Лента: Политика

Кто бы мог еще совсем недавно предположить, что вокруг маленького Кипра, вступившего в зону евро в 2008 году, разгорится столько страстей, произойдут столкновения политических и деловых интересов как внутри Евросоюза, так за его пределами? Островное государство с населением примерно в 850 тыс. человек и экономикой, составляющего лишь около 0,2 проц. от ВВП стран зоны евро, оказалось в центре ожесточенных дебатов, затрагивающих основные принципы строительства ЕС и его деятельности в условиях кризиса, когда надо спасать попавших в беду партнеров. Однако особую остроту этим спорам придает российский фактор – поток обвинений в адрес Никосии в том, что она превратилась в налоговый рай для олигархов из России и "прачечной" их "грязных" денег.

К моменту вступления Республики Кипр в ЕС в 2004 году это было, в общем-то, процветающее социально ориентированное государство, опирающееся на туризм, строительство, торговлю недвижимостью, морские перевозки, а также финансовые и профессиональные услуги. До недавнего времени Кипр был классической офшорной юрисдикцией, где нашли пристанище сотни тысяч компаний со всего мира, чем и объясняется весьма развитый на сегодняшний день сектор финансовых, юридических и консалтинговых услуг. Но членство в ЕС предполагало отказ от офшорного статуса. Власти республики пошли на это, законодательно одобрив все надлежащие нормы и регламенты, действующие в Евросоюзе, без чего, в общем-то, Никосия и смогла бы быть принятой в организацию.

Кипр поставил задачу создать на имеющейся базе "серьезный международный финансовый и инвестиционный центр", позиционируя себя в качестве моста между ЕС и Востоком, о чем кипрские руководители постоянно говорят на международных конференциях и встречах. На это у них есть полные основания, однако далеко не всем подобные притязания нравятся.

Кипрские проблемы начались параллельно с долговым кризисом Греции, с которой у острова исторически сложились глубокие финансовые связи, оказавшиеся на поверку чрезмерно тесными. Основной бизнес кипрских банков завязан на Грецию, что привело к тяжелым последствиям для республики. После решения руководства ЕС о массированном списании греческих гособлигаций в целях спасения Афин от банкротства, ведущие банки Кипра потеряли 4,5 млрд евро, что составляет примерно четверть ВВП страны. Печальные последствия для экономики страны тесной увязки с греческим финансовым сектором предвидели международные рейтинговые агентства, которые заранее стали систематически обваливать кредитный рейтинг Кипра. Из-за этого уже весной 2011 года республика потеряла доступ к мировым долговым рынкам. Поэтому когда весной 2012 года встал вопрос о спасении уже кипрских банков, которые не смогли самостоятельно провести программу рекапитализации и обратились к правительству, то власти страны вынуждены были просить помощи международных кредиторов.

В принципе, правительство президента Димитриса Христофиаса, получившего высшее образование в России и не скрывающего к ней добрые отношения, тяготело к заключению соглашения о предоставлении кредита с российскими властями. Однако Минфин РФ не стал торопиться с принятием решения, учитывая, что в декабре 2011 года республике уже был выделен кредит в 2,5 млрд евро под льготный процент на 4,5 года. Никосии ничего не оставалось, как обратиться за финансовым содействием к своим партнерам по ЕС и МВФ. Переговоры с тройкой кредиторов в лице Европейской комиссии, Европейского центрального банка и МВФ продолжались с июля по ноябрь прошлого года. Экспертные комиссии, посетившие остров, установили, что проблемы страны не ограничиваются острой необходимостью рекапитализации ведущих банков. Они обратили внимание на существующие структурные дисбалансы, включая непомерно раздутый госсектор, на зарплаты в котором уходит свыше 30 проц. госбюджета, а также несоизмеримый с масштабами экономики банковский сектор. По данным ЦБ Кипра, сумма депозитов в финансовых институтах страны в четыре раза превышает ее ВВП, а их совокупные активы – в 8 раз. В связи с этим тройка прописала республике рецепт жесткой экономии с проведением структурных реформ и всеобъемлющим пакетом помощи, достигающим примерно 17,5 млрд евро, что фактически равно ее годовому ВВП. После тяжелых переговоров кипрские власти согласились с программой реструктуризации, предусматривающей сокращение зарплат, пенсий, социальных пособий и повышение налогов и акцизов, что должно принести в казну 1,29 млрд евро за период до 2016 года. Все соответствующие законы, требующиеся для введения в действие этих мер, уже одобрены парламентом и начали проводиться в жизнь с конца 2012 года.

