Лента: Общество

Наркомания – одно из самых страшных социальных зол. Насколько эффективно противостоит ему наше государство? Свое мнение по этому поводу в беседе с корреспондентом «Трибуны» высказывает президент Российского благотворительного фонда «Нет алкоголизму и наркомании» (НАН), член Общественной палаты РФ Олег ЗЫКОВ.

– Олег Владимирович, уже несколько лет в нашей стране действует программа «Комплексные меры противодействия злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту на 2005–2009 годы». Как вы оцениваете результат?

– Мне кажется, похвастать здесь нечем. Результат мог бы быть куда более серьезным, если бы наркополитика затрагивала причины наркомании. А мы вместо этого боремся со следствием – наркоторговлей.

В недавнем обращении Генерального секретаря Организации Объединенных Наций к общественности говорится, что основная задача борьбы с наркотиками – сокращение спроса. Чем он меньше, тем меньше стимулов у преступников для производства и контрабанды зелья. Вторая главная мысль обращения: наркоманию надо лечить отнюдь не на основе идеологии. Так вот, в нашей наркополитике все получается наоборот. Она не смотрит в корень, не рассматривает проблему спроса и все сводит к предельно идеологизированной борьбе с предложением. Стоит наркотик изъять – и дело в шляпе! Но борьба с предложением без снижения спроса приводит к еще большей криминализации наркорынка и появлению все более профессиональных его организаторов. Тем временем Госнаркоконтроль инициирует судебные процессы, где в качестве обвиняемых фигурируют ветеринары, кактусоводы, подмосковные старухи, у которых вырос мак на огороде (тогда как в Подмосковье опийный мак не растет). Или начинают высчитывать, сколько опия в посыпанных маком булочках, которые продаются в школьных буфетах. Ну нет там опия! И сколько булочек ни изыми – проблему наркомании не решишь. Дети-токсикоманы нюхают пары летучих веществ, бытовую химию. Так что же, контролировать в государственном масштабе бензин, клей и ацетон? Госнаркоконтроль, используя путаницу в законодательстве, на основании 234-й статьи УК РФ о сильнодействующих препаратах (подразумевающей срок лишения свободы до 8 лет), заводит дела на директоров химических предприятий за незаконный оборот толуола, этилового эфира, ацетона… Для приготовления наркотиков нужна, в числе прочих вещей, и марганцовка. Вода, между прочим, тоже нужна. Так что же, завести дело на Мосводоканал?

– И тем не менее количество наркоманов, судя по официальной статистике, стабилизировалось. В недавнем отчете Госнаркоконтроля говорится, что если с 1997 по 2002 год число наркоманов прирастало на 26% в год, то теперь – на десятые доли процента. Уменьшилось и число людей, употребляющих тяжелые наркотики…

– В самом деле, количество употребляющих героин уменьшилось. Началось это в 1999 году, еще до того, как появился Госнаркоконтроль. Просто поменялась молодежная мода, люди стали больше употреблять легкие наркотики. Но увеличение числа находящихся на учете больных наркоманией еще некоторое время продолжалось.

– По официальным данным, у нас 6 миллионов наркоманов...

– Цифре этой верить нельзя – она высосана из пальца. Судить об истинном масштабе зла можно только на основе социологических исследований, которые никогда в России не носили системного характера. Вместо того чтобы проводить такие исследования (многолетние, потому что тут важно сопоставление цифр), наша статистика строилась и строится на арифметическом сложении «учетного контингента». Кто-то дошел до нарколога, его взяли на учет – так рождаются цифры.

В целом же, если суммировать разные формы зависимости, обнаружится тенденция роста. Наркотики, табак, алкоголь, игромания убивают людей не меньше, чем раньше.

– Почему люди становятся наркоманами? В какой степени тут играют роль стрессы, мода, социальные обстоятельства?

– Есть две ключевые вещи, которые заставляют человека использовать разрушительные формы поведения как форму адаптации. Это, прежде всего, проблемы в семье. Ребенку плохо в семье в силу каких-то причин, как правило, из-за насилия, не всегда физического, но непременно психологического. Он уходит из семейного пространства, которое не предоставило ему главный инструмент защиты от разрушительного поведения – самоуважение. И тут вступает в силу другой важнейший фактор – ценности микросоциума. Если в его молодежной компании, чтобы не быть белой вороной, надо пить пиво (а ребенок всегда мыслит ценностями группы), он будет это делать.

Наркоман находится в поиске, как бы еще себя разрушить, хотя на самом деле он пытается таким образом адаптироваться к проблемам окружающего мира и собственным. Это попытка негодными способами гармонизировать свои внутренние проблемы, гармонизировать себя. Не понимая этого, помочь ему нельзя.

– В сознании множества людей, особенно старшего поколения, наркомания воспринимается больше как моральный изъян, нежели болезнь. А отсюда и суждение: «Надо не лечить, а сажать в тюрьму!» Что вы думаете об этой идее?

