Лента: Религия

Сегодня Бразилия – самая большая католическая страна в мире. Согласно переписи 2010 года, католиками назвали себя 74% из 190,7 млн ее жителей. Однако за католическим фасадом скрывается реальность религиозного синкретизма, созданная влиянием афро-бразильских магических религий умбанды, кандомбле, макумбы и др. Официально адептами этих культов называют себя несколько сот тысяч человек, причем их численность от переписи к переписи формально уменьшается. Но одновременно, например, миллионы людей ежегодно 31 декабря участвуют на пляжах Рио-де-Жанейро в празднике богини моря Йеманжи. Реальная численность приверженцев магических религий составляет от трети до половины населения Бразилии, причем эти люди, как правило, сами считают себя католиками. Кроме того, множество бразильцев не разделяют доктрины умбанды, макумбы или кандомбле, но посещают их храмы и церемонии в надежде получить полезный «совет из другого мира», излечиться от болезни и решить жизненные проблемы. Все они полагают, что участие в афро-бразильских магических обрядах вполне совместимо с пребыванием в католической Церкви…

Исторический путь бразильских религий

Основой магических религий стали верования черных рабов, вывезенных в XVI – XIX веках из Большой Гвинеи и региона устья Конго, причем преобладают традиции народа йоруба из Нигерии. Происхождение этих религий аналогично генезису гаитянского вуду и кубинской сантерии. На ряде течений сказывается влияние религий местных индейских племен, но оно второстепенно. Конечно, в колониальный период португальцы принудительно крестили своих рабов. Однако нехватка церковных кадров в Бразилии приводила к тому, что контроль над душами черных был недостаточно эффективным. Централизованная религиозная машина не смогла уничтожить верования негров, хотя на Юге США эта задача была успешно решена в рамках отдельных плантаций, хозяева которых были последователями разных протестантских конфессий.

Превращение бразильских магических религий в заметное социальное явление произошло в конце XIX – первой половине XX века. Считается, что в 1830 году на севере страны в Байе черными жрицами-рабынями была основана первая из них – кандомбле. В это же время сходные верования на юге, в Рио-де-Жанейро, оформляются в религию макумба. Однако эти культы оставались достоянием социальных низов в лице негров и «цветных». Прорыв магических религий в публичное пространство состоялся только в первой половине XX века, когда в Рио под влиянием французской версии спиритизма Кардека возникла умбанда, самая популярная и наиболее синкретичная из магических религий, объединившая языческие верования негров с католицизмом, спиритизмом, теософией и западным оккультизмом.

За этот период меняется и отношение в обществе к магическим религиям. Еще в конце XIX века бразильские интеллектуалы рассматривали их как препятствие для модернизации страны. Специальный закон 1890 года запрещал заниматься колдовством и гаданиями. Полиция длительное время преследовала последователей этих религий, закрывала их храмы, разгоняла их собрания и изымала предметы культа. Но в эпоху президента Варгаса (1930 – 1955), проводившего индустриализацию и культурно унифицировавшего страну при помощи национализма, происходит взлет умбанды, которая позиционировала себя как «истинно бразильскую религию». С этого времени начинается приток в эти культы белых из среднего класса, которые к настоящему времени составляют большинство последователей умбанды и образуют крупное меньшинство среди адептов кандомбле и макумбы. К 1960 году завершается декриминализация афро-бразильских верований, они широко проникают в высокую культуру Бразилии, пронизывая, например, творчество нобелевского лауреата Жоржи Амаду. Магические религии процветали и в период военной диктатуры (1964 – 1985), когда генералы, конфликтовавшие с католической Церковью, по распространенному мнению прибегали к магии, чтобы сохранить власть.

В последние десятилетия магические религии столкнулись с острой конкуренцией со стороны протестантских конфессий. Если в 1960-е годы доля протестантов среди жителей Бразилии не превышала 5%, то сегодня она составляет 15,8% (28 миллионов человек), и большая часть их является пятидесятниками. Магические религии потеряли немало адептов, поскольку пятидесятники работают, прежде всего, с черными и цветными, то есть наиболее истовыми поклонниками языческих божеств. Существуют фавелы, в которых активность протестантов на протяжении 20-30 лет привела к закрытию всех афро-бразильских храмов. Однако магические религии сохраняют в Бразилии очень сильные позиции, несмотря на негативное отношение к ним ортодоксальных католиков и постоянные атаки со стороны различных групп протестантов, видящих в афро-бразильских ритуалах поклонение дьяволу.

