Лента: Политика

«… обязательным условием является недопущение появления какого-либо европейского соперника (для США), способного доминировать в Евразии и тем самым бросить вызов Америке» – Збигнев Бжезинский «Великая Шахматная Доска», 1997 г.

Что такое название, кроме как идеограмма? Всё. Единственный китайский иероглиф – «дзе» («между») – графически иллюстрирует ключевую внешнеполитическую инициативу новой китайской мечты.

Верхняя часть четырёхштрихового символа – которая, символично, должна читаться как крыша дома – штрих слева означает Экономический пояс Шёлкового Пути, а штрих справа означает Морской Шёлковый Путь 21-го века. В нижней части штрих слева означает китайско-пакистанский коридор через провинцию Синьдзянь, а штрих справа коридор Китай-Мьянма-Бангладеш-Индия через провинцию Юньнань.

Китайская культура изобилует неисчислимым множеством формул, лозунгов – и символов. Если многие китайские учёные беспокоятся, что многие новые оттенки «мягкой силы» Срединного Государства могут быть потеряны при переводе, иероглиф «дзе» – не считая всех возможных дополнений – уже отправная точка, чтобы сделать видимой для 1.3 миллиардов китайцев плюс зарубежной китайской диаспоры основную двойную ось – континентальную и морскую – стратегии Нового Шёлкового Пути, обнародованную президентом Си Цзиньпинем, концепции, известной также как «Один путь, один пояс».

Один путь, один пояс

С практической точки зрения ей также способствует то, что Новый Шёлковый Путь будет поддерживаться специальным многомиллиардным Фондом Шёлкового Пути и новым Азиатским банком развития инфраструктурных инвестиций (AIIB), который, не случайно, привлёк внимание европейских инвесторов.

Новый Шёлковый Путь, реальная дорожная сеть, символизирует поворот Китая к старому Хартленду: Евразии. Это подразумевает, что мощный Китай ещё более обогащается его окрестностями, не теряя своей сущности, как государство-цивилизация. Называйте это пост-модернистским ремиксом династий Тан, Сун и ранней Мин – что не так давно умело подчеркнул Пекин с помощью превосходной выставки в Национальном музее Китая, составленной из редкостей раннего Шёлкового Пути, собранных из различных региональных музеев.

Если в прошлом у Китая были предприятия объединяющей инфраструктуры, такие как Великая Китайская стена, в будущем у него будут крупные проекты, объединяющие Евразию с помощью высокоскоростной железнодорожной магистрали. Когда оцениваешь размах этой стратегии, домыслы о том, что Си стремится сравняться с Мао Дзедуном и Дэн Сяопином, выглядят несколько приземлёнными.

Конечно, новый импульс Китая можно толковать как движение к новой системе подчинения, управляемой из центра – Пекина. В то же время, многим в США неуютно от того, что Новый Шёлковый Путь может стать геополитическим ответом «мирного развития», беспроигрышным ответом на проводимый под управлением Пентагона «поворот к Азии» администрации Обамы.

Берлин поспешил отмести любые замечания о гегемонии. Он утверждает, что нельзя отрицать, что План Маршалла «охватывал только западные страны и исключал все страны и регионы, которые Запад считал идеологически близкими к Советскому Союзу». Китай, с другой стороны, сосредоточился на интеграции «развивающихся экономик» в обширную пан-евразийскую торгово-коммерческую сеть.

Ахтунг! Зейденштрассе! (Внимание! Шёлковый путь!)

Не удивительно, что ведущие страны в переживающем трудности ЕС испытывают тяготение к AIIB – который будет играть основную роль в Новом Шёлковом Пути (путях). Концепцию Зейденштрассе (Шёлкового Пути) выдвинул германский географ Фердинанд фон Рихтгофен. Марко Поло навсегда связал с Шёлковым Путём Италию. ЕС уже для Китая ТОРГОВЫЙ партнёр номер один. И, опять символично, это произошло в 40-югодовщину установления отношений между Китаем и ЕС. Посмотрите на явную возможность появления Китайско-Европейского фонда, который будет финансировать инфраструктурные проекты и даже проекты в «зелёной энергетике» по всей интегрированной Евразии.

Это как если бы Ангел Истории – этот замечательный образ с картины Пауля Клея, прославленный философом Уолтером Бенджамином – сейчас пытается сказать нам, что 21-й век синергии Китайско-Европейского «Зейденштрассе» едва ли не неизбежность. И, что самое главное, это должно включать в себя Россию, которая является жизненной частью Нового Шёлкового Пути с помощью проектируемой высокоскоростной железнодорожной магистрали, обновления Транссибирской железнодорожной магистрали, с российско-китайским финансированием в 280 миллиардов долларов. Вот где действительно соединяются проект Нового Шёлкового Пути и первоначальная идея президента Путина об огромном рынке от Лиссабона до Владивостока.

