Лента: Политика

Россию беспокоят вероятные планы Запада по интервенции в Сирию. Соответствующие заявления на протяжении сентября делали представители МИДа РФ, включая замминистра иностранных дел Геннадия Гатилова. Какие основания послужили причиной для столь громких высказываний?

В первую очередь, такое ощущение, что во многом такую ситуацию создали СМИ. В последние месяцы обстановка на информационном поле накалилась до предела. СМИ неоднократно транслировали заявления военных и политиков по поводу возможного военного сценария решения сирийского конфликта.

Настроения элит в странах — противницах режима Асада

До сих пор «силовая линия» в западных элитах не имела преимущественного влияния. Тем не менее до сих пор как таковой антиасадовской коалиции в полном понимании этого слова не сложилось. Есть, по сути, лишь список стран, стремящихся свергнуть сирийский режим, между которыми, однако, нет единства в определении соответствующего инструмента воздействия.

Без США остальные противники сирийского режима начинать против него боевые действия пока не готовы. В военном плане все армии арабских монархий, вместе взятые, не могут составить реальную конкуренцию его силам. Турция дает повод союзникам понять, что в условиях резкой активизации курдских сепаратистов из РПК она не в состоянии полноценно участвовать в операции против режима Асада.

Как известно, без американского участия не обошлись и удары по Ливии, чьи вооруженные силы были на порядок слабее сирийских. Следовательно, без США трудно представить и проведение военной операции против САР.

Но перед президентскими выборами начинать еще одну военную кампанию для президента Барака Обамы было явно не самым лучшим шагом. Несмотря на неприятности в Афганистане и Ливии, его рейтинг как претендента на следующий президентский срок вовсе не такой низкий, чтобы устраивать «маленькую победоносную» войну. Впрочем, политика США в отношении САР может ужесточиться после завершения выборов.

Нельзя исключать, что США могут предпринять силовые действия и раньше ноября. Речь идет о возможном применении сирийским режимом химического оружия.

Еще 20 августа Обама заявил, что это станет той «красной чертой», за которой против Дамаска могут быть предприняты силовые действия. Следует заметить, что идею о возможном применении режимом Асада химического оружия «против собственного народа» и о необходимости его разоружения СМИ стали внедрять с начала текущего года. Особенно активно к ней стали обращаться с середины лета. Информацию, согласно которой Башар Асад готов его использовать, распространили с подачи беглых сирийских военных: бригадного генерала Манафа Тласа из ближайшего окружения Асада и генерал-майора Аднана Силлу, отвечавшего в том числе за хранение химического оружия и якобы дезертировавшего из армии Асада три месяца назад.

Эти заявления накладываются на другие данные, согласно которым сирийские военные якобы недавно продемонстрировали своим иранским коллегам испытание химического оружия. Как бы там ни было, но повод для вмешательства СМИ подбросили достаточно серьезный, и в данном случае не так важны истинные намерения президента Сирии относительно своего химического арсенала.

Впрочем, сами сирийские власти дали Западу этот повод для нападок. Так, 23 июля представитель МИДа САР Джихад Макдиси пригрозил использовать химическое оружие «против иностранной интервенции». То есть публично обнародовал полунамеки, демонстрировавшиеся представителями спецслужб САР на встречах со своими западными коллегами в 2011–2012 гг. на территории Ливана.

Одна из причин столь острой реакции Вашингтона заключалась в недомолвке Макдиси, который воспроизвел угрозы сирийского режима не полностью. Речь шла о том, что они угрожали в случае начала военной операции Запада и его союзников в Сирии обстрелять ракетами, в том числе несущими химическое оружие, не только те страны, откуда может потенциально исходить угроза, вроде Турции и Иордании, но и Израиль.

Смысл этих угроз сводился к тому, что влиятельное израильское лобби на Западе и особенно в США должно было прислушаться к этим предупреждениям и обеспечить невмешательство Вашингтона и Брюсселя в в сирийский конфликт. Впрочем, там, как и в Израиле, не исключают, что в самый критический момент Асад действительно может пойти на это с целью попытаться переключить внимание сирийцев и всего арабо-исламского мира на «сионистского врага». Эти опасения усиливаются от того, что за время внутрисирийского конфликта официальный Дамаск в рамках этой стратегии уже способствовал провокациям палестинских организаций в районе Голанских высот в июне 2011 г.

