Лента: Общество

Издание «Эмпирический журнал однополого сексуального поведения» в 2007 году опубликовал рецензию на книгу канадки Доун Стефанович (Dawn Stefanowicz) «Out from Under: The Impact of Homosexual Parenting» (Аннотэйшн Пресс, 2007). Автор рецензии – голландский психолог Джерард ван дер Аардвиг (Gerard van der Aardweg), доктор психологии Амстердамского университета, автор книг о гомосексуализме. Мы предлагаем вашему вниманию краткий обзор этой рецензии, сделанной из ее итальянской версии, опубликованной в «Studi Cattolici».

Дочь гомосексуалиста рассказывает о своем детстве

«Меня зовут Доун Стефанович. Я росла в Торонто в 60-70-х годах в семье гомосексуалиста и находилась в постоянном контакте с субкультурой «голубых», лесбиянок, бисексуалов и транссексуалов с их явной сексуальной практикой». Так представляется на своей веб-странице автор и главная героиня этой книги. «Больше всего меня беспокоит то», – продолжает Стефанович, – «что в настоящее время в спорах по поводу “однополых браков” полностью игнорируются дети».

Ван дер Аардвиг в начале своей рецензии сообщает, какой огромный интерес для него, как для исследователя и эксперта в этой области, имело прочтение этого автобиографического труда. Он объясняет, что чаще всего исследование такой материи, как отцовство гомосексуалистов осуществляется посредством изучения анкет, которые заполняют отцы-гомосексуалисты или дети, живущие в их окружении. Ван дер Аардвиг считает, что эта методика ошибочна: «Опрашиваемые вынуждены самозащищаться, поэтому не могут давать заслуживающих доверия ответов. Отцы-гомосексуалисты хотят продемонстрировать, что у них нормальная семья, а их дети не готовы или не осмеливаются сказать то, о чем думают на самом деле». Поэтому эти исследования «не показывать реальное положение вещей, а наоборот скрывать ее».

«Если вы хотите узнать правду об отцовстве гомосексуалистов», – говорит Ван дер Аардвиг, – «нужно изучать их окружение: описывать повседневную жизнь семьи с гомосексуальными отцами на протяжении нескольких лет, анализировать поведение таких отцов и их детей во взаимодействии друг с другом и наблюдать в течение многих лет развитие эмоциональных и личностных изменений их детей». Есть два способа делать это: опрашивать людей, близких к гомосексуальному окружению или детей, которые жили в этой среде в недавнем прошлом. Именно о второй группе и идет речь в этой книге.

Без отцовского внимания

Автору книги, Доун Стефанович, сейчас 40 лет, и она мать двоих детей. Но за спиной автора – груз воспоминаний детства, прошедшего в семье отца – активного гомосексуалиста.

Она, двое ее братьев и мать всегда находились под давлением сильной личности отца. Доун говорит о своей матери, как о боязливой, слабой и пассивной женщине. Она помнит ее робкой, замкнутой и принимающей любые похождения отца. А тот не любил ее и относился к ней, как к рабыне, которая «должна готовить, убирать, и удовлетворять любые его желания и капризы».

С самого младенчества, вспоминает Доун, она горячо желала отца, который давал бы ей чувство защищенности, а его у нее никогда не было. Внимание отца ограничивалось только его гомосексуальными отношениями, а все остальное было подчинено и принесено в жертву этой страсти. Дети не занимали главного места в жизни отца, поэтому все они имели проблемы с поведением, психикой и общением.

Доун вспоминает, что объектами внимания ее отца были только его сексуальные партнеры, некоторые из них подолгу, месяцами или даже годами, проживали в их доме. Стефанович упоминает в этом смысле непостоянный характер этих отношений: «Отец и его друзья имели огромное количество анонимных партнеров и предавались исключительно разнообразным видам сексуальных игр, включая групповой секс». Два отцовских товарища покончили жизнь самоубийством, после того, как тот их бросил. Стефанович так объясняет свое отношение к образу жизни своего отца: «Я воспринимала этот распущенный гомосексуализм как предательство, которое навсегда убило в нашей семье всякую надежду на счастье».

