Лента: Религия

Научные, философские и религиозные учения всегда встречались при постановке вопроса о происхождении Вселенной, жизни и человека. Почему же религиозные учения в античном мире не объединились в единое целое, хотя все они претендовали на знание о мире и человеке, а в христианском и арабо-мусульманских мирах такой синтез произошел? В.И.Курашов предлагает варианты ответа на этот вопрос, а также излагает типичные методологические ошибки при рассмотрении взаимосвязи религиозных и научно-философских учений.

● Теология зародилась вместе с человечеством – на всех этапах его развития есть учение о богах или Боге: в мифах всех народов, в собрании мифов Гомера, в «Теогонии» Гесиода, в трудах практически всех античных мыслителей. Даже скептики, можно сказать, были теологами. Например, софист Протагор (5 в. До Р.Х.) говорил: «О богах ничего не могу сказать – и вопрос темен, и жизнь коротка».

● Когда зародилось христианство, и оно стало распространяться в античном мире, оно вступило во взаимодействие с греко-римской культурой: античным язычеством и античной философией. Ранее, когда в Древней Греции зародилась философия, она вступила во взаимодействие с античным язычеством. Однако это взаимодействие не привело к синтезу философских и языческих учений в античном мире, т.е. религия и философия взаимодействовали в античном мире, но как учение они не объединились. Более того, часто противостояли друг другу, и за отклонение от современных им вероучений осуждались и преследовались многие философы (Протагор, Сократ и др.).

Почему и религиозные учения в античном мире не объединились в единое целое (хотя все они претендовали на знание о мире и человеке), а в христианском и арабо-мусульманских мирах такой синтез произошел, хотя он был болезненным на первых этапах?

Речь здесь идет, конечно, не о полном синтезе, а о включении и интерпретации идей или каких-либо элементов учений античных философов в догматические трактаты христианских теологов.

Возможные ответы.

1) Может быть, все просто: христианство и философия – учения наиболее близкие к истине, естественно, сближаются, а язычество, достаточно далекое от истины, не сближалось с философией, стремящейся к истине, поскольку последняя стремилась к истине.

Скорей всего, первое неверно, потому что в средневековой философии и теологии наиболее почитаемые философы из античных мыслителей – это Аристотель и Платон, но и в онтологическом и этическом смысле эти учения весьма отличаются от христианского.

2) Возможно, дело в том, что мыслители патристики и средневековья прибегали к выдающимся идеям античных мыслителей не в онтологическом и этическом плане, а в логико-методологическом, т.е. использовали философию как метод познания для толкования Св. Писания и Св. Предания. Что же касается античной языческой религии, то она не нуждалась в философии уже только потому, что была не столько «словом», сколько «делом», т.е. ритуалом, действием, преобладавшим над мыслью и единением духовного и интеллектуального.

3) Мир античных богов представлял собою высший, но, к сожалению, не совершенный, не абсолютный мир, а ведь философия стремилась к абсолюту. Языческие боги конфликтовали между собой, враждовали, убивали, похищали, завидовали, т.е. не являли собой нравственного совершенства, а вместе с этим и онтологического совершенства Абсолюта, как это имеет место в философии Платона в учении о мире идей и о верховной идее «Единое», или «Благо». Здесь интересно заметить, что Платон в его диалоге «Государство» рекомендовал редактировать мифы в воспитательных целях таким образом, чтобы молодежь не узнавала из мифов, т.е. языческих религиозных сказаний, о несовершенстве богов.

● Философия для теологии, так же, как и для науки, является не источником знаний о мироустройстве, а источником обогащения познавательного инструментария, используемого при толкованиях Священного Писания и Священных Преданий в теологии и организации познавательной деятельности и знания в науке.

● Если определить теологию как сугубо рациональную часть религиозного учения, то можно, думаю, сказать, что теология – это философская система с фиксированной онтологией (например, для иудаизма, христианства и мусульманства – это библейская книга Бытия). С этой же точки зрения мифы — это философские системы с фиксированной онтологией для всех современников, а не только для избранных и посвященных. В религиозной онтологической системе есть вопросы отчасти доступные научно-философскому рациональному обоснованию (например, доказательства бытия Бога), частично доступные философскому метафизическому мышлению (например, Пресвятая Троица) или мистические явления, недоступные ни рациональному научно-философскому, ни метафизическому философскому подходам (например, чудо воскресения Иисуса Христа).

