Лента: Политика

Прошедшему 9−10 марта 2017 года двухдневному саммиту Евросоюза заранее было определено стать демонстрацией единства и оптимизма по поводу будущего объединения. Не получилось. Саммит ЕС завершился без совместного заявления и общего фото на память. Оказалось, что видение будущего союза и распределения ролей в нем, настолько различны, что разногласия в самой открытой форме вышли на публику. Нужен был только повод для столкновения, и он сразу же нашелся.
Таковым стало переизбрание поляка Дональда Туска председателем Европейского совета на следующие два с половиной года, против чего категорически возражала Польша. Правительство от партии «Право и справедливость» в Варшаве посчитало, что Туск, в прошлом возглавлявший ныне оппозиционную партию «Гражданская платформа», на посту председателя Европейского совета нарушил принцип наднационального управления, грубо вмешавшись во внутренние дела Польши. Кроме того, Туска назначили еще и «национальным изменником», когда он фактически высказался в поддержку введения Брюсселем санкций против Польши за отказ от «верховенства закона и стандартов демократии».

Польский премьер Беата Шидло заранее разослала участникам саммита письмо, в котором разъяснила позицию польского правительства по кандидатуре Туска. Но ее мнение было открыто проигнорировано. На саммите за кандидатуру Туска проголосовали все — «за», и лишь одна Польша — «против». В ответ польский премьер пригрозила заблокировать своим «вето» итоговый документ саммита. И Польша действительно отказалась подписывать его независимо от его содержания. Но тут для посрамления поляков документ все равно был опубликован, но, как бы даже специально, от имени только что избранного и нелюбезного Варшаве председателя Европейского совета — Дональда Туска. В беспрецедентном порядке резолюция саммита была опубликована под заголовком: «Выводы председателя Европейского совета». На первой странице документа было определено: «Европейский совет обсудил прилагаемый документ, который поддержали 27 членов Европейского совета, но он не получил консенсуса по причинам, не связанным с его содержанием». Публикация стала «вторым оскорблением» польских лидеров. Это был сознательный маневр, который углубил клин, вбитый на саммите.

В результате Польша дважды потерпела оскорбительное фиаско на саммите ЕС, — констатировал ведущий евросоюзный ресурс EU_Observer. «Многие в ЕС возмущены евроскептическим и националистическим правительством Польши», — написали в Reuters и подытожили: Польша «импортирует внутриполитические распри в блок». Хотя на этом поле она «провалилась со счетом „27−1“. Другой президент Дональд», — написали в британском Economist с намеком на страсти вокруг нового президента США и с опасением, что нечто подобное повторят у себя европейцы. В Economist продолжали: «Польша все дальше отходит от европейского мейнстрима». «Польская политическая психодрама ввезена в Брюссель». Шидло «угрюмо блокировала решения саммита». Туск едва ли является «единственной целью параноидальных теорий заговора, ставших официальной доктриной в Польше».

«Меркель унизила Польшу», — также полагают без обращения к польской ненормальности в германском издании Die Welt. Однако больше всех яростной антипольской риторикой нас поразил германский околоправительственный информационный ресурс Deutsche Welle (DW). Далее перечислим оскорбительные перлы в адрес политического руководства Польши от политического обозревателя DW Барбары Везель.

«Польша против всей Европы». Случившееся на саммите «погружает Польшу во все большую изоляцию». Перед саммитом премьер-министр Польши успела заявить, что сделает все, чтобы не допустить переизбрания Дональда Туска на посту председателя Европейского совета. «Все? Она собиралась бегать с криком по кругу? Целый вечер распевать польский гимн?». Премьер Шидло — «марионетка» Качиньского. Сам Качиньский — «всесильный кукловод», проникнутый «безграничным упрямством и закоренелым национализмом». Он попытался «навязать ЕС свою волю с помощью шантажа». Это «самоутверждение одного-единственного человека» стало «абсурдной попыткой». Случившееся на саммите — «политический театр». «Качиньский погружает свою страну во все большую изоляцию». Правительство в Варшаве ведет себя как «зарвавшиеся подростки». «Страна, которая упрямо не подписывает итоговое заявление саммита, потому что ей не удалось добиться желаемого, — такого в богатой на идиотов истории ЕС еще не было». «Терпение ЕС не безгранично». «Уже раздаются голоса, предлагающие перекрыть Польше денежный поток». «Если Польша будет продолжать в том же духе, то она растеряет друзей, способных поддержать ее при распределении средств. И в их числе уж точно не будет Германии» и т. д.