«Все вращалось вокруг него»

Джерард ван дер Аардвиг объясняет сложившуюся ситуацию обобщенно, когда говорит в своей рецензии, что «жизнь большинства гомосексуалистов, которые хотят жить как таковые, вращается вокруг одного полюса – их гомосексуальности, поэтому они не замечают страданий своих близких». Также говорит об этом и его дочь: «Все вращалось вокруг него».

«Активные гомосексуалисты стремятся сексуализировать семейную жизнь» – утверждает голландский эксперт. Стефанович упоминает об отсутствии в то время в их доме всяческой стыдливости, а главное – промискуитет отца: «Для меня промискуитет был нормой, но для себя я его не хотела. Я не могла себе представить, что однажды я выйду замуж, поэтому однажды поклялась самой себе, что у меня никогда не будет детей». Для нее «самое тяжелое чувство, которое может испытывать девочка, живущая рядом с отцом-гомосексуалистом – это невозможность увидеть в нем человека любящего, уважающего и защищающего женщин, которые есть в его жизни».

Кстати, когда Стефанович начала лечение у психиатра, доктор определил ключом к ее выздоровлению принятие своего образа женщины. Причиной этому стал развившийся комплекс неполноценности относительно собственной сексуальной идентичности: «Я была убеждена, несмотря на собственные страхи, что должна опытным путем идентифицировать свою половую принадлежность». Голландский психолог объясняет этот момент тем, что отцы-гомосексуалисты «не могут передать своим сыновьям и дочерям уверенность в своей мужественности или женственности по той простой причине, что таковая отсутствует в них самих».

Эта книга является не просто источником фактов и необходимых доводов для обсуждения отцовства гомосексуалистов и возможности усыновления ими детей», – заключает Ван дер Аардвиг, – «но и проверкой совести для отцов, которые практикуют гомосексуализм».

На протяжении всего повествования Стефанович сочувствует своему отцу, умершему в 51 год от СПИДа, но хочет донести до всех, особенно тех, кто занимает ключевые места в этом обществе, печальный опыт детей, которые живут и страдают в тех же условиях, что и она со своими братьями. На своей веб-странице она пишет: «В конечном итоге именно дети становятся жертвами и проигравшими в игре за легализацию “однополых браков”. Какую надежду я могу дать невинным, не имеющим права голоса детям? Правительства и судьи должны защищать браки между мужчиной и женщиной и запретить любые другие во имя счастья наших детей».



Перевод о. Замаро Лаоз Карлос (Архидиоцез Пресвятой Девы Марии в Астане)
Источник: "AGNUZ"


* * *


Притворство на службе идеи «разнообразия» браков

Дейл О´Лири (Dale O’Leary) – автор книг «Гендерные записки» (The Gender Agenda) и «Один мужчина и одна женщина: католический гид по защите брака» (One Man, One Woman: A Catholic’s Guide to Defending Marriage). Живет в США.

Я получил по электронной почте письмо от одной матери, обеспокоенной тем, что учительница первого класса, в котором учится ее сын, прочитала детям рассказ об однополом браке между морскими свинками, а в продолжение объявила им о своей скорой свадьбе с другой женщиной.

Такое поведение оправдывается теми, кто поддерживает в воспитании детей благоприятное отношение к однополым бракам как способ помочь детям понять «разнообразие» таких браков.

Однако, такое «разнообразие» – это троянский конь. Как только такая идея о «разнообразии» возникает на пороге школьного класса, изучение ее начинает скрывать нечто, что подрывает истинное уважение. Сторонники брачного «разнообразия» настаивают на том, чтобы так же, как мы признаем равенство всех народов, рас и вероисповеданий, мы должны уважать и разнообразие сексуальных ориентации и моделей семьи.

Да, разница есть

Активисты, поддерживающие идею «разнообразия» браков, хотят заставить учителей, учеников и родителей признать, что нет никакой разницы между семьей, состоящей из отца, матери и их детей, и другими моделями семьи, например, в случае, когда семья переживает развод или гибель одного из родителей, или когда есть только один из родителей, или родители одного пола обзаводятся детьми посредством искусственного оплодотворения или усыновления.

