Лента: Политика

Как отношения США и России стали такими напряженными — и опасными

Конфронтация России и Запада вокруг ситуации на Украине началась относительно недавно, однако это явление очень хорошо знакомо каждому, кто вырос в период холодной войны. И, прежде всего, это явление, которое не предвещает ничего хорошего: когда обладающие ядерным оружием Америка и Россия ссорятся, под угрозой оказываются мир и жизнь на всей планете в том виде, в котором мы их знаем. Возникает масса рисков ошибок, просчетов, непреднамеренной эскалации и непонимания — особенно когда нарушено взаимное доверие, а от сотрудничества между Вашингтоном и Москвой практически ничего не осталось.

Сегодня эти риски особенно велики. Силы НАТО и союзных войск проводят военные учения на западе Украины, а поддерживаемые Россией сепаратисты и российские военнослужащие удерживают позиции на востоке этой страны. В среду, 17 сентября, министр обороны России Сергей Шойгу предупредил о том, что «резко обострилась ситуация на Украине и увеличилось иностранное военное присутствие в непосредственной близости от нашей границы», попутно объявив о передаче Черноморскому флоту первой из шести подводных лодок, оснащенных системой «Стелс». Это заявление было сделано спустя всего несколько дней после успешного тестового запуска межконтинентальной баллистической ракеты «Булава» — ядерной ракеты дальнего действия, способной поражать цели на территории США. Наращивание системы обороны, на которое правительство России выделяет 700 миллиардов долларов и которое будет завершено к 2020 году, идет в соответствии с планом.

Украину нельзя назвать единственной потенциальной горячей точкой. Ранее в сентябре, обращаясь к русскоязычным жителям Риги, столицы Латвии, которая входит в состав НАТО, представитель Министерства иностранных дел России заявил — используя те же выражения, которые часто используются для описания ситуации на Украине — что в результате «неонацистских настроений... целые сегменты Русского мира продолжают сталкиваться с серьезными проблемами в контексте обеспечения своих прав и законных интересов», и предупредил, что Россия «не будет мириться с ползучим наступлением на русский язык», которое наблюдается в Прибалтике. В своей речи, которую президент Обама произнес в столице Эстонии Таллинне несколько недель назад, он подчеркнул, что «защита Таллинна, Риги и Вильнюса так же важна, как и защита Берлина и Парижа», и что силы НАТО, в том числе американские войска, будут защищать Прибалтику, если она подвергнется нападению. В связи с этим перспектива ответных мер России — в число которых может войти закрытие воздушного пространства над российской территорией для западных авиакомпаний — на новый пакет санкций Запада кажется наименьшей из всех наших проблем. (Ирония заключается в том, что кризис в отношениях Запада и России, хотя он и продолжает углубляться, возможно, ни к чему не приведет: Кремлю уже удалось заставить Украину отложить имплементацию ключевых условий недавно ратифицированного соглашения об ассоциации с Евросоюзом и предоставить украинским восточным областям автономию сроком на три года.)

Нам вовсе не нужно было заходить так далеко, но мы это сделали, и сейчас мы уже не можем повернуть обратно — по крайней мере лидеры Запада и России пока не готовы поворачивать обратно. И та опасная ситуация, в которой мы сейчас оказались, в значительной степени является результатом неспособности лидеров Запада и в первую очередь США понять Россию, что им следовало бы попытаться сделать, учитывая ее стратегическую важность, ядерный арсенал, площадь территории, объемы запасов природных ресурсов и потенциал возмутителя спокойствия — или специалиста по заключению соглашений — во многих регионах мира. Оно также является следствием нашего отказа признавать обоснованность беспокойства России по поводу расширения НАТО, военного блока, изначально настроенного враждебно по отношению к ней, на территории, прилегающие к ее западным границам — территории, которые находятся ближе к Москве, чем к странам Балтии. А как отреагировали бы США на вмешательство России в дела западного полушария? И это не гипотетический вопрос. В 1962 году президент Кеннеди поставил мир на порог атомной войны, чтобы заставить Советский Союз убрать ядерные ракеты с Кубы.
В центре Симферополя проходит праздничный концерт в честь референдума. Фото с места событий

Конец той конфронтации положило соглашение, и подобное соглашение необходимо нам сейчас. Однако чтобы заключить такое соглашение, западным лидерам необходимо будет пересмотреть свой взгляд на свою политику по отношению к России. В силу своей истории, культуры, размеров и географического положения Россия является тем, чем она является: она не относится ни к Западу, ни к Востоку, она единственная в своем роде, она уникальна. Выстраивать политику на надеждах на мирный переворот и триумф демократии в России — или же на прогнозах развала страны и прихода к власти в ней нового, дружественного Западу правительства — бессмысленно. Подобным же образом заявления о введении экономических санкций, направленных на то, чтобы заставить Россию «заплатить» за аннексию Крыма и за разжигание беспорядков на востоке Украины, останутся для россиян лишь пустым звуком.

