Лента: Общество

На втором этаже, под самой крышей Стокгольмской биржи в Старом городе, расположились секретариат и Нобелевская библиотека Шведской академии. Архивариус Микаэла Хольмстрем запирает приходящих для работы в архив в конференц-зале на лестничной площадке и берет подписку о выдаче документов на просмотр. Никаких ксерокопий – только заметки в блокноте. Оказывается, что получить в руки оригиналы конца XVII – начала XVIII вв. в Военном архиве шведской столицы легче, чем эту папку лишь 50-летней давности здесь.

Шведская академия была основана королем Густавом III в 1786 году. Создана она по образцу Французской академии и число мест в ней ограничено -- в Швеции их даже меньше, чем во Франции — 18, а не 40. Пожизненными членами этого уважаемого собрания становятся известные писатели, учёные и общественные деятели, произведения которых снискали признание и уважение. Как и во Франции, членство в Шведской академии — высшее достижение в плане престижности на национальном уровне даже для самого маститого литератора.

Главная задача членов академии — сохранение норм, "чистоты, силы и тонкости шведского языка", говорится в учредительных документах. Девиз — "Талант и вкус". Академия издает, в частности, два нормативных словаря: однотомный "Шведский академический словник" и многотомный "Шведский академический словарь", работа над которым начата в 1898 году, и, согласно планам, должна быть завершена в 2017 году.

Известна Академия все же, в первую очередь, не словарями, хотя эти издания и выглядят прекрасно. Ежегодно, в соответствии с завещанием Альфреда Нобеля, Академия присуждает Нобелевскую премию по литературе. Делается это с 1901 года.

Кандидатуры на эту – пожалуй, самую спорную номинацию -- имеют право предлагать члены академии и аналогичных учреждений других стран, профессора литературы и лингвистики, лауреаты премии предыдущих лет и председатели писательских организаций.

Каждый год в октябре члены Шведской академии рассылают 600-700 приглашений коллегам в разных странах с тем, чтобы те предложили имена своих кандидатов на получение Нобелевской премии. Сделать это они должны до 31 января, чтобы Шведская академия в течении весны смогла определить в этом списке, сегодня обычно состоящем из 350 имен, сначала 20 наиболее достойных писателей, а потом сократить его до 5. За лето члены Шведской академии еще раз должны ознакомиться с творчеством номинантов, чтобы обсудить их кандидатуры осенью. Новый лауреат выбирается голосованием на заседании за полтора часа до его обнародования.

Происходит все это в обстановке строжайшей тайны, а самым "горячим" кандидатам даже присваиваются "литературные псевдонимы" – чтобы никто из посторонних не догадался, о ком идет речь. Все документы имеют гриф секретности – на 50 лет, пока особым решением академии не будет принято постановление о передаче их в общедоступную часть архива.

В январе 2009 года, сообщил корр. ИТАР-ТАСС постоянный секретарь Академии Хорас Энгдаль, она рассекретила архивы, касающиеся присуждения награды в 1958 г. поэту, писателю и переводчику Борису Пастернаку. Поскольку присуждение премии обросло столькими слухами и легендами, этого события ждали многие литературоведы и журналисты, интересующиеся биографией лауреата.

Согласно мотивации Нобелевского комитета, Пастернак удостоен премии "за выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и в области великой русской прозы". Широко известно, что он был вынужден отказаться от премии под угрозой высылки из страны. Шведская академия признала отказ Пастернака от премии вынужденным и в 1989 г. вручила диплом и медаль его сыну.

Два года назад сразу в нескольких русскоязычных СМИ прошла информация, что одним из условий Нобелевского комитета по присуждению премии Борису Пастернаку была публикация романа "Доктор Живаго" на русском языке. Этому, якобы, способствовали агенты ЦРУ, которые провели спецоперацию: в одном из аэропортов разведчики похитили на два часа чемодан с текстом романа и сделали его фотокопию. В итоге "Доктор Живаго" вышел в свет в США, и писатель получил премию. Секретность вокруг операции была такова, что историю публикации романа и роль в ней ЦРУ самому Борису Пастернаку была неизвестна. Подтверждения этих "фактов", хотя бы косвенных, ждали и от архивов Нобелевского комитета.

В первые дни нового, 2009 года, в европейской прессе появилось несколько публикаций о событиях, связанных с присуждением этой премии. 7 января мадридская газета "АВС" опубликовала сенсационную статью о том, что в 1958 году ЦРУ имела своего человека в Шведской академии, которым был никто иной как ... генеральный секретарь ООН /1953 – 1961 гг./ Даг Хаммаршельд. Правда, каких-либо подтверждающих эту версию доказательств или документов газетой "АВС" на ее страницах предъявлено не было.