– В тюрьмах наркоманы не выздоравливают. Выходят и опять берутся за старое. В случае если попадется чистый героин, передозировка часто кончается смертью. Когда после в 2004 года выпустили огромное количество наркоманов из тюрем, смертность повысилась. Чем больше наркоман просидит в тюрьме, тем у него больше шансов погибнуть, когда он выходит на свободу. У нас нет реабилитационных программ в отношении тех, кто выходит из мест лишения свободы. Есть только кукиш, который мы человеку показываем, когда он оказывается на воле. А он и так озлоблен. Увеличение тюремного населения за счет уличных пацанов разрушительно для общества, в особенности на фоне демографического кризиса. Куда разумнее создавать реабилитационные программы, которые помогут человеку решать социально-духовные проблемы, пока он не увяз в криминале.

Но наша антинаркотическая политика – всецело ведомственная. Она основана на желании освоить побольше денег. Госнаркоконтроль получил под свою программу 3 миллиарда рублей. А две наиважнейшие проблемы, которые там были заложены, системные социологические исследования и улучшение наркологической помощи, не решены. Предназначенные на эти цели деньги ушли обратно в бюджет. Зато повсюду развесили непонятно кому адресованные плакаты и растяжки «Нет наркотикам!»…

– По-вашему, в антинаркотической пропаганде вообще нет пользы?

– В тупой, лобовой – конечно же, нет. Она даже вредна: только пробуждает интерес к «запретному плоду». Наркомания ведь не биологическое заболевание, а био-психо-социо-духовное. Его основная причина – отсутствие у человека духовного контакта с позитивной средой. Зависимое поведение – не более чем симптом неблагополучия. Прежде всего, семейного. И чтобы справиться с этим, нужно чтобы стратегия развития общества предполагала позитивный выбор конкретного человека в конкретной жизненной ситуации.

– При каких условиях государство может уменьшить масштаб наркомании?

– Для этого надо, прежде всего, делать все для уменьшения спроса. По подсчетам ученых, от 2 до 3 процентов людей в стране, где есть свобода выбора, выбирают разрушительные формы поведения. Это часть природы человека. Но надо помогать конкретному человеку в конкретной ситуации.

– Как это сделать?

– Давно уже в мировой практике существуют три технологии. Есть первичная профилактика – внедрение здорового образа жизни; профилактика вторичная – работа с группами риска; и, наконец, предупреждение рецидива у зависимого человека. Начинать надо с детей и с семьи. Прежде всего – объяснять родителю, как ему демонстрировать свою любовь и уважение к собственному ребенку. Не морочить своему чаду голову трехминутными нравоучительными беседами по вечерам, а хотя бы эти три минуты в день тратить на то, чтобы его выслушать. Надо любить и уважать своего ребенка, говорить с ним о проблеме личного выбора, помогать находить позитивные альтернативы. Воспитывать в нем личность, которая в состоянии завоевать авторитет, не прогибаясь под среду.

Сегодня наши социальные службы действуют в режиме собесов. В семью их представители приходят, когда там кого-то избили или убили. Но ведь до этого идет долгий процесс разрушения семейного пространства. Работа должна быть построена иначе. Социальный работник (их может быть и целая команда – соцработник, психолог и т.д.) должен определить, в чем нуждается семья: в каждодневном патронаже, семейных конференциях или иных формах обсуждения и решения семейных проблем. Это кардинально иной подход, нежели сейчас, попытка ощущать проблемы семьи в некоем перечне событий. Кое-где такая система существует и дает прекрасные результаты. В Пермской области, например, действует Департамент человеческого потенциала. Там понимают, что главный потенциал общества – не нефть, не леса, а дети, да и взрослые люди. Если уважительно относиться к личности и ее проблемам, то и общество начнет процветать.

– Каким вам видится в идеале лечение уже состоявшихся наркоманов?

– Во всем цивилизованном мире существует лечебная субкультура, основанная на деятельности групп самопомощи. Когда люди, имеющие одну и ту же проблему, собираются и обсуждают, как ее решать. Эта психотехнология признана частью иерархов Русской православной церкви. Патриарх Алексий II благословил деятельность групп анонимных алкоголиков и наркоманов, которые собираются в московских храмах. Любая проблема, которая мешает жить, может решаться в общении с себе подобными. Такова логика этой программы. Человек благодаря ей выздоравливает. И мы, общество, должны поощрять развитие этой лечебной субкультуры. А наркология обязана делать все, чтобы мотивировать вхождение человека в мир выздоровления.

– Вы верите в успех, несмотря на просчеты сегодняшней антинаркотической политики?

