Лента: Религия

16 мая 1931 года папа Пий XI заявил о несовместимости социализма и католицизма.

Концепция «схватки двух людоедских режимов в Европе в середине XX века», которую любит продвигать современная европейская мысль, опирается в том числе и на гонения, которые танки Красной армии принесли для католической церкви в отбитых у Гитлера странах. Сегодня, когда мы справляем 85-летие послания Quadragesimo Anno, которым Ватикан сделал окончательный выбор между социализмом и фашизмом, стоит поговорить о том, почему этот выбор был сделан им задолго до 1945-го — и почему он был сделан в пользу Гитлера.

Межвоенное время интересно не только крушением империй и образованием новых (или восстановлением прежних) государств. Это было прежде всего время борьбы идеологий. И не только друг с другом. Поле, на котором происходило это противостояние (умы и души), долгое время было сферой влияния религии. И церкви, в частности католическая, как наиболее влиятельная духовная организация Европы и одна из наиболее влиятельных организаций мира, в конце концов встали перед необходимостью определиться с позицией. Кого поддержать: социалистические течения либо же набирающие силу с начала 1920-х годов правые движения?

Причины неприятия социализма

Отношения Святого Престола и социалистов не заладились сразу по ряду причин.

Во-первых, в результате многовековой спайки (и многовековых конфликтов) с правящими элитами католическая церковь не могла не уподобиться европейским государствам: в ней завелась и своя аристократия, и своя банковская система, и свои репрессивные органы, и свои кризисы, в которые Ватикан периодически впадал, и даже свои бунтари, с которыми приходилось непрерывно бороться. Стоит отметить, что первые варианты «утопического социализма» возникли именно в качестве внутрикатолического диссидентства — в форме множественных сект, ставивших своей целью возвращение к раннехристианскому идеалу и отрицавших Церковь именно как квазигосударственный институт и опору неравенства.

К тому моменту, когда социалисты переняли материалистический взгляд на мир, у них с католицизмом уже была длительная история вражды. Понятно, что отвержение ими идеи Бога вообще не прибавило симпатии к ним со стороны Рима.

Во-вторых, социалисты во второй половине XIX и начале XX века активно и успешно использовали террор в политической борьбе, покушаясь на первых лиц государств всей Европы. Поэтому уже в 1891 году папа Лев XIII в энциклике Rerum Novarum упомянул социализм. Суть послания: рабочим, конечно же, нужно защищать свои права, однако социалистическое учение является заблуждением.

В-третьих, католическая церковь – организация общемировая и одними только европейскими процессами её интересы не исчерпываются. События в Мексике – революция и гражданская война (1910-1917), антиклерикальная конституция, принятая по её завершении и вызвавшая т.н. восстание кристерос (противников ограничения прав церкви) 1926-1929 годов – всё это не добавляло очков социализму в глазах католицизма.

Поэтому ровно через 40 лет после Rerum Novarum вышло послание папы Пия XI Quadragesimo Anno, в которой вопрос взаимоотношений католической церкви и социалистического учения был проработан детальнее. Оно не просто было объявлено заблуждением: Пий XI указал на его несовместимость с католицизмом, поскольку социалисты отрицают «неотъемлемое право частной собственности» и «отстаивают интересы конкретных классов» вместо того, чтобы стремиться к солидарности всех слоёв общества. Именно эта «солидарность», достигаемая путём ограничения власти капитала, с одной стороны, и отказа от классовой борьбы, с другой, и виделась Ватикану идеалом.

…Как же развивались отношения с правыми режимами?

Италия

Конфликт с правительством Италии тянулся с 1861 года, когда в ходе образования единого независимого королевства была ликвидирована Папская область (государство, существовавшее в Центральной Италии в VIII-XIX веках, со столицей в Риме). Почти 60 лет папы отказывались признавать свершившийся факт.

Примирение было достигнуто только в 1929 году заключением Латеранских соглашений. В соответствии с ними папа соглашался с утерей земель, признавал правительство Муссолини и обязывался оказывать поддержку государству. Взамен он получил признание католицизма единственной государственной религией, признание суверенитета Ватикана, а также денежную компенсацию в размере 750 млн лир (эквивалентно примерно 59 т золота по курсу 1927 года).