Чуть позднее, 9 января, итальянская газета "Ла Стампа" опубликовала статью журналиста Франческо Саверио Алонцо, который, ссылаясь на архивы академии, утверждает, что в 1958 году к получению Нобелевской премии по литературе был как никогда близок известный итальянский писатель Альберто Моравиа. Неожиданную горячую поддержку со стороны постоянного секретаря Академии Андерса Эстерлинга получила однако кандидатура Бориса Пастернака, что вызвало удивление у его коллег. В 1957 году, говорит Алонцо, как самого выдающегося советского писателя столетия его вдруг представил член Нобелевского комитета, писатель Харри Мартинсон. Алонцо утверждает, что при обсуждении кандидатур стрелка весов склонялась в пользу Альберто Моравии, произведения которого были хорошо известны в Швеции, а "Доктор Живаго" тогда еще не был опубликован. Он приходит к выводу, что имя Пастернака вновь стало популярным, когда на Западе узнали, что роман "Доктор Живаго" запрещен в СССР и что рукопись была похищена с целью опубликования в Италии. В конечном итоге Академия, в которой действовали эмиссары ЦРУ, стремившиеся противодействовать избранию коммуниста Моравия, пишет итальянский журналист, сделала выбор в пользу Пастернака и возвеличила писателя-диссидента.

К сожалению, корр. ИТАР-ТАСС так и не удалось дозвониться до Франческо, чтобы спросить, какие именно из представленных в архивах Шведской академии документов привели его к умозаключениям, сделанным в статье. В действительности, имеющиеся материалы не оставляют места для столь широкого полета фантазии.

Архивариус Микаэла Хольмстрем предоставила папку, включающую в себя списки номинантов 1957 и 1958 гг., пояснительные записки шведских литераторов относительно творчества Пастернака в 1947-1958 гг., письма с предложениями по номинациям и высказывания членов Нобелевского комитета по поводу кандидатур. В зале, в котором на стульях вдоль стен расставлены большие фотопортреты нынешних членов Академии, чтение этих документов приобретало какой-то особый смысл.

Согласно архивным данным Шведской академии, в 1957 году кандидатура Пастернака – за его поэзию и переводы – была предложена членом Нобелевского комитета, писателем Харри Мартинсоном. Письменного объяснения относительно кандидатуры в архивах нет. Как пояснили эксперты, члены академии обычно делают заявки устно. Сам Мартинсон получил премию в 1974 году.

В списках также значатся имена Лиона Фейхтвангера, Жан- Поля Сартра, Альберто Моравии, Роберта Фроста, Сэмюэла Беккета и еще 43 достойнейших поэтов и писателей того времени. Но в отношении Пастернака 17 сентября того же года постоянный секретарь Шведской академии Андерс Эстерлинг пишет так: ".. не принадлежит к поэтам, которые могут рассчитывать на отклик в народе, и присуждать ему премию сразу после Хименеса /испанский поэт, лауреат премии 1956 г. – прим. ИТАР-ТАСС/ покажется мировому общественному мнению слишком односторонним выбором. Было бы, конечно, также желательно, чтобы предложение исходило с родины писателя". Пастернак значится среди 4-х финальных кандидатов академии – наряду с датской поэтессой Карен Бликсен и французским писателем Андре Мальро. Лауреатом Нобелевской премии того года в результате стал французский философ-эссеист Альбер Камю.

Интересны мнения академиков о представленных кандидатах. Американский поэт Роберт Фрост, указывается в записках, "несомненно может считаться одним из величайших поэтических созидателей, но его возраст стал главным препятствием". О Жан-Поле Сартре – "прочность и историческое значение его философских идей требуют более надежного обоснования". Напротив фамилии Фейхтвангера стоит короткое "предложение отклонено".

В 1958 году кандидатура Бориса Пастернака официально была предложена профессорами Ренато Поджоли, Хэрри Левином /Гарвард/ и Эрнстом Симмонсом /Колумбийский университет, Нью-Йорк/ – в том числе и за роман "Доктор Живаго". Рядом – имена получившего премию в 1965 г. Михаила Шолохова /"какого-либо нового труда, который мог бы сделать предложение актуальным, не было и в этом году", – пишет о нем Эстерлинг/, Жоржа Сименона, Грэма Грина, Жан-Поля Сартра, Теннесси Уильямса, Джона Стейнбека. В "финальную тройку", вместе с Пастернаком вошли все та же Карен Бликсен и итальянский писатель Альберто Моравиа.

К этому времени постоянный секретарь Академии уже прочитал роман "Жоктор Живаго", вышедший на итальянском языке годом раньше. "Я не вижу иного, чем это художественно замечательное, интенсивно пережитое произведение, которое посредством своего чистого и могучего духа, вознесшегося над политической борьбой партий и, скорей, антиполитическими целями, в необычной степени отвечает требованиям, которые с самого начала были поставлены перед Нобелевской премией по литературе. ... В этом случае Академия может принимать решение с чистой совестью, невзирая на временное затруднение, состоящее в том, что роман Пастернака пока еще не издан в СССР", – пишет Эстерлинг 25 сентября того же года.

