Лента: Политика

Все более и более отчаянные дипломатические усилия европейских лидеров демонстрируют нарастающее желание разрешить украинский кризис до того, как провал политики санкций станет очевидным для всех.

Пока политическая ситуация на Украине продолжает ухудшаться – правительство парализовано борьбой за власть между Порошенко и Яйценюком – европейцы проявляют все более и более явные признаки раздражения. Их недовольство Украиной нарастает, поскольку украинская непримиримость только продлевает кризис. Но европейцы не имеют никакой стратегии выхода их положения и находятся на пороге полного провала.

Причина этому во все нарастающем по всей Европе недовольстве политикой санкций и все возрастающим пониманием того, что окно дипломатических возможностей для поиска сохраняющего лицо пути отменить санкций до того, как Европа потеряет еще оставшиеся рычаги влияния, быстро закрывается.

Проблема европейцев состоит в том, что они обязались сохранять санкции против России до тех пор, пока положения Минска-2 не будут исполнены. Когда они это сделали, европейцы, однако, не озаботились принять простейшую меру предосторожности – связать отмену санкций с выполнением Минских соглашенийне только Россией, но также и Киевом.

Поскольку Минские соглашения требуют действий во исполнение большинства положений от Украины, эта ошибка, во-первых, отобрала у европейцев рычаг воздействия на украинцев. Более того, она дала украинцам извращенный мотив отказаться от своих обещаний исполнять Минск-2, поскольку таким образом они могут заставить Европу продолжать санкции.

В это самое время, противостояние санкциям возрастает как в северной, так и в южной Европе. В северной Европе, противостояние санкциям сконцентрировано в небольших, но весьма влиятельных слоях. В южной Европе, оно практически всеобщее. Южная Европа никогда особенно не интересовалась Украиной или тамошним конфликтом и поэтому не понимает и не поддерживает геополитические игры на ее территории.

Политическая культура южной Европы также сделала южных европейцев весьма устойчивым к эгоистическому морализаторству, которое так любят США и северные европейцы и которое использовалось для организации поддержки Майдана на Украине.

Люди с неоконсервативными взглядами нигде и близко не имеют такого влияния в южной Европе, какое они имеют в северной, и южные европейцы не чувствуют такой навязчивой враждебности к России, как многие северные европейцы. Южные европейцы считают, что из втянули в политику санкций, с которой они совершенно не согласны и которую они считают вредной и бессмысленной. Наиболее влиятельный лидер южной Европы, Ренци в Италии (Председатель Совета министров Италии – прим. перевод), почти не скрывает своего несогласия с этой политикой, и большинство остальных лидеров южной Европы в частном порядке соглашаются с ним.

Однако, южная Европа сама по себе не имеет достаточно силы, чтобы изменить эту политику, о которой договорились два наиболее сильных европейских государства – Германия и Франция. Эта политика, тем не менее, все более и более подвергается сомнению в германии и Франции, в германии – большей частью немецкого бизнеса, а во Франции – французскими фермерами. Последние являются сильным политическим лобби, на которое ни одно французское правительство не может не обращать внимание. особенно в свете приближающихся выборов.

Учитывая приближающиеся президентские выборы во Франции в 2017 году, французское правительство было вынуждено уверить фермеров, что оно делает «все возможное»», чтобы добиться отмены российских контр-санкций, запрещающих импорт в Россию европейских пищевых продуктов. Но французское правительство хорошо знает, что этого не произойдет до тех пор, пока санкции ЕС против России не будут отменены.

Это дает французскому правительству сильную мотивацию добиваться отмены санкций ЕС, что в свою очередь означает, что у него есть сильная мотивация разрешить украинский конфликт.

Даже более важно, чем противостояние санкция, это растущее ощущение, что европейские дипломатические возможности быстро сокращаются. Трудно сказать, в какой степени европейские лидеры знакомы с состоянием российской экономики. Однако, даже наиболее благодушные из них должны были уже понять, что она не собирается рухнуть под давлением санкций, и что российская политика по отношению к Украине не изменится в результате санкций.

Ожидания, что санкции смогут побудить российских олигархов заставить Путин уйти, если он не сменит курс – именно такой сценарий, по-видимому, немецкая федеральная разведка изложила Меркель перед тем, как ЕС ввел санкции – оказались безосновательными. Что касается народной революции против Путин, которую некоторые ожидали, учитываю популярность Путина свыше 80%, европейские лидеры, даже наиболее склонные к самообману, уже не могут рассчитывать, что она произойдет.

Вполне возможно, что наиболее информированные из европейских лидеров – включая, вероятно, министра иностранных дел Германии Штайнмайера – знают ужасную правду – что российская экономика не только пережила санкции, но что экономический спад скоро закончится.

