Лента: Общество

В марте нынешнего года Борису ГРАЧЕВСКОМУ исполнится 60 лет. А в прошлом году он отметил 40-летие своей творческой деятельности. За это время на Киностудии имени Горького он проделал путь от грузчика до художественного руководителя всенародно любимого юмористического киножурнала «Ералаш». Ровно 40 лет спустя (16 ноября 2008 года) Борис Грачевский приступил к съемкам своего первого полнометражного фильма «Крыша», социальной драмы о школьниках и их родителях.

– Борис Юрьевич, не страшно было запускаться с фильмом, ведь сейчас, наоборот, многие проекты закрываются или останавливаются на неопределенное время?

– Страшно тому, у кого бюджет 8–10 миллионов долларов. А у меня бюджет копеечный. Доказываю всем, что могу снять за те копейки, что мне дало государство. В крайнем случае, заложу квартиру и досниму. Я упертый, доведу это кино. Один раз установил рекорд – 27 часов, не вставая монтировал кино, просто выхода другого не было. Нужно было фильм срочно сдать в эфир. Так что батареек у меня хватает. И что я хочу, то и делаю. Каких артистов я хотел, те у меня и снимаются.

– Но в условиях кризиса это очень рискованно...

– Кинематографу может помешать только кризис души. У меня его нет. Хочу, чтобы меня услышали, меня поняли, хочу достучаться до каждого. Стараюсь делать так, чтобы каждый кадр дышал проблемой.

– Почему свою первую полнометражную картину вы решили снять о детях? Нет ли усталости от этой темы?

– Нет, потому что в нашей жизни слишком мало времени уделяется детям. Это кино не для детей, а о детях. В центре сюжета – три 12-летние девочки. У каждой свои проблемы в семье, и эти проблемы выгоняют девочек на крышу. И виноваты все по чуть-чуть. Потому что все заняты собой, заняты чем-то другим. А я всегда говорил, что самое главное – внимание к ребенку и любовь. Картина абсолютно взрослая, там много взрослых вещей и есть даже некоторое подсматривание за детьми, которое совсем не для детского взгляда. Взрослые понимают, что они об этом говорят, но никогда этого не видели. Вот я это открываю. Это касается и половых вопросов, сексуальных, что их мучает, особенно в 12 лет, когда они внятно не понимают что к чему. В общем, некий шок у зрителей будет. Это та самая правда, которая всех нас раздирала, когда мы были в этом возрасте. Но в этом нет скабрезности, это абсолютно чисто. И никогда в жизни меня какая-то скабрезность не интересовала.

– Да, но большинство, наверное, ждало от вас скорее комедию, чем драму…

– Я люблю шутки и сам с удовольствием шучу. Но вообще я грустный человек, пишу грустные рассказы, стихи. Сочиняю разные фразы. Например: «Главное не сколько тебе, главное – как тебе».

– Недавно в Москве прошел российский фестиваль кинокомедий «Улыбнись, Россия!» Ваш «Ералаш» тоже принимал в нем участие?

– Да, а президент этого фестиваля Алла Сурикова, мой старый друг, и именно ей принадлежала идея создать сатирический детский киножурнал, которым впоследствии и стал «Ералаш».

– А скажите честно, вы много за последние два-три года видели хороших российских комедий?

– Нет, совсем нет. Видел несколько плохих, которые и называть не хочу. Вообще, этот жанр любим народом, но делать его очень тяжело, никто не пишет сейчас сценариев для хороших кинокомедий. Куда-то все делось. Телевизор захватил талантливых ребят, которые там с утра до вечера пашут. Сейчас я сам снялся в комедии «Вся прелесть любви» у Максима Воронкова, сыграл еврейского папу. Такая трэш-комедия. Должна быть смешная, не знаю что получится.

– Следите за отечественным кинопроцессом? Что из последнего, недавно увиденного произвело впечатление?

– Посмотрел фильм «Стиляги». Очень любопытное кино. Только не знаю, будет ли это интересно современному зрителю, потому что даже Валера Тодоровский понятия не имеет, кто такие стиляги. Да и я уже не застал их! Но это очень яркая, сочная картина.

– А фильм Валерии Гай Германики «Все умрут, а я останусь» видели? Он ведь по теме перекликается с вашей картиной, героини – тоже современные школьницы со своими подростковыми проблемами, непонимание в семье со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Видел. Любопытное кино, жесткое, жестокое. У меня совершенно другое кино, абсолютно ничего похожего. В нем присутствует некая жесть, но совсем другого характера. Ни маму, ни папу никто не посылает.

– А как вы вообще к мату в кино относитесь?

– Плохо. Когда иногда одно слово проскочит, еще ничего, но когда весь фильм этим перегружен… «Все умрут, а я останусь» эпатажное кино. Но талантливая работа. И у нее взрослые артистки играли, а я-то работаю с детьми. И это не так просто! Пять тысяч детей прошли пробы. Я, человек, который с детьми «король горы», никак не мог найти то, что мне нужно.

– К вам часто подходят взрослые дяди и тети со словами «мы выросли на ваших фильмах»?

– Часто. Очень часто. Я крайне редко бываю в ночных клубах, но иногда загляну и там подчас подходят ко мне обкуренные, обпитые ребята и говорят: «Спасибо вам большое за наше детство». И я вздрагиваю от таких признаний.


АЛЕКСАНДРА ИВАНОВА
Источник: "Новые Известия"