Лента: Общество

19 апреля, в первый день Пасхи, открывается VIII Московский пасхальный фестиваль. Одна из составляющих фестиваля – "Звонильная программа", охватывающая больше 60 московских храмов. За нее традиционно отвечает Игорь Коновалов, старший звонарь Московского Кремля и храма Христа Спасителя. Под его руководством построены и оснащены сотни колоколен и звонниц по всей России и за рубежом. О значении и сложностях искусства звонаря он рассказал корреспонденту "Новой газеты", вернувшись из предпасхальной поездки по храмам и их звонницам.

– Кампанологи спорят: колокольный звон – это музыка или нет?

– Раньше сигнальная функция превалировала. А я считаю, что в России подбор колоколов вырос до гигантского сигнально-музыкального инструмента, насчитывающего иногда до 50 колоколов. И внутри русской православной церкви родился такой вид народно-церковного творчества – колокольный звон.

– Почему "народно-"?

– Во время пасхальных звонов на колокольню мог подняться любой. Чтобы петь, хоть бы и хором, нужно все-таки музыкальный слух иметь. А в колокол можно звонить и без него. И даже без чувства ритма: человек может взяться за веревку большого благовестного колокола и гонять его аккуратно в оба края, вот и все. Такого, наверное, нигде в мире нет. Вы же не можете влезть на минарет и что-то там провозглашать. А тут – пожалуйста. Так рождались русские звонари.

– А теперь как учат?

– У нас при храме Христа Спасителя есть школа. Плюс с 2006 года есть музей колокольный в Высоко-Петровском монастыре. Мы там создали пять "тренажеров", и прошлой зимой на этих колоколах четверо студентов Гарвардского университета отрабатывали приемы – трель, подзвон, педальные колокола... Наше священноначалие благословило их занятия и на колокольнях храма Христа Спасителя. Зима, темно, холод, снег идет, и четверо этих худеньких американцев звонили в наши гигантские колокола во имя Рождества Христова.

– С Гарвардским университетом связана целая эпопея. Вы ведь в прошлом году участвовали в возвращении оттуда наших колоколов?

– В этой истории был момент чуда. Колокола Свято-Данилова монастыря 70 лет провисели в Гарварде. Договорились об их возвращении. Мы приехали, а когда раскачали язык большого колокола и ударили в него – раздался... стук да стон придушенный. Мы расстроились: "Неужели вот из-за этого надо было ехать!" Ну, представьте, что запел глубокий старик, голос которого когда-то гремел на весь Елоховский собор, а теперь хрипит... И вот этот большой колокол в 722 пуда привозят в Россию. Ударили в него – и пошел такой чудесный раскатистый низкий, густой, темно-синего цвета бархатный бас с переливами. Шаляпин просто...

– А как же удалось отлить точно такой же колокол взамен?

– Это еще одно чудо. Американцы же даром ничего отдавать не будут, и это правильно. Они ездили по разным нашим предприятиям. В Воронеже стоял на стапелях 880-пудовый колокол, заказанный Спасо-Преображенским Валаамским монастырем. Американцы сразу сказали: "Вот, это же наш колокол "Мать земля"!" И договорились с Воронежем, что им сделают такой же. Они спросили только: "И все остальные тоже сможете?" Ну, покряхтя, конечно, смогли.

– В вашей школе сколько человек обучаются?

– От пяти до 20 одновременно. Есть талантливые мальчишки, и девчонки есть. Бывают до 60 лет. Некоторым так нравится, что остаются на второй год.

– Школа платная?

– Взимаем очень скромно. Кто не может платить – ничего не берем. Но нам надо учебные пособия раздавать – чертежи, учебники – как что называется, как завязать узлы, какие бывают звонницы.

– Из чего колокола льют?

– Состав так называемой колокольной бронзы был известен еще с бронзового века. Им еще Гектор вразумлял греков, а греки – Гектора. Покуда Троя не пала. Это сплав двух мягких компонентов – олова, которое даже на зуб попробовать можно, и ковкой меди. Когда они смешиваются – получается сплав твердый, как стекло. Который-то собственно и звенит. По своим металлическим свойствам бронза стоит после стали. О скол колокола можно порезаться.

– А серебряные колокола бывают?

– Такая скука, знаете ли... Всякая иная лигатура – примесь золота, серебра, железа, свинца до некоторых долей процента не мешает. После двух-трех звук ухудшается.

– Игорь Васильевич, а вдруг что случится... ядерная угроза – звонари что-то будут делать?

– На башнях Кремля всегда висели три набатных колокола. Если звонят в Спасский набат почасту – значит, загорелось в Кремле. Если в Спасский в один край – то в Китай-городе. Если на Тайницкой башне почасту – загорелось в Замоскворечье. На Троицкой башне – значит, в Неглинной занялось. Вот такая была система оповещения. А с появлением телефонов такая надобность отпала. Сегодня колокола только сопровождают богослужения.

– Какой самый большой колокол?

– На Иване Великом, в примыкающей Успенской звоннице: 65 тонн.

– Колокола на чем теперь висят? На толстой веревке? На синтетике?