Однако, выполнив свою часть соглашения, Кипр так и не увидел обещанной помощи, хотя, по признанию министра финансов страны Васоса Шарли, у правительства есть средства для покрытия финансовых обязательств только до марта- апреля. Иными словами, республика стоит на пороге дефолта.

Формальной причиной решения кредиторов отложить подписание меморандум о выделении средств Кипру является задержка с определением окончательной суммы рекапитализации, которую должна представить американская инвестиционная компания ПИМКО, нанятая по рекомендации тройки для проведения аудита банковского сектора. От этой суммы в большой степени зависит устойчивость внешнего долга Кипра после того, как ему будет предоставлена помощь в полном объеме. Если рекапитализация превысит 10 млрд евро, то долг к 2016 году достигнет уровня в 140-150 проц. от ВВП. Фактически это означает, что он окажется неподъемным / на данный момент этот показатель составляет 84 проц., что значительно ниже, чем у многих других стран ЕС/. Такая ситуация потребует принятия дополнительных мер по обеспечению устойчивости долга, включая приватизацию госпредприятий Кипра, против чего выступает нынешнее правительство. Раздаются также голоса, призывающие провести частичное списание кипрских долгов, а также привлечь в какой-то форме Россию к решению проблемы путем выкупа части банковских активов, предоставления нового кредита или реструктуризации уже выданного год назад кредита.

Однако проблема устойчивости долга оказалась не единственной, которая серьезно затормозила процесс завершения переговоров о предоставлении финансового содействия Кипру. Эффект разорвавшейся бомбы на острове произвела статья, опубликованная в ноябре в еженедельнике "Шпигель", в которой цитируется доклад Федеральной разведывательной службы ФРГ /БНД/. В нем утверждается, что готовящаяся международными кредиторами программа финансового содействия республике будет выгодна, в первую очередь, российским бизнесменам, хранящим на острове свои капиталы. В материале, растиражированном по всему миру, в частности, говорится, что "доклад БНД показывает, кто больше выиграет от вливания миллиардов евро европейских налогоплательщиков: это российские олигархи, бизнесмены и мафиози, которые хранят свои незаконные доходы на Кипре". Согласно оценкам спецслужбы ФРГ, по состоянию на 2011 год депозиты российских олигархов на острове превышали 20 млрд евро. В докладе также утверждается, что Кипр продолжает предоставлять возможности для отмывания денег.

Очень показателен момент, выбранный для этой публикации: как раз в это время Кипр, председательствовавший на ротационной основе в ЕС, завершал тяжелые переговоры с кредиторами о предоставлении помощи, которые должны увенчаться подписанием соответствующего меморандума. В результате подписание отложено на неопределенный срок для выяснения обоснованности выдвинутых против страны обвинений, а ее руководство поставлено в унизительное положение и вынуждено оправдываться.

