Лента: Религия

"Осуждение коммунизма было начато в 1990-е годы, но так и не было доведено до конца", – посетовал недавно в беседе с корреспондентом "Интерфакс-Религия" и.о. секретаря по взаимоотношениям церкви и общества Отдела внешних церковных связей Московского патриархата священник Георгий Рябых. Его заявление вызвало шквал дискуссий в СМИ и массу комментариев – как горячо одобрительных, так и критических – со стороны различных общественных сил. Некоторые восприняли выступление представителя Московского патриархата как призыв к широкой дискуссии и переосмыслению многих прежних ценностей, особо актуальный в преддверии 90-летия убийства царской семьи. Новым интервью нашему агентству отец Георгий продемонстрировал готовность к дальнейшим идеологическим спорам.


- Что Вы думаете о реакции представителей Компартии на Ваши заявления?

– Меня немало удивила реакция некоторых защитников коммунизма, обиженных предложением выразить ясную оценку злодеяниям советской эпохи. Понятно, что эпоху осудить нельзя, но сформировать к ней свое отношение имеет право каждый. К тому же коммунистическая партия России уже давно сама провела пересмотр своей партийной идеологии, поэтому я не понимаю, чем вызвано такое недовольство ее членов. Как я понимаю, сегодня КПРФ не требует от своих членов обязательной приверженности материализму, несмотря на то, что прежде это было непременным условием членства в КПСС. Хотя, как оказалось, в партии до сих пор есть воинствующие атеисты, обвиняющие Церковь в попытках клерикализации общества.

Компартия не ставит сегодня своей целью строительство коммунизма, а довольствуется лишь идеалами социальной справедливости. Она отказалась от поддержки идеи мировой революции и перестройки мира на идейных принципах социализма. Да и культ личности Сталина был развенчан самой Компартией на XX съезде в 1956 году, тогда же его тело было вынесено из мавзолея. Между прочим, никто этому не сопротивлялся.

Но если КПРФ уже отказалась от многих постулатов, которые прежние вожди считали обязательными, то почему же нынешние коммунисты до сих пор упорно держатся за ушедшие в прошлое имена и символы? Я знаю, что среди современных коммунистов есть немало людей, ратующих за социальную справедливость. С христианской точки зрения нельзя не уважать людей, имеющих обостренное чувство правды. Думаю, что самые искренние и честные среди коммунистов не должны бояться признать всем известных злодеяний, совершенных большевистской властью.

- Кто-то считает, что вместо того, чтобы бороться за отмену или введение каких-то символов, лучше улучшать социально-экономическую ситуацию в стране. Вы с этим согласны?

– На мой взгляд, мы недооцениваем роль символов в нашей жизни или намеренно умаляем их значение. Символ концентрированно воплощает в себе какую-либо идею или систему ценностей, а значит, в значительной мере влияет на направление мыслей и действий человека.

Со своей стороны я являюсь сторонником активного социально-экономического развития в России. Но без сильной духовной мотивации оно невозможно. Разве сегодня могут кого-то вдохновлять на труд и предпринимательство рассуждения о борьбе классов и отрицании частной собственности? Тем более пугают предложения некоторых общественных и политических деятелей "все взять и поделить". А памятники, напоминающие об идейных призывах советской власти, распространяют революционный дух и будоражат классовые чувства. Может ли большинство людей чувствовать себя спокойно в такой атмосфере?

Недавно были опубликованы результаты одного опроса о самочувствии среднего класса в России. Этот слой общества становится все больше с каждым годом. Он включает в себя молодых и энергичных людей, способных на высококвалифицированный труд, которые, несмотря на свой искренний патриотизм, хотели бы уехать из страны и обучать своих детей за границей. Все это объясняется тем, что они не чувствуют себя в безопасности и не удовлетворены тем отношением к людям, которое сейчас присутствует в государстве и обществе. Правовой нигилизм, коррупция, невнимание к судьбе простого человека, хамство и безразличие чиновников, нередкий обман при предоставлении услуг – эти явления тянутся из советской эпохи, когда человеческая личность не значила ничего. Не отмежевавшись от злодеяний советской эпохи, мы легко можем их повторить.

- Но в нашем обществе есть определенная часть людей, для которой советская символика и идеологические деятели имеют значение. Вам не кажется, что Ваши заявления могут привести к расколу в обществе?

