Лента: Политика

Каковы особенности современного радикального исламизма, его идеи и общая платформа? Пытаясь ответить на этот вопрос, профессор Фолькер Пертес, признанный одним из лучших в ФРГ экспертов по Ближнему Востоку, директор берлинского исследовательского центра Stiftung Wissenschaft und Politik, приводит в своем анализе конкретные подходы, которые Европа может применить для оценки угроз, исходящих из мусульманского мира.

Один из таких подходов — «Разгневанные поколения». Часть молодежи все активнее включается в решение политических и экономических проблем в арабском и мусульманском мире. Западные политики постепенно начинают понимать, что важно различать в общем исламском хоре «сольные партии» экстремистских групп. Тех, кто, отталкиваясь от локальной и местной политической повестки дня, способны к переориентации и ведению глобальной борьбы. Эта способность различать особенности «голосов в хоре» в ходе «войны с террором», объявленной администрацией Буша, была потеряна, но реальность протестного движения в декабре 2010 – апреле 2011 гг. возвращает правительства США и стран ЕС к этой идее.

Идеи насилия во многих частях арабского и мусульманского мира являются сегодня транснациональными. Этим объясняется от имени воинствующего ислама насильственная мобилизация и рекрутирование молодежи, по крайней мере относительная легкость, с которой, как минимум, два поколения уже оказались в руках радикалов. Ориентированная на насилие молодежь живет на пространстве от Марокко до Пакистана, а также в диаспоре мусульман в Европе, в том числе и в добровольных мусульманских гетто, которыми стали исламские кварталы Берлина, Кельна, Дюссельдорфа, Дуйсбурга. Причем все чаще гнев носит политический характер, направлен на свержение режимов: в Северной Африке и на Ближнем Востоке — автократических, в Европе — демократических.

Общая платформа, на которой сходятся различные исламские движения и группировки, базируется на религии. Цель — узаконить установления шариата, объявить их приоритетными и единственно возможными в противовес светским законам. Поэтому радикалы объявляют пороки автократических режимов в зоне современного протестного движения — такие, как коррупция, нарушение прав человека, отсутствие законности и социального неравенства — следствием, к которому привело отсутствие исламских норм законности.

В тенденции конфронтации с исламским экстремизмом заложены основы будущего арабо-мусульманского мира. Реальное столкновение происходит не в плоскости «Запад против ислама», а в недрах самой арабо-исламской цивилизации, подчеркивает Ф. Пертес. Оно проходит между теми, кто видит мусульманский мир встроенным в реалии современности, и теми, кто желает надеть на него тоталитарные смирительные рубашки по лекалам радикалов.

Сложность положения Запада состоит в следующем. Европа, поддерживая перемены в арабо-мусульманском мире, в частности, силы, выступающие за демократические реформы, должна признать, что гражданское общество включает в себя не только тех, кто ведет светский дискурс, но и консервативные исламские силы. Политические перемены никогда не бывают линейными, они всегда полны противоречий, обходных маневров, успехов и неудач. Однако в любом случае оперативная концепция демократии по-мусульмански означает верховенство закона, прав человека, независимой судебной власти, прозрачность, свободу слова и свободные выборы.

Пока регион Северной Африки и Ближнего Востока определяется в предпочтениях, какая модель более всего приемлема для развития — турецкая или иранская; пока властные структуры региона выбирают, какие виды насилия более всего пригодны для подавления инакомыслящих, ливийский или сирийский, есть смысл поразмышлять о том, какую долю в рядах демонстрантов занимают радикалы, насколько достоверны обвинения Каддафи в участии «Аль-Каиды», а также чьи штыки торят дорогу к власти в регионе набирающим политические очки исламистам.

События последних недель в Тунисе, Египте, Ливии, по оценке ряда немецких экспертов, способны вызвать всплеск экстремистского энтузиазма и тем самым укрепить и усилить позиции радикального исламизма как на севере Африки и в странах Ближнего Востока, так и в Европе с ее многочисленной мусульманской диаспорой. Если в странах Магриба это вселяет уверенность в радикалов, прежде всего в аль-каидовцев, в вероятность эскалации черного бизнеса, какими стали похищения и убийства иностранцев, то в Европе — это усиление вероятности терактов. Если в регионе Северной Африки и Ближнего Востока речь может идти о глобальном изменении политического ландшафта в результате протестного движения, объявленного революциями «арабской весны», то, как отмечают эксперты ФРГ, в реалиях Старого Света радикалы нацелены на убийство иноверцев, участвующих в военных миссиях в Ираке, Афганистане, а теперь еще и в Ливии. Все это воспринимается как вызов мусульманскому миру и глобальной идее всемирной исламизации.