С этого момента тема отмывания денег и налогового рая становится главной при обсуждении вопросов о выделении средств Кипру. Ее муссирует главным образом пресса Германии – главного финансового донора ЕС. Влиятельные политики этой страны, где осенью состоятся выборы в бундестаг, наперебой заговорили о том, что не хотят помогать российским олигархам. Председатель главной оппозиционной Социал- демократической партии Германии Зигмар Габриель прямо заявил, что он не представляет себе, как "германские налогоплательщики будут спасать кипрские банки, экономическая модель которых базируется на поощрении налогового мошенничества". В свою очередь, министр финансов Германии Вольфганг Шойбле сказал германскому телеканалу АРД, что финансовые потоки между Кипром и Россией "вызывают подозрения". "Это как на ладони, поскольку российские инвестиции на Кипр столь велики, а также потому, что высоки и кипрские инвестиции в Россию, – подчеркнул он. – Возникает вопрос, почему Кипр стал вторым крупнейшим иностранным инвестором в России, и нам нужен четкий ответ на это". На этом основании Шойбле считает, что решение вопроса о помощи республике можно положить в долгий ящик. По его мнению, вообще содействие Кипру – спорная проблема, так как согласно существующим правилам, спасение страны может быть предпринято, если есть твердая уверенность, что ее дефолт "представляет угрозу для стабильности зоны евро в целом".

Представители руководства Христианско-демократического союза – партии канцлера Германии Ангелы Меркель – также заявили о том, что не поддержат пакет помощи Кипру в бундестаге до тех пор, пока страна не будет следовать принятым в Европе правилам в отношении борьбы с отмыванием денег. В свою очередь Меркель, которая побывала на острове 11 января, несколько обнадежила Никосию: "Кипр обязан проводить реформы своей экономики, однако, с другой стороны, мы должны проявить с ним солидарность", – сказала Меркель. И все же канцлер дала понять, что переговоры о выделении помощи "еще далеки до завершения".

Но не только Германия активно ставит вопросы об отмывании денег на Кипре. Аналогичные подозрения высказывают также министры финансов Австрии, Голландии и Финляндии.

Власти Кипра были застигнуты врасплох мощной кампанией по обвинению в создании налогового рая для российских олигархов и в потакании отмыванию денег. Они пытаются сейчас всеми силами опровергнуть такие заявления, доказывая, что страна законодательно оформила все международные и европейские правила и рекомендации по борьбе с отмыванием денег. Президент Христофиас в середине декабря в Брюсселе с горечью заявил, что обвинения в том, что Кипр замешан в отмывании денег и намерении использовать финансовое содействие международных кредиторов в интересах российских олигархов, стали "настоящим ударом в спину". Официальный представитель правительства Стефанос Стефану откровенно назвал это "войной, которую развязали определенные международные круги". "Республика Кипр никогда не отказывала в проведении инспекций и в подготовке оценок уполномоченными организациями и их специализированными комиссиями, как международными, так и представляющими ЕС или Совет Европы", – подчеркнул он. Представитель правительства напомнил, что недавно подобные инспекции уже были осуществлены. К примеру, по его словам, в ноябре 2011 года специальный комитет экспертов по вопросам соблюдения мер в области борьбы с отмыванием денег Совета Европы / MONEYVAL/ "дал очень хорошую оценку Кипру в принятии европейских и международных норм, а также в их проведении в жизнь".
Более того, продолжил Стефану, в октябре прошлого года делегация МВФ побывала на Кипре в рамках переговоров между кипрскими властями и тройкой международных кредиторов о выделении программы финансового содействия и провела свое собственное исследование, по итогам которого республика вновь получила высокую оценку. "Таким образом, решимость Кипра в борьбе с отмыванием денег очевидна, – заявил Стефану. – Действия республики в этом направлении также ясны и осуществляются в условиях прозрачности. Мы получаем за это очень высокие оценки. Войне, развязанной определенными кругами за рубежом против Кипра в связи с так называемым отмыванием денег на острове, должен быть положен конец".