Не случайно Израиль подал в ООН жалобу на недавние минометные обстрелы своей территории из Сирии, которые могут стать одним из предлогов операции против САР.

Кто заменит Асада

Но пока от перехода к более активным действиям против Дамаска американскую политическую элиту останавливает не вполне ясное лицо сирийской оппозиции. Несмотря на то что до недавнего времени виновниками массовых убийств западные и прозападные СМИ делали в основном силовиков Асада, теперь даже они вынуждены признать наличие в рядах его противников исламских радикалов, которые действуют не лучше сирийских спецслужб. Поэтому вполне понятно желание того же Вашингтона детально разобраться в ситуации, чтобы своими действиями не поспособствовать приходу к власти в Сирии враждебных по отношению к себе сил.

Не случайно министр обороны Леон Панетта, выступая перед сенатским комитетом по вооруженным силам, указывал, что «пока не ясно, что представляет собой сирийская вооруженная оппозиция, не имеющая единого командования, с которой можно было бы иметь дело». В этих условиях западная политическая элита осторожничает даже с усилением необходимых поставок оппозиции всего необходимого.

Эти опасения усиливаются ввиду размолвок и конфликтов в Сирийском национальном совете, все более настойчивых попыток доминирования там «Братьев-мусульман» и отсутствия реального авторитета среди боевиков, сражающихся против Асада.

Инструменты воздействия

Пока же участие стран Запада в действиях против режима Асада крайне осторожное и ограниченное. Однако это не значит, что он пребывает в состоянии растерянности относительно сирийских событий и что силовой вариант не рассматривается. Напротив, все идет по выверенному плану. Сугубо дипломатическое давление, наблюдавшееся на первом этапе, осенью 2011 г. дополнилось разнообразными экономическими санкциями, в которых приняли участие не только западные страны, но и многие арабские государства, а также Турция. На протяжении года они постепенно усиливались. Началось с ограниченных санкций против сирийского руководства относительно замораживания их средств и возможности их передвижения за пределами САР. Далее последовал запрет на экспорт-импорт Дамаску товаров, включая нефть и нефтепродукты. Наконец, в августе с.г. эти санкции фактически достигли своего пика, когда начали блокировать системы электронного перевода денег в Сирию. В первую очередь, это ударило по семьям многочисленных сирийских гастарбайтеров, трудящихся за рубежом.

И хотя эти действия не привели к свержению режима Асада, они в значительной степени его ослабили и во многом способствовали ухудшению социально-экономической ситуации в стране и включению в антиправительственную борьбу возможно большего числа сирийцев.

На нынешнем этапе, с конца весны – начала лета текущего года Запад усиливает свое воздействие на сирийский режим путем более активного задействования спецслужб, которые своей подрывной деятельностью еще больше осложняют ему жизнь. И западные элиты ожидают, что сочетание уже запущенных механизмов воздействия позволит свергнуть Асада без военной операции.

Если же этот процесс затянется, то при определенных обстоятельствах в ход может быть пущен силовой сценарий, заранее подготовленный в рамках многоступенчатого плана по дестабилизации сирийского режима.

Следует заметить, что сведения о возможном проведении военной операции в Сирии появились не вчера. Так, еще 29 февраля CNN, ссылаясь на источники в Пентагоне, сообщила о наличии у Минобороны США «детального плана» нападения против режима Асада. Важно, что эта информация изначально появилась именно на арабской версии CNN, то есть была адресована в том числе и сирийцам. Впрочем, не следует расценивать эту новость исключительно как проявление пропагандистской войны с целью заставить сирийский режим смягчить свои действия. Дело в том, что, включаясь в той или иной мере в противостояние, Белый дом готовится к разным вариантам развития событий, в том числе и самым негативным.

Источники в Пентагоне указывают на то, что разработка плана подобной операции началась еще в конце 2011 г. в связи с тем, что режим Асада проявил живучесть. Однако ожидать того, что в ближайшие дни или недели он будет реализован, не следует, пока США и их союзники окончательно не убедятся в отсутствии иного способа воздействия на ситуацию.