Одновременно на Ближнем Востоке идет перегруппировка сил, сигнализирующая о наступлении нового этапа в истории Арабского Востока. Четырехлетнее противостояние «Хамаса» и ФАТХа подходит к концу. В какую сторону качнется этот альянс, пока неизвестно, но скорее всего, куда укажут враги Израиля. Очевидно усиление позиции радикального ислама, что рождает самые пессимистические прогнозы. В частности, профессор Эберхард Зандшнайдер, директор Научно-исследовательского института Германского внешнеполитического общества (DGAP), считает, что «в краткосрочной перспективе следует ожидать резкого ухудшения в отношениях между Израилем и палестинцами. В любом случае, «Хамас» является террористической организацией, которая применяет вооруженное насилие против Израиля и отказывается признать его. Если «Хамас» добьется успеха в ходе новых выборов на Западном берегу, это будет означать катастрофу для мирного процесса».

Как сообщило в субботу, 30 апреля, агентство Reuters, исламское радикальное движение «Талибан» объявило об операции Badar — крупномасштабном весеннем наступлении по Афганистану. Талибы пообещали серию нападений на иностранные войска, высокопоставленных представителей правительства президента Хамида Карзая, депутатов парламента, глав иностранных и местных компаний, сотрудничающих с коалицией НАТО. В ближайшие дни ожидаются теракты-самоубийства.

Чтобы мир не забывал, от кого исходит реальная угроза, радикалы напоминают о себе не только в Африке и в Азии, но и в Европе.

Арест 29 апреля с.г. в Германии «дюссельдорфской группы» — предполагаемых членов «Аль-Каиды», двое из которых с марокканскими, а один с иранскими корнями, вызвал противоречивые оценки экспертов Федерального ведомства уголовной полиции (BKA). С одной стороны, готовившие теракт зашли столь далеко, что следователи предполагали повышенную опасность для граждан. Факт, побудивший ВКА действовать оперативно и безотлагательно, — теракт 28 апреля в Марракеше, в ходе которого, по данным немецких СМИ, погибли 16 и ранены 25 человек. С другой стороны, до даты предполагаемой акции тройки радикалов было еще две недели (речь идет о финале «Евровидения» в Дюссельдорфе). В итоге решили действовать на упреждение.

Как говорится в полицейских отчетах, 29-летний марокканец Aбделадим Эль-К. привлек внимание еще несколько лет назад, когда посещал курсы в различных немецких университетах. В частности, прилежно изучал мехатронику и машиностроение в Рурском университете в Бохуме в 2009 г., но впоследствии отказался от сдачи экзаменов (что естественно: вовсе не получение диплома было его целью), а затем, в начале 2010 г., прошел подготовку в лагере боевиков в Вазиристане (Пакистан), став специалистом по изготовлению бомб. Тогда же и там же он, по оперативным данным, получил благословение от ветеранов «Аль-Каиды» на теракт в Германии. Его соратниками стали 31-летний немец марокканского происхождения высококвалифицированный электромонтер Джамиль С. Он родился в Дюссельдорфе, и знание западного менталитета сыграло решающую роль как в техническом отношении, так и в другом порученном ему деле — сборе средств и подготовке поддельных документов. 19-летний иранец и без пяти минут выпускник гимназии Амик С. из Бохума, также уроженец Германии, обладатель иранского паспорта, осуществлял конспиративную связь.

По мнению Федерального прокурора Райнера Грисбаума, марокканцы и иранец намеревались взорвать в большой толпе людей (салоне автобуса или на автобусной остановке) взрывное устройство, начиненное металлическими деталями. Конкретная цель для нападения, однако, выбрана еще не была, арестованные находились «в стадии экспериментирования», отметил Грисбаум. О том, что они были настроены решительно, свидетельствовали, во-первых, наличие у предполагаемых боевиков большого количества взрывчатки, во-вторых, оперативные данные о том, что предполагаемый главарь группировки прошел обучение в лагере террористов, в-третьих, ориентировка на предполагаемых боевиков от органов госбезопасности Марокко, в- четвертых, результаты полугодового наблюдения за ними сотрудников немецких правоохранительных органов.

При этом силовики ФРГ продолжают отслеживать все личные связи и интернет-контакты, вплоть до обмена кулинарными рецептами, которые могут оказаться закодированным описанием технологии изготовления взрывчатки, еще 130 подозреваемых в связях с радикалами, в основном с «Аль-Каидой» в странах Магриба или с пакистанскими лагерями при отчетливом иранском следе.

Пока исламские экстремисты не совершили ни одного крупного теракта на территории Германии. Однако попытки организовать нападения и взрывы в немецких городах ими предпринимались. Летом 2006 г. Германия была потрясена делом «чемоданных террористов», когда взрывные устройства, изготовленные двумя радикально настроенными молодыми ливанцами, были обнаружены в оставленных ими в пригородных поездах чемоданах, и бомбы, сделанные в кустарных условиях, попросту не сработали. В 2007 г. прогремело дело так называемой зауэрландской ячейки, когда два принявших ислам немца и два турка, один из которых был гражданином ФРГ, планировали совершить теракт на американской военно-воздушной базе Рамштайн на западе Германии, а также организовать взрывы в посещаемых военнослужащими армии США кафе, ресторанах, дискотеках и аэропортах.

