Лента: Общество

Победа 13-летней Ребекки Силфон (Sealfon) в национальном конкурсе учащихся на лучшее владение английской грамматикой и правописанием в 1997 году привлекла внимание всей Америки к феномену, получившему название homeschooling («домашнее обучение»). Среди 245 участников национального конкурса Ребекка была одним из 17 детей, обучавшихся дома. Недовольство государственной системой школьного образования еще в середине 1960–1970-х годов заставило большое число американских семей задуматься над тем, как дать своим детям образование лучшее, чем то, которое предлагает школа. В результате этих «раздумий» родители стали забирать своих детей из школ, взяв на себя ответственность самостоятельного обучения их дома. Неуклонно растущая с тех пор популярность домашнего обучения является отражением глубокой неудовлетворенности американских семей существующим в США формальным обучением детей в большинстве школ.

Мне, педагогу с 35-летним стажем, проведшему 25 лет жизни за границей, довелось не только наблюдать, но и лично работать в системе западного школьного образования. То, с чем мне пришлось столкнуться в таких высокоразвитых странах, как Австралия и Америка, подтверждало общее мнение о растущих проблемах современной школы на Западе. Ответы на многие вопросы, возникавшие у меня в ходе педагогической деятельности, я неожиданно получила, когда была приглашена работать непосредственно в структурах домашнего обучения в США. Меня, педагога и человека верующего, глубоко заинтересовал этот подход к образованию детей. Согласитесь, человеку, который вырос и получил образование в СССР, было поначалу странным услышать о таком смелом и необычном методе обучения. Он активно развивается именно на Западе, и хочется поближе познакомить российского читателя, особенно верующих родителей, с ним.

А так ли уж нова идея образования детей в домашних условиях? Может быть, это «хорошо забытое» наследие прошлого? И если так, то приложимо ли оно к современной системе образования?

Итак, начнем «от противного» – с истории возникновения обязательного школьного обучения в Европе. Самое ранее упоминание об общедоступных школах можно найти в истории Шотландии середины XVI века. В середине XVII и начале XVIII веков такие школы уже стали обычным явлением в немецких герцогствах Гота, Каленберг, а также в Пруссии. Появление этих школ не было случайностью. В те далекие времена дети и знати, и бедняков учились дома, и, возможно, многие учились «чему-нибудь и как-нибудь». Тем не менее, родители по мере сил и возможностей старались дать детям образование, которое помогло бы им стать полезными членами общества и в будущем устроить свою судьбу. Вполне закономерно, что дети из богатых семей имели больше шансов получить лучшее образование, чем дети из бедных слоев населения. Именно поэтому учителя-энтузиасты стали собирать детей в маленькие группы-«классы», где дети бедных могли приобщиться к тем же знаниям, что и дети из высших сословий. Такие группы стали называться публичными школами. Возникнув на немецкой земле и завоевав себе определенную репутацию и влияние, публичные школы стали появляться и в соседних странах – Австрии, Франции, Словении, Англии и Ирландии. Там стали не только открывать публичные школы, но и делать обучение в них обязательным. Почему обязательным? Скорее всего, это делалось с целью оградить школы от возможности их произвольного закрытия и роспуска детей. Но со временем стало очевидным, что обязательное образование служит интересам всего общества и государства. Именно поэтому случалось, что короли, герцоги, состоятельные люди жертвовали свои средства на содержание этих школ. Хотя делали они это еще и проводя в жизнь христианскую идею благотворительности, заботы о благе подданных.

В Соединенные Штаты Америки практика создания публичных школ пришла из Европы во второй половине XVIII столетия. Американские дети, как и дети в Европе, учились в основном либо в небольших частных школах, либо дома – кто как мог. Родители, получившие хотя бы начальное образование, старались любыми способами вырастить детей мало-мальски образованными. Издававшиеся элементарные учебники раскупались нарасхват. Так, издательство «Гризуолд» в 1828 году выпустило пособие, которое называлось «Обучение у камина» («Fireside education»). В 1863 году появился учебник Уоррена Бартона «В помощь детям, обучающимся дома» («Helps to education in the homes of our country»). Издавался журнал «McGuffey readers», который широко использовался учителями и репетиторами.

