Лента: Общество

В своей статье «Мировой кризис и мировая война» я затронул вопрос о «повороте к протекционизму». Я писал, что такой поворот, по моему мнению, маловероятен: неолиберальная экономическая модель устраивает власть и капитал имущих и вполне соответствует притязаниям ведущих ТНК Запада. Однако такой подход был, пожалуй, не вполне корректным: дело в том, что протекционизм не есть нечто чуждое неолиберализму. По большому счету, один из столпов неолиберализма — это протекционизм ведущих мировых экономик: США, в частности, активно защищает интересы своей экономики, при этом навязывая свою экономическую политику другим странам. Получается, что для одних (для слабых) проповедуются идеалы Laissez-faire, а для других — «свобода выбора методов действия», то есть, в том числе, протекционизм[1].

Следовательно, неолиберализм необходимо рассматривать именно как экономическое явление современной экономики в свете: а) отношения к нему власть и капитал имущих и б) народных масс. Применительно к первым социолог Иммануил Валлерстайн высказывался еще в конце 90-х: «На фоне рассуждений неолибералов об их способности восстановить стабильность системы восточноазиатский кризис может продемонстрировать всю бесплодность и неадекватность их идеологии»[2]. Применительно же ко вторым стоит посмотреть на размах протестных акций альтерглобалистов, которые вот уже более десятилетия проходят по всему миру: значительной части народных масс неолиберальная экономика не нужна уже хотя бы потому, что она подразумевает сворачивание социального государства.

Впрочем, на деле все еще сложнее. И Валлерстайн, и Хомский, и многие другие исследователи отмечают очевидную, впрочем, вещь: как такового «идеального свободного рынка» никогда не существовало, потому что государство так или иначе всегда вмешивалось в дела мировой экономики.

На этом фоне рассуждения все того же Валлерстайна о «конце неолиберальной глобализации»[3] выглядят по меньшей мере преждевременными. Кроме того, если под этим углом рассматривать содержание книги Наоми Кляйн «Доктрина шока», то становится понятно, что неолиберальная экономическая модель вполне устраивает ведущих игроков на экономическом поле, которые предпочитают данную модель вполне сознательно, а не потому что «неолибералы задурили им голову».

Можно конечно говорить о том, что одним из главных предзнаменований конца неолиберализма является альтерглобалистское движение. Однако и этот подход не выглядит убедительным: в XIX веке пролетариат многих стран Запада поднялся на борьбу за свои интересы под антикапиталистическими знаменами, был создан Интернационал, повсеместно создавались социал-демократические партии, профсоюзы (с конца позапрошлого века начинает развитие радикальный революционный синдикализм, переросший затем в анархо-синдикалистское движение); позже последовали Первая мировая война, подъем революционной борьбы по всему миру и Великая депрессия. Несмотря на это, капитализм устоял, хотя власти и сделали для себя определенные выводы, которые привели к возникновению кейнсианской (социально ориентированной) экономики после Второй мировой войны.

Впрочем, кейнсианская модель продемонстрировала свою ненадежность уже в 70-е годы, и мировая политическая и экономическая элита чем дальше, тем больше требовала искать альтернативные модели, которые бы эту элиту устраивали. И дело далеко не только в нефтяном кризисе 1973 года. Чем больше развивается социальное государство, тем больших уступок требуют себе трудящиеся: социальных льгот, гарантий, роста реальной заработной платы, повышения уровня жизни… Но такой процесс рано или поздно заходит в тупик, потому что государству приходится тратить все больше финансовых средств на социальную политику. Кроме того, в постоянном росте уровня жизни трудящихся не вполне заинтересованы руководители всевозможных ТНК: с одной стороны, им, конечно, выгодны концепция общество потребления и рост спроса на их товары, однако не в их интересах жертвовать ради этого своими доходами. Так что в итоге в 80-е (хотя процесс начался раньше) капитализм переходит в неолиберальное русло: сворачивается социальное государство, производство переносится в страны Юга с наиболее дешевой рабочей силой.

При этом нельзя считать идиотами власти — они, конечно, могут совершать ошибки, как и все люди, и вполне способны развивать вредные для себя концепции, однако на них работает слишком много специалистов в разного рода областях (в том числе психологов и социологов), чтобы их действия можно было считать «глупыми», «наивными» или «осуществленными под влиянием шарлатанов». И здесь необходимо отметить одну из тех существенных причин, по которым сворачивание социального государства происходит относительно спокойно и безболезненно, так, что далеко не все, кого оно затрагивает, могут сказать, что они замечают ухудшение своего уровня жизни. Речь идет о системе кредитования: возможность жить в кредит служит мощнейшим орудием в руках элиты в борьбе за свои интересы. По сути, кредитование — это «социальный наркотик», способный симулировать эффекты «общества потребления» в условиях его отмирания (впрочем, насколько вообще «отмирает» общество потребления, сложившееся в послевоенном мире — сложно сказать; это тема для отдельного рассмотрения).

Для сторонников неолиберализма ответ на проблемы, сопутствующие действию их концепции, сводится (по крайней мере, преподносится критикам извне) к тому, что «рынок недостаточно свободен», то есть это не экономическая политика неолибералов приводит к росту безработицы, инфляции, ухудшению жизни миллионов, но недостаточное следование их советам порождает все эти проблемы[4].

Ну и немного о реальной политике лидеров России и США. Президент России говорит о «вредоносности протекционизма» в условиях кризиса, а вице-премьер Игорь Шувалов заявил на форуме «Россия-2010», что «в текущем году список приватизируемых объектов необходимо значительно расширить»[5]. В то же время Барак Обама также не намерен отказываться от действующей экономической модели, а государственная помощь банкам не противоречит неолиберализму, отмечает Дэвид Харви.

Так что говорить о «конце эпохи неолиберализма» не приходится, как бы этого ни хотелось многим левым и вообще любым противникам современной экономической политики «свободного рынка».




Андрей Федоров
Источник: "Рабкор"

1 Хомский Н. Прибыль на людях. М.: Праксис, 2002. С. 101.

2 Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века. М.: Логос. С. 79.

3 Валлерстайн И. Год 2008: смерть неолиберальной глобализации (http://scepsis.ru/library/id_1786.html)

4 Кляйн Н. Доктрина шока. М.: Издательство «Добрая книга», 2009. С. 76, 78.

5 http://www.k2kapital.com/articles/49/101554/