«Мы являемся мишенью для военизированных групп исламских радикалов, — отмечает Рольф Топхофен, глава эссенского Института исследований проблем терроризма и политики безопасности. Он обращает внимание на то, что основную опасность для Германии представляет так называемый доморощенный терроризм, т.е. наиболее опасный вид терроризма, когда преступник или родился в ФРГ, или долгое время живет в стране, манерами и речью совершенно не отличается от большинства и прежде никогда не попадал в поле зрения спецслужб.

В ФРГ «Аль-Каида» сохраняет особенности оргструктуры, отмечает Топхофен, указывая на множество ячеек, рассеянных по стране и не связанных друг с другом напрямую. Действуя самостоятельно, они избирают в качестве целей вокзалы и аэропорты, рынки, крупные культурные и спортивные мероприятия. Боевики «Аль-Каиды» стремятся к тому, чтобы в результате организованных ими терактов погибло как можно больше людей, предостерегает Рольф Топхофен. Причем не в провинции, а в крупных городах, уточняет Эрхарт Кертинг, берлинский сенатор по внутренним делам.

По мнению Бернда Георга Тамма, немецкого эксперта по борьбе с терроризмом, усиление мер безопасности, в том числе и арест «дюссельдорфской группы», вряд ли остановит экстремистов, однако возможно, что эти меры будут способствовать поимке экстремистов. Это проблематично, поскольку террористическая сеть полностью не раскрыта (в ячейку входят предположительно 7-8 человек), и дальнейшие расследования после ареста трех подозреваемых затруднены, заявил глава BKA Йорг Цирке.

Состав преступной группировки наводит на раздумья. Чем провинилась перед этими молодыми людьми Германия, вырастившая, обучившая и воспитавшая целую плеяду радикалов, которые мечтают уничтожать как можно больше своих сограждан? Что мешает родившимся в Европе мусульманам ощущать в ней родину, отчий дом? На эти вопросы точно не способен ответить ни один специалист. В том числе и такой известный, как французский политолог, директор Centre National de la Recherche Scientifique Оливер Рой. «Мы должны проводить различие между религиозными группами и этническими общинами», считает он.
Интеграция осуществляется обычно на базе традиционных этнических культур, но ислам, как и другие религии, может и должен быть преобразован в религиозных общинах. Для практикующего мусульманина призыв европейского общества к равенству означает, что он должен набросить на себя чуждые ему этнические одежды. Но замечено: чем более образован мусульманин, чем охотней он пополняет квалифицированный средний класс, тем менее он подвержен идеям радикального ислама и тем легче воспринимает европейскую страну проживания как дом для себя и своих потомков, хотя понятие исторической родины навсегда остается для него свято.

Сирийский философ Садик Джалал аль-Азм, получивший в 2004 г. в Нидерландах премию Эразма Роттердамского и в 2005 г. звание почетного доктора Университета Гамбурга, автор книги «Критика религиозной мысли», отслеживает кровавые битвы, развернутые радикалами с 1979 г. у Каабы в Мекке, продолженные в 1981 г. убийством президента Египта Анвара Садата и памятными событиями 11 сентября 2001 г. в США. По его мнению, новая доктрина джихада показывает все правительства в мусульманском мире как отступников от идей ислама, рассматривает все мусульманские учреждения как номинально мусульманские и потому нуждающиеся «в повторной исламизации». Только тогда, по мнению радикалов, можно будет учредить Царство Божие (Hakimija) и его право (шариат), с идеей которых исламский мир приступит к глобальной исламизации. Это и есть фундаментальная база, оправдывающая радикалов и учреждающая насилие.

Позиции радикального ислама в последнее время становятся все заметнее, отмечают западные эксперты. Выход из многолетней политической тени на арену событий египетских «Братьев-мусульман», готовых к тому, чтобы сформировать партию, способную занять половину мест в парламенте на предстоящих в сентябре выборах и овладеть не одним портфелем в будущем правительстве страны; братание ФАТХа и «Хамаса», которое автоматически означает усиление угроз для Израиля; непредсказуемый финал протестов в ходе «арабской весны», включая приход к власти в ряде стран региона лидеров, ратующих за «повторную исламизацию»; запланированные в ходе талибской операции Badar нападения и теракты по всему Афганистану; деятельность «дюссельдорфской группы» и других радикальных ячеек по подготовке к новым терактам в ФРГ — все это звенья одной цепи, обозначающей эскалацию радикалов, объявивших войну западной цивилизации и ее ценностям, подчеркивают немецкие аналитики.


И.С. Берг
Источник: "Институт Ближнего Востока"
Использованы данные Sueddeutsche Zeitung, Deutschlandradio,Bild