Лента: Общество

Прошедший 2009 год многие уже называют «годом МВД». Настолько запомнились нашим согражданам скандалы с участием сотрудников милиции, породившие новый всплеск разговоров о реформе ведомства. Судя по всему, наступивший год в этом отношении не собирается уступать предыдущему.

О том, как выглядит ситуация в МВД изнутри, насколько часто нарушаются права самих сотрудников милиции и может ли милиция в нынешнем виде служить опорой для существующей власти, обозревателю Рабкор.ру Михаилу Нейжмакову рассказал председатель Координационного совета профсоюза работников милиции Москвы Михаил Пашкин.

«Реформы МВД нет»

Михаил Петрович, как вы оцениваете рамочные планы реформы МВД, изложенные в Указе Дмитрия Медведева от 24 декабря 2009 года № 1468?

У Медведева одно предложение было основным — на 20 % сократить численность милиции…

Не только, предлагается, например, сократить число милицейских вузов…

Это не так принципиально: было этих вузов 22, будет 10. Реформа-то затеяна, как я понимаю, для того, чтобы избавить милицию от коррупции. В принципе, сокращение — вещь верная, но оно должно быть правильно проведено. Надо сокращать не нижестоящих сотрудников, которые по улице ходят, а аппарат управления. Потому что у нас в полтора раза больше офицеров милиции, чем рядовых. Сотрудников ГАИ около 130 тысяч, сотрудников уголовного розыска — около 120 тысяч. Штатную численность ГАИ надо бы сократить — тем более что с них сняли план по составлению протоколов. Оставили более верные показатели для оценки работы: чем больше ДТП, пробок на данном участке, тем хуже работает ГАИ. Если смотреть по этому показателю, то все сотрудники ГАИ должны стоять на трассах и регулировать движение, смотреть, чтобы никто не нарушал правил дорожного движения. И при этом никакого плана по выявлению правонарушений у них нет. На практике, правда, начальники им все равно планы устанавливают — только называют по-другому: «заданиями». Но для всех остальных подразделений осталась та же самая «палочная система», требующая выполнения плана по выявлению правонарушений (приказ МВД № 25 от 2010 года).

Вроде бы предлагают сократить два департамента — обеспечения правопорядка на транспорте и на режимных объектах. Однако для транспортной милиции действует линейная система. Например, поезд от Москвы до Курска сопровождает один и тот же наряд милиции и отвечает за всё, что там случится. Передавать же эти функции территориальным отделам внутренних дел — просто бред. Все будут спихивать заявления друг на друга — «это не на моем участке произошло» — и преступления в поездах расследоваться перестанут.

Что касается охраны режимных объектов, то если у нас не осталось секретов от иностранных спецслужб (а, видимо, так и есть), можно и эту функцию передать ЧОПам. Хотя недавно к нам приходили сотрудники из этого подразделения и говорили, что руководство МВД вроде бы от таких планов отказалось.

Недавно Юрий Драгунцов, начальник Департамента собственной безопасности МВД, заявил, что перед назначением на руководящие должности в ведомстве все кандидаты будут проходить проверку на детекторе лжи и что назначение будет проводиться на конкурсной основе. Но не сказано, как именно будут проводиться эти конкурсы, будет ли это открыто и гласно.

Поэтому всё это — даже не половинчатые, а четвертичные, десятичные меры. Они подходят, чтобы сделать реформу не настоящую, а фиктивную — перед президентом отчитаться. А реальную реформу никто проводить не хочет.

Это видно хотя бы по тому, как обошлись с теми сотрудниками ОМОНа, которые написали открытое письмо президенту. Они ведь были у нас и говорили: «На нас давят. Сказали, что посадят, если не откажемся от своих подписей и слов». Ведь они же и написали это письмо, думая, что будет настоящая реформа. Обратились к президенту: «Ты начал реформу, так давай!». Так что реформы МВД пока нет.

Самый большой страх милицейского начальства

А все-таки обязательно ли сокращение штатной численности сотрудников милиции приведет к повышению эффективности их работы? Вот в США в годы президентства Билла Клинтона, насколько известно, штатная численность полицейских наоборот возросла — а уровень преступности сократился…

С одной стороны, сокращение — это плюс. Другое дело, как оно будет осуществляться. Ведь вначале МВД очень хитро сделало: издали они 1008-й приказ о том, чтобы временно прекратить принимать на работу в милицию. Вот если бы это «временно» продлилось до 2012 года, то естественная убыль сотрудников милиции позволила бы автоматически сократить штатную численность. Ведь около 70 тысяч сотрудников в год увольняются сами, а около 5 тысяч садятся в тюрьму. Учитывая, что у нас всего около 700 тысяч сотрудников милиции (еще около 300 тысяч — внутренние войска), как раз за два года «план Медведева» по сокращению численности был бы выполнен автоматически. Если бы 1008-й приказ действовал бы еще 10 лет, то и вовсе один Нургалиев в ведомстве остался бы со своими замами.

Нужно, чтобы проверяющих было меньше, а сотрудников, работающих «на земле» — больше. Но почему сегодня столько проверяющих? Потому что начальники не верят сотрудникам — и правильно делают. Такой контингент набран в милицию, которому не доверяют даже начальники. И еще: почему сотрудникам на постоянное ношение не дают оружие?

В первой половине середине 90-х годов, по-моему, выдавали…

Да, выдавали — а потом перестали. Хотя в Законе «О милиции» такое право прописано. Вот к нам обращался сержант — семь лет пользовался этим правом, а потом его незаконно этого права лишили.

