Лента: Политика

Распад Советского Союза в 1991 г. поставил весь Ближний Восток, в том числе и арабские страны Персидского залива, перед необходимостью выбора релевантной стратегии, направленной на определение оптимальных подходов дальнейшего развития отношений с новообразовавшимися государствами СНГ. Следует отметить, что на момент подписания Беловежских соглашений Аравийский полуостров продолжал переживать сложный период послевоенного обустройства, связанного с иракским вторжением в Кувейт в августе 1990 г. Напряженная политическая ситуация, а также экономические трудности в СССР, совпавшие по времени с иракской агрессией, оставили официальную Москву «за бортом» ближневосточных процессов по переформатированию региона Персидского залива.

После успешного окончания операции «Буря в пустыне» американскому руководству благодаря своим решительным действиям удалось окончательно рассеять сомнения аравийских монархов в том, что именно США являются единственным гарантом обеспечения национальной безопасности государств ССАГПЗ (Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива). Вследствие этого, в сентябре 1991 г. Кувейт подписал с США десятилетний Пакт обороны, текст которого до сих пор является засекреченным. По некоторым данным, документ предусматривал согласие кувейтского руководства на предоставление необходимого содействия для размещения американского контингента на территории Кувейта. С этой целью были выделены специально оборудованные территории для создания наземных, а также военно-воздушных баз, предназначенных для развертывания американских сил быстрого реагирования. В сентябре 2001 г. (практически одновременно с событиями 11/09/2001 в США!) Вашингтон и Ель-Кувейт приняли решение о продлении действия упомянутого документа еще на 10 лет.

Укрепление позиций США в Персидском заливе в начале 90-х гг. ХХ столетия сыграло, на наш взгляд, решающую роль в определении характера внешней политики стран ССАГПЗ в отношении СНГ на ближайшие десятилетия.

Руководство арабских стран Персидского залива с пристальным вниманием наблюдало, в первую очередь, за процессами становления тех советских республик, где подавляющее большинство населения исповедовало ислам. Обладая значительными энергетическими запасами и слаборазвитым промышленным комплексом, страны Центральной Азии в начале 90-х представляли большой интерес для государств ССАГПЗ, искавших перспективные и ресурсоемкие рынки для вложения капитала.

Важно подчеркнуть, что религиозный фактор имел для стран ССАГПЗ едва ли не решающую роль в процессе принятия решений о важности скорейшего налаживания политического диалога с «братскими» мусульманскими государствами Центральной Азии с целью расширения горизонтов двустороннего торгово-экономического сотрудничества.

Вместе с тем заметим, что присущие правителям стран ССАГПЗ крайний традиционализм и ортодоксальность, являлись тем фактором, который зачастую препятствовал установлению открытых и доверительных отношений с лидерами зарубежных государств. Со странами Центральной Азии подобного не случилось, поскольку аравийские монархи расценили распад СССР в качестве исторического момента для освобождения мусульманских республик бывшего СССР от порочного коммунистического прошлого. С исчезновением Советского Союза с политической карты мира, государства ССАГПЗ бросились помогать единоверцам, долгие десятилетия испытывавшим притеснения со стороны «безбожной» советской власти.

Памятуя о традиционных политических, торгово-экономических и культурно-религиозных связях арабского мира с Центральной Азией, страны ССАГПЗ с начала 90-х гг. принялись устанавливать дипломатические отношения с бывшими советскими республиками для подтверждения серьезности своих намерений касательно важности активизации всестороннего сотрудничества на всех уровнях.

