Лента: Политика |
Новый президент Грузии и перспективы американо-грузинских отношенийПредставление о безусловной зависимости Грузии от Вашингтона является несколько упрощенным
27 октября в Грузии прошли президентские выборы, которые принесли вполне ожидаемую победу претенденту от коалиции «Грузинская мечта» Г. Маргвелашвили. Правление М. Саакашвили теперь и формально подходит к своему завершению, хотя на практике его влияние начало стремительно сокращаться намного раньше. Происходящая в Грузии смена власти, естественно, ставит ряд вопросов о том, каким образом изменится политический курс Тбилиси и, в частности, как перемены в руководстве повлияют на отношения с самым близким партнером республики в правление М. Саакашвили – с США. Очевидно, что эти отношения в настоящий момент являются главным направлением грузинской внешней политики. Этот вопрос осложняется тем, что пока неясно, насколько самостоятельной политической фигурой будет президент Г. Маргвелашвили. По сути, Г. Маргвелашвили является «назначенцем» премьер-министра Б. Иванишвили. Именно благодаря его поддержке и политическому капиталу он сначала был выдвинут кандидатом в президенты, а затем и выиграл выборы. Учитывая обстоятельства его политической карьеры, можно с уверенностью предполагать, что, по крайней мере, в начале своего правления он будет находиться под серьезным влиянием Б. Иванишвили. При этом непонятны ни политические перспективы самого Б. Иванишвили, ни степень его влияния на политический курс Грузии в будущем. Исходя из всего этого, было бы целесообразнее подойти к вопросу об американо-грузинских отношениях со стороны Вашингтона, а не Тбилиси, отталкиваясь от интересов и взглядов США, тем более что американская сторона, разумеется, является ведущей в американо-грузинских отношениях. Практика отношений США и Грузии в ходе парламентской и президентской избирательной кампаний в кавказской республике показала, что Соединенные Штаты оказывали сильное давление и на М. Саакашвили, и на Б. Иванишвили. Целью этого давления было принудить их к таким политическим решениям, которые соответствовали американским представлениям о «правильном» развитии грузинской внутриполитической системы. К началу 2012 г. американское руководство приняло решение о том, что оно не будет поддерживать пребывание М. Саакашвили у власти после завершения его президентского срока. После этого, грузинский президент под давлением США и полностью вопреки своему желанию был вынужден предоставить своему оппоненту возможность для политической деятельности. В целом очевидно, что если бы не американское давление, то Б. Иванишвили не удалось бы довести свою кампанию до завершения. Со своей стороны лидер «Грузинской мечты», победив на парламентских выборах 2012 г., наоборот, продемонстрировал невосприимчивость к давлению США. Придя к власти, новое грузинское правительство во главе с Б. Иванишвили воспользовалось открывшимися возможностями, и начало активно преследовать своих политических противников из «Единого национального движения» (ЕНД) М. Саакашвили. Уже в ноябре 2012 г. новое руководство начало проводить аресты среди бывших и действующих соратников М. Саакашвили, арестовав к лету 2013 г., по американским подсчетам, более ста чиновников из состава предыдущего правительства. США немедленно отреагировали на такое развитие событий. Последовал ряд довольно жестких заявлений со стороны представителей госдепартамента, конгресса и некоторых авторитетных американских газет, например «Вашингтон Пост». В частности, глава управления по делам Европы и Евразии госдепартамента Ф. Гордон даже поставил перспективы приема Грузии в НАТО в зависимость от прекращения политически мотивированных арестов. Тем не менее, аресты соратников М. Саакашвили продолжались и далее. Так, в мае 2013 г. был арестован и до сих пор находится в тюрьме главный сподвижник М. Саакашвили генеральный секретарь ЕНД В. Мерабишвили. В конечном счете, американское давление на правительство Б. Иванишвили стало все более вялым и формальным. Видимо в Соединенных Штатах пришли к выводу о бесперспективности громких заявлений, которые при отсутствии искомой реакции со стороны адресата лишь ослабляли авторитет американской дипломатии. Что касается первого аспекта, то как известно, Б. Иванишвили является миллиардером, чье состояние (ок. 6 млрд. долл.) превышает весь бюджет Грузии, и который сконцентрировал эти средства без помощи США. В свою очередь вся жизнь и карьера М. Саакашвили с момента поступления по американскому гранту в Колумбийский университет находились в финансовой и политической зависимости от американского государства. Соответственно первый из них по определению является более независимой от Вашингтона