Лента: Религия

Новый римский понтифик готовится к ревизии понятия греха

«Последнее, что еще оставалось в католической доктрине, это этика. Существовало жесткое понятие греха, которое не давало возможности признать современную толерантную систему ценностей. Сейчас сделаны революционные шаги для размывания этого», – так специалист по политике Ватикана Ольга Четверикова охарактеризовала газете ВЗГЛЯД опрос об отношении к проблемам семьи, который римская курия проводит среди епископов и паствы.

После избрания этой весной кардинала Бергольо новым главой Римской католической церкви большинство наблюдателей ожидали перемен в управлении римской курией. Пока реформы папы Франциска еще разрабатываются, но, как выяснилось на днях, кроме управленческих реформ, Ватикан начал подготовку и еще более фундаментальных изменений. Во вторник представители понтифика подтвердили, что по всем епархиям разослан опросник из 39 пунктов, призванный выяснить отношение католиков всего мира к самым важным семейным проблемам. Именно за нежелание уступать требованиям толерантного общества и изменять позицию Римской церкви по этим вопросам Ватикан больше всего и критикуют на Западе.

И хотя сейчас в курии говорят о том, что опрос проводится накануне намеченного на октябрь 2014 года внеочередного синода Римской церкви, посвященного теме семьи, и что у церкви «нет желания заново начинать дискуссию о католической доктрине» и она постарается найти решение сложных ситуаций в рамках существующей доктрины, сам перечень вопросов показывает, что речь может идти о принципиальных изменениях, никак не вписывающихся в католическое мировоззрение.

Епископы и миряне должны будут высказаться о своем отношении к разводам и абортам, к однополым бракам и к возможности усыновления такими парами детей, к «месту традиционного брака как союза между мужчиной и женщиной в современном обществе», о том, какие методы контроля за рождаемостью наиболее эффективны. Из того, что требует толерантная общественность, в опросе нет разве что эвтаназии и рукоположения женщин, но, возможно, это объясняется тем, что он посвящен теме семьи (как ее понимает современное западное общество). О том, зачем этот опрос и какую реформу готовит папа Франциск, газета ВЗГЛЯД поговорила со специалистом по политике Ватикана, доцентом кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО, кандидатом исторических наук Ольгой Четвериковой, автором книги «Измена в Ватикане, или Заговор пап против христианства».

ВЗГЛЯД: Ольга Николаевна, чем показателен этот опрос?

Ольга Четверикова: Учение церкви определено Христом, а задача руководства церкви – поддерживать его в чистоте. И если общество впадает в грех, то церковь должна заявить об этом и остановить. А этим опросом они подстраховываются в своих решениях, оправдываются требованиями самого народа. «Наша задача – отвечать духу времени, а опрос показывает, чего хотят люди». Ранее проводившиеся локальные опросы уже показывали, что за аборты и разводы высказываются большинство католиков. В той же Франции католики говорят, что они не против гомосексуальных браков, а против того, чтобы трогали их священный гражданский кодекс и вместо мужчин и женщин писали «супруг номер один» и «супруг номер два». А осуждение гомосексуализма уже никто не может себе позволить.

ВЗГЛЯД: Потому что опасно – посадят. Были же случаи, когда священников, выступавших с проповедью против гомосексуализма, объявлявших его грехом, сажали в тюрьму.

О. Ч.: Это же покушение на священное и неприкосновенное право толерантности. И этот принцип разъедает изнутри уже и Католическую церковь, формирует их сознание. Ведь толерантность, как она трактуется в Европе, это отсутствие какой-либо абсолютной истины, отсутствие догмы. А вся христианская вера основана на догме. Принцип терпимости возможен только в условиях смерти христианства.

ВЗГЛЯД: И сам Ватикан этому способствует?