Пристыдить партнеров по ЕС, которые не торопятся с предоставлением столь необходимой Кипру помощи, попытался председатель палаты представителей /парламента республики/ Янакис Омиру. Он заявил, что Евросоюз должен безотлагательно дать ответ на просьбу о финансовом содействии, учитывая, что нынешнее "тяжелое экономическое положение страны стало результатом решения Совета Европы о списании греческих долгов". По его словам, лидеры ЕС должны были подумать о защите экономики других стран, когда принимали решение о греческой "стрижке". "Мы вступили в ЕС потому, что верили и продолжаем верить, что это – политическая и финансовая структура, основанная на принципах справедливости, демократии, прав человека и солидарности между странами и народами", – подчеркнул Омиру. Он назвал совершенно необоснованным высказываемое на разных уровнях в ЕС, особенно в Германии, беспокойство по поводу недостаточных усилий, предпринимаемых на Кипре в области борьбы с отмыванием денег. В подтверждение своих слов он привел данные Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег /ФАТФ/, которая является основным международным институтом, занимающимся внедрением международных стандартов в сфере противодействия отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма.
Согласно этим оценкам, Кипр полностью соблюдает рекомендации в 12 предложенных ФАТФ областях, а Германия лишь в пяти. По словам главы парламента, эти данные свидетельствуют о том, что Кипр "более эффективно борется с отмыванием денег, чем многие другие европейские страны, в том числе Германия".

Глава ЦБ Кипра Паникос Димитриадис сделал попытку разъяснить партнерам по ЕС некоторые вопросы, "ошибочное понимание" которых, по его мнению, и привело к сложившейся непростой ситуация вокруг предоставления помощи республике. По его словам, главный из них – это вопрос об отмывании денег. "С тех пор, как мы перестали быть офшором и вступили в Евросоюз в 2004 году, мы усилили законы по борьбе с отмыванием денег, присоединившись ко всем законами и процессам ЕС, – пишет он в статье, опубликованной в "Файнэншл таймс". – Уровень прозрачности и обмена информацией соответствует требованиям Организации экономического сотрудничества и развития /ОЭСР/, в "белом списке" которой мы находимся. Эксперты Совета Европы из MONEYVAL дали оценку мерам Кипра по предотвращению отмывания денег как соответствующие высоким стандартам – выше, чем в ряде других стран зоны евро".

Следующим вопросом, который требует разъяснений, сказал Димитриадис, является режим налогообложения. "У нас действует один из наиболее конкурентоспособных в Европе корпоративных налогов, – пишет он. – Однако существует большая разница между "налоговым раем" и юрисдикциями с низким налогообложением, такими как Ирландия, Люксембург и Кипр. "Налоговый рай" обычно имеет нулевые налоги, либеральный процесс регистрации компаний и избегает заключения соглашений о двойном налогообложении, которые предполагают обмен информацией между налоговыми органами. Ничто из этого не присуще Кипру".

И, наконец, глава кипрского ЦБ попытался прояснить вопрос относительно российского присутствия на острове. "Очень много идет разговоров о наших отношениях с Россией, с которой у нас сложились крепкие исторические, культурные и религиозные связи, – отметил он. – Мы – маленький остров с незначительными объемами производства и экспорта, в силу чего мы опираемся на сферу услуг, которой активно пользуются иностранные компании, сделавшие Кипр базой для своих глобальных операций. Среди них не доминируют российские компании. У нас работают фирмы из ведущих стран ЕС и США. К примеру, из около 80 компаний, занимающихся морскими перевозками и базирующихся в Лимасоле, 36 немецкие и лишь 3 российские".

Глава минфина Кипра Васос Шарли в интервью "Шпигелю" подчеркнул, что "до сих пор никто не смог доказать, что мы нарушаем правила или хотя бы поддерживаем отмывание денег".
"Мы видим свое будущее как серьезный финансовый центр, – сказал он. – Именно поэтому мы хотим быть на шаг впереди наших европейских партнеров в том, что касается регулирования финансового рынка". Деньги отмываются повсюду в мире, включая Германию, отметил Шарли. "Однако Кипр решительно борется с этим", – заявил он. Министр также отверг требования некоторых европейских политиков к республике поднять корпоративный налог, который составляет 10 проц., что является самой низкой ставкой в ЕС. Шарли напомнил, что этот вопрос подробно обсуждался во время вступления Кипра в Евросоюз в 2004 году и тогда было принято решение, что такое положение не представляет проблемы.

