Лента: Политика

Признаком хорошего тона на Западе стали рассуждения о «совместимости ислама с демократией» или «ислама со светской жизнью». Считается, что ислам клерикален по своей природе. То есть, это не религия, а политическое течение. Поэтому наиболее радикальные мусульмане становятся террористами и наоборот.

Однако в течение последних месяцев «Большой Ближний Восток» с преимущественно мусульманским населением постепенно делится на тех, кто верен этой религии и тех, кто поддерживает политику, которая ими манипулирует.

Политики могут быть атеистами, агностиками или верующими. А их утверждения, что они служат Богу, не превращают их политические партии в церкви.

Прежде чем боле точно описать сегодняшнюю ситуацию, я остановлюсь на некоторых вопросах, касающихся ислама.

Во-первых, если у вас сложилось об исламе отрицательное мнение, то просто потому, что вы знакомы лишь с одной из разновидностей этой религии, которая распространена от Марокко до Синьцзяна. Как в отношении литургии, так и в отношении права между исламом в Шарджа и исламом на Яве почти нет никакого похожего.

Чтобы понять эту религию, надо для начала либо просто прочесть Коран, либо прочесть его с учётом контекстуального подхода к затрагиваемым вопросам, а лучше всего начать с критики подлинности его сегодняшнего текста.

В первые четыре столетия после зарождения ислама все мусульмане приходят к необходимости иначе истолковывать Коран, что привело к выработке четырёх разных юридических систем (ханафиты, малекиты, шафииты и ханабиты) в зависимости от местных условий. Однако в конце Х века, констатируя распространение этой религии и опасаясь дальнейшего раскола, суннитский халиф запрещает её дальнейшую интерпретацию. Этому запрету последовали только шииты. С тех пор ислам как может приспосабливается к требованиям времени.

Вопреки сложившемуся мнению, если не допускать толкования текста, то нельзя понять, какой смысл был в него вложен при создании, и тогда его истолковывают только через собственную культуру. Исходя из того, что Магомет жил в Аравии, саудовцы считают само собой разумеющимся, что им одним доступен смысл Корана, словно они сами и их язык за 1400 лет никак не изменились. Они, как и Мохамед бен Абдель Ваххаб в XVIII веке, считают, что Магомет укрепил ценности кочевого трайбализма. Это ваххабиты. К примеру, Коран осуждает идолов, поэтому ваххабиты рушат статуи античных богов, что Магомет никогда не делал, но это соответствует культуре бедуинов. Аналогично, в VIII веке византийские христиане столкнулись с саудовскими « иконокластами», во имя Христа уничтожавшими церковные убранства.

Кочевный трайбализм отвергает само понятие Истории. Ваххабиты разрушили дом пророка в Мекке, потому что он стал местом паломничества, а, значит, и идолопоклонства. Но на этом они не остановились. За последние несколько лет они полностью разрушили величественный древний город Мекку, только потому, что не придают древним сооружениям никакого интереса.

Если ограничиться простым чтением Корана, то этих людей можно назвать «фундаменталистами». Однако большинство мусульман считает себя сподвижниками пророка. Это так называемые «салафиты». Они во всём подражают своим набожным предкам – салафам. Это движение родилось в XIX веке в Египте в ответ на ваххабизм. Поначалу оно было чрезмерно либеральным, но со временем стало репрессивным.

Например, у большинства салафитов запрещено употребление алкоголя, однако некоторые шейхи утверждают, что умеренное употребление закону не противоречит. При этом все ссылаются на Коран, в котором имеется три явно противоречащих друг другу высказывания на эту тему.

Все религии сталкиваются с невозможностью осмыслить прошлое, потому что никто не может его точно восстановить. Например, в ХХ веке Харизматическое движение у христиан привело к разным толкованиям сексуальности: одни ссылались непосредственно на Евангелие, а другие – на Послания апостола Павла.

Последние несколько лет, под влиянием работ европейских исследователей различных редакций библейских текстов, ряд авторов подвергает сомнению и подлинность текста Корана.