Именно в этот период широкого распространения частного репетиторства уровень национальной грамотности достиг своего пика. Однако не все родители могли позволить себе обучение детей дома. Учреждение публичных школ стало насущной необходимостью американского общества. Впервые закон об обязательном школьном образовании обсуждался еще в 1789 году в штате Массачусетс, но только в 1852 году была официально принята так называемая программа обязательного школьного обучения.

Вскоре программа стала постепенно распространяться и на другие штаты. Однако уже в 1912 году профессор Тафтского университета А.А. Берли в своей книге «Школа в твоем доме» («The school in your home») писал, что за время внедрения массового школьного обучения было допущено много профессиональных ошибок, приведших к недостаткам и, как следствие этого, к широкому недовольству родителей, обращавшихся к А.А. Берли за советом, как учить детей в домашних условиях. Как видно из истории образования, система обязательного массового школьного обучения с самого начала имела свои плюсы и минусы. Плюсы – во вседоступности публичных школ, минусы – в той уравниловке, которая неизбежно появляется в системе всеобщего образования.

Беря свое начало от скромных сельских школ, американская национальная система образования постепенно разрослась до современных гигантских размеров, обретя статус государственной машины. Сегодня около 55 миллионов американских школьников посещают 85 тысяч государственных и более чем 26 тысяч частных школ. Казалось бы, цель достигнута: учатся все, это обязательно и полезно всем детям и их семьям. Деньги на содержание школ поступают на постоянной основе, поскольку образование стоит на первом месте в бюджете большинства штатов. Тем не менее, затраты на содержание государственных школ не снижают растущего недовольства ими со стороны родителей и школьников. Согласно данным Института Гэллапа, 45 % опрошенных дали государственным школам самую низкую оценку. В чем же дело? Что не устраивает родителей и школьников?

Институт Гэллапа объясняет эту неудовлетворенность двумя причинами. Первая: значительная часть выпускников американских школ оказывается малообразованными, и вторая как следствие первой: процент поступления выпускников в вузы крайне низок. К примеру, по математике американские школьники 7–8 классов намного отстают от своих сверстников в таких странах, как Япония, Корея, Германия, Англия. Не случаен и тот факт, что американские предприятия и компании тратят миллиарды долларов на обучение своих безграмотных работников элементарным знаниям, которые те обязаны были получить в стенах школы. Большую тревогу, согласно данным того же опроса, вызывает высокий уровень преступности в школах. В школьной среде открыто продаются наркотики, учителей и учеников грабят, в раздевалках часто находят самодельные бомбы.

Согласно статистическим данным, опубликованным в журнале «Metropolitan life» в 1993 году, 10% учителей и 25% учеников подвергались насилию в стенах школы. К концу столетия эти цифры возросли более чем в 2,5 раза. А сегодня Америка и весь мир ужасается известиям о массовых убийствах в стенах школ и университетов, совершенных руками тех же школьников и студентов. Никакие массовые государственные программы типа «Скажи наркотикам “нет”» не могут остановить рост наркозависимости в среде школьников до тех пор, пока другие государственные структуры пытаются легализовать марихуану как «средство, обладающее лекарственным свойством и полезное для употребления». Никто не может остановить рост преступности молодежи в школе, пока школа не видит прямой связи между тем, что подросток смотрит по телевидению или слушает по радио, и тем, как он себя ведет.

Известный христианский детский психолог доктор Джеймс Добсон в своих статьях приводит три основных фактора, ставших причинами высокого уровня преступности среди американской молодежи. Первый – духовная пустота, которая возникла в результате отхода многих американских семей от Церкви и от Бога, что привело к утрате нравственных позиций в жизни. Усилившийся рост атеизма принес ложное убеждение в том, что нет никаких абсолютов, никаких истин, никаких этических норм. Забвение духовно-нравственных истин привело многих американцев к тому, о чем в конце ХIХ века писал Ф.М. Достоевский: «Если Бога нет, все позволено».

Вторая причина, на которую указывает Дж. Добсон, – токсичная среда современной масс-культуры. Согласно статистике, американский ребенок ко времени, когда он заканчивает начальную школу, успевает увидеть более 8 тысяч убийств и 100 тысяч других актов насилия на телеэкране. Образы насилия, жестокости, ненависти пронизывают всю массовую, ориентированную на молодежь культуру – кино, телевидение, интернет, видеоигры и особенно рок-музыку. Думается, что этот факт неоспорим. И, тем не менее, никто, кроме верующих, не осмеливается заявить об этом вслух, ведь все упирается в деньги. Кто посмеет поднять руку на такой доходный бизнес? Но самое главное то, что развлекательная индустрия целиком и полностью нацелена на подрастающее поколение. Именно молодежная аудитория приносит баснословные прибыли, и именно молодежь оказывается главной жертвой беспощадной, не щадящей душу продукции.