– Этот раскол может произойти, если другая, большая часть общества будет вынуждена жить в пространстве чуждых ей советских символов, которыми наполнены улицы наших городов. Такое явное доминирование большевистских знаков, на мой взгляд, неприемлемо. Для нынешнего поколения историческими ориентирами скорее являются святые Александр Невский, Димитрий Донской, Сергий Радонежский, а не вездесущие Ленин, Маркс, Энгельс и другие коммунистические идеологи. У нас эти памятники стоят напротив государственных зданий и на центральных площадях. Это не соответствует ценностным предпочтениям людей. Сегодня существует явный дисбаланс не в пользу современной российской символики.

Слава Богу, России возвращен ее исторический герб – двуглавый орел. Хотелось бы видеть этот законный символ нашего государства на фронтонах административных зданий. Это обычная практика во всех странах мира. Не вижу ничего неприемлемого в этом пожелании.

При этом не надо заниматься варварством и уничтожать советские памятники. Их надо переместить в небольшие скверы или парки, находящиеся на расстоянии от центральных площадей и улиц населенных пунктов.

- Есть мнение, что осуждение коммунизма будет означать осуждение самого факта некогда существовавшей единой страны – Советского Союза. Что Вы об этом думаете?

– Думаю, что это не так. Напомню, что приход к власти большевиков привел к распаду российского государства. Тогда мы потеряли Польшу, Финляндию, Прибалтику, Западную Украину и Белоруссию, большую часть Молдавии. Однако построение светлого коммунистического будущего на обломках империи пошло прахом. В 1980-е годы советский национальный проект уже трещал по швам: по окраинам СССР прокатился ряд конфликтов на национальной почве, некоторые из которых не урегулированы до сих пор – например, Нагорный Карабах. Выходит, что национальная политика царского правительства была более гибкой и продуктивной. Именно царскому правительству удалось создать систему учета религиозных и национальных особенностей жителей империи, в том числе в области права. Например, в исламских регионах действовали нормы шариата.

Но оставим в покое прошлое, его можно оценивать по-разному. Меня более всего беспокоит настоящее и будущее. Не уверен, что подчеркивание исторической связи с советской политикой позволит начать реальную интеграцию на пространстве исторической России. Одна за другой бывшие советские республики осуждают коммунистическую идеологию и отдают дань памяти жертвам советской эпохи. В то же самое время желаемого сближения не происходит даже с Белоруссией, которая в меньшей степени отказалась от советского наследия. Тогда какой смысл хранить верность советской символике?

Сегодня нам нужен новый интеграционный проект, который будет основан на возвращении к вековым традициям, сформированным до 1917 года, и уважении к национальному сознанию и культуре народов исторической России. Один крупный европейский политик в ответ на вопрос о возможном вхождении России в Европейский Союз сказал: "А зачем? Россия – сама Европейский Союз". Еще задолго до появления этого объединения Россия открыла секрет построения крупного многонационального государства – реальности, к которой Европа стремится только сейчас.

России необходимо сегодня стать естественным центром притяжения для других народов. Такой, какой она была в царское время, когда различные этносы искали покровительства у русского императора. Конечно, для этого надо наращивать экономические мускулы. Но они должны конвертироваться в мягкую власть – притягивать людей, а не тащить их к себе насильно. Уверен, что это может произойти, только если Россия вновь осознает себя частью открытой для всех народов христианской цивилизации, а не наследницей большевистского проекта.

- Не может ли антикоммунизм использоваться как средство политической борьбы против России или против Белоруссии, Молдавии?

– Безусловно, найдутся такие силы. Но мой призыв к дискуссии о наследии коммунизма не имеет политического мотива. Это приглашение к разговору о ценностях, которыми мы руководствуемся в общественной жизни, а значит, это имеет прямое отношение к спасению отдельного человека и благополучию общества в целом.

Уже сегодня тема осуждения коммунизма используется против России. Есть все основания полагать, что эта тенденция будет только нарастать. Наша страна может легко усугубить эту проблему или решить ее. Первое произойдет, если Россия станет активно защищать всю советскую эпоху. Второе возможно, если наша страна признает свой народ жертвой большевизма. При этом России нужно выдвинуть свое понимание осуждения коммунизма, основанное на ее историческом опыте. Осуждению должны подвергаться только конкретные злодеяния и конкретные идеи, а не вся эпоха в целом. Священными и неприкосновенными должны быть память о Великой Отечественной войне и вся символика, с ней связанная. Предметом национальной гордости должны быть достижения науки, культуры и спорта советского времени.