Утверждается, что халиф Дамаска, чтобы укрепить свою власть, приказал собрать воедино все приписываемые Магомету высказывания и составил из них Коран, а все предыдущие книги по его приказу были сожжены. И слово «Магомет» не означает конкретное лицо. Этим именем называли всех мудрецов. Таким образом, не исключено, что Коран воспроизводит высказывания нескольких пророков, что подтверждается отсутствием единого стиля в каноническом тексте.

Археологи обнаружили тексты Корана, предшествующие канонической версии. Существуют отличия, иногда принципиальные, между этими текстами, и в них используются разные алфавиты. К тому же канонический Коран написан с использованием упрощённого алфавита, а в VIII веке он был переписан с использованием усовершенствованного алфавита. Переписанная версия является сама по себе интерпретацией, и не исключено, что она порой ошибочна. По-видимому, некоторые сураты воспроизводят более древние тексты, которыми в этом регионе пользовались христиане. Они были написаны не на арабском, а на армянском языке, и некоторые слова в окончательном тексте были заимствованы без перевода. Их современное прочтение в ряде случаев неверно. Так, хотя это и не понравится смертникам из ИГИЛ, слово «хури» означает не «большеглазые девы», а «белые виноградины».

До сих пор всё было просто: ислам – это религия, основанная на Коране. Однако почти то же самое значение приписывается золотым преданиям пророка – Хадис. Речь идёт о трудах, зачастую написанных спустя целые столетия людьми, которые не могли быть свидетелями описываемых ими событий. Этих событий так много, что они не могли произойти на протяжении жизни одного человека. Кроме того, они выражают разные и подчас противоречивые мнения. Некоторые из них ошеломляют, и могут служить оправданием чему угодно. Верить этим вздорным записям – значит глубоко исказить изначальный смысл послания, содержащегося в Коране.

В действительности из всех этих дискуссий вытекает одна существенная мысль: если религия – это то, что приближает человека к Богу, то она неизбежно становится средством для разного рода мошенничества. Ибо как можно утверждать, что познал Бога, если Он имеет радикально отличную и более совершенную природу, чем наша? А если допустить, что Он действительно выразил себя через пророков, то как можно утверждать, что те услышали то, что Он хотел сказать? Заметим, что с этой точки зрения вопрос о существовании Бога, то есть более высшего по сравнению с нашим разума, лишён всякого смысла. Эту же мысль среди христиан высказывали святые Григорий Назианин и Франциск Ассизский.

Поэтому те, кто стремятся приблизиться к Богу, то есть не жить по Его Закону, а изменить природу человека и сделать его более сознательным, стремятся поделиться своим опытом и для этого создают церкви. А церкви создают паству, священников и имамов. У христиан церкви появились лишь в III веке, то есть через несколько поколений после смерти Иисуса. Во всех религиях духовенство занимает промежуточный статус между властью и Богом. Однако никто из основателей крупных религий сам ни церковь, ни духовенство не создавал.

Подобно тому, как Европа массовыми набегами (гунны и готы) была отброшена назад, а Римская империя уничтожена, мусульманский мир был отброшен назад набегами монголов (Чингиз-хан и Тамерлан). И если в Европе это происходило всего лишь на протяжении трёх веков, арабском мире оно искусственно затянулось благодаря османской и европейской колонизациям. И хотя это не имеет никого отношения ни к христианству, ни к исламу, духовники утверждали, что всё это связано с общим грехопадением. И чтобы вернуться в золотой век, нужно следовать их учению, а не заниматься восстановлениями.

Духовенство неизбежно вмешивается в политику и старается навязать своё видение от имени Бога. Поэтому они начинают соперничать с властью. Во Франции, например, после того, как последствия набегов были преодолены, хотя и не без «божьей помощи», королевская семья вошла в конфликт с клерикальным папством. В арабском мире, являющимся меньшинством в мусульманском мире, подобный конфликт возник во время деколонизации и движения за независимость. Такие национальные лидеры, как Насер и Бен Барка столкнулись с Братьями-мусульманами. Толпы, поддержавшие эти движения, не стремились установить демократию. Наоборот, они были убеждены, что приведя к власти Братьев-мусульман, они создадут идеальное общество, и снова настанет золотой мусульманский век. Теперь они разочарованы.


Политическая организация «Братья-мусульмане» была воссоздана из руин одноимённой организации Хассана аль-Банна британскими спецслужбами. Она является матрицей терроризма в мусульманском мире, из которой вышли все главари террористических организаций от Усамы Бен Ладена до Абу Бакр аль-Багдади.

