Лента: Политика

Сходство оценок Москвы и Пекина в иранском вопросе – добротная основа для взаимодействия в Совете Безопасности и МАГАТЭ

Иран – одна из ключевых площадок в нарастающем соперничестве США и Китая за свободный доступ к энергетическим ресурсам и рынку стран Персидского залива. Вокруг иранской ядерной программы американцы при поддержке союзников развернули «большую игру». С точки зрения Пекина, эта «большая игра» преследует цель не только наказать Тегеран за несотрудничество в ядерной сфере, но и сдержать возросшее влияние Китая в этой стране и в регионе в целом.

В Пекине убеждены: уступать давлению США нельзя. Возросшую озабоченность Китая ситуацией вокруг Ирана следует рассматривать в широком контексте. Глобальная стратегия США предусматривает среди прочего лишение доступа Китая к энергоресурсам на Ближнем Востоке.

Явный антикитайский подтекст принятых американских мер против Ирана стал очевидным Пекину после того, как Барак Обама в начале января 2012 года озвучил подготовленные Пентагоном указания к разработке американской военной стратегии «Поддержание глобального лидерства. Приоритеты обеспечения обороноспособности в XXI веке». В документе Китай фактически поставлен на одну доску с Ираном в качестве двух главных противников США, которые будут продолжать использовать асимметричные формы противостояния военной мощи Пентагона. Неудивительно, что КНР открыто и весьма решительно выступила против введения запрета на импорт иранской нефти.

Не ограничиваясь политическими заявлениями

Директор Департамента Западной Азии и Северной Африки МИДа КНР Чэнь Сяодун публично и в резкой форме разъяснил негативную позицию КНР по вопросу о санкциях в отношении Ирана. Пекин, подчеркнул он, против безответственных действий кого-либо, кто путем односторонних санкций ущемляет китайские интересы. Соответственно прибывшему в тот момент в Пекин министру финансов США Т. Гайтнеру, который попытался убедить Китай присоединиться к американским санкциям, был дан отрицательный ответ.

Позднее на встрече с представителями СМИ после переговоров с канцлером ФРГ А. Меркель в начале февраля 2012 года в Пекине сам премьер Госсовета Китая Вэнь Цзябао заявил: «Санкции не смогут коренным образом решить ядерную проблему Ирана, а применение силы приведет к напряженной обстановке на Среднем Востоке и в глобальном масштабе и нанесет ущерб интересам всех сторон». Китай, указал он, исходя из требований собственного экономического развития поддерживает нормальное энергетическое и экономическое сотрудничество с Ираном и выступает против политизации обычных торговых связей. Было также подчеркнуто, что нормальные торгово-экономические контакты между Китаем и Ираном не противоречат международным законам и резолюциям СБ ООН. Китайская сторона считает, что диалог и сотрудничество являются единственными правильными и эффективными методами урегулирования ядерной проблемы Ирана. Он предложил Меркель усилить контакты и координацию, совместно проявить конструктивный подход.

Китай, таким образом, отверг требования США ограничить финансовые поступления от нефти Ирану и присоединиться к американским санкциям. В ответ США демонстративно ввели санкции в отношении китайской компании «Жубаи Жезронг», которые, однако, не имеют практического значения, поскольку у компании нет активов в США, также Штаты дают понять о возможности принятия дополнительных мер наказания в отношении нарушителей американских санкций.

Со своей стороны Китай не ограничился политическими заявлениями о неприемлемости односторонних мер против Ирана и тех стран, которые продолжат сотрудничать с ним. В связи с обострением ситуации вокруг Ирана Пекин резко активизировал дипломатические консультации с Тегераном, своими партнерами в регионе, а также со странами «Шестерки». Посетившему Пекин в январе для консультаций замсекретаря Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ) Ирана Али Багири помощником министра иностранных дел Китая У Хайлуном было сначала достаточно осторожно сказано, что, по мнению Пекина, все стороны должны настаивать на мирном урегулировании иранской ядерной проблемы путем диалога, так как санкции и военные действия не помогут разрешить вопросы коренным образом. Актуальной задачей поэтому, как отмечалось, является скорейшее возобновление Ираном переговоров с шестеркой международных посредников, а также укрепление сотрудничества с МАГАТЭ. Иранца заверили, что Китай намерен активно продолжать работу по содействию примирению, переговорам и достижению долгосрочного, всестороннего и надлежащего разрешения иранской ядерной проблемы.

