Лента: Политика

Как я писал на прошлой неделе, основная проблема, которую Украина представляет для России за рамками долгосрочной географической угрозы, состоит в кризисе внутренней легитимности. Российский президент Владимир Путин посвятил много времени и усилий возрождению авторитета и власти российского государства внутри России, а также на постсоветском пространстве. События на Украине ослабляют вторую стратегию, и могут подорвать первую. Если Путину не удастся хотя бы сохранить нейтралитет Украины, то мнение мира о нем как о великом стратеге пошатнется, а легитимность и власть, созданная им для российского государства, в лучшем случае поколеблется.

Каковы бы ни были причины украинских событий, Соединенные Штаты сегодня вовлечены в конфронтацию с Россией. Россияне считают, что США были главным действующим лицом в смене власти на Украине. Русские как минимум нацелены на изменение событий на Украине в противоположном направлении. Они пришли к выводу о том, что Соединенные Штаты вознамерились подорвать власть и влияние России. И они будут сопротивляться этому. У США есть выбор: они могут пойти на снижение конфронтации, могут применить бессмысленные санкции против физических лиц, и могут позволить событиям идти своим чередом. То есть, Соединенные Штаты могут либо противостоять России, либо сотрудничать с ней.

Если Соединенные Штаты откажутся от активных действий, расположенные на российской периферии страны, от Эстонии до Азербайджана, придут к выводу о том, что в условиях, когда Америка самоустранилась, а Европа расколота, им нужно искать компромисс с Москвой. Это приведет к усилению российской власти и откроет двери для распространения влияния России на сам европейский континент. Соединенные Штаты участвовали в трех войнах (в Первой мировой, во Второй мировой и в холодной войне) с целью недопущения гегемонии в регионе. Отказ от активных действий станет возвратом к старой стратегии.

Дилемма Америки состоит в том, как решать стратегические проблемы в сегодняшней международной обстановке, чтобы США были меньше вовлечены в ближневосточные дела и больше работали на «привязку к Азии». Пустить ситуацию на самотек Соединенные Штаты просто не могут. Им нужна экономичная и последовательная в военном, политическом и финансовом плане стратегия. В такой стратегии есть два преимущества. Некоторые страны на российской периферии не хотят господства Москвы. Россия, несмотря на определенные сильные стороны, в своей основе слаба и уязвима, и поэтому Соединенным Штатам нет необходимости прилагать чрезмерные усилия, как они делали это в ходе двух мировых войн, во время холодной войны и даже в период ближневосточного диалога последнего десятилетия.

Позиции России и США

На прошлой неделе я уже писал о вариантах действий России. Путин оказался в таком положении, когда для уверенного сохранения своего внутреннего авторитета и власти он должен действовать решительно, чтобы повернуть события вспять. Со временем это может произойти в силу внутренних противоречий на Украине. Однако прямое вторжение в восточные области Украины просто приведет к усилению противодействия России в Киеве и вызовет международную реакцию, которую сложно предугадать. В итоге все поймут, что если раньше русские занимали господствующие позиции на всей Украине, то теперь они занимают их менее чем на половине украинской территории. В конечном итоге такой вариант действий, как и другие краткосрочные решения, не поможет России выйти из этого затруднительного положения.

Что бы ни делал Путин на Украине, у него есть выбор. Во-первых, он может просто смириться и принять произошедшие изменения, хотя я бы сказал, что он на такой вариант не согласится. Во-вторых, он может предпринять действия там, где в состоянии одержать быстрые дипломатические и политические победы над Западом – в Прибалтике, в Молдавии или на Кавказе. Одновременно он может понемногу подталкивать украинское правительство к тупику и краху, а также развивать двусторонние отношения вдоль оси Эстония-Азербайджан. Тем самым он воспрепятствует американской стратегии сдерживания, которая неплохо работала в период холодной войны, и которую европейцы не могут осуществлять самостоятельно. Все сводится к американцам.

Соединенные Штаты неявно разрабатывают стратегию косвенного взаимодействия и участия, не желая идти на отказ от обязательств и самоустранение. В период с 1989 по 2008 год американская стратегия заключалась в использовании военной силы по умолчанию при решении проблем за рубежом. В Панаме, Сомали, Косове, Афганистане и Ираке США проводили политику прямого и опережающего задействования своих вооруженных сил. Но в период с 1914 по 1989 год американская стратегия была иной. В то время она заключалась в оказании политической поддержки союзникам, за которой следовала экономическая и военная помощь, отправка советников и ограниченных воинских контингентов, а в некоторых случаях и заблаговременное размещение войск. Соединенные Штаты свои главные силы держали в резерве на тот случай, когда союзники не смогут сдержать натиск потенциального гегемона (как это было в 1917 и 1942 году, и в меньшей степени в Корее и Вьетнаме). Главные силы были средством последней инстанции.

