Лента: Политика

31 августа 2016 года Хиллари Клинтон подтвердила «американскую исключительность» в своей речи в Цинциннати, обращенной к Американскому легиону.*

«Если и есть хоть одно главное мнение, которое вдохновляло и вело меня всю дорогу, так вот оно: США являются незаменимой нацией.

Мы и в самом деле — незаменимая нация. Люди всего мира смотрят на нас и следуют за нами».

Её речь стала ещё одним эпизодом в хронике триангуляции Клинтонов — постоянном поиске позиций, которые кооптируют и нейтрализуют критику Клинтон и политику Клинтонов. И объявляя о доктрине «незаменимой нации», Хиллари Клинтон убедительно разъяснила про-мирный/антивоенный кошмар, охвативший Демократическую партию и её семью в прошедшие три десятка лет, перехватив «силу и безопасность» ака «милитаристскую» мантру Великой Старой Партии.

Её муж Билл Клинтон столкнулся с уникальными трудностями, как первый президент, которому не приходилось так или иначе служить в армии во время Второй Мировой войны. Он действительно воспользовался студенческой отсрочкой, чтобы избежать призыва во время Вьетнамской войны. Его первый официальный визит, как президента, на военный объект вызвал резкие насмешки и фактическое нарушение субординации. Шутили так: «Протестующий бросил в президента пиво. Не волнуйтесь, он увернулся. Это было уклонение от призыва».

Барака Обаму, ещё одного президента-демократа без военных успехов, резко критиковали в первую и вторую президентские кампании за заметное безразличие к «американской исключительности», антинаучное проявление патриотических предрассудков и гегельянские представления, по которым в данном контексте считалось, что неограниченная мощь США проявлялась, вероятно, в моральном превосходстве нашей нации и нашей системы, возможно, из-за некоего божественного поручения, по сути своей добродетельного.

Как чернокожий, которому известно о наследии рабства в Америке и пагубности Иракской войны, президент Обама пытался отделить американскую исключительность от её ура-патриотических корней, вместо того, чтобы от неё избавиться, перестроить её в русло неослабного национального стремления преодолеть обстоятельства, ошибки и несправедливость, чтобы добиться прогресса, как нации. Называйте это «практической» или «научной» исключительностью.

Президент Обама продемонстрировал свои представления в речи в Эдмунд Петтис Бридж, в Селме, Алабама, в 2015-м. «Вашингтон Пост» повествовала об этом так:

«Суть её восходила к опровержению знаменитой речи о «Граде на Холме» Рональда Рейгана, в которой изображение Америки было почти безупречным».

Вот так, представляете? «Град на Холме» вернулся. Вот из речи Клинтон в Цинциннати:

«США — исключительная нация. Я верю, что мы остаемся предсмертной надеждой Линкольна и лучшей надеждой Земли. Мы остаемся сверкающим Градом на Холме Рейгана. Мы остаемся великой, не эгоистичной, сострадательной страной Роберта Кеннеди».

Должен заметить, что по представлению Клинтон мы не та страна, которая совершает множество ошибок... вроде тех, что Госсекретарь Хиллари Клинтон совершала в Ливии, к примеру.

Решительные действия кампании Клинтон с целью дистанцироваться от мрачного ливийского наследия своего «знаменосца» — один из многих моментов пошлой комедии в этой президентской кампании.

Когда Клинтон была Госсекретарем, ожидалось, что ливийский триумф послужит прикрытием достижений внешней политики в её президентской кампании. Вместо этого Ливия рухнула в анархию, стала основным пунктом привлечения и полустанком для транснациональных исламских боевиков, центром дестабилизации Северной Африки.

Что делает весьма ироничным следующее заявление Клинтон:

«Когда Америке не удается возглавлять (что-либо), мы оставляем вакуум, который либо вызывает хаос, либо заставляет другие страны или сети вмешиваться, чтобы заполнить пустоту. Итак, не важно, насколько труден, не важно, насколько велик вызов, Америка должна руководить».

Поскольку воспользоваться ливийским фиаско невозможно, Клинтон снизошла до назойливого рекламирования того, что вроде бы её ведомство обеспечило президенту Обаме твёрдость для убийства бин Ладена.

Президент Обама великодушно отдал ей должное. Столь же великодушно он отказался винить её в ошибочном суждении относительно ливийской интервенции, которую она так настойчиво поддерживала и, в действительности, по-видимому, он занялся торопливыми военными приготовлениями, чтобы подавить предприятие ИГИЛ** в Ливии и воспрепятствовать связанному с Ливией дальнейшему вниманию и замешательству для кампании Клинтон.

В своей политике, я полагаю, Клинтон — инстинктивный и неутомимый лидер, решительно настроенный прорваться во главу крупнейшей манифестации и заявить о том, что возглавляет ее, и к черту последствия. В США такая манифестация организовывается Пентагоном, а он направляется за моря в погоне за влиянием и прибылью.