На примере Саудовской Аравии, являющейся крупнейшим государством Персидского залива, можно проследить тенденцию, наблюдавшуюся в середине 90-х годов, в хронологии установления дипломатических отношений между ССАГПЗ и странами среднеазиатского региона. В 1992 г. Саудовская Аравия приняла решение об установлении дипотношений практически со всеми среднеазиатскими государствами (Кыргызстаном, Таджикистаном, Туркменистаном, Узбекистаном), а также Азербайджаном, являющимся единственным мусульманским представителем региона передней Азии на постсоветском пространстве. Двумя годами позднее Саудовская Аравия подписала Протокол об установлении дипотношений с Казахстаном. Объективности ради стоит заметить, что упомянутые среднеазиатские государства не были столь расторопными в вопросе открытия своих дипломатических представительств в той же Саудовской Аравии, что было связано с серьезными внутриполитическими проблемами, присущими этим государствам на заре независимости. Для примера, Узбекистан открыл в Эр-Рияде свое посольство в 1995 г., а в 1996 г. свое диппредставительство в КСА открыл Казахстан, в то время как Туркменистан впервые официально объявил о назначении своего посла в Саудовской Аравии лишь в апреле 2012 г.

Для проведения короткого анализа этапов развития двусторонних отношений между странами ССАГПЗ и государствами Центральной Азии, начиная с 90-х гг. ХХ ст., целесообразно, на наш взгляд, в качестве основы детальней рассмотреть вышеупомянутую хронологию, которая в достаточной степени отображает природу и суть взаимодействия двух данных регионов в геополитическом и геоэкономическом аспектах.

Восприняв распад СССР как эпохальное событие, знаменующее возможность возвращения некогда «искусственно вырванных» из исламской среды народов Центральной Азии в лоно единой исламской «уммы», страны Залива рассчитывали на то, что им удастся благодаря авторитету Саудовской Аравии в исламском мире и ее финансовым возможностям превратить бывшие мусульманские республики СССР в оплот «ваххабизма» на рубежах России. Подобный замысел открывал бы перед Саудовской Аравией огромные возможности для осуществления культурно-религиозной и торгово-экономической экспансии на внушительной части постсоветского пространства.

С обретением бывшими советскими республиками Центральной Азии независимости расширился и состав постоянных членов ряда влиятельных международных организаций. Речь, прежде всего, идет об организации «Исламская конференция» (с 2011г. – организация Исламского сотрудничества), в состав которой входят все страны ССАГПЗ, формирующие львиную долю бюджета данной институции. Несмотря на это, упомянутая платформа так и не смогла стать эффективной базой для ускорения темпов взаимодействия между ССАГПЗ и странами Центральной Азии, оставаясь, скорее, трибуной для декларативных заявлений руководителей стран-участниц о единстве исламских народов, а также необходимости общего преодоления глобальных вызовов и угроз. В качестве иллюстрации к разобщенности и отсутствию единства внутри ОИС можно привести выдержки из выступления казахстанского президента Н.Назарбаева во время 7-го Всемирного исламского экономического форума в Астане в 2011 г., в котором отмечалось, что «исламский мир не является монолитным, а ислам как религия, имея общие корни, не смогла обеспечить единство исламского мира, который разделен на разные регионы, имеющих, порой, диаметрально противоположные модели развития».

Возвращаясь к анализу основных тенденций, характеризующих нынешний уровень взаимоотношений стран ССАГПЗ с регионом Центральной Азии, наиболее корректным, на наш взгляд, является рассмотрение данного вопроса сквозь призму саудовско-центральноазиатского сотрудничества, учитывая, что Королевство Саудовская Аравия является государством, формирующим, в широком смысле, общий внешнеполитический вектор арабских монархий Залива в рамках ССАГПЗ.