Джин Эдвард Вейт, профессор университета Конкордия, пишет: «Сегодняшняя популярная музыка, изготовляемая для молодежного рынка, в целом отвергает любой авторитет, прославляет внебрачные половые отношения и возводит физическое удовольствие в ранг единственного вида добра. Иногда эта музыка идет дальше, откровенно упиваясь злом».

Третья и самая главная причина – разрушение традиционной семьи в Америке, сопровождающееся огромным числом разводов, внебрачных сожительств, внебрачных детей, матерей-одиночек. Дети растут оторванными от родителей, от своих корней. Они ищут замену родительской опеке, заботе, родительскому авторитету в других местах, прежде всего у своих сверстников. Молодежные банды в Нью-Йорке, Чикаго и Лос-Анджелесе, любая тоталитарная секта образовываются именно по этой причине.

Из-за этой культурно-образовательной сумятицы, в которой оказалась вся страна и особенно сфера воспитания подрастающего поколения к концу ХХ столетия, многие родители, так и не дождавшись желанных реформ, взяли решение проблемы в свои руки. Обязательному формальному школьному обучению было противопоставлено домашнее, которое как магнит продолжает притягивать к себе внимание широкой американской публики.

Так что же такое современное домашнее обучение и чем оно лучше обязательного школьного? Определение, данное одной из энциклопедий, звучит предельно просто: «Предпочтительное воспитание детей школьного возраста в домашних условиях в противовес обязательному обучению детей в школе».Похоже, что американские родители, поразмыслив над нынешним положением дел, пришли к выводу: «Детям спокойней дома».Что можно возразить родителям, чьи дети каждый день могут подвергнуться любому роду насилия, вплоть до потери жизни? Но главным доводом в пользу домашнего обучения стало то, что оно лучше обеспечивает творческий индивидуальный подход к обучению каждого ребенка. Кроме того, ребенок свободен от ненужного стресса, которому он неизбежно подвергается при конфликтных ситуациях, возникающих в школе.

В середине прошлого столетия сторонники домашнего обучения вновь выдвинули давно забытый тезис о том, что классом для ребенка является весь мир. Вот что написал по этому поводу Джон Лайон, профессор Рокфордского института: «Учеба в школе в основном касается того, что происходит в школе, в то время как образование человека происходит повсюду. Везде, где природа, с которой мы родились, напитывается соками, соединяющими ее с основными корнями человечества, такими, как дом, церковь, соседи, друзья, СМИ, торговые и другие общественно-государственные организации, страна в целом… Все становится для нас образовательными университетами». Точнее не скажешь.

Отвергнув современные педагогические теории, сторонники домашнего обучения твердо верят, что ребенок, обучающийся и воспитывающийся дома, а потому тесно взаимодействующий с окружающей его социальной средой, в социокультурном отношении будет более развит, чем дети, получающие нагромождение абстрактных знаний в школе и полностью оторванные от реалий дома. Американская история пестрит доказательствами в пользу этого мнения. Президент Америки Вудро Вильсон, изобретатель Томас Эдисон, художник Эндрю Уайт, писательница Перл Бак, а также отцы-основатели американской республики – все учились дома. Эти известные на весь мир люди стали своего рода пионерами в области домашнего обучения, и их жизнь служит подтверждением вышесказанного.

Семена, породившие современную американскую систему домашнего обучения, посеяли в середине прошлого века независимо друг от друга два человека: Джон Холт и Рэймонд Мур.

