Лента: Политика

Одним из последствий массовых народных выступлений в странах Ближнего Востока и Северной Африки стал рост влияния исламистов, которые превратились в ведущую политическую силу в Египте, Марокко и Тунисе и существенно упрочили свои позиции в Сирии, Ливии и Йемене.

Усиление их влияния объясняется воздействием целого ряда факторов – экономических, социальных, политических, идеологических. Здесь и массовая нищета населения (в Египте), и высокий уровень безработицы среди молодежи (в Тунисе), и недостаточно быстрое улучшение социально-экономической ситуации (в Марокко), и недовольство верхушки части племен ее отстранением от дележа «государственного пирога» (в Ливии), и запаздывание руководства страны с проведением назревших политических реформ (в Сирии), и ослабление центральной власти (в Йемене), и разочарование населения в либерально-капиталистической, социал-демократической, баасистской или джамахирийской моделей развития, его неверие в возможность решения накопившихся проблем по рецептам, предлагаемым светскими партиями. Важное значение имеет то, что исламистские партии не запятнали себя коррупцией (впрочем, как считает американский исследователь Р.Майнитер, это объясняется тем, что, не обладая властью, «они никогда не имели возможности обменивать политические преимущества на деньги»[i]).

В то же время становится все более очевидным, что исламистское движение неоднородно. В нем четко прослеживается две – умеренная, ориентированная на религиозное реформаторство, и салафитская, ориентированная на религиозное возрожденчество.

Реформаторы стремятся приспособить ислам к требованиям современности. Они весьма сдержанно относятся к привнесению норм ислама в народохозяйственную жизнь, ограничиваясь – да и то в крайнем случае – требованиями запрета на рибу (ссудного процента) и введения закята как налога, направленного на обеспечение социальной справедливости, выступают за минимизацию вмешательства государства в экономику.
Реформаторы заявляют о приверженности «свободе, демократии, правам человека и верховенству закона в рамках принципов ислама», демонстрируют готовность к блокированию со светскими партиями[ii]. В плане исламизации они предпочитают обойтись минимумом – объявлением шариата основой законодательства (что, как показывает практика, реального значения, в целом, не имеет) и фиксацией в конституции положений, гласящих, что ислам является государственной религией и что главой государства может быть только мусульманин. Во внешней политике они готовы следовать прагматическому курсу, слегка завуалированному ссылками на требования религии. В качестве примера можно привести неоднократные заявления руководства египетских «Братьев-мусульман», что они не будут денонсировать мирный договор с Израилем (это, однако, не мешает им время от времени выступать в популистских целях с антиизраильскими заявлениями). В области межконфессиональных отношений они позиционируют себя как приверженцев толерантности. Реформаторских взглядов придерживается значительная часть городского населения арабских стран, включая респектабельную «мусульманскую буржуазию», которая использует приверженность религии как оружие в конкурентной борьбе. К реформаторским группировкам относятся, в частности, египетская Партия свободы и справедливости, сирийские «Братья-мусульмане» и Независимое демократическое исламское течение, ливийская Партия справедливости и строительства, марокканская Партия справедливости и развития, тунисская «Ан-Нахда». Исламисты, как правило, политически более мобилизованы и активны, идеологически более заангажированы и более дисциплинированы, чем сторонники светских партий.

Что касается салафитов, то они выступают за подчинение современной жизни законам «подлинного», очищенного от «еретических наслоений» ислама. Взгляды фундаменталистов весьма разнообразны, хотя в них и можно выявить некоторые преобладающие компоненты. Так, они выступают за создание такой социально-экономической системы, которая через перераспределение богатства гарантировала бы социальную справедливость. Предполагается обеспечить сильные позиции государственному сектору. При этом допускается существование «неэксплуататорской частной собственности» при ограничении крупного капитала. В области внутренней политики речь идет о создании в той или иной форме теократического государства и введении в полном объеме шариата. Во внешней политике главными целями провозглашаются борьба за освобождение Палестины от «сионистского господства» и мусульманского мира – от господства Запада. В плане межрелигиозных отношений выдвигаются простые и доходчивые лозунги, например – применительно к ситуации в Сирии – «Христиан – в Ливан, алавитов – в землю». Религиозно-возрожденческих взглядов в арабском мире придерживается меньшинство, но это меньшинство активное, хорошо организованное, не останавливающееся перед применением насилия. Салафитов поддерживают, в основном, часть мелкой буржуазии и средних слоев, а также маргиналы, неимущие, безработные и т. п. Среди руководителей фундаменталистских организаций немало врачей, адвокатов, инженеров. К салафитским группировкам относятся, в частности, египетская «Ан-Нур», сирийские «Джабха ан-нусра», Бригады Фарука, Движение против распространения шиизма в Сирии, «Лива аль-ислам», йеменская «Аль-Ислах», Ливийское исламское движение, марокканские «Аль-Адль ва-ль-ихсан» и Движение 20 февраля, тунисские салафиты.