Серьезные пожелания и настойчивые рекомендации

Вслед за жесткими заявлениями, озвученными иранцами и их западными противниками о готовности пойти на военную «пробу сил», уже через две недели после упомянутых ирано-китайских консультаций в Пекине в Тегеран был направлен помощник министра иностранных дел Китая Ма Чжаосюй. На встрече с секретарем Высшего совета национальной безопасности Ирана Сайедом Джалили и замминистра иностранных дел Мехди Ахундзаде он четко обозначил необходимость решения иранского досье путем диалога и сотрудничества. Также Ма Чжаосюй призвал Тегеран возобновить уже в ближайшее время переговоры с шестеркой международных посредников и диалог с МАГАТЭ в целях поиска эффективных путей решения ядерного вопроса. К тому же иранскому руководству было рекомендовано как можно скорее отреагировать на послание верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности К. Эштон, направленное иранцам еще в октябре 2011 года.

Учитывая серьезность высказанных китайским посланником пожеланий, которые шли в русле и настойчивых российских рекомендаций, иранской стороне не оставалось ничего другого, как дать согласие на скорейшее возобновление переговоров с соответствующими сторонами и подтвердить готовность активизировать сотрудничество с МАГАТЭ, о чем Тегеран уже 15 февраля сего года официально проинформировал К. Эштон.

Не ограничиваясь убеждением Тегерана отказаться от игры на обострение, Пекин спешно приступил и к подготовке к возможным перебоям поставок нефти из Ирана. Прежде всего с тем, чтобы обезопасить свой торговый обмен с Ираном от еще более серьезных последствий односторонних санкций Запада в отношении Ирана, а также защитить китайские компании, действующие на иранском рынке. Пекин, как утверждают американские аналитики, достиг договоренности с Тегераном о переводе взаимных расчетов за закупки углеводородов на собственную и иранскую национальную валюту, а также на бартерную основу, что, дескать, ему даже выгодно. К тому же, как признают анонимные представители администрации Обамы, это по существу не нарушает установленный США санкционный режим.

Наряду с этим были сделаны определенные реверансы и в сторону удовлетворения требований США об ограничении импорта иранских углеводородов. В частности, заметно снижены закупки иранской нефти, сужаются возможности страхования танкеров, перевозящих нефть из Ирана. В этих условиях Вашингтону будет трудно да и достаточно накладно вводить санкции против Китая, поскольку это чревато серьезными политическими и экономическими последствиями для американо-китайских отношений. Ведь уровень взаимной торговли, возросший в 2011 году до 457 миллиардов долларов США, а также величина американского долга Китаю, насчитывающего около одного триллиона долларов, служат определенным сдерживающим фактором поведения обеих сторон.

Тонкости восточной дипломатии

Китай осознает, что в свете военных угроз Запада и Израиля Ирану и предупреждений Тегерана о возможности перекрыть Ормузский пролив, через который на мировой рынок поступают углеводороды из Персидского залива, договоренности с Ираном и нефтяными монархиями не дают КНР надежной гарантии бесперебойных поставок. В связи с этим руководство Пекина в дополнение к соглашениям с Саудовской Аравией, ОАЭ и Катаром о возможном увеличении поставок нефти и сжиженного природного газа Китаю также активизировало переговоры с альтернативными поставщиками углеводородов – в Африке, Латинской Америке, Центральной Азии и России.