В конце 60-х – начале 70-х годов прошлого века в дискуссиях о государственной системе образования был поставлен вопрос об усилении автономии школ с одновременным расширением прав учителей и родителей. Инициатором этого необычного тогда подхода был Джон Холт, учитель одной из крупных частных школ. В конце 60-х годов он высказал мнение, что во многом неудача школ, при несомненном желании улучшить образовательную систему, лежит в самой идее учреждения школ. В ходе своей деятельности Холт стал рьяным критиком всей системы обязательного школьного обучения. Резкие высказывания Холта буквально вытолкнули его на арену популярных телепередач и сделали частым гостем на главном телешоу страны «Сказать правду» (похожая есть и на российском ТВ – «Пусть говорят»). Холт написал несколько статей для журнала «Life», в которых он говорил об отсутствии гуманного отношения к школьникам даже, казалось бы, в школах с достаточно либеральным подходом к обучению. Он также писал: «Если рассматривать систему обязательного школьного обучения в ее чистом виде, согласитесь, что, когда государство предписывает вам проводить 180 дней в году по шесть и более часов в одном и том же месте на протяжении долгих лет и делать то, что вам говорят другие люди, вы почувствуете, что ваши гражданские права сильно нарушаются».

В 1967 году Холт издал книгу «Как учатся дети» («How children learn»), где он пытался наглядно изобразить учебный процесс в школе и объяснить, почему, по его мнению, школа тормозит процесс обучения. Будучи профессиональным педагогом и наблюдая, как другие учителя принуждают детей заучивать правильные ответы на вопросы, снижая тем самым их интерес к самостоятельному обучению, Холт говорил о том, что механическая зубрежка снижает и сводит на нет непосредственную детскую любознательность, программируя ребенка на пассивное восприятие знаний и отношение к жизни в целом. Соображения на этот счет Холт изложил в другой своей книге «Как дети становятся неудачниками» («How children fail»), где писал, что школы воспитывают будущих законопослушных, но крайне ограниченных граждан. Он видел в школьном расписании занятий схему жизни будущих граждан, которая выразится в своевременной уплате налогов и подчинении властям. Холт сравнивал монотонный школьный день с не менее монотонным утомительным рабочим днем среднего служащего. В итоге он пришел к заключению, что самым гуманным методом обучения ребенка станет возврат к домашнему обучению.

С целью распространения своих взглядов в 1977 году Холт начинает издавать журнал под названием «Растем без школы»(«Growing without schooling»). Этот журнал был предназначен прежде всего для родителей, которые решили забрать своих детей из школы. Журнал также стал органом, на страницах которого многие воспитатели и педагоги получили возможность обмениваться информацией и делиться историями из своего жизненного опыта. Подводя итоги реформаторской и по-своему бунтарской деятельности Холта, можно сказать, что он был выразителем либерального подхода к процессу обучения, который может быть назван «обучением на практике», так как в домашних условиях ребенок учится практическому применению своих знаний, в отличие от школьника, получающего в школе в основном абстрактные знания. Последователи Джона Холта назвали этот метод «отучением от школы» (unschooling).

Свое кредо относительно домашнего обучения они выразили следующими словами: «Самым ценным и важным в домашнем обучении является не то, что это обучение лучше школьного, а то, что оно не школьное. Дом не какое-то искусственное место, как учебные заведения, где все придумано для обучения и где ничего не происходит, кроме процесса абстрактного обучения. В отличие от школы, дом служит естественным, органичным, центральным и фундаментальным человеческим учреждением, которое было, есть и будет основой всех человеческих учреждений». Идеи не такие уж далекие от библейских истин, но, тем не менее, далеко отстоящие от реалий современной жизни. Американская семья, стоящая сегодня перед необходимостью сочетать семейные ценности с резко возрастающими требованиями современной жизни, поставлена в тяжелые условия, где выбор не у всех получается одинаково удачным.

Однако Холт не учел того, что с течением времени качество школьного образования возросло благодаря применению разнообразных методов обучения. Ратуя за коренную реформу школьной системы обучения, Холт в итоге мало чего добился и был крайне разочарован, видя, что лишь немногие родители желали каких-либо радикальных перемен. Но идея домашнего обучения, выдвинутая Холтом, нашла отклик в сердцах тех людей, которым была не безразлична судьба подрастающего поколения.

Другим сторонником домашнего обучения был Рэймонд Мур, один из ведущих специалистов Департамента образования США. Почти одновременно с Холтом в конце 60-х – начале 70-х годов прошлого века супруги Рэймонд и Дороти Мур начали проводить исследования в области академического образования среди детей дошкольного возраста. Их работа опиралась на независимые исследования других специалистов и включала обработку статистических данных на базе более чем 8000 примеров, касающихся физического и умственного развития детей. Супруги Муры утверждали, что формальное школьное обучение, начатое ранее 8-летнего возраста, не только малоэффективно, но и вредно, особенно для мальчиков ввиду более медленного развития у них интеллекта.