К фундаменталистским относятся и активизировавшие в последнее время свои действия международные экстремистские группировки, такие как «Аль-Каида», «Каида аль-джихад в Месопотамии», Организация «Аль-Каида в странах исламского Магриба», а также Партия исламского освобождения. Их руководство надеется, что свержение светских режимов в арабских странах расчистит путь к победе салафитов. «Мы, – заявил в середине сентября 2011 г. один из лидеров «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири, – на стороне арабской весны, которая принесет с собою подлинный ислам»[iii]. Международные террористические группировки вновь продемонстрировали способность эффективно реагировать на изменения в обстановке и сосредотачивать силы и средства на решающих направлениях. Одно из последних свидетельств тому – участие в боевых действиях в Сирии сотен боевиков из Йемена, Пакистана, Чечни, Ливии, Туниса, Египта, Ирака, Ливана, Саудовской Аравии, а также из Бельгии, Великобритании и Франции.

Салафиты пользуются поддержкой Саудовской Аравии и Катара. Осуществлявшиеся Катаром поставки оружия ливийской оппозиции и участие катарских сил специального назначения в боевых действиях в Ливии сыграли важную роль в победе повстанцев. В настоящее время Эр-Рияд и Доха направляют сирийским мятежникам миллиарды долларов и поставляют им оружие. В этой связи встает вопрос, насколько дальновидной является подобная политика. Ведь фундаменталисты, обвиняющие Саудитов в предательстве ислама, неоднократно организовывали в КСА антиправительственные вооруженные выступления и устраивали террористические акты. Не получится ли и теперь, что саудовцы пригревают змею, способную их ужалить?

Политика умеренных исламистов после победы на выборах в Египте, Марокко и Тунисе, продемонстрировала, что они являются, в целом, достаточно реалистичной политической силой, готовой соблюдать общепринятые «правила игры». Опасность заключается, однако, в объективной невозможности для них решить в кратчайшие сроки назревавшие десятилетиями социально-экономические проблемы. Ситуация еще больше осложняется их непродуманными заявлениями на сей счет. Например, президент Мухаммед Мурси обещал в течение 100 дней после своего избрания обеспечить египтянам личную безопасность, ликвидировать очереди за хлебом и за бензином, навести порядок в транспортной системе и очистить города от мусора. В перспективе возникает, таким образом, угроза падения популярности реформаторов. Неясно, правда, куда в таком случае качнутся симпатии поддерживающих их слоев населения – к секуляристским партиям или к салафитам.

Не исключена, впрочем, и радикализация умеренных исламистских движений. «Однажды, – считает сирийский оппозиционер Кямаль аль-Лябвани, – мы, проснувшись, обнаружим, что их [Братьев-мусульман – А.П.] вооруженная милиция контролирует страну»[iv].


А.Б.Подцероб
Источник: "Институт Ближнего Востока "


[i] Miniter R. Don’t Fear Morocco’s Islamists. // Forbes, 28.11.2011 – at: http://www.forbes.com/sites/richardminiter/2011/11/28/dont-fear-moroccos-slamists/

[ii]Сергеев М.С. История Марокко – ХХ век. М., 2001, с.211.

[iii] Printemps arabe, hiver islamiste? Leçons des premières élections libres en Tunisie, au Maroc et en Egypte. – France Soir,12.12.2011 – à: http://www.francesoir.fr/actualite/internationale/printemps-arabe-hiver-islamiste-lecons-des-premieres-elections-libres-en-tunisie-au-maroc-et-en-egypte-1

[iv] Constantine Z. Syrian Islamists lay out map for democracy. // The National – at: http://www.thenational.ae/news/world/middle-east/syrian-islamists-lay-out-map-for-democracy