Лента: Политика

14 мая в столице Саудовской Аравии Эр-Рияде состоялся саммит стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Основной темой встречи стало обсуждение перспектив трансформации данного интеграционного объединения в союз, «наподобие Евросоюза».

Главным инициатором создания экономического союза в Персидском заливе является Саудовская Аравия. Предложение получило полное одобрение, в первую очередь, со стороны Бахрейна. Катар также поддержал идею. Представители Кувейта, ОАЭ и Омана заявили, что их страны в перспективе тоже могут вступить в союз, однако только через несколько лет после его образования. Правда, Кувейт, по мнению аналитиков, всё же присоединится к ядру новой экономической организации. В силу расхождения во взглядах на время вступления в союз после саммита стали говорить о союзе двух монархий – Саудовской Аравии и Бахрейна. В Иране же посчитали, что речь на прошедшем саммите шла о подготовке к аннексии Бахрейна со стороны соседнего суннитского королевства. В ответ Манама обвинила Тегеран в намерении присоединить Бахрейн к Ирану, в состав которого он когда-то входил.

Не вызывает сомнения факт, что укрепление единства стран ССАГПЗ имеет главную цель – противодействие Ирану, региональная политика которого ужесточается в русле доктринальной константы экспорта исламской революции.

ССАГПЗ, членами которого являются вышеперечисленные шесть арабских монархий, был образован в 1981 году. Примечательно, что Совет был создан практически сразу после победы исламской революции в Иране, основным постулатом которой была и остается именно идея экспорта исламской революции по иранскому образцу в другие страны. Это побудило арабов Персидского залива «сплотить ряды». К настоящему времени членам ССАГПЗ удалось добиться тесного сотрудничества во многих экономических, политических и военных областях, а также установления таможенного союза. В апреле глава МИД Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал выступил с речью, в которой обрисовал перспективу интеграции в единую структуру вооруженных сил всех аравийских монархий, а также выработки общей внешней политики на основе решений Высшего совета Залива.
Следует отметить, что страны ССАГПЗ на протяжении всего времени существования организации демонстрировали единство по многим вопросам. Последние примеры – кризисы в Ливии, Йемене, Сирии. Конечно, не всё так гладко и безмятежно в отношениях между шестью монархиями. Противоречия есть и иногда серьезные. Однако, несмотря на это, эксперты отмечают главные интеграционные тенденции и не отвергают возможности появления в скором времени у организации новых наднациональных органов и укрепления сотрудничества в самых различных сферах. В итоге в Персидском заливе может возникнуть объединение по типу Европейского союза и НАТО в «одном флаконе». Безусловно, подобные перспективы в штыки воспринимаются в Тегеране.

Противостояние между шиитским Ираном и его суннитскими арабскими соседями по Персидскому заливу имеет глубокие исторические корни. Однако градус напряженности резко повысился после победы исламской революции в Иране. Вот уже 33 года ситуация на берегах Залива не отличается спокойствием.

И без того далеко не безоблачные отношения между Ираном и арабскими монархиями еще больше омрачились в прошлом году, после драматических событий на Жемчужной площади Манамы и последующего ввода в Бахрейн саудовских войск. Арабские монархии обвинили Иран в инициировании и поддержке шиитских выступлений с целью свержения суннитской династии Аль-Халифа в Бахрейне. Существует серьезная обеспокоенность и Саудовской Аравии, где нефтеносная Восточная провинция населена арабами-шиитами. Да и в целом, во всех странах Залива сильны шиитские общины, а в Бахрейне шииты составляют абсолютное большинство. Это чрезвычайно беспокоит арабов и одновременно воодушевляет персов. То есть в конфликте наряду с этнической составляющей донельзя усиливается конфессиональный аспект.

Масло в не желающий гаснуть конфликт подлил в апреле президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад своим явно провокационным визитом на остров Абу-Муса – один из трех спорных островов Персидского залива. Практически сразу после визита в Тегеране было объявлено о планах объединения этих островов в новую административную единицу Ирана – провинцию (остан) Персидского залива.