фигурой, чем второй. Кроме того, поведение Б. Иванишвили и реакция США показывают, что представление о безусловной зависимости Грузии от Вашингтона является несколько упрощенным. По сути, у США не всегда есть возможности для того, чтобы понудить новое грузинское руководство следовать американским требованиям. Понятно, что угрозы отложить интеграцию Грузии в НАТО и другие евроатлантические структуры звучат неубедительно, так как в настоящее время США при всем своем желании не могли бы обеспечить эту интеграцию, и очевидно, что в Тбилиси это понимают. А гипотетически возможное резкое сокращение объемов сотрудничества с Грузией и американской помощи, в ответ на проявления нелояльности со стороны Тбилиси, может вызвать у грузинского руководства стремление к дальнейшей нормализации отношений с Россией, что невыгодно для США. Видимо именно в контексте такого балансирования, ответного давления на Вашингтон и следует рассматривать заявление Б. Иванишвили 4 сентября 2013 г. о том, что правительство Грузии «изучает» возможность присоединения к Евразийскому союзу во главе с Россией. С точки зрения региональной политики на Кавказе значимость Грузии для США определяется несколькими факторами. Начиная еще со времени правления администрации У. Клинтона, США неизменно ставили одной из своих принципиальных задач в Закавказье формирование коридоров для трубопроводной транспортировки углеводородного сырья из бассейна Каспийского моря на Запад. Было построено несколько крупных трубопроводов, и все они в силу географических и политических условий пересекают территорию Грузии. Другим важным обстоятельством была усиливавшаяся в течение 2000-х годов необходимость для Вашингтона в обеспечении транспортных потребностей американской группировки в Афганистане. При этом одно из важнейших направлений этих транспортных потоков пролегает через территорию Грузии и Азербайджана. Таким образом, США заинтересованы в обеспечении беспрепятственного движения по территории Азербайджана и Грузии транспортных потоков в обоих направлениях: с востока на запад – углеводородных ресурсов, а с запада на восток – войск и материального обеспечения для них. Но в последние годы сравнительная приоритетность этих геополитических факторов для Вашингтона несколько сократилась. Администрация Б. Обамы уделяет большее внимание использованию Грузии в пропагандистской роли «образца демократии», примера для подражания других стран региона. Такой подход объясняется, в первую очередь, отсутствием у США ресурсов для того, чтобы найти этой республике применение в качестве классического военно-политического плацдарма, хотя грузинское руководство во главе с М. Саакашвили это бы только приветствовало. Эта позиция США полностью соответствует общей линии Вашингтона на сокращение использования на мировой арене «жесткой силы», для которой как раз и могут понадобиться территориальные плацдармы, подобные Грузии. Но с другой стороны очевидно: даже несмотря на некоторую неопределенность относительно того, кто реально будет управлять Грузией в ближайшем будущем, в Вашингтоне полностью уверены, что это будут в целом лояльные США политики. (Поэтому проамериканский настрой М. Саакашвили и не являлся с точки зрения Вашингтона каким-то уникальным достоинством, а связанные с его личностью политические издержки многократно перевешивали). Можно предположить, что в целом политика США в отношении Грузии вряд ли претерпит существенные изменения и после смены власти в ней. Вероятнее всего, в период, по крайней мере, до конца правления Б. Обамы, Грузия опустится еще ниже в списке приоритетов американской администрации, естественно, если этому не помешают какие-либо непредвиденные события в близлежащем регионе (например, внезапное обострение карабахского конфликта или, гипотетически рассуждая, ирано-американского противостояния). Значительными событиями в американо-грузинских отношениях могут стать гипотетическое и маловероятное решение НАТО о включении Грузии в программу по подготовке к принятию в блок (Membership Action Plan – MAP), а также заключение двустороннего соглашения о свободной торговле. В этих условиях России необходимо наметить ряд шагов для укрепления отношений с Грузией. Некоторые подобные идеи, например, вариант открытия железнодорожного сообщения между двумя странами через Абхазию, обсуждаются экспертами еще с момента победы Б. Иванишвили на парламентских выборах. Благоприятный период для таких встречных шагов будет продолжаться с момента после ухода М. Саакашвили в отставку и, по крайней мере, до конца правления нынешней вашингтонской администрации. Михайлов Сергей Александрович Центр евроатлантических исследований, старший научный сотрудник Источник: "РИСИ" |
|
Тематики
|