Лента: Политика

На этой неделе в Лиссабоне пройдет саммит Россия—НАТО, который должен вывести Москву и Брюссель на качественно новый уровень отношений. О том, как построить новую всеобъемлющую систему европейской безопасности, размышляют бывший генсек НАТО, верховный представитель ЕС по общей внешней политике и политике безопасности ХАВЬЕР СОЛАНА и содиректор Центра глобального управления Лондонской школы экономики МЭРИ КАЛДОР — в статье, написанной специально для "Ъ".

В последнее время дискуссии на тему перезагрузки в отношениях Запада с Россией становятся все более интенсивными. Эта тема сначала была поднята президентом США Бараком Обамой, затем подхвачена президентом Франции Никола Саркози и канцлером ФРГ Ангелой Меркель и совсем недавно — генеральным секретарем НАТО Андерсом Фогом Расмуссеном.

Однако очень мало внимания уделяется как самому определению перезагрузки и ее практическому преломлению, так и реакции западных стран на предложенную президентом РФ Дмитрием Медведевым новую модель европейской безопасности, впервые обнародованную в июне 2008 года.

Президент Медведев опубликовал проект договора о европейской безопасности в ноябре 2009 года. В докладе, представленном в Москве сегодня, спустя год, в качестве ответа на эту инициативу мы будем отстаивать аргумент о том, что ЕС должен взять на себя инициативу и использовать интерес президента Медведева, чтобы пересмотреть отношения ЕС с Россией и предложить концепцию "человеческой безопасности" в качестве основы "архитектуры безопасности" в Европе.

Инициатива президента Медведева изначально была сосредоточена на жесткой модели безопасности, связанной с охраной государственных границ и признанием приоритетной роли вооруженных сил. Эта позиция была вызвана дефицитом доверия в отношениях России и НАТО, в силу чего РФ воспринимает действия Североатлантического блока как игнорирование принципов Хельсинкских соглашений 1975 года, которые подтверждали территориальный статус-кво в Европе и запрещали односторонние действия с применением военной силы. Так, например, расширение НАТО на Восток, война в Югославии в 1999 году и признание независимости Косово в 2009 году были интерпретированы Москвой как угрожающие формы поведения со стороны НАТО. Соответственно, реагируя на эти подходы, западные правительства указывали на войну в Грузии в августе 2008 года в качестве доказательства наличия у России собственных экспансионистских военных целей. Исходя из этого конфликтного контекста, ЕС должен отреагировать на инициативу президента Медведева, но при этом подчеркнуть важность выхода за рамки традиционных представлений о безопасности и открыть тем самым дебаты о возможности такой "архитектуры безопасности" в Европе, которая была бы основана на концепции "человеческой безопасности".

Эта концепция, можно сказать, была заложена в Хельсинкских соглашениях 1975 года, несмотря на то что фактическое употребление этого понятия появилось несколько позже. Хельсинкские соглашения были созданы на основе трех так называемых корзин. Первая из них указывала на безопасность, базирующуюся на правилах, в отличие от безопасности, основанной на военной силе, и это как раз то, что президент Медведев предлагает в своем проекте договора.

Вторая "корзина" содержала вопросы экономического, научно-технического и культурного сотрудничества, из чего следует, что в понятие безопасности входят не только физические угрозы, но и факторы материального характера.

И третья "корзина" касалась прав человека: здесь речь шла скорее о безопасности людей и сообществ, в которых они живут, чем о безопасности государств и их границ.

После холодной войны и распада СССР некоторые политики надеялись, что будет создана новая организация безопасности, которая сможет заменить собой НАТО и Варшавский договор. Но вместо этого произошло увеличение числа организаций, занимающихся обеспечением безопасности в различных ее проявлениях и географических рамках, включая НАТО, ЕС, ОБСЕ (организация, которая стала результатом Хельсинкских соглашений), Совет Европы, СНГ и ОДКБ. Только ОБСЕ включает в себя все страны Евро-Атлантического региона, но ее деятельность в большей степени сосредоточена на третьей "корзине" Хельсинкских соглашений, которые сегодня оказались организационно отделены от первых двух "корзин", в силу чего ОБСЕ не хватает потенциала для реализации своих возможностей. Несмотря на внушительное количество этих организаций, возможность перехода на качественно новый уровень обеспечения безопасности людей, к сожалению, остается пока слабой.

Исходя из этого, мы полагаем, что Европейский Союз и Россия могли бы сыграть ключевую роль в развитии "архитектуры человеческой безопасности" для всей Европы. ЕС и Россия уже подписали договор о "партнерстве во имя модернизации". Но, с нашей точки зрения, если ЕС и Россия намерены всерьез сотрудничать по экономическим вопросам, им необходимо начать с сотрудничества по вопросам безопасности.

Первым шагом в этом направлении могла быть стать разработка общей философии "человеческой безопасности", которая предлагала бы новые варианты рассмотрения ключевых ее компонентов. Так, известно, что конфликты на Балканах и на Кавказе, если их рассматривать в геополитических категориях, стали предметом разногласий между Россией и Западом. Однако Москва и Брюссель могли бы начать сглаживать эти разногласия, исходя из общей приверженности принципу "человеческой безопасности" для всех людей, живущих в Евро-Атлантическом регионе. К сожалению, энергетическая безопасность часто рассматривается также в геополитических категориях, в силу чего основная задача НАТО формулируется как обеспечение бесперебойных поставок нефти в западные страны и предотвращение использования контроля над этими поставками в качестве политического рычага в руках России. Применение концепции "человеческой безопасности" в энергетической сфере означает совместную работу по обеспечению всеобщего доступа к энергоресурсам (выд. ред. Родон), повышению энергоэффективности и диверсификации поставок энергоресурсов, а также реагирование на неблагоприятное изменение климата.

Исходя из этого, применяя концепцию "человеческой безопасности", Россия и ЕС смогли бы сделать более сильный акцент на искоренение нетрадиционных угроз безопасности, таких как распространение наркотиков, рост масштабов организованной преступности, терроризма или природных и техногенных катастроф. Россия и ЕС могли бы сотрудничать друг с другом в целях разрешения глобальных проблем нашего времени.

Мы живем в многополярном и одновременно многостороннем мире, где глобальные проблемы, такие как угроза изменения климата или финансовый кризис, могут иметь серьезные последствия для безопасности, умножая старые и новые риски, такие как ксенофобия или религиозный фундаментализм, усиление преступности или терроризма. Тот факт, что ЕС и Россия серьезно пострадали от мирового финансового кризиса, только доказывает настоятельную необходимость отхода от мышления в духе холодной войны и разработки инновационных подходов к европейской безопасности.


Источник: "Коммерсант"