Лента: Религия

Спецкор «Комсомолки» Дмитрий Стешин расспросил предстоятеля Русской православной старообрядческой церкви, зачем он встречался с Путиным, преодолен ли в стране раскол и что делать со староверами, которых судьба разбросала по всему миру

За глаза главу старообрядческой церкви Корнилия многие называют человек-кремень. Но сам он считает, что просто выполняет древние каноны Святой Руси.За глаза главу старообрядческой церкви Корнилия многие называют человек-кремень. Но сам он считает, что просто выполняет древние каноны Святой Руси.

«БЫЛА МЕРЗОСТЬ ЗАПУСТЕНИЯ – В ХРАМЕ ПИВНУЮ СДЕЛАЛИ»

- Недавно вы встречались с Президентом России. Почему, на ваш взгляд, государство обратило внимание на старообрядческую церковь?

– Государство за последние 350 лет (со времени раскола в Русской церкви, после которого и появились старообрядцы, не согласившиеся с реформой обрядов и богослужений. – Ред.) очень по-разному к нам относилось. Сегодня, думаю, власти понимают, что у старообрядцев есть уникальный опыт выживания с Божьей помощью. А он сейчас нужен всем, особенно под санкциями Запада.

Я 12 лет митрополит на Рогожском (Рогожская Слобода в Москве, где находится старообрядческий центр. – Ред.). После советского времени тут была мерзость запустения, храм был обезображен – пивную в нем сделали. Власти помогли нам многое здесь отреставрировать. Путин приезжал, открывал выставку. Когда я с ним встречался, попросил, чтобы нам отреставрировали старообрядческий институт, который был построен в 1915-м. Но проработал недолго из-за революции.

Знал я одну бабушку в моем родном Орехово-Зуеве, революция случилась еще при ее жизни. Она называла революцию «реворухой», вложив в это несколько смыслов: тут и революция, и разруха, и заваруха… Институт духовный у нас после «реворухи» отобрали, там была советская школа, а потом здание бросили. Оно гнить начало. Вот я и просил Путина помочь. У нас же здесь Центр старообрядчества всего мира!

Вот, видите эти печати? Алтарь был опечатан при Александре Первом. Мол, в алтарь больше не заходите и не молитесь там. И насколько смиренные были старообрядцы, что 53 года не входили в алтарь, печатей не трогали. Не отвечали силой на силу.

- Получилось, что вы смирением победили?

– Да, эта мысль правильная.

Как вообще Рогожское появилось? При Екатерине Второй была чумная эпидемия, и старообрядцы взялись лечить и хоронить заболевших. Екатерина за это большое дело разрешила открыть старообрядческий Рогожский центр.

- То есть власть все-таки понимает, что старообрядцы – хранители русской традиции?

– Вообще сейчас идет поддержка всего русского. А старообрядцы – это русские из русских. Государство это понимает. И Господь нам благоволит, конечно.

«МЫ НЕ СТРОГИЕ. ПРОСТО ЖИВЕМ ПО КАНОНАМ»

- У многих смутные представления о старом обряде. Например, слышал такое мнение: «Мне не нравится в старообрядцах их негативное отношение к православию»…

– Действительно, смутные представления. Процентов 10 россиян могут объяснить, откуда старообрядчество взялось. А старообрядцы не взялись, они от Сергия Радонежского и Александра Невского. Мы не протестанты, которые действительно в России взялись 200 – 300 лет назад. Приехали и появились.

Вообще историю России невозможно понять, не зная, почему произошел раскол. А не понимая его причин, раскол можно повторить. Солженицын хорошо сказал: «17-й век породил 17-й год». После раскола верхушка страны пошла по западному пути, а народ остался верен древнему православию. А потом настал 1917-й, и те же русские люди разоряли церкви, сбрасывали колокола – не французы какие-то. Подрыв русского корня и породил «реваруху».

- Какие у вас сегодня отношения с Русской православной церковью? И когда будет преодолен раскол?

– Враг рода человеческого начинает разорять церковь с разделения паствы, а Богу угодно, чтобы мы были едины. Раскол русской церкви ее, конечно, ослабляет. Но сегодня наши отношения с той, большой церковью – добрососедские. Мы близки хотя бы в социальном служении, в борьбе с пороками, которые пытается навязывать Запад. Вместе боремся с нашими, внутренними проблемами – абортами, пьянством...