И не без оснований. В течение последнего столетия россияне только и делают, что пытаются выжить в результате различных апокалипсисов, многие из которых они спровоцировали сами: Большевистская революция 1917 года и последовавшая за ней гражданская война (в ходе которой имело место иностранное вмешательство), голод, как естественный, так и искусственно созданный, вторжение нацистов и гибель 25 миллионов человек, почти три десятилетия сталинских репрессий, когда в ГУЛаге оказались около 20 миллионов человек, не говоря уже о массовых казнях, депортация целых народностей и экологические катастрофы. Потом были развал Советского Союза, резкое обнищание населения, две сепаратистские войны, наступление исламистов на Кавказе и теракты в российских городах, которые продолжаются по сей день. Проще говоря, в России все самое страшное уже позади.

Уникально мрачное прошлое страны приучило россиян к страданиям и, разумеется, к ожиданию страданий в результате «изоляции», которую президент Обама стремится ввести, или «экономического ущерба» от санкций, которые лишь укрепили поддержку Владимира Путина и его позиции в отношениях с Западом и особенно с США. В любом случае Россия уже предприняла первые шаги на пути к разрыву отношений с Западом, подписав крупную сделку с Китаем о поставках энергоресурсов, оказав помощь Ирану в его попытках справиться с последствиями западных санкций, начав разработку своей собственной альтернативы системы SWIFT и создав финансовые институты, способные уравновесить влияние Всемирного банка и МВФ. Россия может в любой момент сорвать вывод американских войск из Афганистана, перекрыв им путь через свои территории. Москву невозможно заставить изменить курс при помощи угроз.

Если предположить, что Путин захватил Крым и разжег войну на востоке Украины, чтобы не дать НАТО расшириться на восток, тогда единственным шансом на установление стабильного мира является компромисс с Россией, основанный на ныне уже немодных принципах реальной политики. США и НАТО могут пообещать, что Украина сохранит нейтралитет, а именно дать письменное обещание не приглашать Украину в этот альянс и не оказывать давление на ее руководство, которое в настоящий момент целиком зависит от щедрости Запада, и отозвать законопроект премьер-министра Арсения Яценюка, разрешающий Украине вступать в различные блоки. Если бы западные лидеры сделали это сейчас, они смогли бы избежать худшего сценария развития событий: Путин может захотеть повторить свои крымские достижения в какой-нибудь другой стране — скажем, в государствах Балтии, где проживает многочисленное русскоязычное население. Пока остается неясным, входит ли это в планы Путина. Однако если он посчитает, что сотрудничество с Западом не принесет ему никакой выгоды, он может попытаться вступить с Западом в конфронтацию, расширив область своего контроля за счет бывших советских республик.

Мы встали на путь конфронтации, не имея уверенного, опытного лидера в Белом доме: в новейшей истории, пожалуй, не было ни одной другой администрации, которая оказалась бы настолько некомпетентной в ведении дел с Россией. И эта некомпетентность в сочетании с относительной слабостью обычных вооруженных сил России, ее все еще мощным ядерным арсеналом, военной доктриной, допускающей применение тактического ядерного оружия для деэскалации конфликтов — не говоря уже об уязвленном самолюбии — делает текущий момент истории крайне опасным. Нас отправляют на новую войну — пока еще холодную — не имея никакого представления о том, каким может стать ее итог. Мы должны потребовать у администрации Обамы ответить на вопрос о том, чем все это закончится.
Билл Клинтон, Борис Ельцин, Жак Ширак после подписания Основополагающего акта «Россия – НАТО»

Этот кризис назревал довольно долго. Когда Россия была слабее всего, в середине 1990-х годов, лидеры НАТО решили объявить о своих планах расширения на восток, нарушавших джентльменское соглашение, которое Михаил Горбачев заключил с администрацией Буша-старшего. Борис Ельцин горячо возражал против такого нарушения соглашения, но это ни к чему не привело. Первый раунд расширения состоялся в 1997 году, когда в НАТО были приняты Чешская республика, Польша и Венгрия. В ходе трех последующих раундов в НАТО были приняты другие восточноевропейские государства, в том числе страны Балтии в 2004 году. Несмотря на то, что Украине и Грузии было отказано в приглашении, необходимом для инициации процесса подготовки к вступлению в альянс, лидеры НАТО заверили их, что в конечном итоге они войдут в состав этого блока.

Неважно, насколько часто западные лидеры озвучивали свои доброжелательные намерения в отношении России, поскольку их заявлениям никто не верил. Четырехбуквенный акроним, обозначающий самый сильный военный альянс, звучит для российского уха таким же угрожающим, каким когда-то нам казалось словосочетание «Варшавский договор». Аннулирование Договора об ограничении систем противоракетной обороны, на которое в 2002 году пошла администрация Буша-младшего — договора, заключенного в 1972 году между США и Советским союзом и подразумевавшего значительное сокращение систем противоракетной обороны в обеих странах — в сочетании с планами США разместить эти системы на территории Восточной Европы, разожгли огонь. Менталитет военного противостояния Востока и Запада, предположительно канувший в лету с окончанием холодной войны и уступивший место идее «единой и свободной Европы», снова приобрел актуальность.