Несмотря на занятую властями Кипра круговую оборону в вопросе об отмывании денег и даже попытки перейти в атаку, партнеры по ЕС продолжают выражать сомнения относительно прозрачности кипрской банковской системы, учитывая ее совсем недавнее офшорное прошлое. Никосия слышит от них ответ: возможно, Кипр и принял законы против отмывания денег, однако одно делать одобрить их, а другое – постоянно и эффективно применять их на практике. Эту позицию изложил еврокомиссар по валютным и финансовым вопросам Олли Рен.
"Кипр уже принял несколько законов в этой области в последнее время, и сейчас, конечно, критически важное значение имеет их исполнение, – подчеркнул он. – Республике необходимо проводить в жизнь новые законы, чтобы искоренить эту проблему на острове. Более того, важно, чтобы Кипр реформировал свой финансовый сектор в соответствии с европейскими принципами". Рен также заявил, что министры финансов Еврогруппы примут решение о выделении помощи Кипру "в установленном порядке", не допустив дефолта страны. Однако, по всей видимости, это произойдет не раньше второй половины марта. В свою очередь министр экономики и финансов Франции Пьер Московиси заявил, что Еврогруппа ожидает, что программа финансового содействия Кипру будет включать в себя специальное положение в отношении отмывания денег.

Нежелание в ЕС прислушаться к доводам кипрских властей заставило киприотов искать причины подобного упорства. "Почему некоторые продолжают настаивать на том, что Кипр является налоговым раем и что на острове отмываются деньги, хотя сделанные ЕС и другими международными организациями выводы свидетельствуют об обратном", – задается вопросом представитель правительства Стефану. По его словам, миллиардные российские вклады есть в банках и других стран. "Совершенно очевидно, что кто-то очень хочет заполучить российские депозиты и, возможно, наш природный газ", – заявил он. Тем не менее, официальные лица в целом сдержанно высказываются по данной проблеме в своих публичных выступлениях.

У независимых экспертов есть свое мнение по этой теме. Так, известный на Кипре экономист, глава консалтинговой компании EMS economic management Костас Апостолидис уверен, что Германия и ряд других стран северного блока зоны евро подняли на щит именно сегодня сложную и трудно контролируемую проблему отмывания денег, которая имеет глобальное измерение, преследуя далеко идущие цели. "Во- первых, – пишет Апостолидис в большой статье, опубликованной в местных СМИ, – они хотят упорядочить налоги в ЕС, подняв их до уровня, близкого к их собственным. Это касается, в том числе и НДС, в отношении которого уже идет процесс гармонизации через введение обязательного минимального уровня. Однако их реальная цель – корпоративное налогообложение. Они беспокоятся по поводу того, что низкие налоги в Люксембурге, Ирландии и на Кипре привлекают компании из северных стран и таким образом создают возможности для уклонения от уплаты налогов. Во- вторых, они добиваются более тесного сотрудничества стран ЕС в борьбе с избежанием налогов… Но при этом они классифицируют уклонение от налогов – незаконное или законную оптимизацию налогов – как отмывание денег. Они неправомерно используют при этом законодательство в отношении борьбы с терроризмом и финансированием террористических организаций, а также сопутствующие законы о сборе информации о террористической деятельности с тем, чтобы получить сведения о фактах уклонении от налогов. В связи с этим обращает на себя внимание то, что статьи об отмывании денег на Кипре, появившиеся в прессе Германии, были основаны на данных немецкой разведки. А это уже вызов свободе личности и свободному обществу – фундаментальным принципам европейского общества".

Апостолидис делает вывод: "Задача северного блока – заставить все страны ЕС следовать их собственной политике, чему до сих пор сопротивляются Люксембург, Ирландия, Кипр и Мальта. Теперь они используют экономический кризис, чтобы добиться этого путем как откровенного, так и скрытого шантажа, требуя: уступите или не получите помощи".

