Лента: Политика

Социолог Светлана Лурье — о том, почему не нужно мешать «большой семерке» заседать без России и всего остального мира

Второй год подряд встреча «большой семерки» пройдет без участия России. В прошлом году новость о превращении «большой восьмерки» в «большую семерку» была встречена со значительной долей бравады, российский президент Владимир Путин пожелал участникам новоявленного саммита G7 «приятного аппетита».

Многие российские (и не только российские) аналитики стали уверять, что подобные встречи без России не имеют смысла, что они всего лишь «междусобойчики», что с ними никто не будет считаться, ни к каким значимым решениям «семерка» без России прийти не в состоянии, что она превратилась в «клуб по интересам». Подобное звучит даже в заявлениях российского внешнеполитического ведомства.

Но так ли это?

Представляется, что новоявленная «семерка» не есть продолжение бывшей «восьмерки» (но уже без России), и даже не возвращение к прежнему формату. Это совершенно новый феномен в международной политике.

Украинский кризис стал для стран «семерки» «счастливым случаем», чтобы избавиться от России. Она стала там лишней по сути. В контексте экономического и политического роста развивающихся стран, возрастания значения «большой двадцатки» и клуба БРИКС «семерка» приобретает совершенно новую роль.

И надо признать за странами этого клуба право на консолидацию. То, чем они занимаются, — это выработка согласованного ответа Запада на меняющуюся мировую реальность. Россия же сегодня относится к тому миру, на который Запад и ищет дать ответ, а отнюдь не к отвечающим.

Россия для Запада вызов, и вызов, воспринимаемый им как внешний. Поэтому она закономерно исключается из «внутреннего круга».

То, что идет новая консолидация Запада, в Европе еще даже не осознается вполне отчетливо. Отсюда споры о том, не следовало ли все-таки пригласить Россию в Баварию, где и встречаются лидеры стран «семи». «У европейских политиков не может быть никакой заинтересованности в том, чтобы G8 оставалась в формате G7, потому что мировое сообщество нуждается в России», — заявил только что министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер в интервью немецкой газете Neue Ostanbrücker Zeitung.

Нет нужды приводить цитаты из выступлений политиков и бизнесменов, критикующих устранение России из международного клуба, считающегося элитарным. Напомним только совсем недавние слова бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера, что у России есть альтернатива Европе, однако «в обратную сторону это не работает».

Шредер — человек другой, минувшей эпохи, когда существовала «старая Европа», боровшаяся за свою самостоятельность перед лицом Америки, Европа, выступающая за многополярный мир. Сегодня многополярный мир — фактическая реальность, но Европа не стала в нем самостоятельным полюсом, она вошла в интегрированную общность под названием «Запад», сплоченный, как никогда прежде, именно общей ролью в мировой политике.

Своей игрой в многополярный мир Шредер и бывший президент Франции Жак Ширак поддерживали мир как собрание различных культур, а по сути, желая того или нет, поддерживали и развивающиеся страны. Теперь развивающиеся страны стали для Запада реальным конкурентом, фактически врагом, посягающим на его роль мирового лидера. Не случайно на нынешнем саммите «семерки» в Баварии важнейшими темами станут сдерживание России и сдерживание Китая.

Пока в понимании этих тем между США и Европой есть значительные различия. Европейские страны хотели бы смягчить позицию США по России и Китаю, надеясь продолжать продуктивное сотрудничество с этими странами. Но выработка общей линии по этим темам — вопрос выживания Запада как полюса силы и власти. К этому ныне сводится роль «семерки». Эта роль — конфронтационная и защитная.

Запад защищает свою идентичность.

И если еще кто-то спрашивает, почему не пригласили Россию, что надо, дескать, с ней дискутировать внутри формата группы «восьми», ему могут ответить, что Западу не до дискуссий — ему бы собрать свою силу в кулак.

Это то, что должна понять Россия и в соответствии с чем выстраивать свою политику. Мир меняется, конфронтация между развитыми и развивающимися странами возрастает. В этом контексте России и надо осознавать себя. Не стремиться к тем, для кого она стала вновь чужой, но и не принижать значение консолидирующейся против всего остального мира «семерки». Исходя из этого и следует выработать свою роль в мировой политике и действовать в соответствии с ней и с изменившейся реальностью.

А реальность для России такова, что при своей известной экономической слабости и нерешающем голосе в такой важной сфере, как мировые ФИНАНСЫ, она де-факто может превратиться в политического лидера развивающихся стран в его противостоянии консолидированному Западу.

Это по большей части происходит в силу ее менталитета.

Россия — самая смелая и самая откровенная (в ряду развивающихся стран таких пока не видно), она продолжает осознавать себя великой державой, что накладывает существенный отпечаток на всю ее политику, она ментально ближе других к Западу и говорит с ним на понятном ему языке. Именно она политически сплачивает фронт борцов за реальную многополярность мира. Ее задача — найти механизм этой борьбы, как Запад ищет в сегодняшней «семерке» механизм своей борьбы: за монополярность, за примат ценностей, которые называются западными.

Этого механизма у России пока нет. Сегодня взаимодействие Запада с развивающимися странами происходит в рамках «большой двадцатки». Но формат этот крайне неустойчив и противоречив, к тому же касается главным образом финансовых и экономических вопросов, что не является сильной стороной России. Формат БРИКС, саммит которой пройдет через месяц в Уфе, тоже пока неустойчив, хотя в последнее время наблюдается заметная тенденция к сплочению стран этого клуба.

И БРИКС принимает определенную антизападную направленность. Не стоит ее, конечно, преувеличивать. Китай, Индия, Бразилия и Южно-Африканская Республика имеют свои собственные, очень существенные для них отношения с Америкой и не готовы ими поступаться ради общих целей. К тому же клуб находится в состоянии роста — он явно будет расширяться. Процесс его формирования как центра силы находится пока в начальной стадии, и не известно, во что он выльется.

БРИКС или любое другое объединение развивающихся стран, которое может возникнуть в будущем, Россия могла бы вести к политической определенности в борьбе с Западом ради многополярности мира.

Так уж сложилось, что скорее европейская по менталитету Россия (чему свидетельство еще и ее недавнее вхождение в «большую восьмерку») может возглавить фронт стран сегодняшнего противостояния Западу. В этом контексте выход ее во внешнее для «семерки» поле и для самой России закономерен, он — этап ее восстановления.

А «семерка» пусть сосредотачивается, готовит свой ответ на вызовы «незападных» стран. Это ее право. Чем более внятным будет ее ответ, тем яснее будет и задача России, тем больше шансов, что противоборство будет продолжаться все же в диалоге, а не в стремлении подавить соперника. Больше шансов построить новый миропорядок не на основе умаления западной цивилизации, а на восприятии того безусловно хорошего, что в ней накоплено. Если Запад, конечно, сумеет это адекватно представить. Для этого Западу тем более следует сосредоточиться, а Россия для него сегодня слишком сильный раздражитель.


Светлана Лурье
Источник: "Известия "