Религиозный культ и религиозная организация

В магических религиях Бразилии признается наличие верховного бога Олоруна (или Замби), который рассматривается как создатель остальных божеств – ориша. Догматика афро-бразильских культов основана на представлении, что в настоящее время создатель мира отошел от дел и передал управление группе ориша, сильнейшими из которых считаются Ошала (отождествляется с Иисусом Христом) и морская богиня Йеманжа (отождествляется с Девой Марией). Каждый из ориша, по сути, представляет ту или иную стихийную силу, энергию. Ориша тоже практически не занимаются делами мира людей, но у них есть множество эманаций более низких уровней, с которыми люди уже могут вступать в общение. Формы такого общения – это коллективные обряды с участием медиумов, в которых воплощаются те или иные сущности, гадания на раковинах каури и разнообразные магические действия, включая жертвоприношения. Большое значение имеют ритуалы, направленные на исцеление, достижение жизненного успеха, любви и т.п. Сами обряды в большинстве случаев проводятся в храмах (сентру или террейру), где могут воплотиться призываемые медиумами духи.

Кроме эманаций божеств, жрецы магических религий работают еще с целым рядом сущностей: духами индейцев (кабоклу), старых негров-рабов (прету-вельи), умерших (эгуны), восточных магов и западных оккультистов. Предметом серьезных разногласий между магическими религиями являются два вопроса: жертвоприношения животных и допустимость работы с эшу и помба-жирами – классом темных существ, аналогичных по функциям гаитянскому Барону Субботе. Умбанда в целом отвергает жертвы живых существ и запрещает медиумам общаться с эшу, тогда как макумба и кандомбле в основном разрешают подобные действия.

Храмами магических религий руководят духовные наставники – иалориша (женщины) и балабориша (мужчины). Считается, что в каждого духовного наставника вселяется тот ориша, которой посвящен данный конкретный храм. Группы храмов различных магических религий объединены в ассоциации, самой сильной из которых является Федерация умбанды, участвующая в политике.

Религиозный синкретизм как способ интеграции бразильского общества

Наблюдателя со стороны удивляет, прежде всего, то, что языческие по сути религии в целом (кроме некоторых течений макумбы и кандомбле) не противопоставляются католицизму, а рассматривают себя, скорее, как его составную часть. Такое положение дел восходит к колониальному опыту. В ту эпоху слабость аппарата бразильской Церкви не позволяла подавить африканские языческие верования. В рамках негласного компромисса жрецы отождествили африканских божеств с христианским Богом и святыми. Йеманжа приобрела облик Девы Марии, бог войны Огун стал св. Георгием, бог грома Шанго – архангелом Михаилом и т.д. Поэтому, поклоняясь сакральным персонажам католицизма, адепты умбанды или кандомбле одновременно почитают в их обликах собственные божества. Поэтому в Бразилии те, кто посещают храмы магических религий, искренне уверенны в том, что они сами являются католиками. К тому же по мере роста популярности афро-бразильских культов руководство бразильской Церкви не раз шло на сближение с их традициями, подпитывая сложившуюся национальную традицию религиозного синкретизма. Например, в 1977 году было разрешено включать в бразильскую католическую службу ряд обычаев магических религий, включая использование во время мессы барабанов и других музыкальных инструментов, танцы, особое украшение храмов. Эта гибридизация сегодня достигла удивительного размаха: в некоторых направлениях умбанды и макумбы требуется благословение католического священника, чтобы завершить посвящение в медиумы.

В ходе исторического развития бразильский католицизм приобрел двухуровневую структуру: первый уровень – ортодоксальный и второй – синкретический, позволяющий в какой-то степени интегрировать огромную массу изначально религиозно и расово чуждого населения. В этом отношении бразильский опыт вполне сопоставим с опытом иезуитской миссии в Китае, где для обеспечения обращения в католицизм миссионерам пришлось пойти на создание синкретизма, разрешив китайцам-католикам поклоняться духам предков. Видимо, именно двухуровневая структура духовной жизни обеспечила относительное социальное и политическое спокойствие в Бразилии XVIII – XIX веков. Ведь до начала около 1850 года массовой европейской иммиграции белые составляли только 20-25% населения на фоне 70-75% черных и мулатов, что несло угрозу повторения в Бразилии ужасов революции черных рабов на Гаити в эпоху Великой французской революции.

Магические религии исторически обеспечили включение в бразильское общество чуждого населения, обладавшего изначально совсем иными культурными кодами. Во многом именно благодаря синкретическим культам стала возможной бразильская «расовая демократия», столь отличная от отношений рас в США. И сегодня, когда в населении Бразилии за 50 лет доля белых снизилась с 63% до 47,5% в пользу негров и цветных, магические религии опять играют немалую роль в сохранении целостности общества. Они отрицают различия между белыми и черными при участии в культе, объединяя представителей разных рас поверх всех социальных барьеров. Эти принципы привели к тому, что руководство умбандой, наиболее популярной из афро-бразильских религий, перешло к белым, а сама она постепенно превратилась в религию среднего класса независимо от цвета кожи. Схожие процессы имеют место и в кандомбле, и в макумбе, где число белых среди религиозных лидеров увеличивается, что объективно помогает укреплению единства бразильского общества в период очередного изменения демографического соотношения между разными расами.


Алексей Черняев
Источник: "Еуккф Фьукшсф"