Лента: Общество

Президент России Дмитрий Медведев назвал Россию «молодой страной», которой всего двадцать лет. Что удалось выстроить за этот срок в плане нациестроительства? Что за «промежуточная идентичность» возникла за эти десятилетия? О перспективах национальной политики «Русский журнал» побеседовал с Абдул-Хакимом Султыговым, главным редактором журнала «Вестник российской нации», координатором партии «Единая Россия» по национальной политике и взаимодействию с религиозными объединениями.

Русский журнал: Правящий класс предлагает стране несколько проектов нации. Например, «русские как старший брат» или «мы все россияне» и т. д. Какой из этих проектов российская власть реализует на деле? Один из этих трех или какой-то иной?

Абдул-Хаким Султыгов: Прежде чем перейти к ответу на этот вопрос, обратимся к его предыстории. Процессы распада советского народа и союзного государства (советского народа – нации согражданства, имевшей высокую степень идентичности, основанную на советском патриотизме) спровоцировали дезинтеграционные процессы в РСФСР – т.н. «парад суверенитетов» или, другими словами, провозглашение политических наций в рамках деклараций о государственном суверенитете, бывших АССР. Причем Чеченская Республика и политическая нация были провозглашены в ходе вооруженного мятежа и насильственного свержения законно избранных органов власти. В 1992 году был подписан Федеративный договор, проигнорированный Чечней и Татарстаном. В 1993 году принята Конституция РФ (в Чечне голосование не проводилось, а в целом ряде субъектов Федерации явка не достигла необходимых 25%). В декабре 1994 года началась первая «чеченская кампания». В 1997 году подписан договор о мире между РФ и Ичкерией, нарушенный в 1999 году вторжением т.н. «ваххабитских» формирований в Дагестан.
Понятно, что в этих условиях не могло быть и речи о российской политической нации – государственном сообществе (согражданстве). Только после восстановления единства политико-правового пространства и территориальной целостности РФ, завершившегося проведением конституционного референдума в Чечне (март 2003 года), Президент РФ Владимир Путин, выступая 12 июня 2003 года на Красной площади на торжествах, посвященных дню России, впервые произносит слова: «все мы – один, единый, могучий российский народ». В 2004 году в Чебоксарах Путин подчеркивает: «мы имеем все основания говорить о российском народе как о единой нации».

Попутно замечу, что использование понятий «российская нация», «россияне», «российский народ» лишь возвращает нас к досоветской истории. Эти понятия после 1917 году ушли из политического лексикона, в том числе по причине отсутствия в названии нового государства – СССР – слов «Россия» и «Российская».

В этом смысле российская власть артикулирует идею «россиян» исключительно в формате построения наднациональной гражданской общности – российской политической нации. Последнее не противоречит сохранению этнокультурного многообразия, которое вытекает из духа и буквы нашей Конституции. Замечу, что в рамках устоявшейся традиции под нациями понимаются и этнические (этнонации) и государственные (политические нации, согражданства) сообщества. Реагируя на это положение вещей, академик Валерий Тишков предложил очень удачную формулу: «Россия – это нация наций».

Таким образом, с 2000 года – с момента, когда российская власть начинает проводить политику гражданского (надэтнического) нациестроительства, ситуация в этой сфере, в сравнении с 1990-ми годами, принципиально изменилась в смысле создания необходимых условий для содержательного наполнения этой политики. Понятно, что от нынешнего исходного положения до достижения состояния зрелой гражданской нации нужно пройти большую дистанцию, решая целый комплекс задач: обеспечения равенства прав граждан независимо от этнической и религиозной принадлежности, места рождения, региона проживания, социального или имущественного положения; повышения качества народного представительства – совершенствования нашей политической системы; радикального снижения уровней коррупции и чиновничьего всевластия; обеспечения правосудия и т.п. Ну и, конечно, зрелая гражданская нация является оборотной стороной зрелого гражданского общества.

Не случайно Дмитрий Медведев прямо говорит о необходимости «двигаться к созданию полноценной российской идентичности, которая бы включала в себя все наши народы», формирования того будущего, «которое должно объединить всех» (20.05.10).

РЖ: В этой связи – следующий вопрос, как «глобальный проект» строительства российской нации реализуется на местах, реализуется ли он, предпринимаются ли конкретные меры «нациестроительства» региональными властями или же у руководства регионов, особенно национальных республик, свой «местный национализм?

