Лента: Политика

16 июля в Соединенных Штатах стартовала так называемая Неделя порабощенных народов. На это событие ожидаемо откликнулись отечественная пресса и блогосфера — мол, этот реликт холодной войны до сих пор негативно сказывается на отношениях Москвы и Вашингтона, а также на международной обстановке в целом.

В соответствии с федеральным публичным законом 86-90, подписанным президентом Дуайтом Эйзенхауэром в далеком 1959-ом, соответствующие недели проводятся ежегодно. Никаких санкций данный закон не предусматривает. Зато является прекрасной возможностью для диссидентов-эмигрантов всех мастей напомнить о себе. Да и подзаработать — на лекциях, статьях и форумах.

Билль 86-90, в свое время имевший исключительно антикоммунистическую направленность, сегодня, действительно, выглядит странно. Так, народы королевств Персидского Залива, несмотря на, мягко говоря, нелиберальное законодательство, угнетенными не считаются. А вот народ Белоруссии считается. Любопытно, что в список стран, населенных угнетенными народами, никогда не входил Китай, зато долгое время входил Северный Вьетнам, который официально Вашингтоном не признавался.

Одним словом, это плохой закон, и действует он до сих пор лишь из-за страха конгрессменов навлечь на себя критику со стороны «пострадавших за правду» диссидентов и профессиональных «борцов за демократию», охотно осваивающих бюджеты, время от времени выделяемых на смену режимов в «неправильных странах».

Чем меньше мы будем обращать внимания на такие мероприятия, тем лучше.

Тем более, что за новостью о «диссидентской неделе» осталась незаслуженно незамеченной другая неделя, объявленная в США, — неделя «Сделано в Америке».

Старт мероприятиям был дан в Белом Доме при участии президента, вице-президента, нескольких ключевых членов администрации, десятков конгрессменов и губернаторов, а также представителей больших и малых фирм. На три дня часть резиденции главы государства превратилась в своеобразное американское мини-ВНДХ.

Открывая неделю американского производства, Дональд Трамп выступил с речью, которая транслировалась в прямом эфире. Позже и в прайм-тайм в записи показали несколько американских телеканалов. Президент выступал на фоне части экспозиции. Среди попавших в кадр предметов особенно выделялись космический скафандр и хорошо узнаваемые электрогитары легендарной фирмы Fender.

Когда президент закончил говорить и пошел приветствовать собравшихся, он невольно отрекламировал на всю страну самые разные изделия — от суперкомпьютеров до пластиковых контейнеров для еды, от замысловатых электронных устройств до традиционной аляскинской деревянной посуды, производимой фирмой The Great Alaskan Bowl Company.

Трамп напомнил аудитории, что впервые за несколько десятилетий американская говядина попала на китайский рынок благодаря договоренностям, достигнутым на встречах с лидером КНР Си Цзиньпином.

Президент не стал скромничать: «Пока я шел к вам, джентльмен, который управляет компанией Omaha Beef — это они производят ту самую говядину, — обнял меня… Он сказал мне, что его бизнес теперь идет совсем иначе». И далее: «То, что мы сделали за очень короткий промежуток времени и что мы еще сделаем в ближайшие шесть месяцев, будет просто невероятным. Мы подписали больше законопроектов — и я говорю сейчас о тех, что были приняты законодателями, — чем любая другая администрация до нас. Какое-то время нас “делал” Гарри Трумэн. А сейчас, я думаю, мы “сделали” всех, не так ли, Майк (вице-президент США Майк Пенс — ДД)? В таких случаях всегда надо говорить “я думаю”, иначе может начать расти нос, как у Пиноккио» (смех в зале, аплодисменты).

Здесь следует сделать одно пояснение. Гарри Трумэн в свое время действительно стал рекордсменом по количеству подписанных указов и законов, облегчивших жизнь предпринимателей в послевоенные годы. Многие эксперты полагают, что эйзенхауэровский промышленно-товарный бум во многом был обусловлен теми мерами, которые предпринял Трумэн. Эхо этого бума докатилось в 1959 году и до СССР, когда в Сокольниках открылась Американская национальная выставка, и между Никитой Хрущевым и вице-президентом Ричардом Никсоном произошла серия знаменитых «кухонных дебатов», начавшихся в павильоне бытовой техники.

Но вернемся в 2017-й. Дональд Трамп подтвердил свою приверженность принципу «Покупать американское и нанимать американцев», поскольку только так можно… да-да, «Сделать Америку снова великой». Предпринимателям Трамп пообещал дальнейшую ликвидацию излишних административных барьеров и бюрократической зарегулированности. Но он пообещал и нечто более важное — защиту. Говоря официальным языком — проводить политику протекционизма.