Еще одна причина затягивания с более заметным вмешательством — позиция России и Китая. И дело тут не в неодобрении Совбеза ООН, постоянными членами которого они являются. После того как в 1999 и 2003 гг. США и их союзники «не заметили» его существования в случае с Югославией и Ираком, этот фактор уже не играет прежней роли. Тем более что в крайнем случае его можно использовать в свою пользу, согласно примеру корейской войны 1950 г., Генассамблею ООН, настроения в которой преимущественно антиасадовские.

А пока западные элиты полагают, что своего можно добиться уговорами. Поведение Москвы и в особенности Пекина лишь вызывает дополнительное стремление добиться их отказа от поддержки сирийского режима дипломатическими средствами.

В случае с Россией оптимизм вызвали отказ от дополнительных поставок САР ЗРК С-300 и реакция относительно событий в Аль-Хула, явно далекая от одобрения действий Асада.

Борьба «ястребов» и «прагматиков»

Между тем по мере затягивания сирийского кризиса элиты враждебно настроенных к режиму Асада стран проявляют тенденцию к ужесточению подхода по этому вопросу. И хотя сторонникам военной акции в Сирии не удалось переломить ситуацию в свою пользу, их доводы становятся все более убедительными. Особенно это заметно на примере США, где противники военной акции в Сирии, так называемые прагматики, призывают сосредоточиться на внутренних проблемах, тогда как ее сторонники, получившие условное название «ястребов», усиливают свой натиск.

Среди таких «ястребов-неоконов», как ни странно, заметны больше не республиканцы вроде воинственного сенатора Маккейна, упрекающие Обаму в «промедлении», а его же однопартийцы-демократы. В числе наиболее рьяных сторонников проведения военной операции в Сирии отмечен влиятельный сенатор от Коннектикута Джозеф Либерман, который, по его собственному признанию, поддерживал все конфликты, в которые США вступили в новейшее время, и сетовал лишь на то, что «Вьетнам был выбран неправильным местом».

Важно, что во многом благодаря ему темы вооруженного вмешательства все чаще звучат в ходе встреч лидеров враждебно настроенных по отношению к режиму Асада стран. В первую очередь речь идет о консультациях американских, французских и катарских «ястребов». Но пока они не могут договориться даже относительно выбора реального главы сирийской оппозиции. Впрочем, пока решается этот технический вопрос, стороны продолжают обсуждать усиление подрывных акций против сирийского режима.

Своего рода координатором между «ястребами» стала Франция, на территории которой в августе-сентябре прошла серия полуофициальных встреч сторонников вооруженной операции в САР. Кроме катарского эмира Хамада Аль-Тани вопрос о реализации военного сценария в Париже обсуждал и Джозеф Либерман с министром иностранных дел Франции Лораном Фабиусом, с начальником личного штаба президента Франсуа Олланда Бенуа Пуга, а также влиятельным дипломатическим советником Жан Полем Ортисом.

Влияние Джозефа Либермана на принятие силовых решений достаточно велико. Например, во многом именно он пролоббировал направление американского спецназа в Йемен и именно он является своего рода локомотивом начала войны против Ирана и Сирии.

По данным американских источников, под его давлением и давлением других «неоконов» Обама и был вынужден подписать секретный майский приказ об использовании спецслужб для поддержки противников Асада.

Джозеф Либерман считается лоббистом тех израильских политических кругов, по мнению которых демонтаж режима Асада отвечает стратегическим интересам Израиля. Это не только ослабило бы иранское влияние в регионе и снизило боевой потенциал «Хизбаллы», но и автоматически сняло бы на неопределенное время вопрос о принадлежности Голанских высот. А издержки вроде превращения северной израильской границы в подобие границы с Газой их не пугают, поскольку, как показывает практика, израильские силы без особого труда и серьезных потерь успешно противостоят разрозненным группировкам боевиков.

Впрочем, далеко не все в той или иной мере связанные с Израилем крупные представители политической элиты США являются «ястребами». Среди «реалистов» заметен Аарон Дэвид Миллер, бывший советник США по Ближнему Востоку и член совета Консультативного форума по политике Израиля, призывающий не вмешиваться в «сирийский беспорядок» и не повторять тем самым ошибок Афганистана и Ирака. По его словам, «эти уроки должны научить нас, что Америка не может контролировать мир. Это время для США, чтобы сосредоточиться на ремонте своего поврежденного дома вместо того, чтобы гнаться за иллюзией, что они всегда могут помочь восстановить чужой».

