Лента: Политика

России необходимо выстраивать в рамках ОДКБ собственную противоракетную систему обороны

В мае текущего года под лавиной политических и мировых новостей практически незамеченным прошел юбилейный, к 20-летию Договора о коллективной безопасности, саммит ОДКБ. Через 5 дней, уже в Чикаго, с большой помпой начался саммит НАТО. Несмотря на масштабные различия, обе структуры имеют много общего. В первую очередь их роднит с одной стороны: масштабная мировая повестка, с другой – стремительное дряхление геополитического организма. И если НАТО, рожденный в условиях противостояния двуполярного мира, имеет «естественные» причины собственной неэффективности, то российский аналог, рожденный в логике естественной интеграции, должен был стать структурой нового порядка. Должен был, но не стал.

Главное же, что объединяет эти два события – и НАТО, и ОДКБ определяют пути развития стран, окружающих Россию. Развитие (или регресс) военно-политических союзов – это итог содержательной деятельности таких игроков как Россия и США. Итоги саммитов показали серьезные, если не сказать угрожающие (для России) перспективы развития событий на постсоветском пространстве.

На саммите НАТО

Самый представительный за всю свою историю саммит поставил на повестку дня не менее масштабные задачи. Фактически обсуждение затронуло все мировые точки конфликтов. Главной темой стало формирование евразийской модели безопасности, на базе разворачивающейся системы американской ПРО. Уже сейчас можно говорить о завершении первой фазы создания этой противоракетной системы. Крахом российской дипломатии можно назвать решение о размещении системы обнаружения американской ПРО в Турции[1]. Это сильный и чрезвычайно неприятный для России геополитический ход евроатлантического альянса. Включение Турции, которая играет одну из ключевых ролей на Южном Кавказе и Каспии, в систему ПРО – прямая угроза для РФ. Появление инфраструктуры ПРО в Турции опасно не самим фактом, а угрозой дальнейшего давления на Южный Кавказ, Каспий и центральную Азию – те зоны, где Россия до последнего времени удерживала свое влияние. Появление радара на Каспии или стационарного поста ПРО в Туркмении или Узбекистане закроет зоны «свободного неба», соединив их со Средиземноморьем и зоной Центральной и Восточной Европы. Это будет шах, если не мат, для российской концепции космической обороны.

Следующим сильным ходом НАТО стало размещение командного центра системы ПРО на военной базе Рамштайн в Германии[2]. Это – изящно. США поставило Германию в центр угрожающей России ракетной инфраструктуры, вместе с тем, лишив своего европейского союзника каких-либо прав по управлению системой ПРО. Саммит НАТО в обозримой исторической перспективе закрыл для Европы возможность проявления и развития субъектных геополитических амбиций. Решение альянса напрямую связало будущее Европы с американской программой ПРО. Сейчас Германия, при всех ее экономических возможностях, де-факто добровольно вернулась на позицию младшего вассала Америки, чью позицию мы можем сравнить разве что с оккупированной до сих пор Японией.

Тенденция на дробление ЕС с ростом национализма лимитрофов и ожидаемый экономический кризис на европейском пространстве вполне устраивает руководство евроатлантического союза. Без Германии, которая в перспективе могла бы стать ядром жесткой геополитической конструкции, Европа обречена быть аналогом «лоскутного одеяла» эпохи XIX-го века, где нет места амбициям и самостоятельной политике.

Третьим удачным шагом стало достижение пусть и формального консенсуса стран-участниц блока по ситуации в Афганистане. Этот консенсус сформулирован в версии Соединенных Штатов и без учета мнения России. До сих пор нет никаких решений о постоянном механизме консультаций с РФ по Афганистану[3], что сводит на нет эффективность диалога Россия-НАТО. Главным же политическим следствием предлагаемого пакета реформ «умной обороны» является ужесточение управленческой модели – США вновь наращивают свое влияние. На фоне чуть ли не показного игнорирования позиции России, такой подход вызвал ожидаемое охлаждение руководства РФ к дипломатическому диалогу.

Фактически, о результатах саммита для России стало известно по итогам прошедшего в конце апреля Совета Россия-НАТО на уровне министров иностранных дел. Именно его итоги привели к решению игнорировать саммит на высшем уровне. Вместо Чикаго новый президент России Владимир Путин 31 мая окажется в Белоруссии, и эта поездка во многом – символична.

В структурах ОДКБ

До недавнего времени ОДКБ вполне комфортно себя чувствовал в виде «клубного» проекта отживающей свой век полувоенной бюрократии. «Оранжевые революции» и резкое повышение террористической угрозы заставили правящие классы стран-участниц встрепенуться и реанимировать эту структуру. ОДКБ по идее должна была получить второе дыхание – увеличился и бюджет организации, и уровень внимания к ней. Прошли годы, но воз и ныне там. Ситуация принципиально не поменялась, хотя сейчас организация договора коллективной безопасности является единственной альтернативной евроатлантизму площадкой на постсоветском пространстве, которая может гарантировать стране-участнице сохранение государственности.