Муры стали выступать в печати со статьями о вреде формального образования детей раннего возраста для всех сторон их развития: академической, социальной, умственной и даже физиологической. Это происходило в то время, когда школьные психологи стали настаивать на более раннем поступлении детей в школу, даже с 5-летнего возраста. В 1969 году Рэймонд Мур написал доклад, который стал основополагающим документом для легализации домашнего обучения как одного из самых широких и влиятельных образовательных движений XX века. Мур и его коллеги-единомышленники опросили более ста ведущих специалистов по вопросам образования, включая Ури Бронфенбреннера из Корнельского университета, Джона Боулби из Международной организации здравоохранения и профессора Бартона Уайта из Гарвардского университета. Эти специалисты утверждали приблизительно одно и то же: «Учитывая особенности развития нервной системы ребенка и его умственного развития, желателен более внимательный подход к его принудительно-формальному обучению». Психолог Бронфенбреннер делал ударение на то, что «запертый в рамки каждодневного формата школьного обучения, ребенок тем самым может быть подвержен чрезмерной созависимости от своих одноклассников». Эти высказывания, как никогда ранее, подтверждаются на практике сегодня, когда школьники под давлением своих сверстников совершают несвойственные им поступки, часто ведущие к преступлениям. Проведя исследования более тысячи школьных дел, Мур выбрал 20, где провел сравнительный анализ поступления детей в школу в раннем (5–6 лет) и более позднем возрасте (7–8 лет). Исходя из данных этих исследований, Мур пришел к выводу, что такие проблемы детского поведения, как гиперактивность, или такие медицинские нарушения, как близорукость и дислексия, часто бывают результатом преждевременной академической нагрузки на психику и нервную систему ребенка в виде принудительного обучения чтению и правописанию.

Многолетние исследования привели супругов к мысли об уместности более позднего приобщения детей к системе школьного образования. Они утверждали, что поступление детей в школу может быть отсрочено до 8–10-летнего, а иногда и до 12-летнего возраста. Эти утверждения заставили их сфокусировать свое внимание на дальнейших изысканиях относительно школьного формального обучения и социальной адаптации детей. Опубликованные Мурами результаты исследований вызвали у многих родителей неожиданный интерес к вопросу домашнего обучения, которое к тому моменту все более стало практиковаться в американском обществе. Похоже, что именно эти изыскания подтолкнули многих к принятию смелого решения: «А не попробовать ли мне самому взяться за образование своего ребенка?» Муры стали писать об этом, и к 1980 году издали две книги: «Home grown kids» («Дети, выросшие дома») и «Home-spun-schools» («Доморощенные школы»). Эти книги, написанные с христианских позиций, представляли, тем не менее, беспристрастный обзор двух диаметрально противоположных систем детского образования и вызвали огромный интерес у публики. Книги были распроданы сотнями тысяч экземпляров, став одновременно практическим руководством для родителей по успешному обучению детей в домашних условиях. Муры сумели сформулировать четкий, гибкий, сбалансированный подход к обучению ребенка, приспособленный к особенностям его индивидуального развития.

Конечно, в жизненных позициях Холта и Мура мало было общего. Мур, протестантский священник и миссионер, был выразителем христианского подхода к воспитанию, суть которого состояла в передаче родителями своим детям нравственно-духовных ценностей. Холт же, напротив, был атеистом и стал культовой фигурой в светском движении за домашнее обучение, которое привлекло к себе в том числе и разного рода бунтарей – от хиппи и всевозможных анархических коммун до последователей движения «Новый век» («New age»). Эти два человека завоевали себе репутацию пионеров в области реформирования детского воспитания. Они работали совершенно независимо друг от друга, и каждый из них стал выразителем озабоченности разных слоев американского общества проблемами современной системы образования, направленной скорее на обеспечение карьеры для малочисленной элиты, чем на качественное образование детей из среднего класса и малоимущих слоев населения. Хотелось Холту и Муру или не хотелось, но по воле Божией жизни этих двух людей пересеклись с одной единственной целью – привлечь внимание родителей к воспитанию и обучению детей как к одной из главных родительских обязанностей перед собственными детьми, обществом и Богом.

