалось судом первой инстанции в Нью-Йорке в 2009 году. Адвокат Супапа Киртсаенга пытался доказать, что издательство вольно писать на своих книгах какие угодно страшилки, однако юридической силы они не имеют. А следовательно, его клиент в полном праве продавать книги, которые законно приобретал за деньги в магазинах Таиланда.

Суд с этими доводами не согласился и признал Супапа Киртсаенга виновным в нарушении эксклюзивных прав издательства на продажи своих книг на территории Соединенных Штатов. Забавно, что страшная цифра в $1,2 млн, заявленная John Wiley and Sons в суде, мягко говоря, не подтвердилась: за два года «аспирант-магнат» продал книг на $37 тыс. Из длинного списка учебников книг, принадлежащих John Wiley and Sons, в списке оказалось лишь восемь. Однако судья вынес поистине королевский вердикт: $75 тыс. моральной компенсации за каждое наименование. Итого: $600 тыс. штрафа. В 16 раз больше, чем вся выручка Кирстаенга за два года трудов!

Разумеется, тайский аспирант сразу же подал апелляцию, которую рассмотрел Второй окружной суд. Рассмотрел и... поддержал решение низовой инстанции! Однако голоса судей распределились уже не столь однозначно: двое «за» вердикт, один — «против».

Затем, как и следовало ожидать с учетом колоссального значения этого дела для развития мировой торговли продуктами, защищенными копирайтом, случилось неожиданное. Два других апелляционных суда Америки — Девятый и Третий окружные — выразили резкое несогласие с решением своих коллег из Нью-Йорка, выдвинув, правда, полярные суждения. Девятый окружной высказался за разрешение продаж на территории США защищенной копирайтом продукции без учета мнения издателя, но только в том случае, если этот издатель ранее уже одобрял аналогичные продажи. Третий окружной суд оказался радикальнее: любая продукция, защищенная копирайтом, может продаваться где угодно без каких бы то ни было разрешений со стороны держателя авторских прав, если только этот держатель ранее одобрил «первую продажу» за пределами США.

Очевидно, что версия прочтения закона Третьим окружным судом однозначно поддерживает Супапа Киртсаенга, ибо он официально покупал в магазинах Таиланда учебники John Wiley and Sons, которые издатель ранее одобрил для местных продаж. Наиболее сложная ситуация вытекает из варианта прочтения закона Девятым окружным судом. Поэтому именно ее и взял за основу для рассмотрения Верховный суд США.

Стоит сказать, что иск John Wiley and Sons к тайскому аспиранту давно уже вышел за рамки частного разбирательства. Вокруг истца и ответчика сформировались мощные группы поддержки, представленные компаниями, чьи интересы напрямую зависят от окончательного вердикта. Так, Супапа Киртсаенга поддерживают практически все библиотеки, специализирующиеся на обмене компакт-дисками, компьютерными играми и книгами, а также розничные магазины и онлайн-аукционы во главе с eBay. Издательство John Wiley and Sons собрало под своими знаменами всю рать копирайта: здесь и собратья по издательскому ремеслу, и киноиндустрия, и музыкальные лейблы, и крупные разработчики компьютерного программного обеспечения…

Глядя на столь масштабное и бескомпромиссное противостояние сторон, трудно удержаться от аналогий, знакомых по Откровению Иоанна Богослова: ну, чем не Армагеддон, финальная битва сил Добра и Зла?
Рассмотрим теперь юридические аспекты коллизии, в рамках которых, собственно, только и может оперировать американский Верховный Суд. Как бы прогрессивно ни были настроены девять судей Верховного суда, романтическими представлениями о вреде репрессивных уз копирайта обосновать окончательный вердикт, к сожалению, не получится.

Конфликт тайского аспиранта и могучего издательства подпадает под действие трех положений американского законодательства, которые, как это часто и повсеместно случается, противоречат друг другу. В Законе о копирайте (Copyright Act) читаем:
правообладатели имеют эксклюзивное право передавать копии любой продукции, защищенной копирайтом, для последующей публичной продажи (ст. 106, а, 3);
без разрешения правообладателя импорт на территорию США копий продукции, купленной за пределами США, считается нарушением эксклюзивного права на распространение этих копий (ст. 602, а, 1);

вопреки положениям ст. 106, владелец конкретной копии продукции, имеющей легальное происхождение, обладает правом продавать эту копию без всякого на то разрешения со стороны держателя копирайта (ст. 109, а).
Внимательное прочтение этих положений закона, кажется, не предоставляет John Wiley and Sons шансов на успех. Тем более что аналогичные ситуации уже рассматривались судами ранее и было вынесено прецедентное решение, которое трактуется в пользу Супапа Киртсаенга.

Так, в 1998 году суд при сходных обстоятельствах поддержал позицию ответчика по делу «Quality King Distributors Inc. v. L’anza Research International Inc.». Обстоятельства были таковы. Истец, американский производитель шампуней из Калифорнии L’anza, продавал свою продукцию внутри страны через сеть эксклюзивных дистрибьюторов. Между тем розничная сеть Quality King решила купить эти шампуни за рубежом — у дистрибьютора L’anza на острове Мальта, реимпортировала товар в Америку и реализовала с отличным для себя наваром по цене, которая все равно оказалась ниже, чем у официальных дистрибьюторов на территории США. Чем и навлекла на себя гнев и иск со стороны производителя.