Параллельно с этим Морской Шёлковый Путь 21-го века углубит уже сумасшедшую торговлю между Китаем и Юго-Восточной Азией по морю. Провинция Фудзянь – обращённая к Тайваню – будет играть ключевую роль. Си, что важно, провёл многие годы своей жизни в Фундзяне. А Гонконг, не случайно, также хочет быть частью этого действа.

Все эти события двигаются Китаем, который окончательного готов стать мощным нетто-экспортёром капитала и ведущим источником кредита для Глобального Юга. В ближайшие месяцы Китай запустит Китайскую Международную платёжную систему (CIPS), готовый к стремительному наступлению юаня в качестве ключевой глобальной валюты для всех видов торговли. Есть AIIB. А если этого недостаточно, есть ещё и новый Банк Развития, запущенный странами БРИКС для конкуренции с Всемирным Банком, руководство которым осуществляется из Шанхая.

Можно утверждать, что успех всего Шёлкового Пути будет зависеть от того, как Пекину удастся уладить проблему с неспокойным, населённым уйгурами Синьцзяном – который нужно рассматривать как один из ключевых узлов Евразии. Это побочный сюжет – чреватый проблемами с безопасностью, по крайней мере – за которым нужно следить в подробностях в оставшуюся часть десятилетия. Что несомненно – это что большая часть Азии почувствует гигантскую движущую силу евразийского импульса Китая.

А Евразия – вопреки многолетнему желанию Бжезинского выдать желаемое за действительное – скорее всего, примет форму геополитического вызова: де-факто стратегическое партнёрство Китая и России, которое проявляется в различных аспектах Нового Шёлкового Пути, которое также укрепляет и Шанхайскую Организацию Сотрудничества (ШОС).

К тому времени и Иран, и Пакистан будут членами ШОС. Тесные отношения, между тем, что было древней Персией, и Китаем, охватывают два тысячелетия – и сейчас они рассматриваются Пекином как дело национальной безопасности. Пакистан – важнейший узел Морского Шёлкового Пути, особенно с учётом Гуадара, порта на Индийском океане, который за считанные годы может расшириться вдвое как ключевой транзитный пункт IP – газопровода Иран-Пакистан. Он также может стать отправным пунктом ещё одного китайского гамбита Трубопроводистана, параллельного Каракорумской трассе, для транспортировки газа в Синьцзянь.

Для Пекина ценны и Иран, и Пакистан – перекрёсток Юго-Восточной и Южной Азии – как фундаментальные стратегические узлы Нового Шёлкового Пути. Это позволяет Китаю проецировать торговую, коммерческую мощь не только на Индийский океан, но и на Персидский залив.

Обретший стратегию – тронется в путь

Смятение Вашингтона по поводу этих событий выдаёт блистательное отсутствие притягательной «сделанной в США» стратегии – чтобы добиться расположения пан-евразийского общественного мнения – кроме невнятной позы военного переноса опоры в смеси с неустанной экспансией НАТО и корпоративным рэкетом «свободной торговли» TTIP, известного также по всей Азии как «Торговое НАТО».

Ответный удар по вышеупомянутому может уже осуществляться с помощью БРИКС, ШОС, постоянного усиления китайско-российского стратегического партнёрства. Это также и расширение Евразийского Союза (Армения, Белоруссия, Казахстан, Россия – куда скоро вступить Киргизия, а за ней Таджикистан). На Ближнем Востоке – Сирия всерьёз изучает эту возможность, а торговое соглашение с Египтом уже достигнуто. В Юго-Восточной Азии – договор с Вьетнамом станет свершившимся фактом к концу 2015 года.

«Секретная» повестка дня России и Китая в помощи заключения ядерной сделки Иран – 5+1 открывает путь Тегерану для признания полноправным членом ШОС. Ждите ещё в 2016 году союза ШОС, объединяющего, по меньшей мере, 60% Евразии, с населением в 3.5 миллиардов человек и запасами нефти и газа, более чем равными тем, что есть у Совета по сотрудничеству государств Персидского залива.

Поэтому настоящая история – не о том, как рушится Китай, чем налево и направо торгует Дэвид Шамбо, так называемый «ведущий эксперт номер два» по Китаю в Соединённых Штатах (А кто номер один? Генри Киссинджер?). Это сюжет, который был громко развенчан многими источниками. Подлинная история, которую обновлённая Asia Times будет подробно освещать в предстоящие годы – это как бесчисленные грани Нового Шёлкового Пути будут складываться в новую Евразийскую мечту. Есть стратегия – будет движение вперёд. Счастливого пути.


Пепе Эскобар
Источник: "ПолиСМИ "
Оригинал публикации: "Westward ho on China’s Eurasia BRIC road"