На самом деле различия очень велики. Потерять в детстве родных отца или мать – это всегда трагедия. Весь мир считает, что смерть одного из родителей – это удар для ребенка. Взрослые, которые пережили нечто подобное в своем детстве, вспоминают об этом, как о случае, сильно изменившем их жизнь.

Точно также, развал семьи вследствие развода негативно сказывается на детях, как бы не старались родители смягчить удар: достаточно прочитать книги Джудит Валлерштейн (Judith Wallerstein), чтобы увидеть долгосрочный эффект такого явления. А зачатие ребенка вне брака лишает его связи с отцом или делает эту связь очень слабой, и дети страдают от этого. Усыновление ребенка семейной парой может дать много чудесных преимуществ и любви, но рана остается. Усыновленные дети часто ощущают необходимость разыскать своих биологических родителей.

Добровольное лишение

Ситуация, в которой находятся дети, оказавшиеся в однополой семье, абсолютно другая, по определению: их навсегда оставили без отца или матери. Взрослые, которые сделали это, ждут аплодисментов за свое мужество. Они хотят, чтобы мир воспринял это не более чем «разнообразием», тогда как на самом деле, они лишили своих детей, любимых и любящих, самого главного: родителей противоположного пола.

Эти родители чувствуют себя глубоко обиженными, когда школа считает нормой семьи, состоящие из отца и матери. Они думают, что если школа будет продвигать идею «разнообразия» браков, то их дети не будут придавать столь важного значения отсутствию одного из родителей противоположного пола. Они обманываются. И дети это знают, а также знают, что не могут ни словом обмолвиться об этом.

В отличие от детей, чей отец умер, развелся или не хочет жениться, эти дети лишены не просто одного родителей, но и права жаловаться на это лишение. Они должны притворяться. Сторонники «разнообразия» браков настаивают, чтобы мы тоже участвовали в этом притворстве и также предали этих детей.

Несмотря на все притворство и противостояние, семья, состоящая из мужа, жены и детей – это норма, и все исследования показывают, что это лучшие условия для воспитания ребенка.

Притворство не помогает

Что же мы можем поделать с детьми, пережившими трагическое отлучение от одного из своих биологических родителей? Притвориться, что не видим их страданий – это не решение проблемы. Я помню, как однажды проводила урок религии, часть которого была посвящена словам Иисуса о разводе. На первом ряду сидел мальчик, чей отец недавно бросил его мать из-за более молодой и привлекательной женщины. У меня были некоторые сомнения, но я все же сказала то, что должна была сказать. Тогда мальчик поднял руку и спросил: «Значит, Иисус не любит разводы?». Я ответил утвердительно. «Хорошо» – сказал он. По выражению его лица было понятно, что мальчик немного успокоился, потому что все окружающие взрослые извиняли поступок отца, но хотя бы Господь разделял злость мальчика.

Существует множество других форм «разнообразия» брака, которые являются настоящей трагедией: алкоголизм или потребление родителями наркотиков, насилие над одним из супругов или детьми, хронические заболевания организма или психики, людопатия, принудительное использование или подчинение человека, выходящие за пределы нормы. Каждый учитель знает, что дети приходят в школу со своим грузом. Мы не просим их притворяться. Мы не рассказываем им сказки о счастье в семьях, где есть насилие. Мы уважаем их частную жизнь и стараемся превратить школу в убежище, где ребенок может укрыться от семейных проблем, которые не в состоянии контролировать.

Притворяться, что все модели семьи равны – значит отрицать существующий детский опыт. Желание иметь отца и мать горячо пылает в каждом человеческом сердце и никакое воспитание идеи «разнообразия» браков не в силах погасить это пламя. Пропаганда этого «разнообразия» ведет лишь к тому, что пострадавшие дети чувствуют свою вину за любовь к тем, кого, по мнению некоторых образованных ловкачей, любить не должны.


Дейл О´Лири
Перевод: о. Замаро Лаоз Карлос (Архидиоцез Пресвятой Девы Марии в Астане)
Источник: "AGNUZ"