Приходится признавать тот факт, что прошедшие 20 лет с момента установления дипломатических отношений между членами ССАГПЗ и рядом стран Центральной Азии отличались невысокой частотностью государственных визитов, довольно ограниченным взаимодействием в торгово-экономической сфере, о чем свидетельствуют крайне низкие объемы товарооборота со среднеазиатскими республиками бывшего СССР. Обладая самой мощной экономикой в Центральной Азии, Казахстан, ВВП которого по состоянию на 2011 г. составил 216 млрд долл. США (что, кстати, сравнимо с годовым ВВП ОАЭ (260 млрд долл. США) и превосходит, к примеру, ВВП Катара (182 млрд долд. США) и Кувейта (150 млрд долл. США), в 2010 г. сумел достичь в товарообороте с Саудовской Аравией лишь 110 млн долл. США. Не выдерживает критики и уровень двусторонней торговли между Саудовской Аравией, ВВП которой в том же 2011 г. превысил 670 млрд долл. США, с Азербайджаном, считающимся одним из лидеров в области экспорта нефти и газа на постсоветском пространстве. По имеющимся данным, объем товарооборота между этими странами в 2010 г. достиг отметки в 19 млн долл. США, что никоим образом не соответствует реальному потенциалу сотрудничества между данными государствами.

Очевидно, что причин столь пассивного развития деловых контактов между ведущими среднеазиатскими государствами и членами ССАГПЗ может быть несколько.

– Во-первых, страны, входящие в состав «аравийской шестерки», равно как и ведущие центральноазиатские государства могут рассматриваться, скорее, как конкуренты, нежели партнеры в силу похожей структуры национальных экономик, ориентированных на экспорт энергоресурсов.

– Во-вторых, распад СССР превратил Центральную Азию в регион, где и по сей день разворачивается жесткая борьба сверхдержав за сферы влияния, учитывая продолжающуюся десятилетиями нестабильность в Афганистане и присутствие там Международных сил по поддержанию безопасности с одной стороны, и нежеланием России терять важные для нее среднеазиатские плацдармы на рубежах своих собственных границ – с другой.

– В-третьих, одной из причин недостаточного уровня сотрудничества ССАГПЗ со странами Центральной Азии является фактор «утраченного темпа». Как отмечалось ранее, распад СССР произошел почти одновременно с оккупацией Кувейта с последующими военными действиями по его освобождению. Занятость монархий Залива в тот момент формированием обновленной архитектуры коллективной безопасности не позволила им своевременно отреагировать на геополитические изменения, произошедшие в Центральной Азии в начале 90-х гг.

– В-четвертых. Следует отметить, что, воспитанные в традициях марксизма-ленинизма, высшие партийные чиновники центральноазиатских республик бывшего СССР, ставшие впоследствии у руля новообразовавшихся государств, испытывали большую долю опасения за то, что резкое сближение с единоверцами из региона Персидского Залива может повлечь за собой стремительную радикализацию местных религиозных общин с угрозой свержения ими правящих светских режимов.

– В-пятых. То, что принято на просторах бывшего СССР называть эпохой «первичного накопления капитала» в начале 90-х гг. отпугивало арабских инвесторов от вложения средств на развитие экономики республик бывшего СССР, учитывая тот факт, что последние рассматривали регион ССАГПЗ в качестве «денежных мешков», которыми можно пользоваться без предоставления чего-либо существенного взамен.

Ниже попытаемся коротко проиллюстрировать основные достижения в области торгово-экономического и культурно-гуманитарного сотрудничества стран ССАГПЗ со центральноазиатскими государствами за последние 5-10 лет.

Узбекистан. Обладая значительной по аравийским меркам узбекской диаспорой, проживающей на территории Саудовской Аравии, Узбекистан имеет широкие возможности для продвижения собственных интересов при условии правильной расстановки приоритетов в отношениях со странами Залива. Согласно имеющимся данным, численность этнических узбеков и уйгуров в Саудовской Аравии, по разным оценкам, может достигать до 800 тыс. человек. Первая волна эмиграции узбеков в Аравию приходится на послереволюционный период 1918-1919 гг. Второй этап переселения датируется началом 1992 г. вслед за провозглашением независимости Узбекистана. Сразу же после переселения в Саудовскую Аравию узбеки идентифицировали себя как туркестанцы, кашгарцы либо бухарцы и лишь после распада СССР снова стали ассоциироваться с Узбекистаном и его коренным населением. Этнические узбеки хорошо «вписались» в местное саудовское общество, многие из них занимают видные государственные посты, включая дипломатические. В свою очередь, порядка 100 тыс. этнических арабов постоянно проживают в Узбекистане. В последние годы более активно стала прослеживаться тенденция к репатриации этнических узбеков на историческую родину. Впитав пропагандируемые в Саудовской Аравии идеи «салафизма» и «ваххабизма», переселенцы в данное время создают прочную основу для продвижения этих учений на узбекской территории, параллельно проводя агитацию среди местного населения для обеспечения более активного участия узбеков в паломнических турах в Мекку и Медину.