Германия

Основы для конкордата, заключённого между Германией и Ватиканом в 1933 году, начали складываться вначале на внутригерманском уровне. Вхождение католической партии Центра в коалицию с НСДАП сыграло свою роль в приходе Гитлера к власти. После того, как Гитлер стал канцлером, партия Центра практически влилась в НСДАП.

Вскоре после этого и было заключено соглашение, по которому Германия обязалась ликвидировать последствия крайне жёсткой политики преследования католицизма («Культуркампф»), проводимой ещё Бисмарком. Гитлер согласился на отмену всех ограничений, наложенных Бисмарком (запрет церковного образования, запрет посещения священниками тюрем и госпиталей, возврат священников в приходы, которые к тому времени их лишились и т.п.) в обмен на добровольный уход церкви из политики и гарантии лояльности.

Последствия выбора

Как видно, и с Италией, и с Германией – странами, в которых установились классические фашистские режимы, – до их установления Ватикан имел довольно сложные отношения и был заинтересован в восстановлении полноценного общения с паствой в Германии, а также в нормализации отношений с Италией на приемлемых условиях. Оба режима, в свою очередь, нуждались в укреплении внутренней и внешней легитимности. Авторитет Святого Престола был прекрасной возможностью её укрепить. Тем более, что у фашистских режимов и католицизма был общий враг – социализм, а на отношения труда и капитала фашисты и церковники имели схожие взгляды: отраслевые профсоюзы и государство как арбитр интересов.

Конечно же, это был враждебный нам союз, однако это частность, хотя и важная. Гораздо важнее, что этот союз оказался античеловеческим. Правительства Германии и Италии не слишком усердно соблюдали соглашения с Ватиканом, а некоторые особенности политики (расизм, практики, явно взятые от языческих культов) не могли остаться без комментария папы, т.к. означали бы молчаливое согласие. Поэтому в 1937 году Пий XI выпустил послание Mit brennender Sorge, в котором подверг критике нацизм (в полемику с итальянскими фашистами папа вступил ещё в 1931 году).

Однако это запоздалое решение мало что изменило. Не говоря уж о том, что одновременно Пий XI продолжал костерить «большевистский и безбожный коммунизм», а с началом Великой Отечественной руководство гитлеровской Германии широко использовало антикоммунистическую риторику для оправдания войны, смягчения отношений к католицизмом и дополнительной мотивации солдат-католиков. Впрочем, война (в которой явно просматриваются аналогии с крестовыми походами против славян) – это отдельная история.

«Большевистский и безбожный коммунизм» в итоге нацистов похоронил. «Меньшее зло», которым казался нацизм, стоил миру более 55 млн жертв.

***

Стоит отметить: католическая церковь, неоднократно настаивавшая на принципиальной невозможности христианского социализма, столкнулась в XX веке с мощной оппозицией в своих же рядах — теологией освобождения. Её сторонников часто упрекали в попытке объединить христианское вероучение с марксистской методологией. Теология освобождения неоднократно осуждалась папами – Иоанном Павлом II и Бенедиктом XVI – однако она по-прежнему широко распространена там, где социальная несправедливость проявляется особенно ярко.

На сегодня католическая церковь продолжает официально придерживаться «среднего пути»: при Иоанне Павле II церковь признала вину за свою «недостаточно активную позицию во время Второй мировой войны». В то же время в социальной политике Ватикан предпочитает оставаться борцом за всё хорошее против всего плохого, сводя своё участие, по сути, к призывам в отношении мировых лидеров жить по совести, а также к волонтёрству и благотворительности.

Открыто встать в оппозицию к международному капиталу (частная собственность, напомним, признана «священным правом») — Ватикан не желает. В то же время выступать в качестве прежней идеологической основы для капитализма римская курия также не может: паства XXI века тяжело переносит идеи данного свыше неравенства, которому надо покориться. В итоге католическая церковь, не участвуя в социальной политике практически и не предлагая собственных концепций — постепенно отступает на позиции «общего гуманизма». И тем самым уходит с арены, на которой происходит в сегодняшнем мире борьба идей.


Иван Зацарин
Источник: "История России"