Это указывает на парадоксальный эффект санкций. В то время как для русских их цена была чувствительная в самом начале и теперь уменьшается с каждым месяцем – и их эффект в целом оказался положительным – для европейцев ущерб растет – как экономический, так и политический. Для европейцев экономический возрождение – а еще хуже, подъем – в Россий в то время, когда санкции все еще действуют, явится унизительной катастрофой. Это покажет, что Россия, по сути, устойчива к санкциям, и продемонстрирует тотальное банкротство всей политики санкций. Это также откроет европейских лидеров, таких как Ангела Меркель и Франсуа Олланд, для критики за введение политики санкций, которая в результате нанесла ущерб Европе и их собственным странам в большей степени, чем России.

Немецкий бизнесы и французские фермеры, потерявшие прибыли из-за санкций будут, и совершенно справедливо, возмущены. Это также разрушит последние иллюзии о европейцах и их возможностях. В дипломатии поддержание видимости власти по крайней мере также важно, как сама власть. Страна или группа стран, потерявшие видимость власти, рискуют, что их никто больше не будет принимать всерьез. В данном случае это означает, что европейцы должны иметь возможность по крайней мере делать вид, что санкции имеют значение для России, когда они их отменят, и что Россия также что-то им за это дает. очевидно, европейцы не могут утверждать, что санкции имеют значение, если к моменту снятия санкций Россия будет переживать экономический подъем.

Именно потому, что европейцы просто обязаны показать, что Россия тоже что-то уступает в обмен на снятие санкций, они и связали снятие санкций с Минском-2. Успешное выполнение Минска-2 позволило бы европейцам утверждать, что это случилось благодаря их усилиям. Тогда они смогут снять санкции и провозгласить победу. Поскольку русские сами прописали Минские соглашения, европейцы, казалось бы, мало чем рисковали. В конце концов, было бы естественно ожидать, что русские захотят выполнить соглашение, условия которого они сами и придумали.

То, что европейцы не предусмотрели – если это им не пришло в голов – это то, что их собственные украинские подопечные, а не русские, кто не станет выполнять Минск-2. Но именно как раз в такой ситуации европейцы теперь и находятся. И это не потому, что украинское правительство является заложником вооруженных радикалов.

Это потому, что Минск-2 противоречит всем идеям и цели «революции» Майдана, задача которой состояло в том, чтобы создать единую, одноязыковую и однокультурную Украину настолько отдаленную от России, насколько возможно. Я обсуждал эти проблемы в статье, опубликованной в «Свой Человек в России» (Russian Insider) 25 января 2015 года накануне битвы в Дебальцево. Вот что я тогда писал:

«Суть кризиса на Украине и причина войны в стране – войны, которую многие, особенно на Западе, не признают – состоит в том, что группировка, захватившая власть после переворота в феврале 2014 года, органически неспособна к переговорам или компромиссу с теми, кого она считает своими противниками.. . . Вкратце, цель февральского переворота состояла в том, чтобы та группировка на Украине, которая имеет сейчас власть, могла достичь неограниченного доминирования в украинском обществе, поскольку это единственный способ для них воплотить в жизнь их видение единой, одно-язычной, одно-культурной Украины, навсегда отделенной от России.

Учитывая разнородность украинского общества, эта группировка не может идти на компромисс со своими противниками, поскольку если бы она это делала, то весь проект мог бы оказаться под угрозой, проект, который является причиной существования этой группировки и обоснованием ее нахождения у власти.Именно поэтому эта группировка в феврале убирала их политической жизни Украины силы, бывшие у власти до нее, и именно поэтому она продолжит уничтожать своих противников в Донбассе».

Все столь же справедливо сегодня, как было справедливо тогда. Все останется по-прежнему, какой-бы и лидеров Майдана не пришел к власти на Украине. Не имеет значения, будет ли это Порошенко, Тимошенко, Яйценюк, Коломойский, Тгнибок, Парубий, Ляшко, Кличко, Ярош или кто-то еще. Ни один украинский политик, верный Майдану, не способен на компромисс, необходимый для выполнения Минска-2, и это будет серьезной ошибкой считать, что поскольку Майданные политики постоянно враждуют между собой, некоторые их них более «умеренные» в этих вопросах, чем другие.

До недавних пор европейцы закрывали глаза на реальное положение вещей. Сейчас реальность ударила им в лоб. Поэтому – столкнувшись с абсолютной непримиримостью украинцев, но желая прекратить конфликт до того, как их рычаги влияния и кредит доверия испарятся – министр иностранных дел Германии Штайнмайер и министр иностранных дел Франции Эро, как было сказано, ездили в Киев «в большом раздражении» (completement exacerbés) .

Европейцы загнали себя в ту же ловушку, в какой оказался Янукович во время протестов на Майдане. Как и европейцы, Янукович пытался заключить соглашение с лидерами Майдана, как будто они были разумными людьми. После того, как он думал, что достиг договоренности, Янукович обнаружил, что лидеры Майдана просто ее нарушили, воспользовавшись его уступками, продолжая протесты и выдвигая все новые требования.