Являясь наиболее густонаселенной страной в Центральной Азии, Узбекистан представляет значительный интерес для своих аравийских партнеров в качестве емкого и перспективного рынка для освоения арабских инвестиций. Отсутствие энергетических ресурсов вместе с хорошо развитой легкой и пищевой промышленностью превращают экономику Узбекистана во взаимодополняющий элемент для всецело зависимых от экспорта энергоресурсов экономик стран ССАГПЗ.

Вместе с тем, уровень торгово-экономических отношений Ташкента с «аравийской шестеркой» оставляет желать лучшего. К примеру, в 2005 г. узбекско-эмиратский товарооборот едва ли превысил отметку в 50 млн долл. США, в то время как уровень торговли с Кувейтом и Саудовской Аравией в 2011 г. был, примерно, равен годовому обороту небольшой частной компании и составил 4,3 млн долл. США и 3,9 млн долл. США соответственно.

Наибольшим экономическим достижением Узбекистана на аравийском направлении стало подписание в апреле 2011 г. межгосударственного соглашения о создании транспортно-транзитного коридора Иран-Оман-Катар-Туркменистан-Узбекистан. Проект рассчитан на то, что в перспективе странам-участницам удастся реализовать план по сооружению магистрали, которая соединит страны Центральной Азии с портами Персидского залива с возможным подключением к данному проекту в дальнейшем России и Китая. Согласно условиям соглашения, страны Центральной Азии смогут также осуществлять поставки собственной продукции на рынки ССАГПЗ без каких-либо пошлинных ограничений. Следует заметить, что идея создания коридора была впервые озвучена именно узбекским лидером И.Каримовым в октябре 2010 г. во время визита в Туркменистан в контексте диверсификации рынков поставок продукции национального производства, каковыми могут являться рынки стран ССАГПЗ. Взамен на аравийскую нефть Узбекистан готов поставлять на рынки Залива хлопок и металлургическую продукцию.

Согласно данным Госкомстата Узбекистана, в республике на сегодняшний день действуют 10 предприятий с участием саудовского капитала. В марте 2010 г. саудовский фонд развития выразил готовность выделить 30 млн долл. США на реализацию проекта по строительству и реконструкции участка дороги Самарканд-Гузар узбекской национальной магистрали общей стоимостью 100 млн долл. США.

Вместе с тем, приходится констатировать отсутствие у сторон концептуального видения стратегии дальнейшего развития отношений в условиях нынешних трансформационных процессов на Ближнем Востоке.

Казахстан. Основными сферами, представляющими интерес для сотрудничества с точки зрения возможных перспектив расширения казахстанско-аравийского партнерства, являются сельское хозяйство, энергетика и торговля. В определенной степени успешным можно назвать сотрудничество Астаны с суверенными инвестиционными фондами Саудовской Аравии. На территории Казахстана на данный момент успешно ведет свою деятельность Саудовская компания «Central Asia Investment», уставный фонд которой составляет 50 млн долл. США. Следует отметить, что с помощью упомянутой организации были реализованы несколько инфраструктурных проектов: строительство нового здания для сената казахстанского парламента стоимостью более 15 млн долл. США, кардиоцентра в г.Астана (12 млн долл. США) и пр.