Важная работа была также проведена китайской дипломатией со своим ближайшим союзником в Южной Азии – Пакистаном в целях недопущения использования его территории в качестве плацдарма для авиаударов по Ирану. Результатом этого стало заявление президента Пакистана А. Зардари в ходе встречи с президентом Ирана 17 февраля сего года о том, что Пакистан не предоставит свои базы США, если американцы будут намерены использовать их для нанесения авиаударов по Ирану, и даже поддержит Тегеран в его сопротивлении иностранной агрессии.

Как значимую морально-политическую поддержку позиции Китая в иранском вопросе и в противодействии возможным санкциям против него со стороны Запада в Пекине рассматривают также принятую 29 марта сего года на саммите БРИКС в Нью-Дели декларацию, в которой изложена единая позиция государств – участников встречи в пользу решения проблемы ИЯП политическими и дипломатическими средствами, а также путем диалога между заинтересованными сторонами, в том числе между МАГАТЭ и Ираном, и согласно положениям соответствующих резолюций СБ ООН.

В Пекине в данный момент пока не теряют надежды на возможность избежать военного решения ИЯП, что, как убеждены там, имело бы катастрофические последствия для всего региона и не отвечало бы ничьим интересам.

Некоторому снижению напряженности вокруг Ирана в последнее время, как отмечают китайские наблюдатели, послужила достигнутая наконец принципиальная договоренность о возобновлении в апреле этого года переговоров между Ираном и «Шестеркой» по ИЯП, а также проведенная личная встреча между председателем КНР Ху Цзиньтао и президентом США Бараком Обамой на полях сеульской Международной конференции по ядерной безопасности.

На этой встрече, как признавалось китайскими официальными лицами, хотя и не удалось преодолеть все трения в двусторонних отношениях, тем не менее лидеры двух стран смогли несколько сгладить расхождения во взглядах по некоторым из наиболее острых проблем, включая иранскую. В официальных китайских комментариях о беседе руководителей двух держав вопрос о санкциях вообще не упомянут, а акцент сделан на необходимости совместных усилий по поощрению Ирана к сотрудничеству с МАГАТЭ и «Шестеркой». В частности, как сообщалось, главы обоих государств приветствовали согласие Ирана возобновить переговоры с «Шестеркой» по ИЯП. При этом Ху Цзиньтао призвал США придерживаться политики взаимодействия в решении иранской ядерной проблемы, подчеркнув, что диалог и переговоры являются единственно правильным методом решения этой проблемы.

Не загоняйте Тегеран в угол

Предсказывая дальнейшее развитие ситуации вокруг Ирана, китайские аналитики указывают, что конечной целью Запада и Израиля является то, чтобы заставить Иран отказаться от программы обогащения урана и в корне устранить возможность развития этой страной ядерного оружия. Иран, однако, рассматривает мирное развитие ядерной программы как сферу государственных прав и интересов страны и не может пойти на уступки. Поэтому если в ближайшее время Иран не пойдет на удовлетворение требований США и их союзников по ядерной проблеме, Запад продолжит усиление травмирующих санкций, оказывая экономическое давление и дипломатически изолируя Иран. При этом обращается внимание на то, что хотя иранские власти и заявляют, что санкции не оказывают большого влияния на иранскую экономику, тем не менее в результате ужесточения западных мер национальная экономика Ирана уже испытывает серьезные трудности. Цены на различные товары в Тегеране, включая предметы первой необходимости, в последнее время сильно выросли. Санкции привели к дефициту материальных ресурсов и нарастающей инфляции внутри Ирана.