В середине 70-х годов прошлого столетия группы инакомыслящих семей наконец отделились от общего потока школьного образования, впервые создав широкую семейно-домашнюю систему образования. А с середины 80-х годов основными сторонниками домашнего обучения все чаще становились семьи, ориентированные на христианские ценности и на противостояние натиску и доминированию светской, мирской культуры. Благодаря публичным дискуссиям, средствам массовой информации, бесчисленным случаям судебных разбирательств и поддержке симпатизирующих им сообществ, идеи Холта и Мура смогли обратить внимание общества на то, что домашнее обучение ничем не хуже, а может быть и много лучше обязательного школьного, потому что оно возвращало американское общество в прединдустриальную эпоху, когда американские семьи работали и учились сообща, а не раздельно, как в нынешнее время.

С этого момента домашнее обучение становится одним из главных течений в системе американского образования. Возрастающая популярность подобного обучения стала доказательством правоты научных изысканий Мура, Холта и других сторонников возврата к традициям учебы дома. Один из них, доктор Брайан Д. Рэй, президент Национального научно-исследовательского института по домашнему обучению (National Home Education Research Institute, NHERI) указывает на прирост числа приверженцев домашнего обучения от 15 до 40 % ежегодно. Согласно статистическим данным этого института, число детей, находившихся на домашнем обучении, составляло в 1985 году 500 тысяч человек. В период с 1990 по 1995 годы, согласно данным Национального департамента образования США, число детей, обучающихся дома, возросло с 500 тысяч до 750 тысяч. В своем отчетном докладе сотрудник департамента образования (U.S. Department of Education) Патриция Лайнс о сложившейся ситуации пишет следующее:«Данные о росте числа детей, обучающихся дома, поступили к нам из трех независимых источников: государственных образовательных учреждений, издателей учебных программ домашнего образования и общественных ассоциаций по домашнему обучению. Поскольку каждый из этих источников не давал полной объективной картины о положении дел по этому вопросу, то эти данные были дополнены социологическими опросами семей, практиковавших домашнее обучение».Департаменту образования было над чем подумать и поработать.

Журнал «The home school market» («Магазин домашней школы») в апреле 1995 года опубликовал данные, указывающие на то, что число детей, находящихся на домашнем обучении, с 1990 года увеличилось до 800 тысяч человек и в последующие за этим 10 лет, согласно их прогнозу, будет неизменно увеличиваться. А Ассоциация юридической поддержки домашнего обучения (The Home School Legal Defense Association) утверждает, что это число стало намного выше предсказанного, и в 2005–2006 школьном году число детей, занимающихся дома, составляло уже около 2 миллионов 400 тысяч человек. Более точные данные о положении дел в сфере домашнего обучения ожидаются при опубликовании данных федеральных государственных департаментов образования. Бюро переписи населения (The Census Bureau), работающее в непосредственном контакте с Национальным центром по образовательным статистическим данным (National Center on Educational Statistics) начали включать в свои официальные отчеты данные относительно домашнего обучения. Государственные образовательные структуры не могут также отвернуться от того факта, что растущее движение домашнего обучения способствует стремительному росту связанной с этим индустрии. К примеру, издательство журнала «Practical homeschooling» («Практическое домашнее обучение») распространяет около 100 тысяч экземпляров обучающих пособий ежемесячно. А книга «The big book of home learning» («Большая книга по обучению дома»), изданная недавно тем же издательством, была распродана тиражом в 250 000 экземпляров.

Многое свидетельствует и о том, что система школьного обучения в США, формализованная и сведенная лишь к приобретению технических знаний, лишается главного в образовании – фигуры педагога, место которого в современной интерпретации занимает учитель-инструктор вместо учителя-наставника. В системе домашнего обучения роли учителя и педагога берут на себя родители или группа родителей, объединяющих свои усилия для достижения поставленных целей.

Необходимо отметить тот факт, что движение домашнего обучения вызвало много критики и неприятия со стороны таких оппонентов, как Национальная ассоциация школьных советов (National School Boards Association) и Национальная ассоциация образования (National Education Association), которые утверждали, что «над системой домашнего обучения не осуществляется надлежащий надзор». Свидетельствует ли это, что Национальная ассоциация образования считает своей прямой обязанностью осуществлять контроль над всей системой школьного образования? Если да, то согласно какому закону? А летом 1997 года на ежегодной конференции Национальной ассоциации образования была принята резолюция, которая гласила, что «все программы домашнего обучения не могут дать учащемуся полноценного образовательного опыта». Любопытное заявление, если учесть, что в резолюции никак не раскрывалось, что именно подразумевается под словами «образовательный опыт». Что бы ни понималось под этими словами, никакой образовательный опыт не может быть сопоставим с тем духовно-нравственным опытом, который дети приобретают в процессе обучения в тесном общении с родителями. Тем не менее, решение семьи основать школу в домашних условиях вызывало и вызывает множество вопросов со стороны широкой публики. Приведу несколько наиболее важных и часто задаваемых вопросов.