Реакция официальных лиц из Варшавы на то, что в старой Европе назвали «двойным поражением», «фиаско» и «унижением» также последовала вполне определенная. Сам Качиньский коротко заявил: «То, что произошло, очень плохо». Министр иностранных дел Витольд Важчиковский в интервью польскому телеканалу TVN24 заявил: «Мы знаем, что теперь это союз, контролируемый Берлином». Польское правительство полагает, что решение о переизбрании Туска было принято под давлением Берлина.

Относительно угроз ударить по европейскому кошельку поляков. На саммите в первый день во время официального ужина французский президент Франсуа Олланд напомнил польскому премьеру Беате Шидло, что Польша является самым крупным получателем финансовой помощи из бюджета Евросоюза. Шидло ответила, что подобный шантаж означает, что «у Евросоюза печальные перспективы». «Почему мы не уважаем друг друга, не слушаем друг друга? Это сегодня самая большая проблема ЕС», — сказала Шидло. По мнению польского премьера, Европейский совет обслуживает узкий круг стран. «Я очень часто слышу, что страны Центральной Европы выигрывают от бюджета ЕС и из-за этого должны быть послушными», — сообщила Шидло на пресс-конференции.

Далее, чтобы понять случившееся, прежде всего разберемся с самой процедурой выборов Туска. 9 марта он был квалифицированным большинством переизбран председателем Европейского совета на второй срок, несмотря на протесты польских властей. Сама эта должность была введена недавно — в 2009 году для чисто технических целей — работы по согласованию позиций государств-членов ко всякого рода крупным мероприятиям, вроде саммитов ЕС на высшем уровне. Сам протест Варшавы не ставит под вопрос законность переизбрания Дональда Туска, поскольку для него необходимо было согласие хотя бы 21 страны, представляющих не менее 65% населения ЕС. У Польши нет «вето», чтобы заблокировать избрание Туска. Но Шидло заявила, что принципиально не следует избирать председателем Европейского совета деятеля, кандидатура которого не пользовалась бы поддержкой в его родной стране. Хотя норма — кандидат нуждается в поддержке своего правительства — относится лишь конкретно к выбору еврокомиссаров, но не председателя Европейского совета. В общем, ситуация выглядит так, что компромиссное решение следовало бы искать заранее и, лучше всего, в кулуарах, не вынося вопрос о переизбрании Туска на публику. Разумным компромиссом сторон, например, выглядел бы взаимный отказ от своих кандидатов: Брюсселя и Берлина — от Туска, а Варшавы — от своего выдвиженца на пост председателя Европейского совета — евродепутата от «Гражданской платформы» Яцека Сариуш-Вольского. Компромиссом могло бы стать выдвижение кого-то третьего, и не от Польши. Кстати, предложенного Польшей кандидата — Сариуш-Вольского на днях демонстративно исключили из правоцентристского объединения «Народной партии» в Европейском парламенте за «нелояльность и неуважение» к Туску. Это является еще одним щелчком по носу Качиньского.

Между тем, Туск после переизбрания чувствует себя излишне самоуверенно, что должно дополнительно злить Варшаву. «Будьте осторожны, смотрите, какие мосты вы за собой сжигаете», — предупредил он поляков, дав повод немецких СМИ писать о том, что «Качиньский, похоже, находится в тисках полномасштабного поджигательства». Кроме того, высказывание Туска о том, что он собирается «общаться с польским правительством на польском языке», вполне выглядит насмешкой.