Сейчас сложилась уникальная ситуация, когда мотивации Москвы и ключевых лимитрофов созвучны. России надо сохранить свое геополитическое положение, избежав наиболее актуальных угроз (в первую очередь расширения системы ПРО). Постсоветским республикам нужны гарантии безопасности, которые блок НАТО предоставлять явно не расположен.

Но пока никто всерьез не воспринимает ОДКБ как важную компоненту государственной безопасности. Это очевидно в первую очередь на примере России. Эффективность организации близка к нулю. За двадцать лет существования ОДКБ не смогла превратиться из клуба первых лиц государства в созидательный альянс близких по духу и целям стран. ОДКБ фактически даже не является военно-политической структурой по причине отсутствия военных институтов управления. Не стала ОДКБ (вполне ожидаемо) и карьерным трамплином. Средний возраст сотрудника составляет 50 лет. С точки зрения кадровой политики это почетная ссылка, в которую отправляют перед неминуемой отставкой. С организационной точки зрения ОДКБ представляет собой копию внешнеполитического ведомства России – с абстрактными целями, неэффективной структурой и слабым кадровым составом.

Понятно, конечно, что военной компоненты ОДКБ долгое время не могло быть просто по факту. В первую очередь из-за отсутствия военной доктрины на каком-то идеологическом фундаменте – в этом состоянии находились все вооруженные силы постсоветского пространства. Второй причиной является плачевное состояние военно-политической машины России, которая по логике вещей должна была стать фундаментом объединенных сил ОДКБ. Масштабная реформа вооруженных сил пока далека от своего логического завершения, разведывательное сообщество только ждет неизбежных реформ. Вместе с тем, формирование логистической и управленческой инфраструктуры ОДКБ для имеющихся сил быстрого реагирования России необходимо начинать уже сейчас.

На европейском направлении Россия, особо не сопротивляясь, отдала постсоветское пространство НАТО, умудрившись к тому же еще и поучаствовать в атлантической программе «Партнерство во имя мира».

Уже сейчас активно осваивается Южное и Юго-западное направления, которые Россия легкомысленно считала «своими». В 2009 году под эгидой Турции в Нахичевани (Азербайджан) прошел саммит глав тюркоязычных государств. По итогам саммита был создан Тюркский совет со штаб-квартирой в Стамбуле. Пока эта организация предпочитает оставаться в тени. Но это – инфраструктурная и идеологическая площадка, объединяющая страны Центральной Азии, Южного Кавказа и потенциально, увы, ряд субъектов РФ под совершенно чуждыми для России идеями. Она может стать катализатором идей пересмотра всего баланса сил в ключевом для России стратегическом театре Каспийского бассейна, который является мостом между Кавказом Центральной Азией и Евразией.

Что делать?

Главным шагом в формировании единого евразийского пространства безопасности под эгидой России – на основе сил быстрого реагирования, единого военно-космического пространства – является раскрытие «ядерного зонтика» и создание собственной единой системы противоракетной обороны над территорией всех участников договора.

Размещение элементов ПРО и системы РВСН на территории стран-союзников по ОДКБ позволит сформировать адекватную систему сдерживания сил НАТО и системы ПРО США. Не менее важным шагом должна стать публичная декларация гарантированного и обязательного возмездия в ответ на любые попытки попрания национального суверенитета стран союза.

Следование озвученным принципам – «Единое Командование, Пространство, Участие» позволит создать эффективный геополитический инструмент на территории постсоветского пространства. С жесткостью мер примиряет их неизбежность. Дипломатические переговоры в НАТО воспринимаются как часть необходимого, но не влияющего на реализацию планов протокола.

Итоги

России необходимо разобраться с приоритетами собственной политики и перестать кидаться из крайности в крайность. Сейчас уже бесполезно прикрывать все направления и пытаться удержать в оси своего влияния все страны постсоветского пространства. Это закономерно приведет к потере всего, что еще осталось.

Сейчас ключевые направления – это Юг (Центральная и Средняя Азия) и Юго-Запад (Черноморское побережье, Кавказ). Эти регионы, находящиеся в зоне влияния России, необходимо укреплять и уже с сильных позиций подходить к решению конфликтных ситуаций (воронок) – Афганской, связывающей Центральную Азию с Европейской территорией и Кавказом, и Иранской, втянувшей в свою разрушительную зону силы и страны Средней Азии и Ближнего Востока.


Александр Костин
Источник: "Terra-America"

[1] http://lenta.ru/news/2011/09/14/turk/

[2] http://top.rbc.ru/politics/21/05/2012/651216.shtml

[3] http://www.ng.ru/world/2012-04-20/8_nato.html