А.-Х.С.: Выступая в декабре прошлого года на заседании Госсовета, Дмитрий Медведев прямо указал на то, что: «межнациональные отношения во многих регионах являются напряжёнными», тогда как «работа по вопросам межнациональных отношений никогда не относилась к приоритетам региональной деятельности». И дело здесь не только в миграционном факторе, но и в серьезном противоречии между политикой по формированию общегражданской идентичности, которая преимущественно только декларируется, и политикой этнического нациестроительства, которая реально проводится. Понятно, что это в этих условиях граждане, не относящиеся к т.н. «титульным» нациям, оказываются в положении де-факто дискриминируемой группы.
Говоря об этой проблеме на упомянутом заседании Госсовета, новый Президент Башкирии Рустэм Хамитов прямо сказал, что «сейчас начали “вылезать” вопросы принудительного изучения языков в республике, продвижения по службе, исходя из национальных особенностей. Карьера, возможность обучения за рубежом – это всё создаёт дополнительное напряжение в многонациональной среде, когда всё делается в угоду одному или двум этносам».

Причем, как подчеркнул Председатель федерального правительства Владимир Путин: «в некоторых субъектах Российской Федерации решения судами присяжных принимаются по клановому, этническому принципу, а не исходя из тяжести содеянного тем или другим лицом».

В этом смысле, на мой взгляд, ключевым фактором гражданского нациестроительства на региональном уровне является следующий наказ Дмитрия Медведева главам субъектов Федерации, сформулированный на заседании Госсовета: «Все государственные служащие, на каком бы посту и в каком бы регионе они ни служили, должны действовать в интересах народа в целом, а не его отдельных групп. Люди, облечённые властью, не имеют права занимать одну из сторон в каком бы то ни было межнациональном конфликте». И далее: «Мы обязаны беречь наше межнациональное согласие, чтобы человек любой национальности уверенно чувствовал себя в любом регионе нашей страны».

Очевидно, что в части «национального вопроса» этот наказ Президента России в полной мере относится ко всем политическим партиям страны. Здесь говоря словами Владимира Путина необходимы их «совместные усилия по воспитанию наших граждан в духе уважения к своей стране, с тем чтобы каждый из нас гордился своим Отечеством и понимал, насколько важно для всех нас объединять свои усилия вне зависимости от религиозной либо национальной принадлежности, чтобы укреплять наше единое государство».

Важно, что такой подход был, по сути, сформулирован губернатором Кировской области Никитой Белых. В своем выступлении на Госсовете он особо подчеркнул следующую мысль: «у нас могут быть споры и дискуссии по разным вопросам политическим, общественным, но по теме борьбы с национализмом у нас позиция общая».

РЖ: Долгое время категория «русский» была – в официальном дискурсе – табуирована. В российском правовом поле отсутствует термин «русский народ» (единственное официальное упоминание категории встречается в принятой в 1996 году «Концепции государственной национальной политики РФ», не являющейся ФЗ, где русский народ определялся как «опора российской государственности»). Недавно Дмитрий Медведев заявил о необходимости «избавить слово «русские» от националистического налета. Возможно ли ввести понятие «русские» и «русские» в публичную политику без угрозы стабильности России?

А.-Х.С.: На этот вопрос исчерпывающий ответ дан Дмитрием Медведевым (на встрече с руководством Федерального собрания 17 января т.г.). Развивая многонациональную культуру российского общества, подчеркнул Президент, «особое внимание должно уделяться русской национальной культуре. Это – основной костяк нашей многонациональной культуры. И это естественно. Русские – самый большой народ России, русский язык является государственным. Русская Православная церковь является крупнейшей конфессией нашей страны». И далее: нужно «развивать лучшие черты русского характера, которые сделали нашу страну сильной, по сути, создали ее – терпимость, отзывчивость, умение уживаться вместе с соседями, уверенность в себе».

РЖ: В информационном пространстве второй половины 2000-х годов появилась категория «национальный лидер». Каково место «национального лидера» в процессе создания российской нации?