● Всякий богословский (теологический) труд создается только по необходимости для объяснения уже того, что сказано в Священном Писании и содержится в Священных Преданиях. Словом, такой труд – это попытка прояснения некоторых истин в авторской интерпретации. Результат такого труда может быть (и чаще всего это так и бывает) двояким: приближение читателя к истине через ее прояснение и удаление от истины в результате ее замутнения по причине неустранимой предвзятости, или субъективности, конкретного интерпретатора.

● Постановка вопроса о существовании Бога так же научна, как и постановка вопросов о бесконечности в математической теории множеств или вопроса о начале Вселенной в космологии. Принципиально важно понять, что в вопросе о существовании Бога, Его реальности, Его бытии, Его истинности (все эти понятия сходятся) нет ничего ненаучного. Другое дело, что в рамках возможностей науки (а она охватывает, конечно, не все возможные знания о мире) познание божественного в мире непросто. «О богах ничего не могу сказать, и вопрос темен, и жизнь коротка», — говорил Протагор. С логико-методологической точки зрения у нас нет никаких оснований считать человека наиболее разумным существом во Вселенной, и нет никаких оснований отвергать возможность существования Творца всей Вселенной.

● В отношении доказательств бытия Бога мы имеем случай диалога мировоззрений, происходящего в сознании одного человека. Действительно, религиозный человек не нуждается в доказательствах основ своей веры, иначе он не был бы религиозным. В постановке вопроса о существовании Бога нет ничего ни неразумного, ни ненаучного. На каком основании человек может считать себя венцом природного творения? На том же, что и черепаха, живущая в нашей квартире и видящая, как мимо нее проходят неразумные двуногие. Действительно, если есть простейшие одноклеточные организмы, пресмыкающиеся, теплокровные и, наконец, человек, то и не противоречит научной логике постановка вопроса о существовании высшего разумного существа. Другое дело, какие аргументы и ответы приводят те или иные ученые. В наше время можно назвать немало ученых, которые считают, что Бог есть.

Атеисты часто ссылаются на высказывание Лапласа: когда его спросили, верит ли он в существование Бога, он ответил: «Я в этой гипотезе не нуждаюсь». Нужно подчеркнуть, что это высказывание Лапласа вытекает из его теории тотального детерминизма, давно отвергнутой наукой.

Решение двух проблем: доказательства бытия Бога и его теодицеи, или «оправдания» всеблагого, всеведущего и всемогущего Бога, — бессмысленное занятие. Для верующих это абсурдно, для атеистов — беспредметно. Однако человек претендует и на это. Религиозные люди не нуждаются в дополнительных доказательствах существования Бога сверх Священного Писания, как и физики не нуждаются в дополнительных доказательствах того, что земля вращается вокруг собственной оси. В свою очередь, религиозный философ при постановке вопроса о научно-философском доказательстве бытия Бога встает неизбежно на философскую позицию сомнения, переоценки ценностей. В начале, при постановке проблемы, он переходит от догматического религиозного учения в сферу свободного и критического философского мышления, а затем, если доказательства представляются ему убедительными, он возвращается вновь в сферу религиозного учения.

Сама постановка вопроса о доказательстве бытия Бога может происходить только при философском, а не чисто богословском подходе к вопросу. Философия – это свободное критическое, а не догматическое мышление. Поэтому правоверный богослов не может по определению сомневаться и критически подходить к вопросу, есть ли Бог. Другими словами, все теологи, ставившие этот вопрос, неизбежно делали шаг в область сомнения в своей вере, прежде чем возвращались к ней после убедительных (прежде всего, для себя лично) доказательств бытия Бога. Можно в связи с этим выделить терминологический нюанс – многие мыслители, ставившие вопрос доказательства бытия Бога, были в этой части своих интеллектуальных исканий именно религиозными философами, или философствующими верующими, но не убежденными верующими клириками или мирянами. Исключение, пожалуй, составляют те отцы и учители Церкви, которые, возможно, разрабатывали те или иные рациональные аргументы бытия Бога для первичного обращения к вере язычников и атеистов.

