Лента: Общество

Эмо (англ. еmo, сокращение от "эмоциональный") – термин, обозначающий особый вид хардкор-музыки, основанный на сокрушительно сильных эмоциях в голосе вокалиста. Отличительные особенности этого стиля – манера вокала, включающая в себя визг, плач, стоны, шепот. Субкультура поклонников эмо носит название "эмо-киды". В середине 2000-х годов "эмо" стало популярным культурным явлением, выражающемся в субкультуре, моде на одежду и образе жизни, находясь под влиянием инди-культуры.

Почему в молодежных группировках начала третьего тысячелетия так популярен мистицизм? Какую опасность это представляет для общества? Зачем нужны субкультуры и можно ли их запретить? В этих проблемах пытаются разобраться взрослые эксперты "РГ" и сами "эмо".

Губки бантиком, бровки домиком

У "эмо" Паши П. кличка Енот: он исповедует черно-белый стиль в одежде. Экстремальный макияж, долгие тусовки на Манежной площади и полудетская эмоционально открытая манера общаться – почти в прошлом. Паша – "старый эмо". Он студент третьего курса Университета геодезии и картографии, пережил "острую" фазу своего увлечения, находится в его критичной стадии, когда люди способны смотреть на себя со стороны. Спрашиваю, чувствует ли он себя настоящим "эмо"?

– Если честно, то уже, наверное, нет, – отвечает не "по-эмьи" рассудительно. – Замечаю за собой, что часто сдерживаю эмоции. Это неправильно. Думаю, что к 25 годам брошу все это. Пока привлекает их изысканный стиль. Занимаюсь фотографией. Снимки в черно-белых тонах с вкраплениями розового выглядят очень эстетично.

Фотографии действительно впечатляют. Особенно одна, похоже, автопортрет: изящный юноша лежит на песке, мертвый потухший взгляд, от бледного лица тянется дорожка из лепестков роз – капли крови...

– "Эмо" склонны к самоубийству? – Паша ничуть не смущен. – Это больше работа на публику. Было время, я очень подолгу сидел на Манежной. Там общаются "эмо". Чтобы кто-то перерезал себе вены? Ни разу не слышал. Говорят об этом часто, но это внутренние понты, игры, рассчитанные не на окружающих, а только на своих.

Кстати, с ним согласен и наш эксперт – руководитель Федерального научно-методического центра суицидологии Московского НИИ психиатрии Владимир Войцех. Среди многих тысяч своих пациентов, которые поступают в центр после попытки самоубийства, он не помнит ни одного, кто принадлежал бы к субкультуре, культивирующей идеи добровольного ухода из жизни.

– Все это подростковая игра на публику, которая, к счастью, не заканчивается серьезными поступками, – практически дословно повторяет известный психиатр мнение малоизвестного "эмо".

Играют "эмо" и в детей: милых, непосредственных, наивных.

– Когда человек демонстративно подчеркивает свой инфантилизм, – анализирует Паша причины детскости "эмо", – не значит ли это, что ему плохо во взрослом мире?

– А плохо знаете почему? – вступает в полемику известный режиссер, гендиректор "Мосфильма" Карен Шахназаров. – Во многом от очень низкого уровня образования. Уровень знаний раздвигает пространство интересов. Людей с приличным умственным багажом трудно объединить в группы. Им же надо предложить что-то особое, а не "штанишки и челочки". А тех, у кого "там" мало, можно затянуть в какую угодно группировку. Они в тусовке компенсируют свои комплексы. Те же, кого привлекают субкультуры типа "эмо", не читают ничего: вся "культура" поступает через компьютерные игры и мультяшки. Побыть один на один с книгой – это требует и усидчивости, и воли. А постоять с себе подобными и похихикать образования не нужно. Не нужно напрягаться. И еще. Мне кажется, что за субкультурами такого рода стоят какие-то люди, которые преследуют в их развитии конкретные цели. Все они пришли из-за границы и ничего для национальной культуры не дают. Плохо, что наша молодежь не генерирует своих субкультур.

Впрочем, не сочтите, что я всех подряд критикую, кроме себя. И у моих детей какие-то субкультурные наклонности появляются: татушки какие-то себе делают, всякую ерунду. Но худо-бедно я стараюсь их головы к хорошим книжкам приучить.

Юноша, обдумывающий небытие

Несмотря на одиозность проблемы, вопрос, чем так привлекательны игры в смерть, сфера психологов, а не психиатров.