В то же время китайские аналитики предупреждают, что ухудшение экономической ситуации в этой стране, вызванное жесткими мерами Запада, может породить вместо растущего недовольства политикой национальных властей, чего добиваются в США и Западной Европе, мощные антиамериканские и антиеэсовские настроения в иранском обществе. В результате чего пространство для дипломатического урегулирования иранской ядерной проблемы будет все более сужаться. Так, состоявшиеся недавно парламентские выборы в Иране, указывают они, уже продемонстрировали сохраняющуюся прочную сплоченность избирателей вокруг ультраортодоксальной партии Хаменеи. Поэтому Китай, как и Россия, считает, что не следует загонять Тегеран в угол, вводя против него все новые и новые санкции. По мнению Пекина, это лишь подтолкнет Иран к экстремистским шагам.

Таким образом, поскольку продолжение США и Израилем при поддержке натовских союзников односторонней жесткой линии в иранском вопросе затрагивает интересы и наших государств в регионе, Москве и Пекину в этих условиях не остается иного выбора, как наполнять «стратегическое партнерство» качественно новым содержанием, то есть расширять тесное всестороннее сотрудничество и взаимную координацию действий на международной арене, в том числе и по иранской теме, разумеется, не провоцируя Запад на иррациональные действия против наших стран и наших международных партнеров.

Как представляется, обеим странам следовало бы совместно рассмотреть вопрос о принятии дополнительных согласованных действий по недопущению скатывания иранской проблемы к военному решению, которые к тому же могли бы остудить нарастающий агрессивный экспансионистский зуд США и натовцев на Ближнем Востоке.

Сходство подходов – основа взаимодействия

В частности, как в двусторонних контактах с Тегераном, так и в рамках «Шестерки» Китай и Россия могли бы совместно более эффективно влиять не только на иранское руководство в плане того, чтобы оно избегало шагов, способных еще больше обострить ситуацию, и продолжило диалог с МАГАТЭ, но и решительно противостоять односторонним шагам США и их союзников, направленных на смену режима в Иране или же его наказание. В конкретном плане им следовало бы активизировать работу с западными участниками этой группы в пользу признания права Ирана на обогащение урана при ужесточении контроля МАГАТЭ над всей его ядерной деятельностью. Это облегчило бы решение задачи ограничения Ираном обогащения урана до уровня пяти процентов и прекращения им обогащения до уровня 20 процентов, тем более что сами иранцы признают неэкономичность этого процесса. В свою очередь принятие Тегераном соответствующего обязательства на этот счет помогло бы России и Китаю добиться отмены односторонних санкций Запада и ослабления ооновских санкций против Ирана.

Другим важным направлением совместных усилий Китая и России является достижение согласия Ирана на проявление большей открытости в ядерной сфере, включая допуск экспертов МАГАТЭ на свои ядерные объекты с целью прояснения реальной ситуации с соблюдением требований ДНЯО и МАГАТЭ. При этом Тегерану следовало бы дать понять, что допуск международных экспертов на эти объекты позволил бы Ирану и нашим странам более эффективно противодействовать антииранской пропагандистской кампании США и их союзников с использованием так называемых тайных разведисточников по иранской ядерной проблематике. Кроме этого, Китаю и России необходимо настаивать на том, чтобы переговоры «Шестерки» с Ираном приобрели регулярный характер, шли в закрытом режиме и не использовались сторонами для развязывания враждебной пропагандистской кампании друг против друга.

Сходство подходов наших двух стран к иранскому вопросу служит также добротной основой для дальнейшего усиления их взаимодействия по указанной проблематике в Совете Безопасности и МАГАТЭ.

Наряду с этим России и Китаю необходимо активнее вовлекать Иран в международное взаимодействие по вопросам поддержания безопасности и борьбы с терроризмом и наркотрафиком в АТР, поскольку Тегеран играет важную и в целом позитивную роль в борьбе с распространением наркотиков – одной из главных целей ШОС. Тем более что роль Ирана в этой сфере неизмеримо возрастет в случае практической реализации планов НАТО о полном выводе своих войск из Афганистана к 2014 году.


Юрий Белобров, старший научный сотрудник Института актуальных международных проблем Дипломатической академии МИДа России
Источник: "ВПК"