– Я патологический оптимист. Когда я открывал свой первый приют для детей из семей алкоголиков и наркоманов в 1992 году, никаких партнеров у меня не было. На меня завели уголовное дело за то, что я этот приют открыл. А сейчас мы находимся в ситуации творческой. Мы знаем, что нужно делать, в каком направлении двигаться. И мы уже идем этим путем. Главное – общественное понимание, что нет простых решений: встали, пошли и тут же добились потрясающего успеха. Необходимо освободиться от идеологических шор и направить силы на главное. Эти задачи должны быть ясно сформулированы руководством страны: отказаться от идеологизированной борьбы с химическим веществом и обсуждать проблему человека. Только помогая личности, мы снизим спрос на наркотики. Однако эта проблема выходит за рамки наркозависимости и упирается в проблему устройства государства и степени обращенности его к человеку. Может быть, это главное, что мешает нам одолеть социальное зло.

глас народа

Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел в середине 2005 года опрос среди жителей 153 населенных пунктов 46 областей, краев и республик России. Задачей исследования было выяснить, насколько значима в глазах наших сограждан проблема наркомании.

Оказалось, что российское общественное мнение относит наркоманию к числу наиболее острых проблем. Более чем наркомания, россиян беспокоят лишь бедность людей, произвол и коррупция чиновников и безработица.

Наркомания в наибольшей мере тревожит молодое поколение: на этой проблеме акцентировали внимание 29% участников опроса 18–24 лет, тогда как в группе от 60 лет и старше – 18%. Жителей средних и малых городов наркомания беспокоит меньше (по 17%), чем москвичей и петербуржцев (по 23%) и жителей других крупных городов (27%). Подавляющее большинство россиян (92%) полагают, что употребление наркотиков не имеет оправдания, 5% считают это иногда допустимым и только 2% относятся к этому снисходительно. Молодежь относится к употреблению наркотиков немногим более терпимо, чем старшие возрастные группы. Среди людей моложе 35 лет 10–11% считают это допустимым или требующим снисхождения, тогда как в группах старше 35 лет такой позиции придерживаются вдвое реже. Почти половина опрошенных (45%) считает, что в фокусе общественного внимания должны находиться проблемы детского и подросткового алкоголизма и наркомании, на втором месте – преступность несовершеннолетних (35%), далее – материальное неблагополучие семей, имеющих детей (29%).

В ходе опроса, проведенного в том же году другой авторитетной социологической организацией, – «Левада-Центром», 19% россиян признали, что среди их близких, знакомых людей есть те, кто употребляют наркотики без медицинских показаний, 80% опрошенных полагают, что таких людей в их окружении нет. 5% признались, что пробовали наркотики сами. Может ли человек самостоятельно, без посторонней помощи освободиться от наркотической зависимости? По мнению 7% россиян, это вполне вероятно, 11% считают это довольно вероятным, 43% – маловероятным, а 30% полагают, что это практически исключено.

Надо отдать должное здравому смыслу соотечественников: в целом мы воспринимаем проблему наркотиков адекватно. По данным Всероссийского опроса ВЦИОМ 2006 года, почти 97% россиян считают наркоманию серьезной для страны проблемой. На идею «нарколиберализации» (разрешить легкие наркотики вроде марихуаны и т.п.) россияне тоже смотрят критически: лишь 5,1% оценивают ее положительно, 85% – против.

досье

ООН официально назвала наркоманию одной из трех главных угроз цивилизации – наряду с ядерной войной и экологической катастрофой. По оценке специалистов, всеобщая интеграция привела к тому, что ныне пространство нарко-оборота практически адекватно пространству земного шара. Наркобизнес, который в нелегальной экономике делит первое место с тор-говлей оружием, удачно «оседлал» глобализацию. «Норма прибыли» наркорынка постоянно растет и сегодня составляет от 300% до 2000%.

Средневзвешенной экспертной оценкой считают следующую: число наркозависимых в мире превысило 50 млн. человек. А время от времени, по мнению Интерпола, наркотики употребляют 200 млн. человек.

Развал административной системы нашей страны и передел собственности в начале 1990-х дали оптимальную почву для организации в ней подпольной наркоторговли. А российская коррупция в 90-е годы обеспечила этой торговле «зеленый свет». Исследователи ВНИИ МВД России констатировали: уровень отечественной коррупции таков, что ее можно считать одним из основных факторов наркотизации страны. Немаловажную роль сыграл общий кризис идеологии, мировоззренческий вакуум. В условиях свободы выбора появились люди, приобщившиеся к наркотикам.

Ежегодный оборот российского наркорынка оценивается в $10–13 млрд.

В итоге возрастает уровень смертности от передозировок, снижается продолжительность жизни. Еще одно следствие – распространение ВИЧ-инфекции. Наркоманы составляют и большую часть инфицированных тяжелыми формами вирусного гепатита.

По статистике, 70–80% преступлений в России совершается под воздействием наркотиков или алкоголя. Что же касается криминала, непосредственно связанного с наркооборотом, то он превратился в обыденность: по данным МВД, в 1986 году преступления, связанные с наркотиками, регистрировались в 5 регионах, в 1996 году – в 28, а с 2001 года – во всех регионах страны.

Указом президента РФ В.В. Путина в России установлен профессиональный праздник – День работника органов наркоконтроля, который будет отмечаться 11 марта.

Беседовал Илья МЕДОВОЙ
Источник:"Трибуна"