Лента: Политика

От редакции: Мало существует в современном мире людей, столь тонко сочетающих политическую осведомленность и культурную состоятельность, как Натан Гардельс. Политическая осведомленность Натана Гардельса объясняется его многолетними трудами в качестве главного редактора New Perspectives Quarterly, пожалуй, одного из лучших на данных момент времени на планете ньюслеттеров, отслеживающих все перипетии глобального процесса.

Авторами NPQ за время существования этого издания с 1985 года перебывали, наверное, все мало-мальски значимые лидеры практически всех значимых стран мира. Публикация в NPQ – уже как знак качества самого лица, публикующегося в нем, так и излагаемых им идей. Натана Гардельс – человек, который находится в контакте практически со всей мировой элитой. Очевидно, в том числе и это обстоятельство способствовало приглашению Гардельса на работу в качестве старшего советника в Институт Николаса Берггрюэна. Этот Институт, как следует из самого этого названия, создан известным американо-германским миллиардером и филантропом Николасом Берггрюэном с целью пропаганды «синтеза восточной меритократии и западной демократии».

Помимо политической публицистики, Гардельс известен как исследователь послевоенного влияния американской поп-культуры, особенно кинематографа, на политические процессы, а также роли Голливуда в качестве главного оружия американской мягкой силы. В соавторстве с Майком Медовым, киномагнатом, руководителем студии Phoenix Pictures им была написана монография о современном влиянии Голливуда в информационную эпоху – «American Idol After Iraq: Competing For Hearts & Minds in the Global Media Age» (2009 год), которая вызвала острый интерес как у людей, связанных с киноиндустрией, так и у политиков.

Книга делала упор на голливудскую продукцию как на дополнительное обеспечение американской внешней политики, рассказывала о методах и формах управления властью кинопродукцией, о перспективах «фабрики грез» в XXI веке.

Натан Гардельс принадлежит к той части американской элиты, которую принято называть глобалистской. Для этой группы лиц позиция Китая по поводу чуть было несостоявшегося дефолта куда важнее мнения американских налогоплательщиков из числа консервативно настроенных обитателей южных штатов. Ими отрицается необходимость всемирной гегемонии США.
Характерной особенностью этой группы также являются заметные антилибертарианские настроения – после спасения крупнейших американских банков от банкротства за счет казны наиболее популярная модель – не свободный рынок, но эффективный госкапитализм с максимальной взаимосвязанностью власти и крупного капитала (то, что известный российский историк и социолог Андрей Фурсов называет моделью «государства-корпорации»), но при этом — без всякого протекционизма для национального производителя. В последнем выпуске NPQ Гардельс даже предложил китайскому руководству задуматься о своего рода гипотетическом «плане Ху Цзинтао», то есть о реконструкции мировой экономики по китайскому образцу – некоем аналоге известного «плана Маршалла».

Статьей Натана Гардельса Terra America открывает серию материалов «Мировые интеллектуалы о перспективах Pax Americana».


***

Все чаще в общественном сознательном (бессознательном?) мелькает фраза про оппозицию «глобального-локального». Откуда такова актуальность этой оппозиции? Все дело в том, что открытые финансовые потоки, расширение торговли и технологий в результате глобализации подняли взаимозависимость систем до ранее немыслимого невообразимого уровня – стоит только посмотреть, как всеохватно и повсеместно расползается эпидемия финансового кризиса, начиная с 2008 и до наших дней.

Порожденное глобализацией взаимное «удобрение» культур (в том числе, конечно, посредством мигрантов) привело также к ранее невиданным разногласиям в обществе. Информационная революция, социальные сети будут лишь усугублять эти разногласия. Отсюда двойной феномен современности: с одной стороны, существует потребность в политической системе, которая бы поддерживала бесконечное разнообразие структур и иерархий, учитывая при этом мнение локальных групп, с другой стороны, возникает возможность управлять сложным взаимодействием взаимозависимых систем на уровне глобальном. Отсюда впечатляющая и архисложная задача, которая стоит сегодня на повестке дня: перестроить таким образом систему, чтобы создать проект управления и взаимодействия, в котором было бы узаконено участие местных сил, параллельно с этим предоставляя большую правомочность глобальным институтам.