Важное место члены ССАГПЗ отводят Казахстану как государству, способному обеспечить продовольственную безопасность аравийского региона. Обширные территории возделываемых сельскохозяйственных земель позволили Казахстану занять одно из лидирующих мест среди стран, представляющих особый интерес для аравийского аграрного сектора, учитывая, что ежегодная потребность Саудовской Аравии в пшенице составляет 2,7 млн тонн, рисе – 1 млн тонн, а ячмене – 6,3 млн тонн (45% от общего объема мирового экспорта). Следует отметить, что на данный момент Казахстан ежегодно выращивает 2% от мирового объема производства пшеницы. Несмотря на это, двусторонний товарооборот между Казахстаном и КСА остается на довольно низком уровне, достигнув в 2011 г. отметки всего в 14 млн долл. США.

Большие надежды возлагаются Казахстаном на вступление государства в ВТО до конца 2012 г. С этой целью в текущем году были успешно завершены многолетние переговоры Астаны с Эр-Риядом после того, как стороны устранили все торговые барьеры, препятствовавшие свободному передвижению товаров, капиталов и услуг между двумя странами, что, в свою очередь, должно способствовать увеличению объемов двустороннего товарооборота уже в ближайшие годы.

Наиболее динамично развиваются торгово-экономические связи с Оманом и ОАЭ. Маскат за последние несколько лет существенно увеличил долю инвестиций, направляемых на развитие казахстанского нефтедобывающего сектора, объявив о своем намерении учувствовать в реализации ряда крупных инфраструктурных проектов. Объединенные Арабские Эмираты успешно взаимодействуют с Астаной в сфере расширения деятельности исламских банков. На берегах Каспия ОАЭ финансируют строительство фешенебельного делового комплекса «Абу Даби Плаза» (генподрядчик – эмиратская строительная компания «Альдар», стоимость проекта – 1 млрд долл. США) и нового современного города «Актау Сити» со всей сопутствующей инфраструктурой (стоимость – 40 млрд долл. США, основные инвесторы – КСА, ОАЭ, Катар, Кувейт, ЕБРР). Важным событием в банковском секторе Казахстана стала покупка эмиратским холдингом «Alnair Capital», принадлежащему брату президента ОАЭ шейху Тахнуну аль-Нахаяну, 28,5% акций крупнейшего казахстанского банка «Казкоммерцбанк».

В рамках председательствования в Организации Исламского сотрудничества в период 2011-2012 гг. Казахстану удалось инициировать проведение ряда общественных форумов, посвященных борьбе с терроризмом и экстремизмом, вопросам гендерного равноправия, борьбе с бедностью и т.д., в решении которых активную роль принимают Саудовская Аравия, Катар и ОАЭ, щедро финансирующие большую часть социально-гуманитарных проектов ОИС. Дополнительным фактором сближения Казахстана со странами ССАГПЗ стала официальная позиция Астаны, озвученная в феврале 2012 г., в которой осуждалось нежелание Тегерана сотрудничать с МАГАТЭ по вопросу иранской ядерной программы.

В контексте взаимодействия Казахстана со странами ССАГПЗ в рамках международных организаций важной составляющей является участие ряда аравийских монархий в созданной по инициативе президента Н.Назарбаева в 1999 г. региональной организации Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (впервые идея создания СВМДА была озвучена казахстанским лидером в 1992 г. на 47-ой сессии ГА ООН в Нью-Йорке). На данный момент в число ее постоянных членов входят, в частности, Азербайджан, Казахстан, Киргизстан, Таджикистан, Узбекистан, ОАЭ, Бахрейн и Катар (последний имеет статус наблюдателя). Примечательным является то, что постоянным членом этой организации является Израиль, что, на наш взгляд, может в обозримом будущем стать предпосылкой к сближению позиций стран ССАГПЗ с еврейским государством по вопросу разрешения палестинской проблемы при возможном посредничестве Азербайджана, имеющего прочные связи, как с Израилем, так и со странами ССАГПЗ.