Важно понять, что Братья-мусульмане и их джихадистские формирования Аль-Каида и ИГИЛ не являются радикальными организациями, как это любят утверждать на Западе. Они не имеют отношения к религии и представляют собой политические движения. И тот факт, что на протяжении ряда лет они цитируют строки из Корана, не делает их религиозными организациями. Это чистые клерикалы.

Борьба против «арабской весны» началась в июне 2013 года в Египте, где 33 миллиона граждан в течение пяти дней протестовали против диктатуры Братьев Мохамеда Морси и поддержали восстановление конституционного порядка армией. Все без исключения политические партии и религиозные организации выступили против Братьев-мусульман и стали на сторону военных, то есть поддержали светскую власть и отвергли клерикализм. В последующие месяцы Главком вооружённых сил генерал Абдель Фаттах аль-Сисси, вознамерившись стать президентом, передал Саудовской Аравии документы Братьев-мусульман, из которых следовало, что ряд членов Братства готовили из Катара свержение дома Саудитов. Ответ Рияда не заставил себя долго ждать. Несколько членов Братства в Аравии были арестованы, в Катаре были совершены теракты, а генерал аль-Сисси получил на выборах президента безусловное превосходство.

Положение Саудитов усложнялось тем, что:
– не всё Братство было вовлечено в заговор;
– начиная с 1961 года они финансировали Братство через Всемирную исламскую лигу;
– их власть опирается на ваххабизм, и поэтому, как и власть Братьев-мусульман, является клерикальной.

Саудиты предоставили Наефу карт-бланш для подавления путчистов и восстановления порядка. Последний действовал так же, как и при подавлении восстания суруристов в 1991 г. Тогда лидер Братьев-мусульман Мохамед Сурур сумел убедить саудовских ваххабитов взять власть в свои руки. А для подавления восстания потребовалось пять лет [1].

То же самое произошло в мае 2017 г., когда Дональд Трамп в Рияде потребовал от мусульманских стран покончить с Братьями-мусульманами. А Саудиты решили порвать не только с Братством, но и с политическим исламом. Поймите правильно, поддерживать светский характер общества не значит перестать быть фундаменталистом или салафистом. Монархия, возглавляемая королём Салманом, оказалась в том же положении, что и французская монархия во время правления Филиппа Красивого. Для поддержки решительных перемен дом Саудитов 31 голосами против 4 принял отречение короля Салмана, отменил действовавший закон о наследовании трона и, перескочив через два поколения, назначил принца Мохамеда бен Салмана королём.

Не раздумывая, Катар и Братья-мусульмане сблизились с Турцией и Пакистаном. Но более важным является их союз с Ираном, хотя они и воюют со Стражами Революции в Сирии и Йемене, а правительство шейха Рохани привержено радикальной концепции ислама.

Перемены в Иране свидетельствуют о противоречиях между политическим и военным руководством. Они основаны на договоре Хассана аль-Боанны, предводителя первых Братьев-мусульман, и молодого аятоллы Хомейни. Согласно этому договору Братья не должны были вести религиозные войны между суннитами и шиитами, однако это обязательство приказало долго жить с появлением ИГИЛ. А опирается он, главным образом, на двусмысленность революции 1979 г., которая представляла собой одновременно светское антиимпериалистическое движение и самобытный клерикальный процесс, и эволюционные перемены Гида Али Хаменеи, лидера мировой Революции и местного политика, обеспечивавшего равновесие между фракциями.

Что касается тринадцати требований, выдвинутых Саудовской Аравией и Египтом Катару, маловероятно, что этот конфликт будет разрешён в ближайшее время. Интересно, поймёт ли Запад, что на самом деле происходит на «Большом Ближнем Востоке». Ведь президента Ахмадинежада он выдавал за клерикала, закрывал глаза на то, что Брат Морси подтасовывал выборы и в итоге был свергнут путём госпереворота, утверждал, что Ливия и Сирия не были атакованы извне, а были театром демократической революции. Если лгать самим себе, связь с реальным миром теряется.


Тьерри Мейсан
Источник: "Сеть Вольтер "
Перевод Эдуард Феоктистов