«Модное» разделение на «глобалов» и «локалов» (местных) в данном вопросе просто недопустимо. Оно базируется на устаревших – устаревших буквально на наших глазах – представлениях об обществе первоначальной глобализации. У властей предержащих объективно появляется больше возможностей для управления, однако их возможности следует сбалансировать более широким участием общественных групп. Демократические институты следует перепрофилировать таким образом, чтобы меритократия (в плане принимаемых решений) была подчинена грамотной демократии, которую будут представлять информированные и активные граждане, компетентные, как говорится, люди. Для чего потребуется в корне изменить подход к существующей системе образования. Задача, как и говорилось, архисложная.

Пока мы наблюдаем лишь «взаимозависимость множества сущностей», которая зиждется на координации взаимного сотрудничества. Но все это в данный момент возможно лишь на основе вторичной легитимности, поскольку легитимность первичная остается за государством-нацией. Но изменение климата вкупе с насущными проблемами жизни в глобальных мегаполисах ускорят объединение всех структур управления и, до известной степени, интеграцию культурных связей.

***

Важно также уяснить, какой вариант мы заново переживаем сегодня – условно говоря, вариант 1910 или 1950 года?

Первый этап глобализации на пороге XX века был периодом свободного «плавания» альянсов и интересов вне рамок какой-либо гегемонии. Это привело к росту национализма, когда местные конфликты, в конце концов, переросли в международный конфликт.

Ну а в 1950-м и США и СССР, победители-соперники потянулись к планетарному господству, каждый со своим видением мироустройства. Победила Америка и её союзники. А вместе с ними и «глобальные продукты» типа открытой торговли и доллара в качестве мировой валюты.

Сегодняшний Запад, барахтаясь в экономической и политической трясине, снова дает фактически «добро» на национализм и протекционизм. Он вел себя точно так же в 1910 году, забывая, что через какое-то время за 1910 приходит 1914-й. И при этом главнейшим кредитором в мировых масштабах остается Китай, неустанно твердящий о взаимозависимости, кооперации и координации, поскольку его к этому обязывает именно положение главного всемирного кредитора и экспортера, и в этом качестве он попросту обязан влиять на облик современного мира.

Старая проамериканская схема взаимодействия в рамках Большой семёрки все чаще демонстрирует свою недееспособность. Однако и растущие экономики во главе с Китаем все еще не могут предложить миру глобальное видение будущего. Так что Большая двадцатка на данный момент времени — единственный в мире альянс, в котором страны могут координировать свое взаимодействие, избегая проигрышных схем типа по типу «наш рост за ваш счет» или наоборот. Это можно считать переходом к новой структуре гегемонии, чей центр будет находиться в Юго-Восточной Азии, а не в Североатлантическом регионе.

А можно считать – формированием «нового нормального мира» (перефразируя Шекспира), по-настоящему многополярного, в котором никакой гегемон не сможет диктовать правила. А стало быть, необходимо разделение суверенитетов по всему миру во имя национального интереса.

***

Сторонники же «Партии Чаепития» лишь ускоряют гибель США своими изоляционистскими пристрастиями, они просто не знают (или не желают знать) реальную важность взаимозависимости стран, их экономик и их финансовых систем. Представление сторонников этой «партии» о современной Америке как о чем-то подобном колонии, восставшей в XVIII веке против английской короны, представляет собой полный бред. Им бы следовало скорее обратить внимание на рост китайского госкапитализма на фоне упадка и деградации рыночной идеологии. Победят те, кто лучше образован, те, чья инфраструктура наиболее конкурентоспособна.

Влияние «Партии Чаепития» противоречит интересам американского государства в целом.

Америка сильна во многих областях – в науках, технологиях, в умении привлекать в страну таланты, в высшем образовании. Однако США в дальнейшем развитии препятствует ригидная, мелочная потребительская ментальность. Без институтов, воплощающих долговременные перспективы (примером тут может служить Компартия Китая) и способных обуздывать сиюминутные порывы, деградация Америки продолжится.

Штаты превратились в страну диетической Кока-Колы, где хотят сладости, но без калорий, хотят потребления без сбережений, прав, но без обязанностей, и благополучия без налогов. А так не бывает. Современный американец не смотрит реальности в лицо (будь то новые политические силы или цена здравоохранения), продолжая почивать на стремительно увядающих лаврах полувековой давности.


Источник: Специально для Terra America