Лента: Политика

Наверное, впервые, с тех пор как полтора с лишним года назад президент России В.В.Путин выдвинул идею создания Евразийского союза, этот проект подвергся широкому публичному обсуждению в экспертном сообществе США. В конце июня, через несколько дней после заседания Бильдербергского клуба, в фонде «Наследие» (Heritage Foundation) состоялась дискуссия экспертов по этой теме, сформулированной организаторами подчёркнуто тенденциозно: «Новая сфера влияния России: угрожает ли российский Евразийский союз интересам США?» (The New Russian Sphere of Influence: Does Russia’s Eurasian Union Threaten U.S. Interests?)… С краткими итогами обсуждения немедленно ознакомил русскоязычных интернет-пользователей сайт «Голоса Америки»…

Сам факт такого обсуждения говорит о том, что в США не только внимательно отслеживают процессы евразийской интеграции, но и констатируют успехи в движении по этому пути (иначе к чему бы дискуссия под эгидой авторитетного и влиятельного фонда?). По сути дела, Heritage Foundation дал сигнал к началу из-за океана широкого информационного наступления на одном из важнейших направлений российской внешней политики.

Анализируя выступления в ходе дискуссии, нельзя не заметить, что в них отразился рост опасений по поводу того, что образование в Евразии самостоятельного центра силы – дело практическое и реальное. И очень характерно: большинство участников обсуждения в фонде «Наследие» расценили создание будущего Евразийского союза как угрозу США.

«Хиллари Клинтон была права, считая это новой российской империей. При этом Россия, преследуя свои интересы посредством поддержания «контролируемого напряжения» в регионе, явно не способствует его стабильности…» – заявил профессор Института стратегических исследований в Колледже Армии США Стивен Бланк (Stephen J. Blank).

Фред Старр (Fred Starr), руководитель Института Центральной Азии и Кавказа, пытался убедить участников дискуссии в том, что в проекте Евразийского союза речь идет не столько об экономической интеграции, сколько о «политическом проекте» и «пост-империалистическом похмелье». В то же время Ф.Старр в противоположность большинству участников обсуждения не считает, что Евразийский союз несёт угрозу интересам США в Евразии – уже хотя бы потому, что Америка никак не может четко определить там свои интересы и свою стратегию. При этом, по его мнению, в долгосрочной перспективе «шансы этого проекта [проекта Евразийского союза. – П.Д.] выглядят не блестяще…»

Выступил в дискуссии и Тимур Якобашвили, бывший посол Грузии в США и бывший министр реинтеграции Грузии. «Никто не говорит о восстановлении Советского Союза, но о попытке России создать эксклюзивные сферы влияния, а это несколько устаревшее понятие в современном мире, и нам в Грузии это не нравится», – заявил Т.Якобашвили. Из уст представителя страны, которая, будучи страной Евразийского континента, находится в исключительной сфере влияния США, подобное заявление прозвучало комично.

Эксперт Heritage Foundation Ариэль Коэн откровенно высказал опасения по поводу того, что «новая авторитарная сфера влияния России» может еще больше ограничить доступ США и НАТО к морским и сухопутным путям в регионе, а «это не то, чего хотят США и НАТО». Что ж, США и НАТО действительно хотят ничем не ограниченного доступа ко всем стратегически важным ресурсам Евразии (Афганистана и Ирака им мало), но ведь это тоже нравится далеко не всем. По мнению А.Коэна, инициатива образования Евразийского союза является самой серьезной попыткой «посткоммунистической России» воссоздать глубоко интегрированную сферу влияния вполне «в советском стиле».

Как видно из всей дискуссии в фонде «Наследие», пропагандистская установка, данная в своё время бывшим госсекретарём США Хиллари Клинтон, считать курс постсоветских государств, которые образовали Таможенный союз и движутся к созданию в 2015 году Евразийского экономического союза, попыткой возрождения СССР стала для американских экспертов и политиков уже общим местом.

В то же время любому здравому человеку ясно: в одну и ту же воду дважды не входят, и ни восстановление Советского Союза, ни восстановление Российской империи в мире XXI века по определению невозможны. Пустые назойливые разговоры о возрождающейся «красной империи» имеют совсем другой смысл: за ними стоит страх перед тем, что постсоветские страны, восстановив связи производственной и технологической кооперации, соединявшие их длительное время и не разорванные до конца по сей день, превратятся, наряду с Китаем, в мощного конкурента Западу. Приверженность «свободной конкуренции» всегда существовала на Западе только на словах – по-настоящему сильных конкурентов там боятся.

Действительный смысл евразийской интеграции состоит в том, чтобы восстановить единое экономическое пространство и общее пространство жизни народов, связанных многочисленными культурно-историческими и хозяйственными связями. Экспертам фонда «Наследие», возможно, неведомо, что первой вопрос о евразийской интеграции внесла в международную повестку дня не Москва – первым это сделал президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, ещё в 1994 году заговоривший о необходимости новой постсоветской интеграции в форме Евразийского союза. И для Казахстана, и для Белоруссии, и для Российской Федерации, и для других постсоветских государств, которые подключаются сейчас к процессам евразийской интеграции, этот проект является в равной степени общим проектом.

И если при всём этом обсуждение идеи создания Евразийского союза ведётся в США в пропагандистских терминах, искажающих саму суть экономической интеграции, то что это, как не сигнал открытой информационной войны против тех, кого Америка слишком долго привыкла считать пешками на «Большой шахматной доске»?

Дело не в «ресоветизации» постсоветского мира и не в «имперских амбициях России», а в том, что США принципиально против свободного, неподконтрольного им экономического развития стран Евразии (и не только Евразии). Потому-то создание наиболее оптимальных условий для успешного экономического развития постсоветских государств и расценивается как «вызов» американским интересам.

Обращает на себя внимание и крайне расширительная трактовка интересов США. Всё, что не «под контролем», всё, что может составить конкуренцию Америке, трактуется как источник явной или потенциальной угрозы. А ведь именно такое расширенное понимание Соединёнными Штатами своих интересов является в действительности главным источником угроз миру.

Для участников будущего объединения в постсоветской Евразии очевидным образом встаёт вопрос: «Угрожают ли Соединённые Штаты проекту евразийской интеграции?» Ответ – да! И тем государствам, которые встали сегодня на путь согласованного движения к Евразийскому союзу, придётся в полной мере учитывать эту реальность в своей политике, в том числе и не в последнюю очередь – в политике информационной.

Успех евразийского проекта – это практическое ограничение непомерных и опасных для мира амбиций США, это создание такой конфигурации сил в международных отношениях, которая отражала бы не идеологические мифы о гегемонии сверхдержавы, а сложную реальность многополярного мира. Наконец (почему бы и нет?), это – школа воспитания американских политиков, которым предстоит приучить себя к мысли, что возникшее было после распада СССР отношение США к постсоветским странам как суверена к вассалам было кратким историческим исключением и никогда не будет правилом.


Павел ДМИТРИЕВ
Источник: "Фонд стратегической культуры"