О. Ч.: Чисто по-иезуитски, в латентной форме идет широкая, незаметная ревизия основ учения о нравственности Католической церкви. Если в догматике они совершили ревизию в последние 50 лет – после Второго Ватиканского собора, то в нравственных постулатах были существенные положения, на отказ от которых Католическая церковь никогда бы не пошла при прежнем папе Бенедикте XVI. Поэтому он отрекся. Его время кончилось – началась глубинная мировоззренческая и нравственная революция. Она давно уже подготавливалась, а сейчас все выходит наружу – вот в чем революционность. Революция не в смысле содержания, а в смысле методов. Тут то же, что и с теорией заговора: она больше не существует, потому что заговор вышел наружу. Его авторы прятались, пока они не имели достаточного влияния, а сейчас они начинают выходить наружу.

Отсюда и все эти откровенно ужасающие вещи – иногда говорят: как же так, откуда взялась проблема содомского греха, она ведь никогда не звучала. Она всегда была, но была внутри, а сейчас время пришло, и нам откровенно говорят: все, мы устанавливаем нашу содомскую антицерковь. И тот, кто не хочет ей подчиняться, не имеет права на существование. Отсюда и борьба против гомофобии, и готовящиеся законы по преследованию т. н. гомофобов.

ВЗГЛЯД: Беспрецедентное отречение Бенедикта и приход нового понтифика нужны были именно для революции?

О. Ч.: Папа Франциск – член ордена иезуитов. А миссия ордена – приспосабливать католическое богословие к реальностям жизни. Изначально, в XVI веке, орден создавался для того, чтобы сохранить и укрепить власть папства. В условиях тотальных изменений, которые происходили тогда в сознании европейского общества, это можно было сделать, только приспособившись, сохранив католическую догматику и богословие лишь внешне. Миссия иезуитов заключалась в обеспечении контроля над европейскими элитами путем приспособления католического мировоззрения к потребностям этих элит.

Поэтому самой главной чертой иезуитов была, есть и будет их приспособительная мораль, которая позволила им, толкуя в нужном русле святых отцов, так или иначе смиряться и соглашаться с любой культурой, религией и системой ценностей. За изменениями в богословской доктрине Римской церкви тоже стояли иезуиты – на Первом Ватиканском соборе в 1871 году они обосновали догмат о папской непогрешимости, а на Втором Ватиканском соборе открылись миру, пришли к экуменизму, признали, что истина есть во всех религиях, признали иудеев избранным народом и произвели коренную революцию, фактически перейдя на позиции иудео-христианства.

ВЗГЛЯД: Второй Ватиканский собор должен был придать Римской церкви новые силы...

О. Ч.: Но после собора начался кризис – не церкви как института, а христианского мировоззрения. Усилилась секуляризация, отпадение от церкви – они думали, что когда они откроются миру, то к ним все побегут, но выяснилось, что раз истина есть в любой религии, вообще везде, то зачем нужно христианство. Тогда же началась серьезнейшая эрозия морали европейцев. А поскольку ключевым звеном, определяющим систему ценностей, для западного человека являются такие институты, как ЮНЕСКО, Совет Европы, основанные на принципах гуманизма, которые в итоге привели к утверждению прав человека, то в итоге была утверждена толерантность как религиозная догма. И когда все определяется, исходя из принципа толерантности, который несовместим с божественным абсолютом, и на этом принципе создается вся система ценностей западного человека, то христианское мировоззрение никоим образом в это не вписывается.

В результате Католическая церковь оказалась в критической ситуации в плане сохранения своей паствы. Она максимально приспособилась и интегрировалась в политическую, экономическую, финансовую систему, но не в нравственную. И Ватикан подвергали критике исключительно за то, что вплоть до Бенедикта XVI он высказывался против таких грехов, как аборты, содомский грех...

ВЗГЛЯД: При этом папа Бенедикт XVI не был противником глобализации...

О. Ч.: Хотя Бенедикт был очень хорошо инкорпорирован в систему глобального управления и обосновывал необходимость всемирной религии и мирового правительства, его отношение к системе ценностей не позволяло ему сохраняться во главе Католической церкви. Ведь глобализаторы взяли в последние годы курс на тотальную реализацию принципа толерантности, то есть на то, чтобы убрать все еще остающиеся нормы. Содомские браки – это еще цветочки, дальше идет утверждение гендерного понимания человека, то есть бесполого существа, эксперименты в медицине с искусственным оплодотворением, когда ребенок рождается от трех родителей. Так что необходимо было привести католические принципы в соответствие всему этому – и папой сделали представителя ордена, который как раз и специализируется на приспособлении.