Вдобавок ко всему, высшее руководство стран ССАГПЗ связывают с Н.Назарбаевым личные теплые отношения, базирующиеся на традиционном восточном гостеприимстве, совместном времяпрепровождении, а также частыми приватными визитами. Одним из важных факторов, сблизивших правящие аравийские династии с казахстанским руководством, стала любовь и тех и других к соколиной охоте.

Туркменистан. Являясь региональным лидером в области добычи природного газа (около 80 млрд куб. м. в год), Туркменистан выступает в качестве стратегически важного партнера для нефтедобывающих стран ССАГПЗ на пути к ослаблению политического влияния Ирана в регионе. С приходом к власти в Туркменистане Г.Бердымухамедова обозначилась общая тенденция к активизации политического диалога между аравийскими монархиями и Ашхабадом. По нашим наблюдениям, среди всех стран ССАГПЗ наиболее заинтересованной в укреплении отношений с Туркменистаном является Саудовская Аравия, ведущая многолетнюю борьбу с Ираном за региональную гегемонию. Эффективным механизмом влияния на экономический потенциал Ирана является уменьшение ежегодных объемов экспортируемого в эту страну туркменского газа. Важно отметить, что в феврале 2012 г. в период наибольших морозов Ашхабад объявил о снижении объемов поставок природного газа в Иран с 20 до 10 млн куб. м. газа в сутки, сославшись на технические неполадки на газопроводах. Нельзя исключать того, что подобный шаг был в определенной степени согласован с Эр-Риядом взамен на привлечение саудовских инвестиций в туркменскую экономику.

Кроме того, Туркменистан надеется в среднесрочной перспективе наладить добычу и транспорт каспийской нефти, для которой высококлассные нефтеперерабатывающие терминалы КСА и ОАЭ могут стать выгодным и правильным выбором. В дополнение к этому, саудовское руководство рассматривает Туркменистан в качестве перспективного поставщика природного газа, необходимого для поддержания давления на нефтедобывающих комплексах, что позволит продлить эксплуатационный ресурс саудовских нефтяных скважин.

Важнейшим событием последних лет, создавшим прочную основу для сотрудничества Туркменистана со странами ССАГПЗ, стала победа в тендере на разработку туркменского нефтегазового месторождения Галкыныш (Иолотань) консорциума CNPC, в состав которого наряду с China National Petroleum Corp., южнокорейскими LG International Corp. и Hyundai Heavy Industry входят крупнейшие эмиратские энергетические концерны «Petrofac» и Gulf Oil and Gas Corp. По предварительным экспертным оценкам, запасы данного месторождения могут составлять около 20 трлн куб. м. газа и 300 млн т. нефти, что позволит ему войти в пятерку крупнейших газовых месторождений мира. Сообщается, что начало работ по добычи газа и нефти рассчитано на конец 2012 г.

Одним из наиболее важных результатов официального визита президента Туркменистана в Саудовскую Аравию в 2007 г. стало достижение соглашения об участии Саудовской Аравии в разведке и разработке нефти и газа на туркменистанском участке шельфа Каспийского моря. В рамках того же визита состоялась встреча Г.Бердымухамедова с саудовским министром сельского хозяйства, завершившаяся получением согласия саудовской стороны на осуществление совместной подготовки сельскохозяйственных кадров в Ашхабадском аграрном институте. Необходимо заметить, что поездка в КСА стала первым зарубежным визитом Г.Бердымухамедова с момента его избрания на пост президента.