А не желают выдавать оружие для постоянного ношения потому, что боятся: напьется сотрудник и по пьянке перестреляет своих родственников или соседей. А многие и сами опасаются оружие на постоянное ношение брать — вдруг потеряют! И вот если сейчас обязать всех сотрудников взять оружие для ношения — через месяц будет посажено тысяч пять-десять. А тысяч двадцать уволят за то, что они это оружие потеряли.

То есть им нельзя доверять оружие на постоянное ношение. Но почему же тогда можно доверять его на службе? Потому-то каждые два часа и проверяет начальство, что сотрудник делает с оружием.

И все это потому, что на такую маленькую зарплату (от 8 до 15 тысяч рублей в среднем по России) идут в милицию не те, кто должны идти. И, естественно, таким людям не то что оружие доверять нельзя — им нельзя доверять работу в милиции.

Но депутат Госдумы РФ Андрей Макаров заявил, что никакое повышение оплаты уже не поможет…

Зря он так сказал. Если раза в три будет повышена оплата труда сотрудника, если будет соцпакет, потеряв который он потеряет миллионов пять рублей (ипотека и т.д.) — милиционер сто раз задуматься, брать ли ему взятку в 100 или даже в 100 тысяч рублей. Пока человек будет идти в милицию, чтобы добывать себе пропитание с помощью пистолета и формы, — ничего не изменится.

А что еще может повлиять на ситуацию, кроме социальных гарантий?

Если у сотрудника будут такие гарантии, он будет делать всё, что ему скажет начальник. И тогда уже понадобятся правовые гарантии для сотрудника. Здесь должны будут сказать свое слово профсоюзы, здесь нужна выборность заместителя руководителя по работе с персоналом из самих сотрудников, чтобы он защищал простого милиционера от произвола руководителя, чтобы без его подписи не могли наказать сотрудника. То есть будет четкая вертикаль, и в то же время — конфликт интересов. Как в любой жизнеспособной организации. В нынешнем МВД конфликта интересов нет — и поэтому оно загибается.

Тогда и в милицию будут идти люди, которым можно на постоянное ношение давать оружие. Считаю, что оружие на постоянное ношение надо давать обязательно. Тогда и начальник будет знать, что если он возьмет на работу в милицию человека, он ему буду обязан оружие дать. А ведь если новый сотрудник кого-то пристрелит, начальника выгонят с работы, а то и посадят. Посмотрите: если сегодня дать оружие на постоянное ношение, уволятся все кадровики и многие руководящие работники.

Как вы оцениваете предложения некоторых правозащитников разделить МВД на несколько ведомств или милицию — на федеральную и региональную?

Это ничего не дает. Без названных мною мер — ничего.

«Колосс на глиняных ногах»

Сотрудники какого подразделения МВД, на ваш взгляд, сегодня наименее защищены социально?

Сотрудники патрульно-постовой службы. ОМОН. У них низкие зарплаты, живут часто в общежитиях. Москвичи туда не идут. Плюс распространенные там пьянство, низкий культурный уровень. Поэтому они в большинстве своем находятся на крючке у начальства, вынуждены выполнять даже незаконные приказы.

Какие у вашего профсоюза отношения с руководством ГУВД Москвы?

Никаких. При новом начальнике ГУВД, Колокольцеве телефоны отключили, запретили пользоваться почтой ГУВД, хотя согласно ст. 374 Трудового кодекса РФ мы имеем на это право.

При предыдущем начальнике отношения были лучше?

Лучше, хотя в руководстве ГУВД нас всегда недолюбливали.

Какова сегодня численность членов возглавляемого вами профсоюза?

В связи с большой текучестью у нас 500–600 человек. Но раньше было больше — в 1994 году, например, у нас состояло около 5 тысяч.

Какое достижение профсоюза вы считаете самым важным?

То, что люди к нам идут. Обращаются. Сотрудники милиции не знают своих прав — вот что самое парадоксальное. Это главное направление нашей работы — разъяснение прав сотрудникам. Как рапорты, заявления писать. О том, что после больничного надо выходить в свою смену, а не сразу после того, как больничный заканчивается. Многие не знают, что об учебном отпуске нужно заявлять в уведомительном порядке, нужно просто отдать под роспись начальнику справку вызова, а не просить у него специального разрешения. Не знают, что у них 40-часовая рабочая неделя. И начальники этим пользуются — им выгодны бесправные сотрудники.

А каковы возможности полицейских профсоюзов за рубежом?

Там профсоюзы пользуются очень большим влиянием — начальство чихнуть не может без профсоюза. И там полицейский незаконное приказание начальника никогда не выполнит. Там полицейский даже штрафует начальника за превышение скорости. А у нас как-то один ГАИшник остановил замминистра — и вскоре сотрудника уволили.

Вы начинали работу еще в советском МВД. Каково, на ваш взгляд, основное отличие той правоохранительной системы от нынешней?

Тогда я работал в оперативной службе. Начальников и проверяющих было меньше, а рядовых сотрудников — больше. В моем отделе был выявлен только один предатель, работавший с криминалом. А сейчас наоборот: честный сотрудник становится исключением. Но тогда и отбор среди желающих работать в милиции был очень жесткий.

Как вы считаете, может ли система МВД в нынешнем виде служить эффективной опорой для существующей власти?

Может — но неэффективной. Они думают, что она эффективная, на самом же деле, при малейшей напряженности эта опора рухнет. Как колосс на глиняных ногах. Рядовые сотрудники, какими бы они ни были коррумпированными, резко отрицательно относятся к руководителям — и не только непосредственным. Оппозиционные настроения есть — только сотрудники боятся говорить об этом открыто. И если что, защищать своих руководителей они не будут.


Источник: "Рабкор"