Вместе с тем он признает, что сила израильского лобби, выступающего против Асада и склоняющего США к военной операции, довольно велика. Не случайно его представители гораздо активнее, чем «реалисты», озвучивают свою позицию в прессе. Подобные лица есть и в Госдепе. Среди них выделяется его секретарь Элиза Лэботт, которая открыто через СМИ призывает американские власти к более серьезному вмешательству в происходящее в Сирии.

Еще одним проводником военной операции в САР считается эксперт Андрей Тэблер из Вашингтонского института ближневосточной политики (WINEP), созданного в 1985 г. как исследовательский отдел влиятельной израильской лоббистской группы AIPAC.

Сторонники силовой операции в Сирии заметны и в других наиболее враждебных режиму Асада странах. Например, в Турции выделяется известный общественный деятель Суат Киниклиоглу, который призывает турецкое руководство активнее включаться «в войну с Сирией и ее региональными союзниками, в которой мы уже находимся», свидетельством чему служат усилившиеся операции курдов против Анкары.

С другой стороны, на принятие решения в пользу силового сценария влияет то, что, несмотря на многочисленность и разнообразие сирийского ракетного арсенала, в распоряжении Асада нет средств доставки, которые бы помогли достигнуть европейских столиц, и это также является не последним доводом к проведению подобной операции. Полагать, что Россия и Китай окажут САР прямую военную помощь, также не приходится, и поэтому у сирийской оппозиции есть шанс дождаться того времени, когда западная боевая авиация расчистит им дорогу для свержения режима Асада.

Суть возможного военного сценария

Вопрос в том, каким может быть это вмешательство. Пока же есть разные варианты, включающие предоставление повстанцам более эффективного оружия, например, увеличенных партий ПТРК и ПЗРК, создание гуманитарного коридора от границы с Турцией до Алеппо под защитой внешних сил, а также обеспечение бесполетной зоны над всей территорией страны. В разных формах реализацию одного из этих силовых сценариев не исключают президент Франции Ф. Олланд и министр иностранных дел Турции А. Давутоглу.

Впрочем, любой из этих вариантов в несколько завуалированном виде означает непосредственное втягивание в конфликт вплоть до начала воздушной операции против САР. Так, по мнению генерала Мартина Демпси, председателя Объединенного комитета начальников штабов США, создание гуманитарной зоны будет означать обязанность защищать ее не только от сирийских самолетов, но и от наземных частей армии Асада, что автоматически ведет к началу бомбардировок удерживаемой им территории.

Среди причин, почему противники Асада на Западе отодвигают начало операции в Сирии на самый крайний случай, можно указать, что она потребует привлечения как минимум вдвое больших сил, чем использовались против режима Каддафи.

Вопрос стоимости военной операции вторичен. Ее проведение готовы оплатить Катар и Саудовская Аравия.

Американские военные эксперты вроде отставного генерала Меррила Макпика, уверены в том, что с сирийскими ВВС и ПВО будет покончено в течение нескольких дней и что вероятность потерь со стороны нападавших будет крайне низка.

И хотя в определенной степени такие заявления выглядят как бахвальство, США и их союзники обладают достаточными возможностями для успешного проведения воздушных атак. Тем более что, несмотря на усилия в последние годы по модернизации ПВО Сирии, не в последнюю очередь вызванные успешным рейдом израильских ВВС против секретного сирийского объекта под Дер-эз-Зором в сентябре 2007 г., техническое оснащение ПВО САР не позволяет надеяться на успешный исход возможного противостояния, поскольку основная часть ее сил и средств сильно устарела и физически неспособна выстоять в условиях массированного применения крылатых ракет и управляемых авиабомб.

Кроме того, эта операция, согласно данным израильских источников, показала уязвимость электроники системы управления ПВО Сирии от кибератак и средств радиоэлектронной борьбы, хотя более убедительная версия состоит в том, что израильтяне просто застали противника врасплох.

Между тем в Пентагоне многие эксперты не считают, что операция в Сирии будет легкой, что служит еще одним стимулом сосредоточиться на свержении режима Асада без непосредственного военного вмешательства. Генерал Демпси подчеркивает, что интегрированная современная система ПВО Сирии во много раз более боеспособна, чем была у Ливии, что делает ее гораздо более сложным препятствием. По его словам, наибольшую опасность для авиации НАТО представляют ЗРК дальнего радиуса действия SA-5 Gammon (С-200), способные поражать воздушные командные пункты, самолеты ДРЛО и воздушные заправщики.