Один из главных вопросов: смогут ли дети, обучающиеся дома, адаптироваться к современным условиям жизни? Выражаемое специалистами системы школьного образования беспокойство по поводу трудности адаптации молодых людей в обществе во многом остается преувеличенным и необоснованным. Подростки, находящиеся на домашнем обучении, так же, как и школьники, вовлечены в разного рода «внеклассные» программы и соревнования, предлагаемые Церковью, домашними спортивными командами, скаутским движением, программами, организуемыми детскими общественными организациями.

Любопытным было исследование, которое в 1992 году провел профессор Флоридского университета Лэрри Шайерс. В своей докторской диссертации он опроверг профессиональное мнение многих учителей о том, что дети, обучающиеся дома, отстают в своем социопсихологическом развитии. В ходе своих исследований он заснял на видеопленку моменты одной и той же игры, предложенной двум группам детей в возрасте 8–10 лет. Одни из них учились в школе, другие – дома. Затем он дал просмотреть эти видеозаписи нескольким профессиональным психологам, которые не знали, по какой системе обучается та или иная группа. При изучении материала не было зафиксировано никаких различий в том, как эти дети исполняли порученное им задание. Обе группы проявили достаточный уровень самосознания и уверенности в том, как они подошли к исполнению поставленной перед ними задачи. Однако видеозапись наглядно показала, что у детей, обучавшихся дома, было намного меньше проблем с дисциплиной, чем у тех, кто учился в школе.

Другой часто задаваемый вопрос: какой тип семей выбирает домашнее обучение? Этими семьями являются американцы разных рас, социоэкономических кругов и религиозной принадлежности. По данным Ассоциации имени Холта, ее приверженцы включают, наряду с жителями больших городов, семьи, живущие в маленьких городках и на фермах. Многие отдают свои предпочтения домашнему обучению, так как принадлежат к той или иной этнической или религиозной группе. В настоящий момент имеются ассоциации в поддержку католических, иудейских, мусульманских, афро-американских групп домашнего обучения, а также ассоциация в поддержку детей-инвалидов.

Недавний опрос 5402 детей из 1657 семей, проведенный доктором Брайаном Д. Рэем из Национального научно-исследовательского института по домашнему обучению (National Home Education Research Institute) констатировал, что большинство отцов, взявших на себя ответственность за домашнее обучение, были в прошлом профессиональными бухгалтерами или инженерами (17,3 %), учителями, врачами и адвокатами (16,9 %), владельцами мелкого бизнеса (10,7 %). Согласно тому же опросу, 87,7 % матерей, которые предпочли обучать своих детей дома, назвали своим основным занятием «ведение домашнего хозяйства». Благодаря этому опросу были выявлены два основных типа семей, избравших домашнее обучение либо по идейным, либо по педагогическим соображениям. Сотрудница вышеупомянутого института Джейн Ван Гэлен отметила в своем докладе, что выбравшие домашнее обучение по идейным соображениям заявляют о себе как о религиозных консерваторах, желающих, чтобы «их дети обучались в религиозно-фундаментальной обстановке с учетом позиций политического и социального консерватизма». Те же, кого не устраивает академический уровень школьного образования, сами имеют профессиональную педагогическую подготовку и, как правило, вовлечены в деятельность профессиональных организаций, занимающихся детским воспитанием. Согласно опросу доктора Брайана Д. Рэя, 71 % опрошенных родителей заявили, что сами составляют учебные программы, которые соответствуют нуждам их детей; 84 % сказали, что их дети в своих занятиях используют компьютеры. Примечательно, что все они широко пользуются услугами местных библиотек. Независимо от того, какой метод обучения родители выбирают для своих детей, в ходе опроса становится очевидным, что предпочтение персональному (один на один) обучению отдается детям в раннем возрасте.