Это была стратегия сохранения баланса сил. Сдерживание Советского Союза включало создание системы альянсов, куда входили страны, которые могли подвергнуться советскому нападению. Сдерживание являлось стратегией баланса сил, целью которой была не капитуляция Советского Союза, а в большей мере увеличение риска наступательных действий с использованием союзников в качестве первого препятствия. Угроза полномасштабной американской интервенции с возможным применением ядерного оружия и во взаимодействии со структурой Североатлантического альянса удерживала Советы от рискованных действий.

Сегодня Российская Федерация намного слабее, чем был Советский Союз в свои лучшие годы. А поскольку общий географический принцип в регионе остается прежним, после событий на Украине может возникнуть нечто подобное такой стратегии баланса сил. По аналогии с политикой сдерживания 1945-1989 годов (в принципе, но не в деталях), здесь будет сочетаться экономия сил, средств и финансов, и такая стратегия будет удерживать Россию от превращения в державу-гегемона, не подвергая США мощному и неуправляемому риску.

Появление такой стратегии я предсказал в двух своих книгах «Следующее десятилетие» (The Next Decade) и «Следующее столетие» (The Next 100 Years), выдвинув концепцию, названную мною «Междуморьем». «Междуморьем» назывался план, который после Первой мировой войны вынашивал польский руководитель Юзеф Пилсудский. Он предусматривал создание под эгидой Польши федерации в составе центральноевропейских и восточноевропейских государств. То, что появляется сейчас, это не Междуморье, но нечто похожее. И в настоящее время эта концепция из абстрактного прогноза превращается пусть в зыбкую, но вполне конкретную реальность.

Силы, ведущие к возникновению альянса

Прямая военная интервенция США на Украина невозможна. Во-первых, Украина – это большая страна, и у США не хватит сил, необходимых для ее защиты. Во-вторых, отправка таких сил потребует наличия системы обеспечения и снабжения, которой нет, и на создание которой уйдет много времени. И наконец, такая интервенция немыслима без сильной системы альянсов, охватывающей весь Запад и черноморский периметр. США способны обеспечить экономическую и политическую поддержку, но Украина не в состоянии создать противовес России, а Соединенные Штаты не могут вести курс на эскалацию вплоть до применения своих вооруженных сил. Украина – это поле битвы, на котором у России есть преимущества, а в такой ситуации возможно поражение США.

Если США решат пойти на конфронтацию с Россией с использованием военного компонента, им нужен стабильный периметр с как можно более широким фронтом, чтобы растянуть российские силы и снизить вероятность российского нападения на одном участке под страхом ответного удара на другом. Идеальным механизмом такой стратегии могла бы стать альянс НАТО, в составе которого находятся почти все важные страны за исключением Азербайджана и Грузии. Но проблема в том, что НАТО – это неэффективный альянс. Он создавался для ведения холодной войны на рубеже, который намного западнее нынешней линии противостояния. Более того, ранее было единое мнение о том, что СССР представляет угрозу существованию Западной Европы.

Такого единства больше нет. У разных стран разные представления о России и разные озабоченности. Для многих повторение холодной войны, даже перед лицом российских действий на Украине, это хуже, чем компромисс и примирение. Кроме того, с окончанием холодной войны в Европе произошло масштабное сокращение войск. НАТО просто не хватит сил, если не произойдет их мощное и внезапное наращивание. А этого не произойдет из-за финансового кризиса и из-за многих других причин. Североатлантическому альянсу нужно единодушие, чтобы начать действовать, а такого единодушия нет.

Страны, подвергавшиеся опасности в период с 1945 по 1989 год, это не те, что подвергаются опасности сегодня. Многие из них тогда входили в состав Советского Союза, а остальные были советскими сателлитами. Старая система альянсов к такой конфронтации не приспособлена. Государства, расположенные на оси Эстония-Азербайджан, прежде всего заинтересованы в сохранении суверенитета перед лицом российской мощи. Остальная Европа в безопасности, и ее страны просто не готовы прилагать финансовые и военные усилия для решения проблемы, которую, на их взгляд, можно решить с минимальным для них риском. Следовательно, Америка при осуществлении любой своей стратегии должна будет действовать в обход НАТО, или как минимум создавать новые структуры для наведения порядка в регионе.