А потому не удивительно, что Америка в представлении Клинтон не только «исключительна», она ещё и «незаменима», несмотря на весьма убедительные доказательства того, что MENA (Ближний Восток — Северная Африка) в целом могла бы избавиться от внимания Америки, поскольку Ливия показала «незаменимость» Хиллари в неутомимой погоне сделать её из процветающей, прекрасно функционирующей нефтяной сатрапии в анархический и обнищавший тренировочный центр для боевиков, прекрасно себя чувствующих при трёх соперничающих режимах.

Даже при том, что США пытались «возглавить» и определить судьбу государств с населением в десятки миллионов человек, они стали стратегической игрушкой Израиля, Саудовской Аравии… и Турции.

Турции! Которая выдвинулась и вторглась в Сирию, чтобы надавить на курдских союзников Америки даже при том... ну, возможно и потому... что они — союзники Америки. Теперь же она заигрывает с Россией, страной, которую предполагается сдерживать основными силами НАТО.

«Незаменимость», однако, не так уж хорошо звучит; это запашок одной из жёванных-пережёванных и недостаточно продуманных попыток экспертных советов, которыми усеян весь путь кампании Клинтон, вроде неимоверного количества «ценного» конского навоза.

Интересный и весьма интригующий подтекст формулировки «незаменимость» в том, что это — отход от «доминирования» или «гегемонии». Помните «полномасштабное доминирование»? Возможно, не помните, но это была формула Рамсфельда, объявляющая, что США могут делать всё, и нам не нужно опасаться в одностороннем порядке орудовать мощью США. Что привело к иракскому провалу, а потому мы такого больше не допускали.

Предполагается, что «незаменимость», создавая образ убедительной ауры полной непреодолимости для масс, посылает сигнал специалистам: мы осведомлены о пределах односторонней мощи и вместо неё мы делаем всё, что можем, дабы структурировать поле боя в пользу распределения сил между конкуренцией и поддержкой действующих лиц так, чтобы мы могли ввести решающие силы, когда захотим или потребуется.

Эта формулировка явно применима к поведению относительно подъёма Китая в частности и Азии в целом, региона — в отличие от Ближнего Востока и Северной Африки — относительно неплохо функционирующих государств с населением в сотни миллионов и миллиардов. Поскольку относительная мощь США падает, а Китай наращивает мускулы, возникает ясное понимание того, что США не могут остаться «царём горы» сами по себе. Им нужны союзники — вроде Индии и Японии.

США, возможно, и попрощались с доминированием в Азии, но будет трудно поддерживать даже иллюзию незаменимости США, поскольку их относительная сила продолжает снижаться в сравнении с Японией и Индией, равно как и Китаем — эти страны установили собственные режимы безопасности, которые при необходимости дополнят или исключат США; а экономические затраты, как и расходы на безопасность создания «ведущей» и «незаменимой» роли для США в Азии продолжают нарастать.

«Незаменимость» — тайная приправа для раздувающегося бюджета Пентагона и амбициозных политиков. И конечно же, чем менее достижима цель, тем больше денег надо потратить, чтобы попытаться её достичь. Звяк-звяк!

Но это отнюдь не рецепт региональной стабильности и процветания. Дело в том, что США уже вынуждены снизить порядок региональной безопасности, чтобы обезопасить решающую роль Америки. Если вы мне не верите, взгляните на политику США по Северной Корее — вернее её отсутствие.

И посмотрите, как США накачивают традиционными вооружениями (а в будущем, вероятно, и тактическим ядерным оружием) азиатский театр ради удержания наших союзников от овладения ядерным оружием ими самими и от уничтожения истинной основы американской «незаменимости» — их ядерной монополии ака «ядерного зонтика» над режимом сдерживания Китая.

Тёмная сторона поддержки «незаменимости» в том, что США, поскольку их относительная мощь сокращается, должны попытаться перестроить и обуздать возможности и амбиции союзников, равно как и Китая, чтобы сохранить «незаменимую» роль американской державы. Это безнадежная борьба для Индии и Японии.

Я понимаю, что Хиллари Клинтон хочет вытянуть свой мандат национальной безопасности при поддержке избирателей и военно-промышленного комплекса, сросшегося с системой безопасности. Но попытка сохранить США «незаменимыми», вероятно, обойдётся в триллионы на ближайшие десятилетия, гарантируя поляризацию и напряжённость в Азии, и, вероятно, даст начале войне, а то и двум войнам. И всё закончится провалом, хотя, вероятно, произойдёт это после того, как Хиллари Клинтон покинет пост, а целые поколения чиновников и аналитиков оплатят свои летние виллы и ипотеку своим детям.

«Незаменимость», несмотря на претензии на реализм и практичность, идёт по большой цене, возможно даже, за счёт конца американской империи, существование которой, по задумке, должна бы продлить.


Питер Ли
Источник: "ПолиСМИ "
Оригинал публикации: "America: the Indispensable Nation…Not! "

Примечания:

* — основанная в 1919 г. участниками Первой мировой войны организация участников различных войн со штаб-квартирой в г. Индианаполисе. Узаконена актом Конгресса. Влияет на деятельность молодёжных и различных военизированных обществ и союзов, обучение будущих военнослужащих, набор в вооружённые силы США.

** — организация, запрещённая в РФ.