Между тем не все так просто с действиями Качиньского, которого сейчас пытаются представить в германских СМИ психически неадекватным деятелем. На самом деле происходящее в Польше свидетельствуют о более глубоком расколе в тамошнем обществе в оценках уже посткоммунистического периода истории страны. Так, например, недавно PiS обвинила Туска в уничтожении польской судостроительной промышленности.

Спор вокруг Дональда Туска еще совсем не закончился, и вопрос не является закрытым. Пока Польша не признает его переизбрания, и конфронтационный вариант развития событий может предполагать бойкот поляками Европейского совета до тех пор, пока Туск сам не уйдет в отставку с поста его председателя. И при подобном возможном подходе инцидент с избранием Туска на саммите вовсе не становится польским «фиаско». Евросоюзу крайне желательно не создавать прецеденты и избегать ситуации, когда одна страна может наложить вето на общее решение. Ответными действиями в адрес поляков и могут стать те самые санкции, которыми уже скоро два года из Брюсселя грозят Польше, с приостановкой права на голосование по решениям Евросоюза.

Сейчас полякам заранее высказывают пожелания об умиротворении с забвением того, что произошло на саммите. Так, например, австрийский канцлер Кристиан Керн желает видеть в случившемся лишь «эпизод». Он не видит смысла для поляков чувствовать себя оскорбленными и «становиться в угол». Аналогичным образом Меркель буркнула что-то вроде того, что «даже если квалифицированное большинство существует, важно найти консенсус, но для достижения консенсуса не следует злоупотреблять путем введения блокады». «Примирители» явно не учитывают такую черту польского национального характера — как гонор и связанное с ним упрямство.

В целом, примирение выглядит весьма проблематичным и в свете того, что эпизод с Туском стал лишь поводом для споров по более фундаментальным проблемам реформирования ЕС. На самом деле, на последнем брюссельском саммите проявились существенные разногласия между его участниками, и одним из ключевых вопросов стала проблема приемлемости доктрины «Европы двух скоростей». Здесь саммит вскрыл принципиальные разногласия между членами европейского сообщества. Туск стал лишь изюминкой на монолите этих разногласий по поводу того, кто ест и кого едят в Евросоюзе.

В ходе обсуждения на второй день саммита канцлер Германии Ангела Меркель снова высказалась в пользу доктрины «Европы двух скоростей», которая подразумевает продолжение интеграции ядра Евросоюза в рамках еврозоны без оглядки на позицию других государств-членов, в него не входящих.

Между тем, Вышеградская группа — Чехия, Венгрия, Польша и Словакия, а также страны Прибалтики беспокоятся о перспективах интеграции в еврозоне без каких-либо гарантий того, что это не нанесет ущерба их интересам. Поэтому вопрос о «многоскоростной Европе» на саммите сразу же приобрел политический характер. Польский премьер Беата Шидло заявила, что «некоторые политики из Западной Европе считают, что они могут высказывать нам свои взгляды и говорить нам, что мы должны слушать и чему следовать. Такого не будет». По словам Шидло, ее страна «никогда не согласится на „Европу разных скоростей“, поскольку это приведет к дезинтеграции ЕС». Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан также заявил журналистам, что его страна отвергает любую идею двухскоростной Европы. Аналогичную позицию занял президент Румынии Клаус Иоханнис, когда выразил опасение, что «многоскоростная Европа» может привести к распаду ЕС.

Противники «многоскоростной Европы» резонно опасаются, что эпизод с Туском лишь усилил позицию сторонников доминирования старой Европы в Евросоюзе. Тем временем их пытаются успокоить. «Многоскоростной режим ЕС не будет новым железным занавесом», — говорил недовольным председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер, пообещав, что этот вопрос не будет иметь никакого отношения к бюджетным дотациям государствам-членам из Центральной и Восточной Европы.