Каким же образом юристы John Wiley and Sons сумели преодолеть прецедент и выиграть свой иск сразу в двух инстанциях? Им удалось отыскать в деле «Quality King Distributors Inc. v. L’anza Research International Inc.» оченьхитрую лазейку. Они доказали, что в случае с Супапом Киртсаенгом ситуация была совсем иная: тот покупал книги, которые не издавались в США, а печатались в Таиланде по лицензии John Wiley and Sons. Вот юристы издательства и заявили в суде: поскольку копии учебников, которые продавал аспирант, — не американского происхождения, на них не распространяется действие закона о копирайте и, соответственно, прецедент судебного решения от 1998 года не имеет юридической силы! Именно этот аргумент так приглянулся судье из Нью-Йорка, который и оштрафовал Киртсаенга на $600 тыс.

Глубинный смысл позиции John Wiley and Sons ужасает цинизмом, поскольку ограничивает действие доктрины «Первой продажи» исключительно американским производством товара. Очевидно, что следующим шагом станет тотальное вынесение книгопечатной деятельности (а также — издание видео- и музыкальной продукции) за пределы США. Иными словами: стоит напечатать книгу, копирайт на которую будет принадлежать американскому издательству, где-нибудь в Таиланде или России, как покупатель этой книги автоматически потеряет право распоряжаться честно приобретенной собственностью по своему усмотрению!

Помянутая доктрина «Первой продажи» (First Sale Doctrine) — единственное оружие, оставшееся у общества в борьбе с ненасытностью Армии Копирайта (в своей будничной публицистике я использую слово «копирасты», но здесь, в «Бизнес-журнале», предпочитаю выдерживать этикет в общении даже с безусловным злом для развития нашей цивилизации).

В цифровом мире битву за «Первую продажу» мы, потребители, уже проиграли: копирайт на интеллектуальную собственность в электронной продукции изначально не ограничен ничем, поскольку покупатель лишен права перепродавать или сколько-нибудь полноценно распоряжаться приобретенной собственностью в принципе. Запрещено любое движение цифрового товара, кроме как от держателя копирайта к первому пользователю. Первая продажа в цифровом мире — всегда и последняя (по крайней мере, в рамках юридического поля): купив компьютерную программу, музыкальную композицию, фильм и т. п., мы не имеем права ни подарить ее, ни продать, ни передать во временное пользование. Все эти права, характерные для материального мира, в мире виртуальном (цифровом) давно у нас отняты.

Доктрина «Первой продажи» проста и прозрачна: копирайт ограничивается и полностью исчерпывается первой сделкой купли-продажи объекта интеллектуальной собственности, которая происходит между держателем копирайта (или его официальным представителем) и покупателем. После этого никакие претензии от держателя копирайта не принимаются: покупатель волен поступать с приобретенной собственностью на свое усмотрение: перепродать, подарить и т. д.

В цифровом мире эти возможности уничтожены уже на уровне пользовательского соглашения, в котором прямым текстом прописан запрет на любое движение цифрового товара после первой продажи. Но и это еще не всё. Если вы прочитаете лицензионное соглашение по любой компьютерной программе, то обнаружите, что, заплатив деньги, вы даже не покупаете у правообладателя программу, а лишь берете ее у него во временное пользование (аренду), причем на неопределенный срок! При этом держатель копирайта волен в любой момент по своему усмотрению вашу программу отозвать.

Хорошо еще, пока сохраняется обязательство вернуть покупателю деньги. Но и то уже не везде: некоторые разработчики прописывают в своих лицензионных соглашениях право отобрать проданный цифровой продукт без всякой компенсации покупателю в том случае, если разработчикам покажется, что покупатель каким-то образом нарушил запрет на любое движение цифрового товара после первой продажи.

Именно в этой плоскости и следует рассматривать дело «Wiley v. Kirtsaeng», а именно как попытку держателя копирайта уничтожить — теперь уже и в реальном мире! — права потребителя, которые предоставляет ему доктрина «Первой продажи». Создание прецедента по «серым товарам» (то есть таким, которые были произведены за пределами страны и затем ввезены в обход официально назначенных дистрибьюторов) — лишь начало.

Если Верховный суд США подтвердит вердикты суда первой инстанции и Второго окружного апелляционного суда, заняв сторону издательства John Wiley and Sons, мир ожидает — и это только начало! — революционная реструктуризация всего производства. Держатели копирайтов станут продавать внутри своей страны только ту продукцию, которая производится за ее пределами, поскольку в этом случае прецедент, созданный решением Верховного суда США, лишит покупателей права распоряжаться купленной продукцией (книгами, музыкальными дисками и проч.) по собственному усмотрению.

К сожалению, победа Супапа Киртсаенга в Верховном Суде не будет означать окончательного поражения Армии Копирайта. Представители последней уже заявили, что если Верховный Суд не выскажется в пользу издательства John Wiley, держатели копирайта переведут борьбу на более высокий уровень и начнут лоббировать в Конгрессе США полную отмену доктрины «Первой продажи» на законодательном уровне. Так что война только начинается!


Сергей Голубицкий
Источник: "Бизнес Журнал "