ВЗГЛЯД: При этом при избрании Франциска много говорили о том, что он чуть ли не консерватор, что у него традиционные взгляды на брак и семью...

О. Ч.: Сейчас акцент делается на то, что этот папа – представитель бедной церкви, демократичный папа, который пошел в народ. Как наш Горбачев. И если миссия Горбачева была в том, чтобы уничтожить партию, то миссия Бергольо – под видом реформы фактически упразднить как таковое христианство. Не как церковный институт – он как раз сохранится, потому что он нужен как идеологический институт, обосновывающий необходимость мирового правительства, и как один из ведущих центров по созданию единой мировой религии с ключевой фигурой папы во главе, – а именно как церковь, как сообщество верующих во Христа.

Система ценностей и догматов в Римской церкви давно уже была размыта, в том числе и учение о церкви и о спасении. Последнее, что еще оставалось, это этика. Существовало жесткое понятие греха, которое все-таки не давало возможности признать современную толерантную систему ценностей. Сейчас нужно размыть это – и революционные шаги уже сделаны. Еще за несколько дней до отречения Бенедикта глава папского совета по делам семьи архиепископ Винченцо Палья заявил, что Ватикан поддерживает французских католиков, выступающих против гомосексуальных браков, но необходимо признать, что существуют разные формы семьи, и нужно категорически выступать против преследования и дискриминации этих форм. О чем идет речь? Ведь архиепископ говорил не о политической или юридической дискриминации, а о нравственной, то есть он сказал, что нельзя осуждать эти «браки». А подготовка к этому была еще в 2008 году – тогда Ватикан поддержал принятый ООН документ о борьбе с преследованием гомосексуалистов и их праве на семью, оговорившись, правда, что это не вписывается в международное право и с этим надо что-то делать, так что осталось непонятным, что имелось в виду: необходимость менять право или призыв по-другому называть гомосексуалистов.

ВЗГЛЯД: После отречения Бенедикта появилась информация, что ему передавали доклад о работе «голубого» лобби в Ватикане.

О. Ч.: Когда стало известно о докладе папе Бенедикту, то его подавали так – вот, собран компромат на гомосексуалистов, а папа ничего не делает, нужно заставить его отреагировать. Между тем, как стало известно позже, сам этот доклад был делом рук гомосексуального лобби, которое тем самым показало папе, что у них все под контролем, и поставило его перед выбором: признавать их силу или уйти. А уже этим летом, выступая на одной из конференций, новый папа Франциск сказал, что в курии работает гей-лобби. Но он не осудил его, не занял четкой позиции, а фактически перешел на их язык, признал их и дал понять, что ничего не будет: «Кто я такой, чтобы осуждать гомосексуалистов?»

ВЗГЛЯД: Один из кардиналов сказал по поводу опроса, что у Ватикана нет намерения открывать дискуссию по доктринальным вопросам...

О. Ч.: Это чисто иезуитские методы. Они произносят слова, которые можно трактовать очень широко, и когда нужно, они поворачиваются то одним, то другим своим значением. Используют такие двусмысленные формулировки, значение и смысл которых не понять. Но то, что они уже начали делать, четко показывает, что папе нужно сейчас осуществить несколько вещей. Во-первых, провести реформу управления церковью. Что под этим подразумевается?

В условиях глобализации главный смысл происходящего сейчас в мировой политике – демонтаж самой структуры национальных государств. И передача их функций транснациональным структурам. То же самое происходит и с международным правом – демонтаж национального права и формирование наднационального права. Ватикан – это не только церковь, но и национально-государственный институт, в этой двойственности и состоит его сила. Ведь, например, кто такой католический епископ во Франции – представитель Ватикана или гражданин Франции? В современных условиях, когда идет передача механизмов принятия решений на наднациональный уровень, Ватикан как жесткая структура национального государства уже не нужен. И приход иезуитов означает, что управление непосредственно переходит в руки орденов (наряду с иезуитами и такими орденами, как мальтийский и «Опус Деи»), которые, будучи сетевыми структурами, очень хорошо интегрированы в мировую элиту – они члены масонских лож и транснациональных советов и структур.