Активное обсуждение в Европе темы налогового рая на Кипре и денег российских олигархов преследует, очевидно, еще одну цель – попытаться привлечь Россию к спасению острова и снять таким образом с ЕС часть финансового бремени. В июне 2012 года, когда кипрские власти вынуждены были обратиться за 5-миллиардным кредитом к РФ и практически одновременно попросить о помощи своих партнеров по ЕС, в Европе раздались негодующие призывы к Никосии сделать, в конце концов, выбор. Но по мере продвижения переговоров о программе содействия настроение кредиторов стало меняться. Еврокомиссар Олли Рен в интервью агентству Рейтер недавно заявил: "Поскольку на Кипре ощущается заметная экономическая и финансовая активность российских граждан и их компаний, то, думаю, было бы справедливо, если Россия внесла бы свой вклад". Он сообщил, что ЕС обсуждает эту тему с представителями РФ, однако тут же оговорился: "Это, конечно же, решение России, которая сама знает, как поступить".

Позицию России по этому поводу изложил 28 января в интервью германской "Хандельсблат" премьер-министр Дмитрий Медведев. По его словам, в случае необходимости, Россия может подключиться к усилиям Евросоюза по поддержке республики. "Кипру прежде всего необходимо, чтобы Евросоюз окончательно сформулировал свои требования к киприотам и тому, как они будут оздоравливать свою экономику", – отметил глава российского правительства. "Мы для себя выработали следующую позицию, и она проста: мы будем следить за тем, как идёт оздоровление экономики Кипра, мы считаем, что основное бремя ответственности за решение этих вопросов лежит на самом Кипре, на государствах Евросоюза", – подчеркнул он. "Но мы не отказываемся помогать при определённых ситуациях, то есть тогда, когда будут достигнуты все основные договорённости, но не ранее того", – сказал Медведев.

Объяснить необычную тягу российских деловых людей к острову корр. ИТАР-ТАСС попросил ветерана "кипрского движения", президента созданной в 1995 году Ассоциации российских бизнесменов на Кипре /АРБК/ Юрия Пьяных.

"Первая офшорная структура на Кипре появилась еще при Советском Союзе в конце 80-х годов, – рассказал Пьяных. – Это было отделение "Внешэкономбанка". Сейчас оно превратилось в "Русский коммерческий банк" – структуру ВТБ. Вскоре грянула перестройка, которая позволила начинающему российскому бизнесу работать за рубежом и вести деятельность на международных рынках. Многие рванули на Кипр. В ту пору это было модно – иметь "мерседес" и компанию на Кипре. Они открывались тысячами. Однако из этой массы подавляющее большинство не провели ни одной операции и закрывались за ненадобностью. Реально из этих многих тысяч работали сотни, а полнокровные офисы с персоналом имели лишь десятки".

Но почему именно Кипр, ведь были юрисдикции и с лучшим климатом, и нулевыми процентными ставками, а не 4,25 как на острове? По словам президента АРБК, "Кипр предложил наиболее оптимальный по сравнению с другими странами пакет, если учитывать все компоненты, включая наличие закона об избежании двойного налогообложения, налоговый режим, инфраструктуру, климат и многое другое".

Если офшорная компания открылась на Кипре и ведет отсюда свой бизнес по всему миру, то понятно, что удобно работать с банком, который находится в той же юрисдикции, где и сама фирма, отметил Пьяных. Это и объясняет, по его словам, начало "оттока из России капитала, который стал здесь оседать". "Но пришло время, когда дикая, стихийная российская экономика начала понемногу переходить в цивильное русло, что привело к обратному движению капиталу, – говорит Пьяных. – Надо иметь в виду, что Кипр использовался для инвестиций в Россию не только российских денег, которые ранее были выведены из страны, но и западными компаниями. Они охотно пользовались этой юрисдикцией, поскольку Кипр предлагал хорошие налоги, и все это находилось в законном поле. Впервые в 2000-х годах финансовые потоки в Россию с Кипра превысили отток. Иными словами, пошел процесс, когда деньги стали вкачиваться в российскую экономику".