А.-Х.С.: В историческом плане феномен национального лидера восходит к эпохе формирования политических наций. Например, в ХVIII – начале XIX веков это Наполеон и французская нация, Джордж Вашингтон и американская нация; в первой половине XX века – это, например, Ататюрк и турецкая нация. В демократиях XX века «национальный лидер» появляется лишь в переломные, критические моменты истории и на сравнительно небольшой срок, например, Черчилль, Де Голь, Рузвельт. В XXI веке – это Владимир Путин и российская нация. Президент Путин, политика которого позволила преодолеть системный кризис, связанный с распадом советского народа и государства, воссоздать единую и суверенную Россию, а значит, и российскую нацию, безусловно, был и остается национальным лидером.

РЖ: События на Манежной площади заставили многих говорить о необходимости возродить Министерство по делам национальности. Однако президент категорически отказался возрождать Миннац. По Вашему мнению, востребована ли такая сегодня структура в системе государственной власти (хотя в структуре Минрегиона есть Департамент межнациональных отношений)? Какие конкретны меры по «нациестроительству» предпринимает нынешнее руководство страны?

А.-Х.С.: На мой взгляд, «кронштадтский мятеж» (события на Кронштадском бульваре в Москве) жестко поставил вопрос о НЭПе – новой этнонациональной политике, нацеленной на формирование постсоветской российской идентичности. Очевидно, что ситуация – «уже не советские, но еще не вполне российские» – смертельно опасна для страны. В этом смысле, в отрыве от последовательной политики гражданского нациестроительства по определению невозможно обеспечить этнополитическую стабильность, гармонизировать межнациональные отношения. Ведь, строго говоря, Манежная площадь зафиксировала столкновение различных этнических групп молодежи, родившейся после распада СССР, брошенной в «смутные» 1990-е, но еще не осознавшей себя гражданами единой многонациональной России, членами единой семьи – российской политической нации. С кавказской молодежью положение и того хуже: она росла на фоне двух «чеченских войн», а сегодня, говоря словами Дмитрия Медведева, она живет в условиях беспрецедентного уровня «коррупции, насилия, клановости». Понятно, что эта обстановка бесперспективности оказывает крайне негативное влияние на формирование правосознания молодежи и ее готовности интегрироваться во многом в виртуальный, в восприятии части кавказской молодежи, российский социум – нацию.

Вопросы утверждения советской идентичности и гармонизации межнациональных отношений в «застойный» период решались не Миннацом, а КПСС, которая организовывала повседневную систематическую работу всех органов власти, учреждений, организаций, предприятий и общественных объединений в этой сфере. В период правления Сталина (первого наркома по делам национальностей) проблемы в этой сфере решала НКВД, в том числе репрессиями и депортациями целых народов. В постсоветский период воссоздание Миннаца, мягко говоря, не смогло предотвратить осетино-ингушский конфликт и нейтрализовать дудаевский сепаратизм.

В этом смысле, полностью поддерживаю позицию Президента относительно контрпродуктивности воссоздания Миннаца.

Сегодня новые подходы к политике в сфере нациестроительства и межэтнических отношений сводятся, прежде всего, к следующим принципиально важным установкам Президента Дмитрия Медведева и Председателя федерального Правительства Владимира Путина:
1) руководители регионов будут нести персональную ответственность за контроль вопросов межнациональных и межконфессиональных отношений, воспитания терпимости и правовой культуры;
2) руководителям республик вменяется в обязанность налаживание работы с соответствующими этническими общинами в других регионах, оказывать содействие нормализации межэтнических отношений;
3) на качественно новый уровень будет поднята работа по воспитанию общероссийского патриотизма на федеральном и региональном уровнях. Она станет одним из важнейших направлений в деятельности всех органов власти.
4) каждое преступление, особенно на национальной почве, всегда должно доводиться до судебного решения.
Причем, предполагается, что на ближайшем заседании Президиума Госсовета будет рассмотрена обновленная Концепция государственной национальной политики (предложение Министра регионального развития Виктора Басаргина).

На мой взгляд, было бы целесообразно, с одной стороны, создание постоянной Комиссии Президиума Госсовета по вопросам формирования новой российской идентичности – российской нации и реализации государственной политики в сфере межэтнических отношений. Помимо всего прочего, руководство этой комиссией на ротационной основе главами субъектов Федерации стало бы реальной площадкой для их самореализации как политиков общефедерального масштаба, действующих в интересах всего многонационального российского народа.

С другой стороны, считаю назревшим создание межведомственной правительственной комиссии по нациестроительству и координации НЭПа, – прежде всего, этнонациональной, молодежной, образовательной и миграционной политики.


Беседовала Раиса Бараш
Источник: "Русский Журнал "