Украинские лидеры Майданы сели себя одинаковым образов в течение всего конфликта. В апреле 2014 года они согласились на конституционные поправки, дающие больше автономии регионам Украины. Они изменили своему слову и в течение нескольких следующий месяцев пытались силой подавить сопротивление восточных регионов Украины. После поражения в августе 2014 года они согласились дать Донбассу особый статус, причем политические переговоры должны были продолжится до достижения политического урегулирования (Минск-1). Они опять не сдержали обещания и в январе 2015 года опять напали на Донбасс.

В феврале 2015 года – после того, как они опять потерпели поражение – они в очередной раз согласились дать Донбассу особый статус. Они также согласились вести прямые переговоры с лидерами Донбасса, договориться с ними об условиях выборов в Донбассе и прийти к согласию о поправках к конституции Украины, после чего должны были состояться новые выборы до конца декабря 2015 года (Минск-2).

И снова они отказали выполнять свои обещания. В августе 2015 года они опять попытались напасть на Донбасс, и только предупреждение со стороны европейцев их остановило. В октябре 2015 года на саммите в Париже они подтвердили свое обещание выполнять положения Минска-2, на сей раз по новому календарю, предложенному французами, по которому Донбасс должен получить особый статус и провести выборы в марте этого года.

И снова они не выполнили свои обещания. На дворе март, и ни одно из обещаний, выданных в октябре, не исполнено. Вместо это, сообщения из Донбасса говорят о возобновления военных действий.

Не приходится удивляться, что Штайнмайер и Эро «очень раздражены». Столкнувшись с украинским упрямством, европейцы пытались добиться того, что они могли бы выдать за «прогресс», настаивая перед русскими о смягчении условий Минска-2, чтобы по крайне мере позволить провести выборы в Донбассе на украинских условиях в первой половине этого года.

Недавнее замечание Юнкера о том, что Украине не позволят вступить в НАТО или ЕС 20-25 лет (что на практике означает никогда) нужно рассматривать в этом ключе. Это задумывалось как подачка русским, высказав публично то, что что было уже обговорено за закрытыми дверями в феврале 2015 года в Москве и Минске, чтобы заставить русских смягчиться по поводу Минска-2. Русские, однако, не согласились. Их публичных заявлениях ясно показали, что по поводу Минска-2 они неумолимы. Они отвергли все попытки смягчить положения Минска-2. Они настаивают на том, чтобы Украина выполнила все условия до последней буквы.

Невозможно избавиться от ощущения, что из-за своей слепой поддержки Майдана европейцы загнали себя в угол. Усиление поддержки Украины становится невозможным с политической точки зрения, особенно учитывая неуступчивость Украины и ее разрастающийся политический кризис. Отступление – что предполагает необходимость наконец-то публично выступить против Киева с требованием полного выполнения им Минска-2, угрожая санкциями, если он этого не сделает – политически весьма трудно и, скорее всего, невозможно до тех пор, пока Меркель остается канцлером Германии, учитывая какой политический капитал она сложила в Украину.

Однако, альтернатива – это полнейшее унижение, когда даже минимальная видимость влияния потеряна, а это именно то, что сейчас и происходит с Европой. теперь это, вероятно, вопрос нескольких месяцев, когда экономическое возрождение России продемонстрирует, что санкционная политика Европы – а вместе с ней и вся ее политика на Украине – это чистый блеф.

То, что понимание всего этого пробивает себе дорогу в европейских столицах, получило подтверждение в наименее подходящем для этого месте – в комментариях президента США Обамы – настоящего автора политики санкций – сделанных им в недавнем интервью журналу «Атлантический «(The Atlantic ). Он сказал:

«Украина находится в сфере существенных интересов России, но не Америки, поэтому Россия всегда будет иметь возможность там доминировать.

Это факт, что Украина, которая не является членом НАТО, будет оставаться уязвимой для военного подавления Россией, чтобы мы не делали».

Я спросил у Обамы, является ли его позиция по Украине реалистической или фаталистической. «Она реалистична, – ответил он. «Это пример того, что мы должны четко понимать, в чем состоят наши существенные интересы, и из-за чего мы готовы воевать».

Другими словами, Украина имеет значение для России, но не для Запада, и Россия имеет там все козыри. Именно это всегда и утверждал «Свой Человек в России». Понадобились два года, гражданская война, тысячи смертей, экономический коллапс, правительственный кризис, неизбежный теперь дефолт и приближающийся провал политики санкций, чтобы западные лидеры начали это понимать. Однако, теперь слишком поздно для того, чтобы избежать унижения, которое, и это совершенно очевидно, скоро наступит.


Александр Меркурис (Alexander Mercouris)
Источник: "thesaker.ru "
Оригинал публикации: "Europeans Staring at Total Failure in Ukraine "
Перевод: Eugenia