И хотя в сравнительно короткие сроки большинство этих стационарных комплексов, расположение которых известно, будут выведены из строя с помощью крылатых ракет, это не решает проблему для авиации НАТО в комплексе. Одна из главных задач будет состоять в уничтожении нескольких десятков мобильных ЗРК SA-17 Grizzly («Бук») и SA-22 Greyhound («Панцирь»), представляющих, по признанию американского военного, серьезную угрозу для боевой авиации альянса. В условиях сложного рельефа местности в Сирии сделать это будет непросто. Тем более что целей для авиаударов будет на порядок больше, чем в Ливии. Так, эксперт Брайан Хаггерти из Массачусетского технологического института исследований считает, что только для подавления сирийской ПВО потребуется поразить около 450 целей. В их числе более 20 командных пунктов управления и РЛС раннего предупреждения, 150 мест размещения ЗРК, 205 мест базирования и стоянок самолетов, 32 дополнительные авиабазы, 27 ракетных батарей «земля-земля» и 12 батарей противокорабельных крылатых ракет. По мнению Дугласа Барри, это потребует большой работы по идентификации и поиску целей.

А по оценке Брайана Хаггерти, это приведет к значительно большим расходам высокоточного оружия. Если в 2011 г. против Ливии использовали в общей сложности 221 крылатую ракету, то в операции против Сирии потребуется 600-700 крылатых ракет.

Однако генерал Демпси также уверен в том, что и с этой задачей ВВС НАТО справятся, это лишь вопрос времени. А пока, как свидетельствуют источники в сирийских спецслужбах, боевики с лета с.г. особенно охотятся за офицерами ПВО и все чаще нападают на ее объекты, за что им положено усиленное финансирование. Это может свидетельствовать о начале подготовки к силовому сценарию.

Но Вашингтон не хочет увязнуть в продолжительной кампании, не желая брать на себя основную нагрузку, и пока готов ввязаться в операцию лишь в том случае, если будут гарантии добиться победы в кратчайшие сроки.

По мнению Дугласа Барри, эксперта по военно-воздушным силам Международного института стратегических исследований в Лондоне, в лучшем случае США пока готовы участвовать в сирийском конфликте по ливийскому примеру, предусматривающему несколько дней интенсивных бомбардировок и фактический выход из операции. Расчистив поле битвы для авиации своих союзников, американские политики готовы предоставить им возможность добивать сирийскую армию. В свою очередь, понимая риски, остальные потенциальные участники кампании в лице Великобритании и Франции также не спешат начинать военное вмешательство.

В любом случае, пока явных признаков, свидетельствующих о технической подготовке военной операции, не наблюдается. Нет даже намеков на возможную концентрацию сил, средств воздушного и морского нападения. В условиях, когда Запад не убедился в эффективности применяемых против Асада средства из своего «мирного» арсенала, говорить о начале военной кампании в Сирии преждевременно.

Сейчас Сирию пробуют на прочность в информационной войне, ожидая, что Асад в результате усиливающегося давления дрогнет или его свергнут заговорщики из числа ближайшего окружения, что режим в условиях кризиса развалится сам по себе.

С этим не согласен ряд арабских стран Персидского залива, особенно Катар. Не случайно катарский эмир призвал арабские страны самостоятельно решить сирийскую проблему. Это косвенно подтверждает, что пока Запад не определился окончательно относительно возможного проведения военной операции и что его арабские союзники пытаются к этому подтолкнуть. С точки зрения большинства представителей западных элит пока это преждевременно.

Тем не менее Майкл Кларк, директор Королевского института объединенных служб в Лондоне, также считает, что сейчас в ЕС и США наблюдается тенденция к пересмотру прежней выжидательной позиции. По его мнению, масштабы страданий в Сирии представляют все большую угрозу для хрупкой стабильности соседних стран, и они вынуждены на это реагировать соответствующим образом. В результате, по его словам, «не мы продвигаемся к интервенции, а вмешательство само движется к нам».

Как бы там ни было, но Запад предельно креативен, и все его шаги вымерены с точностью, не оставляющей Асаду шансов остаться у власти. Вопрос лишь в том, каким именно будет его уход.


Сергей Балмасов
Источник: "Центр проблемного анализа "