Ни в коем случае нельзя ставить на один уровень нацизм и коммунизм. Это были разные явления. Если фашисты приводили в действие политику расового превосходства, то коммунисты всегда подчеркивали свою интернациональность и, в отличие от нацистов, не уничтожали человека только за то, что он еврей. Осуждение коммунизма не означает запрета советской символики. Она должна скорее занять соответствующее ей место в музеях и книжных изданиях, а не в повседневной жизни людей. А осуждать репрессии, просчеты в национальной и экономической политике, выдворение за пределы страны собственных граждан, расстрелы, классовую вражду, агрессивный материализм просто необходимо. Более того, нужно создавать мемориалы жертв этих злодеяний, а также включить соответствующую оценку этих событий в учебники истории.

- Некоторые возражения Ваших оппонентов касаются небезупречного, по их словам, прошлого самой Русской православной церкви в советскую эпоху.

– Христианство учит справедливости и ясному различению добра и зла. Я – за историческую справедливость без исключений. Она должна проявляться как в отношении советского, так и в отношении дореволюционного времени. Будем называть вещи своими именами: зло должно называться злом, а добро – добром. Братоубийство, смута, крепостное право, гонения на старообрядцев, упразднение патриаршества уже давно получили негативную оценку в национальном сознании. Никто не пытается оправдывать все царское время, как будто в нем не было ошибок и черных пятен. Злодеяния советского времени должны также признаваться и осуждаться. В результате репрессий были уничтожены миллионы наших соотечественников. Попытки большевиков искоренить в обществе все религиозное привели к массовым убийствам священнослужителей и верующих, к закрытию, осквернению и уничтожению храмов.

Вызывает удивление то невежество, которое демонстрируют некоторые депутаты Государственной Думы, заявляя о необходимости осуждения инквизиции, крестовых походов и религиозных войн, в которых якобы должна покаяться Русская церковь. К их сведению, она не имеет к вышеперечисленным фактам никакого отношения.

Кроме того, историческая справедливость должна восторжествовать через возвращение названий городам, улицам и площадям. Подчеркну: не через переименование, а через возвращение. Если наши предки давали определенные названия делам рук своих, то мы должны уважать их выбор, и сейчас мне представляется исторически справедливым возвратить наследие, некогда отобранное у нашего народа. Именно вернув прежние дореволюционные названия улицам и историческим памятникам, мы скажем "нет" любым попыткам новых переименований.

Я не предлагаю менять те названия городов и улиц, которые возникли в советское время. Правда, я думаю, должны быть небольшие исключения из этого правила, которые необходимо очень тщательно взвешивать. Например, названия станций метро. Уже неоднократно говорилось о необходимости переименования станции метро "Войковская", носящей имя цареубицы. Можно еще поднять вопрос о "Кропоткинской". Не думаю, что новое поколение будет иметь хороший пример для подражания в лице Кропоткина, основоположника анархизма. Нам нужны государственники, а не анархисты. Если уж говорить о возвращении, то было бы справедливо вернуть на кремлевские башни и двуглавых орлов, которые их украшали в течение столетий.

- А как же сотрудничество церковных представителей с советской властью?

– В советское время, чтобы покрасить храм, нужно было идти к уполномоченному и получать разрешение. Конечно же, священник должен был вступать в подобные контакты. Я не вижу ничего постыдного в том, что для решения административных и хозяйственных вопросов представители Церкви должны были взаимодействовать с властью. Но и на уровне внешних церковных связей представители Церкви стремились отстаивать интересы верующих, а не действовать в ущерб им. Уже хрестоматийным стал пример того, как нынешний Святейший Патриарх спас Пюхтицкий монастырь от закрытия. Это было бы невозможно, если бы он не проводил переговоров с представителями власти.

Русская церковь – не государство Ватикан, имеющее свой суверенитет. Церковь всегда должна была вести переговоры с той властью, которая была в наличии. Это было и в польских землях, и в Золотой Орде, и на оккупированных нацистами территориях.

Конечно, всегда находились предатели среди духовенства и верующих. Также были и засланные агенты. Но все они давно отошли от Церкви и не участвуют в ее современной жизни.

Источник: "Интерфакс-Религия"