● При всех современных успехах позитивных наук наиболее важные вопросы науки, философии и религии, т.е. принципиальные вопросы человеческого познания мира, остались равным образом предметом всех областей человеческого знания: есть ли в мироздании Высшее разумное существо, или Абсолютное бытие? Почему и как произошли Вселенная и Человек? Какой будет конечная судьба Вселенной и Человечества? Что есть человек и в чем смысл его существования? Какова природа нравственных поступков человека?

● Нравственное поведение человека, природа добра и зла не находят оснований в конкретных позитивных науках. Этика является безусловным приоритетом философских и религиозных учений. Как хорошо известно, Кант в своей «Критике практического разума» не смог обосновать необходимость нравственных поступков человека без допущения существования Абсолютного бытия – Бога. Отсюда исходит его знаменитое высказывание о том, что он был вынужден ограничить знание, чтобы освободить место вере.

● Типичные методологические ошибки при рассмотрении взаимосвязи религиозных и научно-философских учений.

1. Как правило, взаимосвязь религиозных и научных учений рассматривается как противостояние «веры и знания». При этом чаще всего не проводится различение веры (как не вполне аргументированного рационально-эмпирическими способами знания) и знания (как аргументированного таковыми). Знаний, принятых на веру, много в науке – это постулаты и аксиомы, а также понятия «бесконечность», «вечность», «свобода воли» и т.д. Кроме того, надо иметь в виду, что академическая наука и религиозные учения сходятся только в зоне фундаментальных проблем: происхождение Вселенной, жизни и человека, онтология свободы воли и морали (структура молекулы бензола совершенно не интересна богословию).

2. Учитывая сказанное в п. 1, следует строго различать смысл понятий «вера» и «религиозная вера», а также научное знание и знание в религиозных учениях. Важно иметь в виду, что научное знание и религиозное знание могут быть равным образом подтверждены эмпирико-рациональными аргументами. Просто говоря, в религиозных учениях есть знание, доказываемое рационально-эмпирическими средствами, и знание, принятое на веру – точно так же и в академической науке. Например, жизнь Сократа и его диалоги на улицах Афин не более доказаны, чем жизнь Иисуса Христа и его проповеди в древней Иудее. Разница, разумеется, в том, что Сократ вел философские диалоги, а Иисус Христос помимо проповедей творил чудеса. Все эти события имеют научные исторические источниковедческие подтверждения. Их можно анализировать в духе научного скептицизма, взвешивать аргументы pro и contra. Это пример из области эмпирической науки, другой пример рационально-научной аргументации религиозных учений – это анализ проблем природы добра и зла, вечности и бесконечности у Августина Блаженного. Таких примеров множество.

3. Если подходить строго методологически, то ошибочно противопоставлять религиозное знание научному знанию, а следует различать религиозное научное знаниеи атеистическое научное знание. Их эпистемологический статус в первом приближении одинаков.

● Итоги взаимосвязей научных, философских и религиозных учений в интеллектуальной истории человечества.

В истории европейской культуры можно увидеть волнообразное сближение и расхождение науки, философии и религии:

Первое сближение: древнегреческие мифы и теогонии до VIII—VII вв. до Р.Х.

Первое расхождение : философия и наука Древней Греции и Древнего Рима в период от VII—VI вв. до Р.Х. по III—IV вв.

Второе сближение : религиозная христианская и арабо-мусульманская наука и философия от II—III и VII—VIII вв. до XIV—XV вв.

Второе расхождение : ренессансная наука и философия от XV—XVI до XIX—XX вв. (Ф.Ницше: «Бог умер»).

Третье сближение : постнеклассическая человекоразмерная наука и философия второй половины XX — начала XXI в.

В данном контексте речь идет о сближении и расхождении науки, философии и религии, рассматриваемых как учения о мироустройстве. Что же касается религиозности, духовности, нравственности и других социологических и культурологических измерений соответствующих исторических периодов, то они находятся вне основного предмета нашего анализа.