Архивные отзывы о других творцах также являют собой образец витиеватого языка, используемого шведскими литераторами. Грэм Грин – "никакого нового интересного произведения нашему внимание не было предложено". Теннесси Уильямс – "ни одно из его произведений до сих пор не отвечает высоким требованиям, которые должны предъявляться". О Джоне Стейнбеке – "его последние произведения указывают на спад и не предлагают образца силы, которые могут сравниться с его лучшим произведением – "Гроздья Гнева". Об Альберто Моравии – "его холодно- элегантное, трезво анализирующее искусство рассказа все больше и больше заявляет о себе, как наиболее характерное для современности.... К сожалению, шведские переводы не отдают должного его искусству стиля".

Среди документов в подразделе "предложения" хранятся машинописные письма-номинации, датированные 1946, 1947, 1949 годами – от профессора Сесила Мориса Боура из Оксфорда, который переводил Пастернака на английский. В них он говорит, что русский поэт – "величайший современный поэт Европы" и что он "не делает скидок на политические требования". В 1948 и 1950 гг. Пастернака номинирует член академии Мартин Ламм.

Интересной оказалась папка, датированная 1958 годом, где, кроме вышеупомянутых номинаций, лежат еще два письма, поддерживающих кандидатуру русского поэта – от профессора Кэмбриджа Романа Якобссона /"... стихи Пастернака показывают редкую силу поэтического воображения, поразительное разнообразие новых и оригинальных приемов в образности, ритме и рифме, и тонкий символизм, несущий глубокую философскую нагрузку"/ и профессора русской и балканской истории в Оксфорде Дмитрия Оболенского. Именно последний, хорошо знакомый с творчеством своего соотечественника на языке оригинала пишет: "Широкий интерес, который "Доктор Живаго" вызвал в мире, объясняется, на мой взгляд, в большой степени качеством прозы автора".

Интересно, что два последних письма в список официальных номинантов не попали: они пришли в академию уже после окончания официального срока подачи заявок – 14 и 27 февраля.

После того, как имя Пастернака появилось среди номинантов в первый раз, эксперт-славист Антон Калгрен представил академии 49-страничный труд о творчестве русского поэта. Там автор, отдавая дань новаторству и высочайшему мастерству пера поэта, пишет, что "первый советский кандидат несомненно является наиболее эксклюзивным из всех русских писателей", для обычного читателя он "наименее доступен" и "существует не так много писателей, которые написали так много доступного столь немногим".

Одиннадцать лет спустя Андерс Эстерлинг, после чтения "Доктора Живаго" пишет, что "67-летний Пастернак является одним из самых выдающихся поэтов новой России" и сравнивает произведение с "Войной и миром" Толстого. Постоянный секретарь академии считает, что "своей богатой документацией, своей интенсивной местной окраской и своей психологической откровенностью это произведение в любом случае является убедительным свидетельством того, что силы литературного созидания в России не угасли. Не хочется думать о том, что СССР всерьез будет препятствовать изданию романа на родине".

Таким образом, из архивных документов Шведской академии видно, что при первых номинациях Пастернак "не набрал" достаточного количества "очков" за свою поэзию и переводы, но роман "Доктор Живаго" стал тем завершающим штрихом, который убедил Нобелевский комитет в правильности выбора. Никаких требований по публикации романа на русском – хотя бы и за рубежом – члены академии не предъявляют. Поэтому появившиеся в последнее время в европейской прессе публикации о причастности к Нобелевской премии американских спецслужб, напечатавших роман и оказавших давление на комитет, не имеют документального подтверждения в Стокгольме. Из материалов также не следует, что Нобелевский комитет каким-то образом склонялся в сторону Альберто Моравии и что поддержка кандидатуры Пастернака постоянным секретарем вызвала какое-либо удивление у остальных академиков.

"Я ни на секунду не верил в гипотезу, что Даг Хаммаршельд мог быть вовлечен в какую-либо акцию ЦРУ, – прокомментировал корр. ИТАР-ТАСС эти утверждения постоянный секретарь Шведской академии Хорас Энгдаль. – Я никогда не верил и в то, что Пастернак мог целенаправленно использовать американские разведслужбы, чтобы напечатать свою книгу на Западе. Слухи последнего времени мрачным образом кажутся продолжением клеветнической кампании, которая в 1958 году была направлена против писателя. Нужно помнить, что буйные предположения по поводу неприсужденных или присужденных премий происходят часто. Мы достаточно закалены таким положением!"

Источник: "Компас" ИТАР-ТАСС
При полном или частичном использовании данного материала ссылка на rodon.org обязательна.