Сейчас и государство устранилось от гонений, пытается нас сплачивать. Я вот и в Совете президентском состою. Если Господу угодно, наш раскол будет уврачеван. Но когда – трудно сказать. Бог весть.

Недавно журналист Андрей Медведев высказал интересную мысль. Мол, мы, в России, на одном корабле. Нас окружает неприятель, он нас обстреливает. Давайте же снесем перегородки, которые разделяют церковь старого и нового обряда. А я думаю, что эти перегородки могут нас спасти, не дадут сразу утонуть нашему кораблю, если в него попадает торпеда. Мы готовы к добрососедству, но ломать перегородки – пока нет. Смута начнется и у нас, и у них.

- А в чем различия?

– Мы, например, не приветствуем короткие службы – 20 минут, как у католиков, и разошлись. Служба у нас длится и 6, и 8, и 10 часов. И это не мы придумали, а установили наши предки. Нам говорят: «Вот вы какие строгие!» А мы не строгие, так положено по канонам. Корабль спасения и есть церковь, чем больше ты в церкви пребываешь, тем вернее спасешься. За 20 минут не успеешь.

«НЕВЕСТА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОТКРЫТА ВСЕМ»

- Сложно новому человеку прийти к старому обряду?

– Иногда спрашивают: почему вы не всех подряд пускаете в свою церковь? Открытость не всегда хороша, она, бывает, и губит. Церковь – «невеста Христова». Невеста не может быть открыта для всех, только для достойных.

- А бывает, что люди уходят из старого обряда?

– Бывает. Приходят к нам. Открывают дверь, крестятся. Все красиво и необычно. Но дальше нужно жить. Стоять на службе многие часы, поститься. Круг сочувствующих старому обряду растет, но жить по законам церкви не все готовы.

«ЛЮДИ-КРЕПОСТИ»

- Стоит ли возвращать старообрядцев из-за рубежа?

– Считаю, нужно. И нам, и нашей Родине. Я знаю, с каким уважением к ним относятся. Может, Господь промыслительно сделал такое рассеяние по миру, чтобы за рубежом люди видели русского «человека-крепость» в православии. Но они там язык теряют. Видел – в Австралии молодежь говорит только по-английски. А в Уганде уже службы на старославянском не понимают. В Пакистане христианам вовсе трудно жить – могут и казнить за веру.

- В 2013 году наша газета оказала помощь семье старообрядцев из Боливии, вернувшихся в Россию. За неделю читатели собрали им 600 тысяч рублей – штраф для ФМС, за то что семья самовольно покинула «регион вселения» на Дальнем Востоке и переехала в центр России. Сколько я ни просил ФМС оставить крестьянам эти деньги на семена и топливо, понимания не нашел. Как сейчас дела с переселенцами-старообрядцами?

– Многие хотят вернуться, хотят молиться в русских храмах. Я сам столкнулся с историей этой семьи из Боливии. У государства есть желание им помогать. Но на местах их принимает не Родина-мать, а мачеха. Вот приехали они из Боливии. Они же как дети доверчивые. Местный глава района говорит – давайте деньги, я вас стройматериалами и землей обеспечу. Потом главу района посадили, деньги пропали. Земли нет. Поселили их рядом с наркоманами. В какой-то общаге. Наркоманам такое соседство не нравится, они староверов стали выживать. Предприниматели зоопарк из них хотели сделать – привозить туристов и показывать людей с бородами в рубахах.

Мы с президентом о возвращении старообрядцев говорили на последней встрече, значит, что-то будет делаться. Путин, когда уезжал от нас, в машину сел и сразу помощникам начал давать поручения.

- У меня бывали диспуты, в которых мне прямо заявляли: «Все русские пьяницы и лодыри». Я обычно отвечал: «А старообрядцы? Они не пьяницы. А трудолюбию их даже немцы позавидуют!» И нечего на это возразить. На мой взгляд, старообрядцы нужны в России...

– ...Нужны, как соль. Господь так и говорил: «Вы, верующие, – соль земли». Без соли все разлагается. Этой соли должно быть немного, в меру. Так Господь промыслил.


ДМИТРИЙ СТЕШИН
Источник: "КП "