ВЗГЛЯД: Ордена ведь уже давно являются одной из основных форм организации мировой наднациональной элиты.

О. Ч.: Конечно. Поэтому когда иезуиты только пришли к власти в Ватикане, они сразу объявили о предстоящей демократизации системы управления, то есть о том, что будут постепенно демонтировать ватиканскую бюрократию. Для них она уже слишком консервативна, потому что эта бюрократия, какая бы она уже ни была извращенная, все же способна сохранить традиционные ценности. Взят курс на такую децентрализацию системы управления, при которой уровень принятия решений будет находиться не в формальных ватиканских структурах, а в комиссия, советах. Недавно прошло первое заседание комитета из восьми кардиналов, который создал папа Франциск. Какой у него статус? Совещательный, но именно этот совет из приближенных к понтифику людей и реализует реформу. Происходит и усиление представительств ордена иезуитов. Таким образом, центр принятия решений переносится на сетевой уровень – если раньше, чтобы принять решение, нужно было обратиться в один из папских советов, то теперь все спущено на неформальный уровень. Более того, на заседании экспертного комитета обсуждалась предстоящая в следующем году фундаментальная перестройка римской курии (аналог правительства), после которой, вполне возможно, в ней вообще не будет жестких структур. Вместо госсекретаря – а это второе лицо в Ватикане, – скорее всего, будет модератор. Создается виртуальная система управления. Так что грядет радикальная перестройка.

ВЗГЛЯД: Потребуется ли созыв нового собора Католической церкви для изменения догматов?

О. Ч.: Изменения могут произойти и без созыва собора. Сейчас это будет происходить неформальным образом. Если папа признал, что гомосексуализм не грех, это уже и есть революция. Сейчас они будут просто закрывать глаза на те изменения, которые будут идти в церкви явочным порядком.

ВЗГЛЯД: Среди планов реформы управления обсуждается и ликвидация Банка Ватикана – Института религиозных дел (ИРД). А ведь его считали операционным центром теневой финансовой империи Ватикана...

О. Ч.: Да, банк фактически делается прозрачным, и там они отмывать деньги уже не смогут. Но у них много других структур, так что все перейдет на теневой уровень. ИРД к тому же работал в основном на итальянскую мафию, а сейчас транснациональные мафии борются с национальными и пытаются всех их прибрать к рукам. Так что банк свою миссию выполнил, больше он не нужен, можно его и закрыть.

ВЗГЛЯД: Влияние папы Франциска на мировые дела будет расти? На днях американский журнал «Форбс» поставил его на четвертое место в списке самых влиятельных мировых лидеров – вслед за главами России, США и КНР...

О. Ч.: Сейчас всячески возвеличивают фигуру Франциска – его изображают миротворцем, он обращается по поводу событий в Сирии, его признают четвертым по влиянию в мире. Англосаксы сейчас играют роль глобализаторов-разрушителей, потому что задача устроителей нового порядка сейчас в том, чтобы максимально все демонтировать. А потом англосаксы будут списаны – и придет фигура, которая будет всех объединять и примирять. Ведь антихрист и будет примирителем (из падшей церкви, как говорит наша традиция). Вот поэтому сейчас и нужно создавать образ папы римского как примирителя во всем этом хаосе, сакральной фигуры, воплощающей образ религиозного лидера всего человечества. Папа для всех – бедных и богатых, христиан и мусульман, верующих и грешников.

ВЗГЛЯД: Появились неофициальные сообщения о возможной встрече папы Франциска с Владимиром Путиным в конце этого месяца, когда президент посетит Турин. Что будет главным для понтифика в ходе этой встречи?