– На металлических хомутах, которые продеваются через уши колокола буквой "П" и надеваются на балку. Наше Общество звонарей разработало систему пружинной подвески, и в храме Христа Спасителя все большие колокола висят как трамваи на пружинах.

– У вас тут звонари в каком режиме работают?

– Каждый день. Вот в Кремле службы проходят иногда один раз, но бывает и 5 – 6 раз в месяц – это же все памятники архитектуры XV – XVII веков? Для них избран щадящий режим. А храм Христа Спасителя – это патриарший кафедральный собор с ежедневными службами. И звоны будничные здесь совершаются на надвратной колокольнице, а в праздники – на четырех больших колокольнях. Участвуют различные колокола. Пятитонные, иногда – Воскресный, или Святительский – 18 тонн. В большие праздники и при приезде главы церкви звучит Царский колокол – 31 тонна.

– Один человек может в него звонить?

– Языки у нас висят на подшипниках. Один человек может раскачать язык и звонить в оба края.

– А сколько звонарей работают в храме Христа Спасителя?

– Сколько придет! Они у нас "недисциплинированные"... Штат – 10 человек. На звон, чтобы все колокола были задействованы, нужно шесть человек. Плюс один-два наблюдателя внизу. Предположим, когда патриарх подъезжает, мы же сверху не видим, когда он подходит к дверям храма. Звоним по знаку наблюдателя.

– У звонарей есть какие-то тайные знаки? Они могут друг другу что-то звуками сообщить?

– Вот в первой четверти ХХ века патриарх Тихон из Черкизова, где была дача, ехал в Кремль. По уставу, звонари, видя, что идет пролетка святейшего, звонили – может, даже не в самые большие колокола. Елоховка звонит – его слышит Никита на Басманной и начинает звонить, потом Три святителя у Красных ворот звонят, потом Тройка на Грязях, затем Никола в Клёниках, Троица в Никитниках, Варварка... И вот патриарх подъезжает к Василию Блаженному, а дальше – в Кремль.

– Правда, что колокола кремлевского Архангельского собора, долго стоявшие на земле, потеряли звук?

– У них пока вот такое (стучит по деревянному столу) звучание. Нижняя часть колокола – это очень тонкий скос. Когда он стоит этой частью на твердом основании, он же всем своим весом на нее давит. Так что тут – никаких чудес. Возможно, если они лет 20 – 25 повисят, вновь обретут голос. Но пока мы в них не звоним.

– Недавно на Полянке у храма Григория Неокесарийского в полдень я слышала целые колокольные мелодии...

– Это не колокола, а синтезатор! Был там такой продвинутый настоятель отец Иероним, он устроил у себя эти часы с перезвонами, гундосенькие такие..

– В интернете встретилось объявление: "Предлагаем колокольные подборы под ключ". Или: "Предлагается электронный звонарь". Это нормально?

– Это, конечно, ненормально. Сначала будет электронный звонарь. Потом можно и хор заменить, записав СD с набором песнопений всего года. Дальше что? Может, нам дьякона заменить? Скоро ведь и роботы будут, им платить не надо, сунул туда батарейку – и все. А молиться кто за нас будет? Тоже электронный дьякон? В том-то и вся сила колокольного звона, что исполняется он вручную, и не одним звонарем, а коллективом. Каждый звон неповторим. Это часть нашей православной культуры. А колокольня под ключ – это абсурд. Колокола Троице-Сергиевой лавры собирались 600 лет, и сейчас для нее отливаются новые. Какие "ключи"?!!

– Как вы сами пришли к вере?

– У меня все было просто. Я вырос в семье, где, например, никогда не было в употреблении слова "Ленинград". Вопрос, есть ли Бог, вообще не стоял. А к советской действительности относились с легкой иронией. Мне лично очень сильный заряд давали поездки по Золотому кольцу. Потом мы уже читали в Евангелии: "Животворит дух, плоть не пользует нимало". Успенский собор и Дворец съездов были построены из одних и тех же материалов. Но дух-то другой. Что он, сам приходит?

– Но советские семьи и не могли воспитывать детей в религиозных традициях.

– В СССР, да и в России, принято смотреть начальству в рот. Вот статистика страшная: до отречения Николая II причащалось 95 процентов Русской армии, после – пять. И что это такое? Вы говорите: "А нас не учи-и-ли", "Нам никто не расска-а-зывал"... А что, у вас глаз нет? Почему у нас все повзрывали? Сталин со двора забирал людей – и никто не вступался. Вот это то место, где мы с вами живем! У нас все говорят: виноваты эти, эти, эти... А надо на себя пальцем показывать, а не говорить: "А нас не учи-и-ли"!..

– 9 Мая, в последний день Пасхального фестиваля, в 12 часов, одновременно в десятках соборов и храмов Москвы начнется Большой звон. Где лучше встать, чтобы больше услышать?

– Встать лучше, наверное, на набережной Москва-реки, напротив Кремля. У Большого Каменного моста где-нибудь. И Варварку будет слышно, и храм Христа Спасителя. Если шум машин не помешает.


Источник: "Новая Газета"