В заключение нужно назвать факторы сближения науки, философии и религии в наше время. Факторы эти связаны с актуальностью следующих интердисциплинарных проблем: происхождение Вселенной, долговременное последовательное возникновение из простого сложного, конечная судьба человечества, проблемы биомедицинской и экологической этики, все более раскрывающаяся человекоразмерность научного знания.

Востребованность астрологов, экстрасенсов, колдунов, псевдопророков с их сектами — проявления своеобразного декаданса в интеллектуально-духовной атмосфере нынешнего общества. С точки зрения христианства названные формы декаданса вызваны отсутствием религиозной основы в жизни современного общества всеохватывающих технологий – от промышленных до информационных, от биомедицинских до мистических и колдовских, а также всепоглощающего потребления. С точки зрения других мировых религий ситуация оценивается так же.

Заключение

Знания в теологии и философии системны и в этом смысле философия и теология научны. С другой стороны, знания в теологии и философии не показывают определенной последовательной восходящей преемственности и в этом смысле теология и философия ненаучны. Поэтому естествознание и математика есть образец научности. По третьему критерию научности знания – его фальсифицируемости, нельзя назвать научными многие разделы математики, которые никак не связаны с эмпирическим знанием.

Научные, философские и религиозные учения всегда встречались при постановке вопроса о происхождении Вселенной, Жизни и Человека.

В религиозных учениях этот вопрос решается догматически, т.е. на основании Священного Писания. В философских учениях он решается либо критически, либо метафизически. В научных работах он решается гипотетически. В наиболее популярной в современном научном сообществе гипотезе-теории «Большого взрыва» проблема происхождения Вселенной, или природы изначальной сингулярности, или проблема «Самого начала», остается проблемой. Она в равной степени остается научной, философской и религиозной. При этом предметное поле для взаимосвязи всех областей знания создают вопросы происхождения сложности во Вселенной, особенно жизни и человека. Несмотря на большие успехи в теоретической и практической биологии и смежных науках, они не в состоянии объяснить как в естественных условиях возможно порождение неким простым объектом более сложного, а этим сложным еще более сложного и т.д., от простейших атомных систем до одноклеточных живых организмов, а от них — к человеку.

Курашов Владимир Игнатьевич
Источник: "Богослов"

Литература

Kurashov V.I. The Possibilities and Limitations of Scientific Knowledge: Old Problems and New View from the Principle of Counterreduction // Epistemological Problems of Sciences (in the works of Russian philosophers). — Moscow: Institute of Philosophy, Russian Academy of Sciences, 1993.—Р.77—79.

Kurashov V.I. The Principle of Counter-reduction // Book of Abstracts of XIX World Congress of Philosophy (Moscow, Russian Academy of Sciences).—Vol. 210, Section 3.

Курашов В.И. Экология и эсхатология // Вопр. философии.—1995. № 3.—С.29—36. (Kurashov V.I. Ecology and Eschatology // Russian Studies in Philosophy, Winter 1998—99.—Vol. 37, № 3. — P.8—19).

Курашов В.И. Познание природы в интеллектуальных коллизиях научных знаний: Научная мысль России на пути в XXI век. — М.: Наука, 1995.—283 с.

Курашов В.И. Начала философии науки. Москва: Издательство «Книжный дом Университет», 2007. – 448 с.

Курашов В.И Теоретическая и практическая философия в кратчайшем изложении – М.: КДУ, 2009 – 136 с.

Курашов В.И. Креационизм и эволюционизм: методологический анализ противостояния (Богу или обезьяне соразмерен человек?) – Казань: «Отечество», 2010. – 55 с.

Курашов В.И. Креационизм и эволюционизм: методологический анализ противостьояния (Богу или обезьяне соразмерен человек?) //Православный собеседник: Альманах Казанской Духовной Семинарии. Вып.1 (20)-2010: Казань: Казан. Духов. Семинария, 2010. – С.5-53.

Курашов В.И. Философия: избранные главы. Учебное пособие для Православных Духовных учебных заведений //Православный собеседник. Альманах Казанской Духовной Семинарии, 2011. – 248 с.

Курашов В.И. Взаимосвязи науки, логики, методологии науки и теологии: этап зарождения // Вестник КГТУ им. А.Н.Туполева, 2011, №3. С.131-136.