Лента: Политика

Как оказать давление на Москву, не укрепляя Кремль и не отталкивая от себя русских

Если учесть политическую уязвимость Путина, разборки с Западом по поводу прав геев или Эдварда Сноудена – неизбежные в свете отмены российско-американского президентского саммита – это как раз то, чего хочет Кремль. Западу следует поумерить свою критику России по вопросам, где его взгляды совпадают со взглядами россиян.

Слишком часто на протяжении последних десятилетий политические деятели из Вашингтона рассматривали сопротивление Москвы американской политике через призму психологии. На самом деле, внешняя политика России диктуется её собственными национальными интересами.

Наказать Россию – это сегодня последний писк моды. После того как Москва предоставила временное убежище раскрывшему секретную информацию АНБ Эдварду Сноудену, американский сенатор Джон МакКейн предложил расширить «Список Магницкого» , добавив в него российских официальных лиц, которым запрещён въезд в США, ускорить развёртывание ПРО в Европе и в ускоренном темпе расширить НАТО, включив в него Грузию. Британский актёр Стивен Фрай и ряд ЛГБТ-активистов призвали к бойкоту зимних Олимпийских Игр в Сочи в 2014 году в знак протеста против последних шагов России в отношении геев и лесбиянок. Бары для геев в Соединённых Штатах, как сообщается, стали избавляться от своих запасов водки «Столичная».

Что самое важное, в среду президент США Барак Обама отказался от встречи с президентом России Владимиром Путиным, которая должна была состояться в сентябре в Москве, – выражая неудовольствие тем, что Кремль предоставил убежище Сноудену, среди прочего.

Раздражение поведением России в этих отношениях совершенно понятно. Сноуден обвиняется в серьёзных преступлениях, и у Вашингтона имеется законный интерес в привлечении его к суду. Принятый недавно в России закон, запрещающий «гомосексуальную пропаганду», создаёт климат агрессии, когда «дружинники» нападают на русских ЛГБТ и публикуют ужасные видео своего насилия в сети.

Но, прежде чем броситься в бой, те, кто жаждет наказать Россию, должны осознать две вещи. Во-первых, почему Путин ведёт себя таким образом? И, во-вторых, повредят ли ему обсуждаемые санкции или он на самом деле от них выиграет? С учётом того, что Путин сейчас борется за своё политическое выживание, публичные разборки с Западом помогут ему оставаться на плаву. Те американцы и европейцы, которые хотят изменить курс Москвы, должны, следовательно, быть осторожными, чтобы не сыграть Путину на руку.
Если Запад хочет оказать эффективное давление на российское руководство, он должен делать это по тем направлениям, где его ценности и приоритеты совпадают с ценностями и приоритетами российского общества.

Непредвиденные последствия

Возвращение Путина на президентский пост в 2012 году, отложившее в сторону успокоительные разговоры президента Дмитриева Медведева о модернизации, обнажило раскол как в российском обществе, так и в среде правящих кругов страны. Президент потерял поддержку российской интеллектуальной и культурной элиты, а также большинства в бизнес-сообществе. Его рейтинг, который уже несколько месяцев находится на отметке 60 с небольшим процентов, создаёт обманчивое впечатление стабильности. Можно ожидать, что эта цифра снизится, поскольку она тесно связана с экономическим положением в стране, которое в последнее время начало ухудшаться.

В этом контексте кампания репрессивных законов Кремля, расследования с целью запугивания, как и анти-американская риторика, имеют две цели. Во-первых, он стремится приструнить административную элиту, которая начала вольничать при Медведеве. Во-вторых – вбить клин между либеральной оппозицией Путину – которая сосредоточена главным образом в Москве и Санкт-Петербурге – и его оставшимися сторонниками в более консервативной и традиционалистской провинции. На обоих фронтах действия Запада могут либо осложнить Путину задачу, либо её облегчить.

Бесстыдная гомофобия Кремля следует простой политической логике. Что касается прав геев, то Путин относится к российскому большинству, в то время как многие из его либеральных критиков – нет. Когда речь заходит о вопросах ЛГБТ, у российской публики сегодня это вызывает почти в точности те же чувства, как у американцев 30 лет назад. Когда агентство «World Values Survey» спрашивало русских респондентов в 2006 году, является ли гомосексуализм «сколько-нибудь оправданным» 66% сказали, что нет, – точно такой же показатель был у американских респондентов, которые отвечали на тот же вопрос в 1982 году.

Хотя эволюция отношений на Западе затруднила для американских и европейских политиков использование в своих интересах темы гомофобии, о России этого не скажешь. На самом деле, со дня, когда протестующие против правительства в декабре 2011 года заполняли центральные площади Москвы, Путин стал затрагивать сексуальные темы. В своих первых публичных замечаниях в ответ на эти демонстрации он заявил, что ошибочно принял белые ленточки, которые протестующие носили на лацканах, за презервативы. Цель была в том, чтобы вызвать чувства дискомфорта, когда русские думают о про-демократических активистах. Насколько позволяют обстоятельства, когда представитель Кремля может изобразить протестующих как культурно чуждых, Путин выигрывает. Самый большой кошмар для него в том, если Москва и провинция объединятся против него в таких вопросах, как положение в экономике и коррупция.

Бойкот Западом Олимпийских Игр в Сочи, возможно, послужил бы некоторым целям за пределами России. Он показал бы геям и лесбиянкам, что они, в общем, пользуются уважением. Он мог бы также теоретически отбить охоту у популистов и авторитарных руководителей других стран эксплуатировать ненависть. Но это, вероятно, не облегчит судьбу геев в России. Пресс-секретарь Путина представит такой бойкот как пощёчину не только Кремлю, но и всей России, высокомерную попытку Запада навязать свои постмодернистские ценности православному обществу. Несомненно, такое заступничество извне может кончиться тем, что свои же российские граждане, принадлежащие к ЛГБТ, будут выглядеть ещё большими чужаками.