Хозяин Белого Дома, в частности, сказал: «Американские рабочие, фермеры и изобретатели — лучшие в мире. Мы знаем это. И все, что мы делаем сегодня, направлено на демонстрацию их талантов. Вы производите товары, которые наполняют наши дома, кормят наши семьи, защищают нашу страну и обогащают нашу жизнь. Я хочу пообещать всем и каждому из вас: мы больше не позволим другим странам нарушать правила, красть наши рабочие места и присваивать себе наши богатства… Мы будем стоять за наши компании горой. Что важнее, мы будем стоять за наших рабочих. А ведь до сего момента на протяжении десятилетий Вашингтон позволял уничтожать миллионы американских рабочих мест через бесчестные торговые схемы».

Стоит признать, что подобные речи сами по себе — помимо практических шагов — уже приносит свои плоды. Еще до инаугурации Большой Дональд убедил руководство производителя кондиционеров Carrier не переносить свои производственные мощности в Мексику. В США возвращаются сборочные цеха Caterpillar. Honda и Samsung приняли решение строить свои фабрики на территории Соединенных Штатов, опасаясь потери изрядной доли рынка.

Похоже, что теперь дело дошло не только до производителей, но и до торговцев. Трамп в своей речи упомянул тяжелое положение, в которое «могут попасть многие ретейлеры» из-за «хищнических практик онлайн-торговли иностранными товарами».

Звучит не очень современно. Более того, может показаться, что лоббисты розничных сетей навязали 45-му президенту некие не озвученные пока решения, призванные если не задушить, то, во всяком случае, притормозить развитие интернет-торговли. Но дело, разумеется, не в онлайн-продажах. Дело в том, что в случае введения протекционистских мер единственной лазейкой для беспошлинного проникновения на американский рынок товаров в обход установленных правил станет именно международная интернет-торговля.

Если американская компания вынесет свое производство за пределы страны или, скажем, корейская фирма начнет производить товары, предназначенные для американского рынка, они, как обещал Трамп, неизбежно попадут под действие протекционистского таможенного тарифа. Или, по меньшей мере, будут лишены тех налоговых послаблений, которые должны быть приняты осенью этого года. И тогда международная торговля по интернету в ее нынешнем виде станет не «прогрессивной альтернативой» ретейлинговым сетям (которые сами сегодня не прочь обойти пару-тройку правил), а главным контрабандным каналом и ахиллесовой пятой протекционистской модели.

Таким образом, упоминание о «хищнических практиках» свидетельствует о том, что Дональд Трамп всерьез вознамерился в самое ближайшее время закончить сборку этой модели.

По другую сторону Атлантики, в самом сердце Евросоюза, другой амбициозный лидер, судя по всему, решил развивать иную экономическую модель. Раньше глобалистскую альтернативу «трампономике» связывали с двумя людьми — канцлером ФРГ Ангелой Меркель и китайским лидером Си Цзиньпином.

Но недавно на мировом политическом небосводе зажглась новая звезда — Эммануэль Макрон. Молодой президент Франции, похоже, успел подкупить своим обаянием если не всех, то очень многих. Не стал исключением и наша страна. Многие мои коллеги самых разных убеждений — включая тех, что ранее видели в Макроне или марионетку, или, наоборот, угрозу нового бонапартизма — вдруг стали называть его чуть ли не «самым адекватным политиком Запада».

Если верить европейской и американской прессе, Эммануэль смог очаровать даже Биньямина Нетаньяху и Дональда Трампа. Издание Market Watch назвало французского лидера «медиатором par excellence», а агентство Reuters присудило ему первое место среди лидеров, на которых надеются европейцы. Фрау Меркель, по мнению агентства, уступила ему пальму первенства.

Однако активность на международной арене и попытка посредничества между США и ЕС, Западом и Россией, Израилем и арабским миром — это отнюдь не всё, чем был занят Макрон в последнее время.

Одним из приоритетов президента Франции стала экономика. Он заявил о намерении сократить и упростить бюрократический аппарат на всех уровнях, снизить дефицит национального и региональных бюджетов, существенно реформировать трудовое законодательство и снизить налоги на предприятия «отдельных отраслей». При этом Макрон призывает к «большей конвергенции» еврозоны и намекает на то, что именно Германия является главным препятствием на пути «нового, более инклюзивного и успешного союза».