Этот визит иранского президента вызвал бурю негодования в арабских странах Залива. А власти ОАЭ отозвали для консультаций своего посла в Тегеране. Причем эта реакция заранее легко просчитывалась. Зачем Ахмадинежаду понадобилось дразнить соседей Ирана – тем более в том момент, когда отношения между ними и так не слишком хорошие?

Островной спор между Ираном и ОАЭ ведется уже более 40 лет. Нового в этом ничего нет. В предыдущие несколько веков Абу-Муса, Большой и Малый Томб, а также другие острова в Персидском заливе и Ормузском проливе по несколько раз меняли хозяев, переходя поочередно под контроль арабов, португальцев, персов, а в ХХ веке – британцев. В 1971 году англичане ушли из зоны Персидского залива, и Иран сразу же перешел к решительным действиям. За два дня до официального объявления независимости ОАЭ, 30 ноября 1971 года по приказу шаха Мохаммеда Реза Пехлеви иранские войска высадились на всех трех островах и заняли их, несмотря на последовавшие протесты от многих арабских стран. Новые исламские власти Ирана продолжили милитаризацию островов.

Ныне на островах расположены иранские гарнизоны, военно-морские базы, с которых могут действовать ракетные, торпедные катера и подводные лодки, там же находятся береговые батареи противокорабельных ракет и комплексов ПВО. На острове Абу-Муса, который является самым крупным из этих трех спорных островов, построен еще и аэродром. Таким образом, Иран с помощью военных баз расположенных на этих трех и еще нескольких соседних островах (Ормуз, Кешм и т.д.) фактически контролирует судоходство в этом стратегически важном районе.

Поэтому не удивительно, что три спорных острова были и остаются козырной картой в бесконечной арабо-иранской игре. Причем ходят с этой карты, когда этого требует обстановка на игральном столе, то есть политическая ситуация.

Представляется, что время для визита Ахмадинежада на остров Абу-Муса выбрано неслучайно. Ахмадинежад в этот напряженный момент хочет показать, что, несмотря на возможность переговоров, он в любой момент готов к иному развитию событий, что Иран силен и никого не боится.

Политическая и словесная дуэль между Тегераном – с одной стороны, Эр-Риядом и Манамой – с другой, идет по нарастающей.

В заявлениях официальных лиц звучат все более крепкие выражения по отношению к противной во всех отношениях стороне. 18 мая в пятницу в Иране прошли демонстрации протеста против возможного государственного союза Саудовской Аравии и Бахрейна под лозунгом: «Иранский народ выступает с решительным осуждением американского плана аннексии Бахрейна Саудовской Аравией и выражает свой гнев и возмущение по отношению к марионеточным режимам Аль-Халифы и Аль-Сауда». Шиитская оппозиция на Бахрейне – по примеру иранцев также призвала своих сторонников провести шествия протеста против предполагаемого союза с Саудовской Аравией.

Как бы то ни было, напряженность между двумя берегами Персидского залива, который арабы называют Арабским, нарастает. Причем и в чисто лингвистическом плане, и в конфессиональном, и политическом.

И уже трудно понять, где проходит главная линия раздора: иранская ядерная программа или стремление Тегерана к региональному гегемонизму, арабская близость к США или суннитско-шиитские противоречия, этнические разногласия или личная неприязнь лидеров, политические разногласия по Сирии или исторические факты вражды, экономическое или военное соперничество, Бахрейн или спорные острова? Всё смешалось в один арабо-персидский клубок непонимания и неприязни.

Это чрезвычайно опасная тенденция в этом и так не спокойном регионе мира. Бахрейн – это маленькое островное государство, желающее тесного союза с Саудовской Аравией, – сегодня становится все больше похожим на запал, тлеющий посреди огромного нефтяного моря.


В.И. Сажин
Источник: "Институт Ближнего Востока "