Следующий вопрос, который является немаловажным: является ли домашнее обучение в США легальным? В конституции Соединенных Штатов Америки и в Билле о правах ничего не говорится об образовании. Одна из статей устава Национального комитета по домашнему обучению» (National Homeschool Association) гласит: «Согласно конституции США, домашнее обучение не может быть запрещено, а потому разрешено во всех 50 штатах Америки. Однако инструкции и требования к образованию разнятся в разных штатах, а потому власти того или иного штата должны проявлять должную терпимость относительно этого метода обучения». Несмотря на факт существования Федерального департамента образования, образование в целом всегда относилось и относится в США к компетенции каждого отдельного штата. Например, в таких штатах, как Айдахо, Оклахома и Техас, к домашнему обучению относятся с большей симпатией, поэтому государственные структуры не требуют от родителей, чтобы те ставили власти штата в известность о своем решении учить детей дома. В противоположность им такие штаты, как Массачусетс, Миннесота и Нью-Йорк, строго регулируют и регламентируют образовательный процесс через утверждение всех школьных программ штатными департаментами образования, сдачу госэкзаменов и прочее. Следует также отметить, что домашнее обучение вышло за пределы США и нашло своих приверженцев в Канаде, Франции, Германии, Англии, Ирландии, Словении, Австралии, Новой Зеландии и Китае.

Еще один вопрос, который волнует сердца детей и родителей: могут ли дети, закончившие свое обучение дома, быть допущены к поступлению в вузы? Все более растущее число престижных колледжей и университетов, включая Гарвардский и Йельский, не только допускают к поступлению, но и охотно принимают в свои стены студентов, обучавшихся дома и успешно сдавших вступительные экзамены. Ввиду отсутствия школьного аттестата зрелости, поступающие из системы домашнего обучения должны представить подборку своих работ, рекомендательные письма и оценки SAT (аналог российскому ЕГЭ). Согласно данным, приведенным Вашингтонским исследовательским проектом по домашнему обучению (Washington Homeschool Research Project), все результаты вступительных экзаменов у студентов, обучавшихся дома, намного выше средних национальных показателей. В своем отчете Джон Уортс пишет: «Опасения относительно тех, кто учился дома, и их предполагаемого несоответствия академическому уровню образования подтверждения не получили». Важным свидетельством о высоком уровне подготовки детей, прошедших домашнее обучение, стал конкурс Национальной корпорации по стипендиям (National Merit Scholarship Corpоration). К конкурсу было допущено более 70 учащихся, которые прошли обучение дома. Это говорит о высоком академическом уровне подготовки, духовной зрелости и не только умении этих молодых людей адаптироваться, но и способности влиться в социальную среду. И победа Ребекки Силфон и ей подобных ребят стала тому доказательством и положительным примером.

Говоря о домашнем обучении, конечно, мы не имеем права забывать тот огромный труд многих и многих учителей, педагогов, ученых, работавших над составлением учебных программ, книг и пособий для школьного обязательного образования. Своим трудом они заложили основы всего современного образования, которое в свою очередь стало вкладом в культурно-технический прогресс человечества. Никто не может отрицать также тот факт, что практически все люди ХХ столетия, наряду со многими известными и выдающимися людьми – учеными, врачами, адвокатами, писателями, художниками, артистами, государственными деятелями – вышли из стен тех же школ. Никто не может отобрать у человека жажду знания и отказать ему в праве на ее удовлетворение. Именно этой идеей и руководствовались основатели первых школ, взяв на себя ответственность за наделение школьного образования статусом «обязательного». Тем не менее, любая система со временем приходит в упадок, и история это постоянно доказывает. Это то, что мы можем наблюдать в системе школьного образования повсеместно. Особенно способствует такому упадку уход от традиционных духовно-нравственных ценностей. Возврат к домашнему обучению как раз и стал естественной реакцией на этот упадок.

В книге Екклесиаста говорится, что солнце восходит и, пройдя полный круг над землей, возвращается к месту, откуда оно взошло. Не так ли и с обязательным школьным образованием: пройдя свой круг по странам и континентам, оно возвращается к истокам, его породившим? Не есть ли семья тот источник глубинных образовательных процессов, который зарождает в человеке жажду жизни и стремление к познанию истины? А если это так, то не семье ли, не отцу ли и матери задуматься о том, как и чему учат их детей в школе?

Ольга Ошерова
Источник: "Интернет жунал Сретенского монастыря "