В интервью изданию Ouest France он заявил: «Я никогда не упрекал Германию за ее конкурентоспособность. Однако эта конкурентоспособность отчасти связана с дисфункцией еврозоны и слабостью других экономик… Германия сильна экономически, но нельзя не отметить ее демографической слабости, а также ее торгового дисбаланса с соседями. А ведь она должна нести свою часть ответственности за то, чтобы дать еврозоне то будущее, которое наше общее пространство заслуживает».

Вряд ли Эммануэля Макрона можно заподозрить в том, что он, подобно Дональду Трампу, от обвинений соседей в «нечестной экономической игре» перейдет к национальному протекционизму. Скорее, речь идет о заявке на лидерство в ЕС. Мол, «Ангела, дай порулить»…

При этом Макрон не ограничивается макроэкономическими построениями и спорами с контрпарнерами. Он проводит, как у нас бы сказали, выездные производственные совещания. Так, от «капитанов» телекоммуникационного бизнеса он в приказном порядке потребовал «ускориться» и обеспечить всю территорию Франции скоростным широкополосным интернетом не позже, чем в 2020 году. Государство вложит в этот инфраструктурный проект около 50 млрд. евро, однако и от IT-гигантов президент потребовал соразмерных инвестиций.

Не обделил вниманием Макрон и французский автопром. Один из крупнейших европейских автостроительных концернов Группа PSA (известная по маркам Citroёn Peugeot) одновременно получила от президента и «мотивирующий пинок», и заверения в поддержке в случае «движения в верном направлении». Автопроизводитель снова заговорил о плане экспансии на американский, канадский и индийский рынки, а также на рынки стран АСЕАН.

Почти наверняка на очереди нефтехимическая отрасль и ее лидер, компания Total.

В тот же день, когда Трамп подписывал постановление об открытии недели «Сделано в Америке», агентству Bloomberg стало известно, что Международный валютный фонд одобрил «амбициозный план Макрона по реформированию Франции» — ни больше, ни меньше. Глава миссии МВФ Кристиан Мамссен заявил, что «руководство фонда находится под большим впечатлением» от плана французского президента, который способен «сделать Францию более конкурентоспособной».

Такая поддержка одного из главных глобальных финансовых институтов означает, что для начинаний Эммануэля Макрона открыта, фактически, безграничная кредитная линия. То есть у нового лидера Пятой Республики будет на что реформировать не только страну, но и всю еврозону.

Итак, США и Франция (потенциально — новый лидер ЕС) практически синхронно заявили о начале реформ и развитии своих индустрий. При этом планы Макрона, вполне возможно, распространяются далеко за границы Франции и касаются всего Евросоюза, переживающего, прямо скажем, не лучшие времена. А значит две гигантские экономические машины придут в движение на новом витке индустриального развития и — куда же без этого! — конкуренции.

России есть о чем призадуматься. Старые рецепты — вроде «вписывания в общий рынок на справедливых условиях» или «максимальной локализации» импортных автомобилей, машин и приборов — вскоре могут перестать работать. «Общего рынка» в прежнем понимании попросту не станет. Исчезнут и все стратегические преимущества локализации. Если сегодня, скажем, конкуренция компаний Ford и PSA за российский рынок может принести выгоду отечественным производителям (пусть и принадлежащим, в основном, иностранным инвесторам), то завтра в битве двух автогигантов «пленных брать не будут», и все российские поставщики будут жестко встроены в вертикальные технологические цепочки, так что «естественная утечка технологий», на которую можно было рассчитывать вчера, завтра будет надежно перекрыта.

Присоединиться к Макрону или Трампу, а также попытаться поиграть на их противоречиях (в чисто экономическом плане) — это тоже, по моему мнению, не выход. Второй раз взять с Запада деньги за внутренний рынок уже не получится.

Почти наверняка, помимо франкоцентричного Евросоюза и протекционистской Америки появятся и другие точки нового индустриально-экономического роста. Скажем аккуратнее: попыток роста. Что грядет совершенно точно — новое мировое экономическое соревнование.

Мы можем получить от него свои дивиденды. Но для этого термины «импортозамещение» и «диверсификация» должны, наконец, обрести должное наполнение.

Оба запускаемых проекта — условно: трампистский и макроновский — конечно же, обладают своими плюсами и минусами, которые необходимо тщательно изучать. Самое худшее, что мы можем сделать сегодня — это заявить о заведомом проигрыше одного из них или просто сидеть и наблюдать, какой из проектов победит, чтобы снова шагнуть на грабли «встраивания» в победившую систему.


Дмитрий Дробницкий
Источник: "Политаналитика "