Характеристики альянса

Каждая из стран-участниц по-своему уникальна и требует соответствующего отношения. Но эти страны сталкиваются с общей опасностью, состоящей в том, что события на Украине могут распространиться и напрямую затронуть их интересы национальной безопасности, а также отразиться на внутренней стабильности. Как я уже отмечал, Прибалтика, Молдавия и Кавказ могут стать теми регионами, где русские постараются отыграться за свое поражение. По этой причине, а также в силу их неотъемлемой важности Польша, Румыния и Азербайджан должны стать теми постами, вокруг которых будет строиться новый альянс.

Балтийский выступ длиной 145 километров от Санкт-Петербурга до Эстонии станет мишенью для дестабилизации России. Польша граничит со странами Балтии и является лидером в Вышеградской боевой группе, существующей в составе Евросоюза. Польше очень хочется наладить более тесные военные связи с США, поскольку ее национальная стратегия издавна строится на гарантиях безопасности от агрессии, предоставляемых третьей стороной. Поляки не смогут защитить себя и прибалтов, учитывая те боевые возможности, которые необходимы для выполнения этой задачи.

Река Днестр находится в 80 километрах от Одессы, являющейся для Украины важным портом на Черном море, который также важен для России. Река Прут находится приблизительно в 200 километрах от столицы Румынии Бухареста. Молдавия расположена между двумя этими реками. Этот регион тоже является полем битвы, по крайней мере, для соперничающих между собой политических фракций. Румынию необходимо вооружить и поддержать, чтобы она защищала Молдавию и организовывала юго-восток Европы. Попав в руки Запада, Молдавия создаст угрозу крупному украинскому порту Одессе, которым пользуется и Россия. Попав в руки России, Молдавия создаст угрозу Бухаресту.

На дальнем конце оси альянса я вижу Азербайджан, который находится на Каспийском море, и граничит с Россией и Ираном. Если произойдет дестабилизация в Дагестане и Чечне, Азербайджан, где живут мусульмане и в основном шииты, но правит светская власть, станет очень важной страной для сдерживания расползающегося джихадизма. Азербайджан также может поддержать позиции альянса на Черном море, оказав помощь Грузии, и станет мостом для налаживания отношений (а также для энергопоставок), если улучшатся отношения Запада и Ирана. Находящаяся юго-западнее пророссийская Армения, которая размещает у себя российские войска и имеет долгосрочные договорные отношения с Россией, может усилить напряженность с Азербайджаном в Нагорном Карабахе. Раньше это было не очень актуально для США. Сейчас ситуация иная. Безопасность Грузии и ее портов на Черном море требует включения в альянс Азербайджана.

Азербайджан может послужить и более важной стратегической цели. Большинство стран из состава альянса в больших количествах импортируют российские энергоресурсы. Например, Польша за счет импорта из России удовлетворяет свои энергетические потребности на 91%, а Венгрия – на 86%. В ближайшее время решить эту проблему не удастся, но России доходы от такого экспорта нужны не меньше, чем этим странам нужны энергоресурсы. Разработка европейских месторождений сланцевого газа и импорт энергоресурсов из США – это решение на долгосрочную перспективу. А решение на среднесрочную перспективу, зависящее от строительства трубопроводов, чему Россия в прошлом препятствовала, состоит в поставках азербайджанского газа в Европу. Пока это вопрос коммерческий, но он уже превращается в важнейший стратегический вопрос. Каспийский регион, основу которого составляет Азербайджан, это единственная серьезная альтернатива России в плане энергопоставок. Следовательно, быстрая прокладка трубопроводов в центр Европы так же важна, как и поставка Азербайджану военной техники для самообороны (он готов платить за эту технику, и в отличие от других стран-союзниц, не нуждается в финансировании).

Ключевым моментом в прокладке трубопроводов станет готовность Турции обеспечить транзит. Я не включаю Турцию в состав альянса. Из-за ее внутренней политики, непростых отношений с соседями и мощной энергетической зависимости от России участие Турции кажется проблематичным. В этой структуре альянсов я отвожу Турции такое же место, какое занимала Франция в годы холодной войны. Она была в союзе, но оставалась независимой; она была самодостаточной в военном отношении, но зависела от эффективной работы других стран. Турция, находясь в рамках или за рамками этой формальной структуры, будет играть именно такую роль, потому что будущее Черного моря, Кавказа и юго-восточной Европы очень важно для Анкары.