С вхождением Республики Кипр в Евросоюз в 2004 году завершается ее офшорная эпоха. "Готовясь к вступлению, киприоты хотели быть святее папы римского, – отметил Пьяных. – Они стали четко и жестко приводить в соответствие с нормами ЕС требования к чистоте финансов и банковских операций. Правда, для компаний, которые проводили международный аудит в течение последних лет и были зарегистрированы до 2004 года, был предоставлен трехгодичный период, в течение которого они продолжали платить 4,25 проц. Транзитный период закончился в 2007 году, а с этим окончательно была ликвидирована кипрская офшорная юрисдикция".

"Мне уже тогда журналисты задавали вопрос: правда ли, что после ликвидации офшора большая часть российских компаний уйдет с Кипра? Надо сразу пояснить, что не бывает российских, английских или немецких офшорных компаний, поскольку они регистрируются и работают как местные фирмы, но только за пределами острова. Но если уйдут даже 70 или 80 проц. таких компаний, за которыми стоят всего 10 проц. бизнеса, то кого это волнует? Ведь 90 проц. остающегося бизнеса ведут крупные и серьезные компании. Примерно так и получилось".

По словам Пьяных, "пока еще ни одна из российских крупных структур не уходила с Кипра, да и не планирует, по крайней мере, при той налоговой базе, которая есть на острове на данный момент; надеемся, что повышать ее не будут".

После закрытия офшора, бывшие офшорные компании, которые остались на острове и продолжают вести бизнес за пределами Кипра здесь стали условно называть "компании международного бизнеса" /international business companies/, но такое определение не зафиксировано ни в каких законодательных актах, пояснил президент АРБК. Все они имеют единый статус, облагаются налогом в 10 проц. и обязаны ежегодно проходить аудит. Кроме того, они имеют право работать в любой стране, включая Кипр.

"Поэтому, когда в СМИ упоминается о "российских офшорных компаниях на Кипре", то это не верно, – сказал Пьяных. – Это – кипрские компании, учредителями которых являются российские юридические либо физические лица. Это не нарушает законодательства РФ, поскольку у нас каждое физическое или юридическое лицо имеет право быть акционером или учреждать компанию при условии информирования соответствующих государственных органов о таких действиях".

Звучащие в Европе, главным образом в Германии, обвинения в адрес Кипра в том, что он стал "прачечной" для денег из России Пьяных назвал "лукавством" и "некорректной конкурентной борьбой". "Давайте называть вещи своими именами, – сказал он. – Потоки на Кипр из России идут большие. Достаточно сказать, что здесь присутствуют структуры очень крупных российских банков и финансовых компаний – ВТБ, "Промсвязьбанка", "Автовазбанка", "Онексима", "Интерроса". Они работают не с тысячами евро и даже не сотнями тысяч, а с действительно крупными финансовыми потоками. И это совершенно нормальная вещь, поскольку они делают это в соответствии с законодательством республики, согласно с требованиями Центробанка, который в свою очередь выполняет требования ЕС. Но многим не нравится, что Кипр смог привлечь российские финансовые потоки, и они хотят переключить их на себя. Это попытка прижать, пригнуть Кипр. Вот что стоит за этими обвинениями, которые не соответствуют действительности".

"Мне задают вопрос, а есть ли на Кипре "черные" деньги? Да, конечно есть. Они в каждой стране есть, в той же Германии и в Англии. Другое дело, что они должны быть не выше какого-то разумного, допустимого уровня. А на Кипре этот уровень намного более комфортен, чем во многих других европейских странах. Эта тема для Кипра не актуальна".
И все же, почему Кипр до сих пор остается страной, через которую идут огромные двусторонние потоки российских денег, что у некоторых вызывает изумление, а у других подозрение? "Это уже не мой вопрос", – ответил Юрий Пьяных.


Источник: По материалам ИТАР-ТАСС
При полном или частичном использовании данного материала ссылка на rodon.org обязательна.