– Использование символики смерти, контраста черного и белого цветов для подросткового возраста вполне естественны, – считает преподаватель Российского государственного гуманитарного университета Елена Бережковская. – Именно в эту пору ребенок узнает, что он не только смертен, но еще и властен над своей жизнью и смертью. Он начинает обдумывать возможность выхода из жизни в смерть. По возрасту это нормально и ни о каких отклонениях не свидетельствует. Любой взрослый человек может припомнить, что и у него были эти мысли применительно к себе или они были связаны с глубокими переживаниями каких-то литературных произведений. Черно-белая символика – это норма возраста. Юноши обдумывают бытие и небытие, они выходят на уровень мировоззрения, а смерть в это мировоззрение входит.

Это осмысление, как свидетельствуют историки, может принимать самые разные формы, например, культа смерти, культа болезни. Что не такая уж и экзотика наших времен. В V-VII веке нашей эры в Китае функционировала, как бы сейчас сказали, субкультура "Ветер и поток".

– Молодежь 14-15 лет из аристократических семей, – рассказывает психолог, – уходила в горы и предавалась культу болезни: кто-то ложился и изображал из себя больного, а все остальные вокруг него ходили кругами, писали на бумаге стихи и спускали ее в венках из цветов вниз по горному ручью. То есть то, что творят нынешние готы на кладбищах – это старая как мир культурная тенденция.

От начала мира подобные игрища выводят взрослых из себя. Даже тех, кто призван разбираться, как живет и чем болеет душа человеческая в период своего становления.

Паша Енот признался, что его отношения с миром осложнились после того, как он заинтересовался субкультурой "эмо":

– Нарисованные на щеках слезинки, манера разговаривать, обувь в черно-белую шашечку и другие вещи, стилизованные под детские – все это раздражает окружающих. Особенно на экзаменах в университете. Преподавательница философии не смогла сдержать свою неприязнь. Отправила меня на пересдачу, посоветовав на будущее одеваться более мужественно.

Маскарад в черно-белых тонах

Может быть, она и права, зачем весь этот подростковый маскарад?

А вот нужен, утверждают психологи. Причем чтобы сформировать в человеке такую важную вещь, как жизненные принципы.

А для этого нужна подготовительная стадия, во время которой человек учится разделять принципы своего социума, своей субкультуры. Подростки играют в "серьезные игры". Создавая для них свои собственные правила, они привыкают к правилам вообще: привыкают их принимать, исполнять, их придерживаться. Молодой человек учится быть субъектом морали. Это как пробный полигон, пробное пространство, где тренируется навык иметь какое-то мировоззрение. При этом в субкультурах есть вещи, которые вызывающи и оппозиционны по отношению к общепринятой морали. Но ребенок должен ощутить себя их творцом. Хорошие педагоги убеждены: потребность в негативизме и оппозиционности должна быть удовлетворена.

И все же какими бы взрослыми эти игры не были, это все же игры, а детям свойственно заигрываться, забредая иногда в очень опасную сторону. Чем могут помочь взрослые? Добьются ли чего-то хорошего, грубо критикуя или запрещая?

– Все очень просто. Молодыми надо заниматься, они должны быть интересны взрослым, и тогда не так уж и трудно предложить им интересное существование, от которого они не смогут отказаться, – резюмирует Карен Шахназаров. – Детей надо воспитывать не только в масштабе семьи, но и в государственном масштабе. Тем, которые тусуются по подворотням, нужно внимание. Как своим собственным. Они в общем-то прислушаются до определенного момента. Если нормально объяснять, то долго прислушиваются. Если общество видит опасность в каких-то проявлениях, то действовать нужно уж точно не циркулярами и проработками.

Елена Бережковская согласна, но более конкретна:

– Конечно, это делается не так, что вот пришел сердитый дядя и говорит: читай книжки! Умные взрослые сами вникают в смысл субкультуры, одухотворяют эту тусовку: устраивают музыкальные группы, проводят фестивали, выставки молодежного творчества. Оно, это творчество, бывает довольно страшненькое, как раз черно-белое, с рогами и копытами. Но когда взрослые могут про это общаться с молодыми, можно и влиять, не запрещая, а переосмысляя, усложняя, добавляя тонов, культурных контекстов. И помогают пережить этот возрастной период. К сожалению, взрослых, которые живут с этими детьми общей жизнью и в состоянии любую субкультуру соотнести с общечеловеческой культурой, дефицит.


Источник: "РГ"