Возьмём недавний скандал с Pussy Riot. Кампания международного давления, с участием знаменитостей от Мадонны до Пола МакКартни, не привела к малейшему снисхождению для заключённых исполнительниц. Но она на самом деле помогла в высшей степени уязвимому Путину восстановить равновесие. До ареста Pussy Riot, Москва бурлила народным гневом из-за выборов, которые, по мнению многих, были подтасованы. Мгновенно предмет споров поменялся с прав избирателей на права феминистских коллективов выступать без приглашения в православных храмах.

Дело Сноудена тоже одно из тех, где угрозы и санкции Запада больше помогут Путину, чем навредят. Кремль может указать, что Соединённые Штаты не согласились подписать соглашение об экстрадиции с Россией, и что Вашингтон применяет двойные стандарты. Трудно представить, что американцы выдали бы российским спецслужбам контрактника, который прибыл в Нью-Йорк после того как обнародовал данные о секретной прослушке своими бывшими хозяевами российских и иностранных граждан.

В этом контексте читать нотации Путину за отказ передать информатора, раскрывшего, вероятно, незаконные действия американских шпионских агентств, означает только увеличивать симпатии к Путину среди русских и заставить требования о большей прозрачности со стороны Запада выглядеть лицемерием. Если бы Путин прогнулся, он выглядел бы бесхребетным.

Правильное давление

Хотя наказание Путина за разжигание анти-гейских настроений и укрывательство выдавшего американские секреты, в конечном счёте, только укрепило бы его во внутренней политической борьбе, есть вопросы, в которых он более уязвим. Если Запад хочет давить на российское руководство эффективно, он должен это делать в тех вопросах, где его ценности и приоритеты совпадают с ценностями и приоритетами российской общественности.

Во-первых, западные правительства должны более настойчиво говорить о несправедливом и политически мотивированном использовании российской судебной системы. Большинство русских чувствуют себя беззащитными перед причудами коррумпированных судей, которые искажают законы и игнорируют свидетельские показания, чтобы заключить в тюрьму политически влиятельных критиков или экспроприировать честных бизнесменов. Обвинение оппозиционного лидера и блоггера- антикоррупционера Алексея Навального за растрату, после процесса, омрачённого процессуальными нарушениями, это только последний пример судебного произвола.

Между тем, россияне по всей стране знакомы с трюками, которые стали отличительной чертой выборов при Путине. Западные правительства должны найти способы, чтобы различать тех представителей власти, которые были избраны более или менее честно и тех, чьи выборы вызвали заслуживающие доверия сообщения о мошенничестве. Тогда можно было бы исключать неофициально обвиняемых в нечестных выборах официальных лиц из приглашений в делегации и из участия в организуемых Западом мероприятиях.
Конечно, Путин осудит такие шаги как иностранные вмешательство. Но поскольку обвинения со стороны Запада будут получать отклик в убеждениях и разочарованиях рядовых россиян – как в Москве, так и в провинции – это обернётся для Путина издержками, а не укреплением его позиции.

Единственная из западных санкций, которая, без сомнения, встревожила кремлёвскую элиту – это «Список Магницкого», который, кроме того, что запретил некоторым российским официальным лицам посещать Соединённые Штаты, заморозил их счета в американских банках. Европейским правительствам стоит рассмотреть введение собственного подобного списка, возможно, заблокировав поездки в Европу или владение собственностью для тех представителей местной власти, которые больше всего замешаны в избирательных и правовых злоупотреблениях.

Запад не может ускорить рост гражданского общества и демократической политики в России: это могут сделать только русские. Но ему может оказаться под силу подчеркнуть раскол между более и менее коррумпированными элементами административной элиты, в то же время всё более убеждая большинство рядовых россиян, что он стоит с ними заодно в их стремлении к более эффективному управлению.

Насколько эффективными окажутся меры Запада, зависит не только от выбора им вопросов, но и от правильного выбора момента. Некоторые признаки говорят о том, что прошлогодняя репрессивная полоса у Кремля, возможно, это выпуск пара. Усилия мэра Москвы Сергея Собянина легитимизироваться, выиграв относительно чистые выборы, предполагает, что в высших кругах ещё остался кое-кто, желающий действовать по-честному. В то же время снижающиеся экономические показатели делают всё более важным улучшение делового климата в стране с целью возобновления роста.

Даже сейчас, когда Запад критикует вопиющие нарушения российской судебной и избирательной системы, он должен продолжать работать с Россией прагматично, по коренным интересам, касающимся обеих сторон: это контроль над вооружениями, Сирия, Иран, Северная Корея и так далее. Эти проблемы попросту слишком важны, чтобы Соединённые Штаты отказывались говорить с российскими лидерами. Более того, по большинству этих проблем Вашингтон сильнее нуждается в помощи Москвы, а не наоборот.

Фундаментальное расхождение сегодняшних правителей Запада и России не в том, что российские власти принимают гомофобские законы, противятся членству Грузии в НАТО или отказываются выдавать Сноудена. Оно в том, что российское руководство по большей части ликвидировало открытую, конкурентную политику и выбрало курс на неподотчётное общественности государство. Избрав целью представителей власти, больше всего замешанных в этих нарушениях, Соединённые Штаты и Европа могут и эффективно наказать Путина, и подтолкнуть Россию в демократическом направлении.


Дэниэль Трейшман
Источник: "polismi "
Оригинал публикации: "The Wrong Way to Punish Putin "