Учитывая последние события на Ближнем Востоке, с большой вероятностью можно предположить, что туркменское руководство с опаской оглядывается на возможность повторения арабского или кыргызского сценариев на своей земле, беря во внимание специфику туркменского режима, характеризующегося повсеместным использованием авторитарных методов правления. Сближение с Саудовской Аравией в духовно-религиозном плане способно, на наш взгляд, оградить нынешний туркменский режим от обострения внутриполитической ситуациив Туркменистане. Кроме того, о своем желании перенять у некоторых стран ССАГПЗ демократический опыт реформирования государственной политической системы президент Туркменистана Г.Бердымухамедов заявил во время своего визита в Болгарию в апреле 2012 г. Отвечая на вопрос кувейтского корреспондента о положении дел со свободой слова в Туркменистане, Г.Бердымухамедов сказал, что в плане демократизации внутренней общественно-политической жизни Кувейт является примером для подражания для многих мусульманских стран.

Крайне ограниченным остается уровень сотрудничества стран ССАГПЗ с Таджикистаном и Кыргызстаном.

Интенсивность политического диалога на высшем уровне является недопустимо низкой, а спорадические контакты руководителей этих государств сводятся к обмену протокольными поздравлениями в связи с религиозными и национальными праздниками, а также приглашениями совершить хадж к святыням ислама. В минувшем году по решению саудовского монарха в Таджикистан были доставлены 200 тонн продуктов питания в виде гуманитарной помощи по случаю начала месяца Рамадан. В том же году саудовское руководство объявило о намерении инвестировать 50 млн долл. США для реализации на территории Таджикистана проектов в банковской, сельскохозяйственной, авиационной и туристической сферах. Известно, что за годы независимости Таджикистан получил от Саудовской Аравии инвестиций на общую сумму около 190 млн долл. США, 75 млн из которых были потрачены на развитие систем образования и здравоохранения.

Неразвитость национальной законодательной базы в инвестиционной сфере является очередным сдерживающим фактором, препятствующим активному привлечению аравийских активов в экономику среднеазиатских республик. В качестве примера отметим, что Кувейтский фонд арабского экономического развития (суммарный объем капиталов 12 млрд долл. США), являющийся одним из наиболее успешных суверенных фондов на территории ССАГПЗ, вложил в страны Центральной Азии с 1993 по 2006 гг. 18 млн долл. США. Эта же сумма была вложена ним с 1992 по 2005 гг., к примеру, в один только Гондурас.

Серьезной проблемой, замедляющей темпы взаимодействия между странами ССАГПЗ и наиболее развитыми в экономическом плане центральноазиатскими республиками, является монокультурная структура экономики последних, ориентированная на экспорт энергоносителей, что приводит к постепенному упадку аграрного сектора, сворачиванию тяжелой промышленности и пр.

В целом следует сказать, что судьба дальнейших отношений между странами Аравийского полуострова и государствами Центральной Азии будет в значительной степени зависеть от умелого балансирования сторон между собственными интересами и амбициями крупных региональных игроков в лице РФ и Китая. Страны ССАГПЗ, как нам кажется, еще долгое время будут испытывать трудности с реализацией экспансионистских планов на просторах Центральной Азии в силу сильного влияния Москвы на процессы формирования внешнеполитических векторов этих государств. Понимая важность сохранения контроля над центральноазиатским энергетическим рынком, РФ в 2007 г. заключила с Казахстаном и Туркменистаном договоры об экспорте центральноазиатского газа в Европу через российскую газотранспортную систему. Для этой цели, как известно, были построены дополнительные трубопроводы в рамках реализации проектов «Голубой поток» (РФ-Турция) и «Южный поток», как альтернатива забуксовавшему ныне «Набукко».

В свою очередь, Китай, обладая всего лишь 7% мировых пахотных земель, стоит перед необходимостью прокормить 20% населения Земли, что, несомненно, заставит Пекин договариваться со своими среднеазиатскими соседями о совместном использовании казахстанских, таджикских либо кыргызских сельскохозяйственных угодий для обеспечения своей продовольственной безопасности.


М.А.Субх

Источник: "Институт Ближнего Востока "