Как выяснилось на саммите, государства-члены ЕС видят перспективы реформирования Евросоюза по-разному. Кроме того, вновь выявились разногласия и по вопросу миграции. При обсуждении текста будущей декларации Римского саммита по пункту о миграции высказался премьер-министр Венгрии Виктор Орбан. Он заявил, что целью миграционной политики должно быть, не как записано в проекте, т. е. «гуманная и эффективная» работа над миграцией, а не допущение миграции, как таковой в Евросоюз. Орбан пообещал, что на саммите в Риме Венгрия либо не будет участвовать в обсуждении миграционного вопроса, либо внесет в итоговую декларацию положение о собственной позиции. Ошибки Шидло с бойкотом резолюции саммита без изменения ее текста венгры постараются не допустить.

Можно подвести некоторые итоги. Прежде всего, следует признать, что саммит в очередной раз и совсем с другой стороны продемонстрировал пределы политической солидарности в ЕС. Особенно наглядно это проявилось в эпизоде с избранием Туска. Хотя, как оказалось, подоплека конфликта таилась в совсем другом — в практическом тестировании Меркель быстрой езды в режиме «многоскоростной Европы» без оглядки на аутсайдеров. Как оказалось, Польша и ее союзники в Центральной Европе считают, что они закончили европейский подготовительный класс в ЕС и теперь должны стать настоящими европейцами и самим Западом. Одновременно и в Германии также считают, что Польша с ее компаньонами по Вышеграду прошла подготовительный класс и должна оставаться в следующем классе там, где сидела — т. е. на скамье двоечников. На практике же это могло означать и уменьшение школьных завтраков — т. е. евросоюзных дотаций. Уход Великобритании из ЕС оставляет дыру в общем бюджете ЕС в размере 10 миллиардов евро в год, что может еще больше подорвать сплоченность Евросоюза. Если финансовые выгоды от членства в ЕС становятся все менее понятными для проблемных государств-членов, таких как Польша и Венгрия, то их политическая поддержка пребывания в ЕС становится менее определенной.

ЕС разделен — это одно, в чем было согласие на прошедшем саммите. На практике, разделен и в действительно фундаментальных вопросах — об едином бюджете, необходимом для поддержки евро, о форме общей политики ЕС в области обороны, о миграции и основных общих ценностях Союза. Согласия в этих вопросах нет и в еврозоне. При наличии фундаментальных разногласий разговоры о доктрине «двухскоростной Европы» — это единственное, о чем можно говорить вслух. Правда, при этом общий тон Римской декларации должен оставаться «уверенным и оптимистичным», а упоминаний в ней «многоскоростной Европы» не будет. На практике же попытка предъявить мнимое единство, на самом деле, является результатом глубокого политического паралича, который делает невозможными самые смелые планы реформ. Разногласия между северными кредиторами и странами-должниками на юге означают, что состояние дел с насущными реформами в ЕС остается в застое. Правда, и партии евроскептиков могут не получить власть на предстоящих выборах в Нидерландах, Франции и Германии. Но их влияние на текущую повестку дня национальной политики, несомненно, возрастет.

Сейчас в Европе много недовольства по поводу неспособности создать рабочие места и дать лучшее экономическое и потребительское будущее ее гражданам. Но текущие опросы общественного мнения в Европе показывают, что новые «*exit-ы» маловероятны в ближайшее время, хотя все большее число стран ЕС, как, например, Нидерланды, Франция, Италия и Польша имеют у себя все более существенный политический элемент евроскептики.

Политику Европы в настоящее время подхлестывает популистское недовольство. Победа Марин Ле Пен на президентских выборах во Франции, действительно, могла бы кардинально изменить политическую динамику в Евросоюзе. Кроме того, определенные надежды на новую перспективу европейского проекта сейчас питают альтернативные надежды — на вероятное избрание Эммануэля Макрона во Франции и, возможно, также победу другого проевропейского политика — Мартина Шульца в Германии. Многим кажется, что с появлением этих двух новых лидеров франко-германская несущая ось Евросоюза может вновь обрести прежнюю твердость. Это и есть сейчас последняя надежда все более внутренне разделенной и менее устойчивой к серьезному внутреннему и внешнему шоку Европы.


Европейская редакция EADaily
Источник: >"EADaily "