О. Ч.: Папа будет выступать с позиций идейного и нравственного единения, как носитель мира и идеи примирения. Для Ватикана ключевая задача – ввести православие в орбиту своего влияния, размыть его. Поэтому работа по налаживанию хороших отношений со светскими властями рассматривается как один из инструментов по связи с руководством РПЦ. Сейчас Ватикан отказался от богословского диалога, сделав приоритетными совместные молитвы и совместные действия, что намного более эффективно.

ВЗГЛЯД: Почему у нас многие так некритично воспринимают деятельность папы Франциска?

О. Ч.: Идет очень активная обработка – делается упор на его демократичность, бедность. К тому же у нас не очень хорошо знают историю отношений между Римской церковью и Россией. Тем более с орденом иезуитов – а ведь они руку набили на незаметной, идейной экспансии. Сейчас стоит задача разбить тот негативный образ, который несет в русском языке само слово «иезуит», об этом говорил приезжавший в Россию два года назад глава ордена. Очень активно внедряется иезуитская система образования – через научные обмены, через программы. Орден много работает со студенческой молодежью, в первую очередь с перспективными студентами, которых в дальнейшем можно использовать. И тут иезуиты дружно работают с представителями «Опус Деи». К сожалению, у нас практически табуирована подача правдивой информации о католических орденах, да и вообще критика католицизма. Пока мы открыто не скажем, что такое папство и иезуиты, так все и будет продолжаться. Вместо этого мы повышаем статус отношений с Ватиканом до уровня посольств.

ВЗГЛЯД: Возможно, наши власти хотят использовать игру с Ватиканом в выстраивании комбинаций в глобальных геополитических раскладах. Ведь иногда Ватикан считают чуть ли не отдельным центром силы.

О. Ч.: Ватикан не является самостоятельным игроком, он встроен в определенную нишу глобальной системы управления и должен выполнять определенную миссию. Если понимать процесс строительства нового мирового порядка как реализацию в первую очередь религиозной идеи, то понятно, что та фигура, человек, которого хотят привести к власти и которого в нашей традиции мы называем антихристом, будет управлять определенными методами, но его главная миссия будет состоять в магическом управлении, то есть речь идет о религиозной вере, где на место творца поставлено другое существо. Поэтому необходимо подготовить большую часть человечества к иррациональному восприятию действительности. Для этого необходимо размыть христианское сознание, потому что все остальные религии прекрасно вписываются в пантеистическую систему. И миссия Ватикана сейчас – максимальное размывание христианской системы ценностей. И папа Франциск приступает к завершающему этапу этого.

ВЗГЛЯД: Те законы, которые принимаются в последнее время у нас в стране, – в частности, о запрете пропаганды гомосексуализма среди детей – являются явной попыткой сопротивления наступлению глобального диктата толерантности.

О. Ч.: Да, но проблема в том, что сейчас идет не наступление толерантности, а ее решительная атака. И меры оборонительные нас уже не спасут. Потому что пройдут другим путем – в том же законе о пропаганде не прописана разница между пропагандой и информацией, любая пропаганда может проходить под видом информации. Такие законы уже ничего не решат – сейчас нужно уже переходить к решительным мерам вроде восстановления уголовной ответственности за гомосексуализм и другие формы извращений.

Пока мы боремся с содомитами, они у нас в институтах вводят гендерные теории и дисциплины, которые представляют мужчину и женщину как гендер, вводят социальное понимание пола, которые полностью перестраивают сознание, утверждая, что главное – это то, кем себя человек ощущает. Идет размывание. И это происходит незаметно, формирует наших детей. Методы борьбы с нами сейчас изменились – они не открытые, скрытые, незаметные. Они не могут нам прямо говорить о своих целях, ведь в ответ можно и в лоб получить, но подходят с тыла. Ведь мы никогда не умели бороться с внутренним врагом. У нас открытое мировоззрение, а вся западная элита веками формировалась иезуитскими институтами и сообществами. И этому мы не можем противостоять. А через 10 лет будет поздно – мы получим поколение с перестроенным сознанием, к которому уже не сможем апеллировать. Так что наше главное оружие – называть вещи своими именами.


Источник: "Взгляд "