Несмотря на разнообразие, эти страны объединяет желание не допустить владычества русских. Такая общность интересов является основой для их включения в дееспособный военный альянс. Это не наступательная сила, а сила, призванная сдерживать российскую экспансию. Все эти страны нуждаются в современной военной технике и оружии, особенно в средствах ПВО, противотанковых системах и в мобильной пехоте. В каждом случае готовность США предоставить такое оружие – за деньги, в счет кредита или иным способом в соответствии со складывающейся обстановкой – будет укреплять проамериканские политические силы в этих странах, создавая стену, за которой Запад сможет спокойно вкладывать свои инвестиции. И в эту организацию смогут вступать другие страны, а она, в отличие от НАТО, не будет предоставлять каждому члену право вето.

Целесообразность американской стратегии

Есть силы, которые станут критиковать такой альянс за включение в его состав стран, не разделяющих все демократические ценности американского госдепартамента. Наверное, это правильно. Но верно и то, что во времена холодной войны Соединенные Штаты находились в союзе с шахским Ираном, с Турцией и Грецией, где существовала диктатура, а после 1971 года и с маоистским Китаем. Поддержав независимость Украины, Соединенные Штаты, пытающиеся защитить эту независимость и независимость других стран региона, создают союзническую структуру, куда будут входить такие государства как Азербайджан, подвергающийся критике. Но если энергоресурсы не пойдут из Азербайджана, они пойдут из России, и тогда ситуация на Украине превратится в трагический фарс. Госдепартамент должен побороть те грубые и неприятные силы, которым дала волю его собственная политика. А это говорит о том, что рожденное возвышенными предположениями благородство, оказавшееся иллюзорным, должно уступить место трезвым расчетам realpolitik.

Стратегия баланса сил позволяет США использовать естественное стремление союзников к укреплению собственных позиций и к принятию различных мер, среди которых военная интервенция находится не на первом, а на последнем месте. В такой стратегии существует признание того, что США, на долю которых приходится почти четверть мировой экономики, и которые являются морским гегемоном, не могут уклоняться от ответственности и участия. Размеры США и само существование этого государства подразумевает ответственность и участие. Соединенные Штаты также не могут ограничиваться пустыми жестами типа санкций против 20 человек. Это признак не решимости, а слабости. США должны принимать участие в таких событиях как украинские, и должны принимать стратегические решения, но при этом у Америки есть альтернативы интервенции – такие как альянсы. В данном случае структура естественного альянса уже представила себя. Это преемник НАТО, но заточенный именно под этот кризис, как и тот альянс, о котором я говорил ранее.

На мой взгляд, сил у России немного, и она могла применять их в полном масштабе только тогда, когда США занимались своими войнами на Ближнем Востоке, а Европа боролась с экономическим кризисом. Но Россия все равно опасна. У нее есть кратковременные преимущества, а незащищенность этой страны говорит о том, что Москва будет рисковать. Слабые и уязвимые государства с временными преимуществами всегда опасны. Соединенные Штаты заинтересованы в упреждающих действиях, потому что упреждающие действия обходятся дешевле, чем действия в экстремальных условиях. Среди прочего, это касается зенитных ракет, ударных вертолетов, систем связи и обучения. Этих вещей у США в изобилии. Америке не нужно развертывать свои дивизии, которых у нее мало. Поляки, румыны, азербайджанцы и конечно турки в состоянии защитить себя. Им нужно оружие и подготовка, а это станет для России сдерживающим фактором, и она попадет в безвыходное положение, разыгрывая свои последние карты в качестве великой державы.


Джордж Фридман (George Friedman)
Источник: "ИноСМИ "
Оригинал публикации: "From Estonia to Azerbaijan: American Strategy After Ukraine
"

---

Замечательный образчик англосаксонского гуманизма. Вы умирайте, а мы будем поставлять вам оружие. Собственно, как и всегда. Но насколько реально это сейчас? Те же румыны с поляками могли воевать против России только под железной рукой Гитлера, да и то считались в евронацистском альянсе самыми слабыми вояками. Грузины в 2008-м, вооружённые Западом и натренированные натовскими инструкторами, "тикали" от русских танков и самолётов аки горные козлы. О прибалтах на месте Фридмана я бы вообще помолчал. Турки? С турками мы определённо договоримся: Эрдоган, так и не начавший войну с Сирией, как того требовал от него Запад, не даст соврать. Даже Фридман признаёт, что Турция сохранит нейтралитет. Правда, забывает упомянуть, что турки уже заявили о желании присоединения к Таможенному союзу. Кто же в таком случае будет нападать на Россию в интересах США? Монголия? Или Финляндия?

Источник: "Записки наивного человека"