Таким образом, партнерские отношения между Россией и США, которые были обречены, по словам Ельцина, продлиться не один год, а целое тысячелетие, начали разваливаться спустя всего несколько лет после их установления. Такой поворот был вполне предсказуемым — и многие эксперты его предсказывали. В 1998 году автор колонки в New York Times Томас Фридман (Thomas Friedman) взял интервью у Джорджа Кеннана (George Kennan), автора политики сдерживания, которая легла в основу отношений США с Советским Союзом в период холодной войны, попросив его прокомментировать расширение НАТО. Ответ Кеннана заслуживает того, чтобы процитировать его дословно:

«Я считаю, что [расширение НАТО] — это начало новой холодной войны, — ответил г-н Кеннан. — Я думаю, что русские со временем отреагируют довольно отрицательно, и это будет влиять на их политику. Я считаю это трагической ошибкой. В расширении не было никакой необходимости. Никто никому не угрожал. Это расширение заставит Отцов-основателей нашей страны перевернуться в своих могилах. Мы пообещали защищать целый ряд стран, несмотря на то, что у нас нет ни ресурсов, ни желания делать это. [Расширение НАТО] было всего лишь беспечным шагом Сената, который по-настоящему не интересуется внешней политикой...

Меня особенно взволновали высказывания некоторых людей о России, как о стране, которой не терпится напасть на Западную Европу. Неужели эти люди ничего не понимают? Во время холодной войны у нас были разногласия с советским коммунистическим режимом. А теперь мы поворачиваемся спиной к тому самому народу, который совершил величайшую бескровную революцию в истории, чтобы свергнуть этот режим».

По словам Кеннана, расширение НАТО «демонстрирует практически полное отсутствие понимания российской и советской истории. Несомненно, за этим последует крайне отрицательная реакция со стороны России, и тогда [сторонники расширения НАТО] скажут вам, что они-то всегда знали истинную сущность России — но это серьезное заблуждение».

Кеннан также предсказал, что расширение альянса приведет к «новой холодной войне, которая, вероятно, перерастет в горячую» и положит конец демократии в России. С моей точки зрения, это самая емкая и сжатая характеристика того, что произошло.

Здесь нечего добавить. Хотя западные лидеры долгое время утверждали, что политика великих держав осталась в прошлом, Россия находила массу доказательств обратного — и массу доказательств лицемерия Запада. Во времена правления Ельцина россияне видели, как усиливалось пренебрежительное отношение к интересам их страны. Тогда в обществе было широко распространено мнение о том, что Запад и в частности США пользуются их слабостью и наступают на них посредством НАТО. В 1999 году вторжение сил НАТО в Югославию, которую с Россией объединяет религиозная принадлежность и славянские корни, спровоцировало стойкий гнев России. В советские времена НАТО не посмело бы начать ничем не обоснованную бомбовую кампанию на границе стран Варшавского договора. После этого россияне наблюдали за вторжением США в Афганистан и Ирак, пытками пленников, ударами беспилотников по предполагаемым террористам, слежкой за населением России и ее союзников (о чем стало известно благодаря откровениям Эдварда Сноудена), за тем, как Верховный суд выносит решения в пользу самых богатых американских граждан, а также за бесконечной чередой массовых убийств, которые невозможно представить себе в России и во многих других странах мира. «Кто такие эти американцы, чтобы учить нас?», — спрашивали они себя. Нравственный авторитет Запада, который в России никогда не был особенно стойким, полностью исчез. С точки зрения большинства россиян, конфликт вокруг Украины — это ни что иное как несвоевременная борьба за власть между двумя в нравственном смысле эквивалентными, одинаково своекорыстными блоками.

Хотя Путин сейчас пользуется неоспоримой популярностью среди россиян, я не стал бы утверждать, что российская демократия жива. Это не так. Но путинская ледяная манера держаться, его холодные голубые глаза и телосложение дзюдоиста соответствуют нынешним настроениям в России, а именно кипящему гневу, зародившемуся после того, как с развалом Советского Союза россияне лишились всего — статуса сверхдержавы, национальной гордости, щедрого социального государства, низкого уровня преступности и так далее. Демократия, слабые попытки установить которую были сделаны в России в 1990-е годы, не смогла вернуть все это. А Путин — вместе с высокими ценами на нефть — смог. По крайней мере, так думает большая часть россиян.

Независимо от того, согласны ли мы с методами Путина, при помощи которых он пришел к власти и управляет своим государством сегодня, мы должны признать, что ради мира и стабильности мы обязаны считаться с интересами России. России необходимо предоставить право участвовать в принятии решений. Мы считались с ее мнением во времена холодной войны. И мы не можем позволить себе игнорировать ее сейчас.

Но изменим ли мы свой курс? На саммите НАТО, который прошел недавно в Уэльсе, было принято решение о создании сил быстрого реагирования, и, хотя сами по себе эти силы не имеют большого значения, такое решение в очередной раз подтвердило опасения России по поводу угрозы, которую для нее представляет НАТО. Эскалация конфликта всегда идет в одном направлении — в сторону его усиления.


Джеффри Тайлер (Jeffrey Tayler)
Источник: "ИноСМИ "
Оригинал публикации: "The Seething Anger of Putin's Russia "